Все мои мелкие страхи и подозрения слились в одно огромное дурное предчувствие. Рю Мураками. Мисо-суп
Саундтрек- Matthew and the Atlas - Out Of The Darkness POV Эдвард Следующий день съёмок начался как обычно. Участники прибыли и уже готовились к очередным испытаниям. Всё оборудование было настроено, а съёмочная группа занимала места. Но, несмотря на то, что всё шло в штатном режиме, я чувствовал: что-то было не так. Уже несколько часов меня не покидало ощущение тревоги. Складывалось стойкое впечатление: что-то должно произойти, причем, не слишком приятное. — Ты чего такой хмурый? — спросил Джеймс, поднявшись по лестнице и подойдя ко мне. — Да не знаю, какое-то хреновое предчувствие, — честно признался я, чем вызвал его удивление. Я не относился к людям, склонным драматизировать ситуацию, но, признаться честно, своей интуиции доверял, а сейчас она так и кричала! — У тебя такое перед каждым рабочим днём. Да и вообще, когда ты в последний раз отдыхал? — спросил он. Я задумался. Да уж, чем-чем, а нормальным отдыхом в последнее время я нещадно пренебрегал. Столько всего навалилось. Открытие двух ресторанов, порождавшее миллион других дел, съёмки, разъезды, интервью, да ещё и инспекция Мишлен, которая в скором времени должна была нагрянуть в один из моих пабов, что в принципе вызывало очередной стресс. Но, как ни странно, отношения, которые у меня завязывались с Беллой, никоим образом не отвлекали, а даже наоборот, помогали, и не только с точки зрения юридической помощи, но и вообще. Спустя годы одиночества я и забыл, каково это – быть столь близким с женщиной. Нет, после того, как не стало Эмили, я не вёл жизнь пастыря, но это не шло ни в какое сравнение с тем, что переживал сейчас, находясь с Изабеллой. И чем дальше всё заходило, тем чаще я ловил себя на мысли, что больше не желал жить, как раньше. Мне хотелось определённости, понимания того, что кроме работы есть семья, то место, куда я хотел бы возвращаться, где меня принимали и понимали в любом состоянии: разбитым, униженным, оскорблённым или абсолютно счастливым, несмотря ни на что! Где меня любили. Были ли подобные перемены связаны с Беллой, или же просто приближалась старость, и, чего греха таить, я боялся встретить её в полнейшем одиночестве? Ответа на этот вопрос я не знал. Друзья, какими бы прекрасными ни были, всё равно не смогут дать того же, что и семья: жена, дети или внуки, а про признание и уважение и говорить не стоило. Ведь они не обнимут тебя при очередных неудачах, которых даже у профессионалов случалось немало. Приятели не подарят тебе любви и ласки. Поэтому, ощутив тревогу, не на шутку испугался. Ведь у меня и без того было много проблем, а людей, способных подставить плечо, а не подножку, катастрофически не хватало. *** — Прошу всех выйти на площадку! — раздался голос режиссера. Впрочем, практически все уже стояли на местах, в том числе и участники. Я всеми силами пытался поймать взгляд Изабеллы, но этого сделать не удалось, так как она всё сегодняшнее утро провела в разговорах с другими людьми или же скрывалась в раздевалке, и единственное, что нам удалось, – поздороваться. Стоило нам с Джеймсом спуститься, как практически моментально прозвучала команда: — Мотор! — Итак, синяя и красная команды, с каждым днём вас остаётся всё меньше, а это значит, что испытания для выявления лучшего будут становиться труднее. Запомните, мне не нужен повар, который способен готовить лишь рыбу или десерты! Вы должны уметь всё! И, следовательно, сейчас я проверю ваши навыки в готовке идеальных… — сказал я, подходя к паре тумб с двумя подносами и тем самым выдерживая необходимую в таких случаях паузу, поднял крышки и продемонстрировал участникам: — … стейков сильной и слабой прожарки. По кухне разнёсся звук аплодисментов. Посмотрев на команды, я с радостью обнаружил, что на их лицах не было ни капли страха, хотя у некоторых это бесстрашие, скорее, походило на высокомерие. Складывалось впечатление, что Виктория и Лоран уже чувствовали себя победителями. Белла же, наоборот, смотрела на происходившие как-то отрешённо, хоть и старалась сделать вид, что всё нормально. Но я не стал одёргивать ни одну, ни второго, ни третью. У меня ещё будет время понять причины подобного поведения. Я на это наделся. — Что ж, сегодня каждая команда должна приготовить по два идеальных кусочка мяса слабой и сильной прожарки. Они, по моему мнению, являются самими сложными в приготовлении. Стоит передержать или недодержать каждый хотя бы несколько секунд, то один получится слишком сырым или средним по температуре, а второй — будет напоминать подошву или, опять же, окажется средней прожарки, что так же недопустимо! Команда, которая победит в этом испытании, получит действительно шикарный приз, а проигравшая отправится на весьма неприятное наказание. На приготовление вам даётся двадцать минут. Все готовы? — поинтересовался я, взглянув на часы и ожидая ответа участников. — Да, шеф! — в один голос заявили они. — Ну что ж… — сказал я, ещё раз взглянув на часы и отсчитывая последние мгновения, пока секундная стрелка не остановилась на цифре двенадцать. — Начали! Как и обычно, по моей команде все участники мигом рванули к своим кухням, и вокруг начали раздаваться звуки шипящего масла и звон посуды.*Через некоторое время*
Оставалось не больше двух минут. Мы с Джеймсом, как и положено, ходили от участника к участнику, чтобы наблюдать за их работой. И уже сейчас я был уверен, что, несмотря на равное количество поваров в обеих командах, результаты будут далеко не равными. И у синих, и у красных были и победители, и проигравшие. У кого-то блюдо выходило идеальным, у кого-то — далёким от совершенства. Сказать откровенно, я всеми силами пытался уловить сегодняшний настрой Беллы, но безрезультатно: да, она выполняла свою задачу, но всё делалось на автоматизме. Подобно роботу, она словно под линейку отмеряла нужное количество специй, движения были уверенными, но во взгляде что-то изменилось. Физически она присутствовала на кухне, но мысленно — где-то в другом месте, а лицо было такое, будто решала вопросы мирового масштаба. Я никак не мог определить, что же так волновало девушку. Если раньше я умудрялся понять её, то сегодня всё было не так просто. Но у меня отсутствовала возможность расспросить о причинах перемены настроения. Время, отведённое на испытание, истекало. — Осталось десять секунд! Кладите ваши кусочки на тарелки, давайте! — скомандовал я. — Десять… девять… восемь… семь… шесть… пять… четыре… три… два… один! Всё! Отошли от стола раздачи! Блюда больше не принимаются! В последнюю секунду Джаспер успел выложить мясо на заранее приготовленную посуду. — Джаспер, успел в последнюю миллисекунду просто, — сказал я, улыбнувшись, что за мной повторили и другие. По всему помещению так и растекались ароматы свежеприготовленных блюд. Всевозможные специи смешивались в один потрясающий коктейль. У всей съёмочной группы так и текли слюнки, чего нельзя было сказать об участниках. Вот в чём особенность кулинарии: тот, кто готовит блюдо, очень редко так же изнывает от желания поскорее его попробовать, ведь в процессе приготовления уже успевает насытиться ароматами и самими ингредиентами, потому что пробует, дабы в итоге получить идеальное сочетание вкусов. — Давайте приступим. Но я буду проверять их исключительно на степень прожарки, о которой скажет цвет продукта. Красная команда, давайте начнём с вас. Через несколько секунд передо мной уже стояли тарелки девушек. Для удобства они были разделены на две группы: слабая и сильная прожарка. — Где слабая? — Слева от вас, — ответила Розали. — Хорошо, — сказал я, пододвигая к себе тарелку и разрезая филе. — Мясо должно быть ярко розового цвета. Первое — идеально. Дальше… — продолжил я, надрезая второй кусок. — Идеально. Ну что ж, девушки, пока у вас всё прекрасно. Давайте теперь посмотрим вашу сильную прожарку. Выставив оставшиеся два блюда, девчонки заметно напряглись и, судя по недоверчивым взглядам нескольких участниц, были не сильно уверены в своих стейках. — Что-то не так, дамы? — решил поинтересоваться я причинами зародившегося в их команде беспокойства. Они лишь молча помотали головами. — Как угодно. Что ж, приступим, — притягивая к себе очередную тарелку и надрезая кусочек, сказал я. — Напомню, что при нажатии пальцем такое мясо совсем не выделяет сок, но это совсем не подразумевает его сухости. Цвет должен быть однородным без каких-либо красноватых или розовых прожилок. Девушки, и ваш первый кусочек… — сказал я, выдержав нужные несколько секунд, — прекрасен. Меня бесконечно радовало такое положение дел. Три из трёх — это поистине замечательный результат. По всему залу раздались одобрительные аплодисменты, а взглянув на радостные лица девушек, я не мог не заметить, как мисс Хейл облегчённо вздохнула и прижалась к стоявшей рядом Белле, которая обняла подругу за плечи и что-то прошептала на ухо. — Мисс Хейл, не сдавайтесь так быстро, — попросил я, доброжелательно ей улыбнувшись. На мою просьбу она не смогла сдержать лёгкого смеха, впрочем, как и остальные участницы. — Что ж, на очереди последний кусочек, и если он окажется идеальным, то вам, молодые люди, я не завидую, потому что у вас не будет ни единого права на ошибку, — предупредил их, подвигая к себе последние блюдо с ломтем говядины и начиная скользить по нему ножом. Глянув на срез, я крайне поразился увиденному. — Дамы! — Да, шеф? — одновременно послышалось несколько нервных голосов. — У меня просто нет слов! Потому что он, чёрт возьми, прекрасен! В мгновение, когда я произнёс это, девушки, кажется, начали дышать. Парни же прибывали пока в нокдауне. На их лицах не отражалось ничего, кроме удивления, которое граничило с самым настоящим потрясением. Для синих складывалась весьма и весьма серьезная ситуация. Ведь теперь каждое их блюдо должно быть идеальным, чтобы как минимум свести счёт в ничью, если же этого не произойдёт, то парней ожидало не самое лёгкое испытание, о чем я не замедлил им сообщить. — Розали, Белла, Элис, Виктория, это было сильно! Такого превосходного результата по приготовлению мяса у нас ещё не было, если мне не изменяет память. Верно, Джеймс? — решил я проконсультироваться у друга, который кивком поддержал моё утверждение. — Ага, — только и смог заявить Эм. — Твою мать, — почёсывая затылок, сказал Эрик. — Круто! — воскликнул Джаспер. — М-да, — весьма «многословно» выразился Лоран. Но что-то в этом потоке радости и восхищения не давало мне покоя. Посмотрев на девушек, которые чуть ли не светились от счастья, я заметил, что в глазах Беллы не было ни капельки счастья, разве что сожаление. Мне хотелось понять, что с ней происходит, и я намеревался выведать у неё правду. Но не сейчас. И все же от разговора ей не скрыться. — Джаспер, передай мне первый стейк слабой прожарки, — попросил я, что он и выполнил. Едва взглянув на поданное блюдо, я всё понял, но правила таковы, что я должен был продемонстрировать участникам результат. — Синяя команда, даже без надреза мне ясно, что… — заявил я, проведя ножом и наколов на вилку отрезанную часть мяса, — это средняя прожарка! — Чёрт! — Твою мать! — Бля! — Облажались! А девчонки скакали от радости и обнимались, как самые заклятые приятельницы после долгой разлуки. — Я не знаю, как вы это сделали, — разводя руками, заявил я, обращаясь к «красным». — Теперь о призе: вы проведете весь день, плавая на яхте. А вас, синие, ожидает самое неприятное из испытаний — все это время вы будете сортировать мусор. Мы заботимся об окружающей среде, поэтому я предложил одной из организаций вашу помощь. Надеюсь, вы не откажите? — А у нас есть выбор? — спросил Эм, чем вызвал всеобщий смех. — Конечно, нет. Девушки, собирайтесь, машина уже ждёт вас. — Стоп, снято!