Оборотень - Путь Роберто

*** Утро. Снег кружит за окном, огонь горит в камине, в теплой атмосфере кутая всю гостиную. Данила лазает по кухни в поисках чего-нибудь вкусненького. Такой наивный и недалекий, но самый лучший и единственный друг. Искренний и добрый, такая редкость в наших волчьих рядах. Иногда эта доброта выводит из себя, а бывает так, что спускает с небес на землю. С ним понимаю, что нужно быть чуть сдержаннее, а может и чуть добрее в этой жизни, но до него мне далеко. Другая жизнь и другое воспитание сделало его незаменимым другом, больше чем друг — брат. Какое больное слово — брат… — Ну что кто-нибудь ответил? — Данила с полным подносом еды входит в гостиную. — Не-а, — убираю телефон на столик, садясь в кресло. Слюнки текут, от аппетитных бутербродов на подносе. — Может они думают, что ты из пресс-службы? — плюхнулся напротив меня. — Наверно нужно поехать в клинику, и попросить связаться самим с авиакомпанией. Девушку-то уже наверно перевели в городскую больницу, — принимаюсь за еду. Кусок застревает в горле, чую надвигается буря — женские шаги и запах знакомый. Какого черта ей тут нужно?! — Привет, парни! — вошла Инга. — Привет, — заулыбался Данила с полной мясорубкой. — Присоединяйся к нам! — кивнул на пустой диван. — Стучаться не учили? — пытаюсь не смотреть на вошедшую мадам, которая, то отшивает меня, то сама приползет, когда ей скучно или что-нибудь нужно. Что на этот раз её привело? Как же она мне напоминает одну бывшею из прошлой жизни — Лару. Хотя меня раньше вполне устраивало, никаких обязательств — спортивное увлечение. Но и это в скором времени надоело. Убегал от этого и получается, что снова вернулся? Нет! Довольно! Я больше не тот Роберто Ливертон, который любил и уважал женщин.    — О, кто-то сегодня не в духе? — плюхнулась на диван, закидывая ногу на ногу. Чувствую, как смотрит на меня, а я снова клянусь, что больше не подпущу её к себе. Хотя если бы мы остались одни и она наткнулась на меня, я бы не устоял. Почему бы и нет? Я все-таки мужчина! — Бери бутерброд, Инга, — Данила пытается быть внимательным с подругой, когда меня это ещё больше раздражает. Меня бесит их дружба, точнее его отношение к ней, когда она его за человека не считает. Или это глупая ревность? — Какой бутерброд? — вскипел в тот момент, когда она потянулась к подносу. Данила выпучил удивленные глаза, а Инга застыла рукой над подносом. Не то чтобы мне жалко ей еды, просто не хочу терпеть её присутствие. Перед глазами всплывают наши ссоры, её обидные слова, её непристойное поведение, которым пыталась заставить меня ревновать и плясать под её лесинную дудочку. Или не её соры, у меня в голове начинает все путаться… почему-то думал, что здесь будут совершенно другие женщины, но поверьте они ничем не отличаются! — Инга, мы не друзья и вот так ворваться ко мне домой, сверхнаглость даже для тебя! — её внезапное появление меня напрягает. Мне не приятно от того, что я хочу её присутствия, её внимания, но понимаю, что добром это не кончится. Снова надоедим друг другу, разбежимся. Я не за этим убегал от прошлой жизни, чтобы снова встрять в замкнутый круг порочных отношений. Мне той рыжей головорезки тогда хватило, а на нормальную мне видимо не судьба завести. — Роберт ты чего? — Данила пытается заступиться за неё. — Также нельзя! Если вы что-то не поделили между собой, ну, а я тут причем? Если ты разорвал с ней дружеские отношения, то я нет! — Так пригласи её к себе домой и устраивайте посиделки там, где меня не будет! — скрипнул ему сквозь зубы так, чтоб поняли они оба. Пусть даже обидится, но от своего, я не отступлю. Пообижается немного зато, отвяжусь от Инги и её непостоянной любви, от которой меня тошнит. — Дань, не надо, — Инга встала, обходя диван со стороны Данилы. — Я лучше пойду, не хочу стать причиной вашей ссоры, — чмокнула Данилу в щеку, косясь в мою сторону. — Просто зашла поздравить супергероев, но не получилось, — глубоко и обиженно вздохнула. — Ты это о чем? — Данила тут же переключился на её слова. — Девушка с самолета пришла в себя и уже с родными. И всё это благодаря тебе! — обняла крепко за шею Данилу, словно я тут и вовсе не причем. Пытается этим самым ужалить меня! Гадина. — Ты и это ей рассказал? — рыкнул в его сторону, наверно мне стоит меньше ему доверять. Инга знает почти всё, что происходит между нами. — Я просто… — запинаться начал Данила. — Это что было вашим секретом? — язвенно упрекнула Инга, кидая ядовитый взгляд на меня. — А вы смотрю, подружки сплетницы, — не уступаю ей, пусть катится отсюда. — Ладно пойду, пока меня за шкирку не вышвырнули! — подкольнуть решила, чтобы стыдно стало мне? Не дождется! — Увидимся ещё! — Данила вслед крикнул уходящей стерве. — А откуда ты узнала о… — В интернете посмотри, Дань! — и скрылась за поворотом, наконец. — Точно! Что же я сразу-то не допердил?! — тут же потянулся за телефоном. — Друзья, — усмехнулся и потянулся за кружкой чая. — Херовый ты друг! — С чего вдруг? — выпучил глаза, застывая в удивлении. — Что ж ты не встал свою подругу проводить? — поражаюсь его простоте, такой наивный ему повезло, что Инга его не окрутила. А то мне кажется, ему бы пришлось страдать до конца своих дней. — Что мне её провожать, она же не моя девушка, а просто подруга, как и ты, — затараторил. — Я не твоя подруга! — скрипнул зубами, а то звучит, как-то ненормально. Хватило той голой задницы под дождем… — Не придирайся к словам. Просто… Ну, с чего вдруг мне её провожать? Тем более она меня об этом не просила! — снова принялся за свой телефон. — А ты не так прост, как кажешься… — Ты это к чему? — пытается понять логику моих слов, когда я сам с трудом понимаю себя. — Забей! — взял свой телефон, чтобы посмотреть о спасенной девушке, а то Данила затормозил, вдумываясь во всячину. — Вот смотри! Я уже нашел, сводка была первому каналу, — киваю ему, чтобы тот пересел ко мне — вместе смотреть веселее или интереснее. Нравиться в нем то, что он не обижается никогда. Иногда кажется, что он тут же забывает о ссоре. «…здоровье Светлане Смирновой и её не родившемуся ребенку ничего не угрожает. Девушку выписали вчера, по просьбе родителей. Напомним, что это единственный выживший пассажир самолета Т-154 летевшим рейсом Алматы — Москва. До посадки самолета оставалось 20 минут. По предварительным данным отказала система, отключился автопилот, а ручное управление не отвечало на команды экипажа. Лайнер исчез с радаров и потерял связь с землей. Эксперты продолжают изучать нашедшие черные ящики…» — Это что, я не понял? — Данила выпучил глаза. — Она не была беременна! — Это не она! — затушил экран телефона, а на душе пусто и грустно. — Наша умерла? — тихо сказал пересаживаясь на свое кресло. — Ну походу твоя погибла… — А почему о ней ничего не сказали? — возмутился Данила. — Наверно потому, что она в численности большинстве — погибших, а из выживших только один человек. Вот и говорят только о тех, кто жив остался… — пытаюсь донести до него то, что самому интересно. Врач говорил, что она должна была выжить! Что же тогда случилось? Хотя откуда нам знать, что было тогда, когда мы так и не поехали узнать или как Данила сказал навестить? — Все равно ничего не понимаю! — Данила уставился на огонь и отложил еду. — Так несправедливо… — и снова его доброта берет верх — мой друг распускает нюни. — Ну хочешь, поедем в клинику и всё узнаем? — пытаюсь его подбодрить, но разве этим можно подбодрить? — Дань, да брось мы же её даже не знали! — И всё же, — грустно усмехнулся. — Я всё понимаю! Ты хотел её спасти, но судьба распорядилась иначе! С этим не поспоришь и обижаться бесполезно! — знаю, как он хотел отличиться своей настойчивостью, быть полезным, чувствовать себя иначе, когда совершаешь такие поступки. Больно на него смотреть, но и помочь тут никак не поможешь. — Иногда мне кажется, к чему бы я не приложил руку все катится к чертям! — встал и подошел к окну, с которого мы наблюдали падение лайнера неделю назад. — Мы вообще-то не спасатели, мы просто волки, — тихо шепнул, а самому на душе не лучше. — Поехали! — решительно встал и кивнул в сторону выхода. — И что это даст? — не поворачиваясь, смотрит вдаль. — Хотя бы возмещение наших расходов в ту ночь! — взял свою куртку и направился к выходу. — Ты со мной или будешь продолжать ныть дома? — уже стою у машины и слышу тихие шаги Данилы по лестнице, ноги которых неохотно плетутся. Не столько жажду вернуть себе деньги, хотя сумму банк снял внушительную. А сколько развеяться, пообщаться с людьми, чтоб малость проветриться. Да и другу это тоже прогулка пойдет на пользу. А так он будет хандрить до вечера и выносить мне мозг своей трагедией, что у него не получилось спасти человека. — Заедем в клинику, найдем врача, узнаем всё. Потом можно к белому в бар заглянуть. Пивка попить, у него сегодня днюха, говорят вечеринку намечает? — пытаюсь выстроить обычные планы на день как раньше, но что-то неуверенно получается. — А нас разве приглашали? — усмехнулся Данил. — А когда нам с тобой нужно было чье-то приглашение? — самому смешно стало от того, когда вспомнил каждый не приглашенный поход на вечеринки. От вредности под конец напивались и устраивали дебош. Всегда говорил, если пригласят то, никогда такого не повторим, но нас так никто больше не приглашает. Наверно мы уже заработали себе хорошую репутацию, что зовут только на местные драки. Меня не приглашали, так как чужак — не доверяют, а Данилу просто не уважают. Данила почему-то в их стае гадкий утенок, на которого даже внимания не обращают и претензий не предъявляют. Обращаются к нему, как умалишенному. Наверно по этой самой причине не может завести себе девушку из стаи. Наши самочки выбирают себе самых дерзких и обеспеченных, будто счастье заключается в силе и деньгах. Вот и слонялся Данила, пока его не прибило в моему берегу. — Между прочим это всё из-за тебя! — Данила нервно крутанул кнопку на панели и сделал музыку погромче, которое транслировало радио. — Да ладно! Хорошо когда есть на кого свалить! — смеюсь, вспоминая последнюю драку у бассейна полным полуобнаженных красавиц, которые с визгом повыскакивали из воды, спасаясь от пьяных мужиков. — Ты это о чём? — а сам смеется уже, небось нахлынули воспоминания о непристойном поведении. — Да так… — Нет! Давай договаривай! — друг настойчиво пихает меня в плечо. — Ты у нас как бойцовский пёс, только дай команду и ты рвешься в бой! — смеюсь не могу удержаться от собственных слов. — Да что там команду, только один намек и ты пускаешь кулаки в бой! Как там говорят: — «Без Царя в голове!» — Ну не хрена себе предъявы! — ржет, как конь, а сам возмущается. — Это я тебя защищал! Нет подожди! Ты хочешь сказать, что ты мой царь? — От кого, от местных пьяниц? — пытаюсь сломить его оправдания. — Холоп! — Да пошел ты! Чтоб я ещё раз за тебя вступился… — Ооо… Моя малышка обиделась. Боится за меня, как бы полудохлая пьянь меня не побила… — и заливаюсь смехом. — Хрен тебе! — взревел, — Да, чтоб я ещё раз… — Хорош! — торможу машину у клиники. — Я же шучу! — на полном серьезе, а то кажется у кого-то сейчас будет приступ. — А страшно стало? — не угомонится. — Ага, как же… — уже толком не обращаю внимание на ересь Данилы, захожу в клинику, а он следом глумясь. — Добрый день, помните меня? — подхожу к регистратуре. Стоит та же девушка, а охранник другой. Может смена не его? — Нас? — поправил меня Данила. — Мы ночью… — Ещё бы! — оценивающе окинула взглядом Данилу. — Забудешь вас… — многозначно поговорила и отпустила взгляд на что-то вниз. — Навестить пришли? — растерянно поднимает на нас глаза и снова опускает, будто смущается. Да вот чумазые мы еще ничего такие… — Она живая?! — глаза засверкали у Данилы. — Слышал Роберт, она живая! — Не ори! Все я слышал! — разные чувства смешались, и радость и злость. Я рад, что девушка выжила, но почему её до сих пор не отправили в обычную больницу? И теперь я понимаю, почему о ней ничего не сказали в новостях. — А почему она до сих пор здесь? — спросил, как можно сдержанно. Хотя вся эта ситуация начинала меня раздражать. — А мне откуда знать? — недовольно ответила и снова опустила взгляд. — Поговорите с её лечащим врачом! — подняла телефон и, — Иннокентий Григорьевич, к вам тут… это насчет Орловой Анастасии. — Так она осталась Орловой… — пискнул Данила. — Заткнись! — рыкнул на него. Какого черта здесь происходит? Что за некомпетентность? Почему эту несчастную не отправили куда положено? Не установили ее личность, продолжает существовать под моей фамилией. О чем вообще она сама думает? Пришла ли она в себя или же нет? — Пройдите на второй этаж, вас там… — Я понял! — не дал ей договорить и направился к лифту и так понятно, что нужно подойти к врачу. Вот только врач другой уже, не помню как того звали, но точно не Иннокентий Григорьевич был. Такое ощущение, что предыдущий доктор смену отработал и махнул рукой на произошедшее той ночью. Хотя легко говорить, не зная, что произошло после нашего ухода. Но что я еще могу подумать, так как эта девушка все еще лежит в этой клиники под моим именем? Самое худшее и лезет в голову. — Роберт Орлов? — уже в коридоре к нам подошел, как и ожидалось совершенно другой лечащий врач. — Хорошо, что вы пришли! Мы уже собирались вам звонить и вызвать, — начал мужчина в белом халате листая карту в руке, не догадываясь, что я пострадавшей не являюсь родственником. — Даже не знаю, с чего начать? — открыл дверь в палату, где лежит девушка. — Начнем с того, что я ей не муж! — вошёл в открытую дверь и первое на что упали глаза — на безжизненное бледное лицо. Она в коме. — Она так и не приходила в себя? — Данила прошептал, как в бреду, медленно подходя к девушке. — А тогда кто вы? — врач закрыл карту и поправил волосы на голове, словно не зная, что делать дальше? — Просто оплачено лечение за десятидневный курс… — так вот почему такая сумма была снята с моей карты. — Мы спасли её из катастрофы, которая была неделю назад! — затараторил Дарила. — Или притащили то, что от неё осталось после падения, — тихо добавил к словам друга. — Ладно, ребят не важно. Наверно тем лучше, что вы не родственники — легче будет принять решение, — начал врач важно и холодно, мягкость и осторожность в словах ему теперь ни к чему. — Какое решение? — выпучил глаза Данила. — Отключить от аппарата? — я дополнил слова доктора. По состоянию ясно, что она в коме. Пульса не слышно, только мигает точка на экране аппарата, точно неуверен, что это? Но пульс я бы услышал лучше, чем любой медицинский аппарат. Может мозг живой и еще функционирует, но как слышал я, мозг первый умирает в этом случае. И только чудо техники медицины не дает ей спокойно перейти в иной мир. — Да, — подтвердил коротко врач. — Есть конечно и другое… — Какое? — Данила как всегда хватается за соломинку. — Другой вариант предложил бы родным. Но вам ребята он не зачем! — подытожил мужчина. — Какая разница! Она же живой человек! — не нужно было брать мне с собой Данилу, будет нести ересь и выносить мозг бедному доктору. — Представим, что я ее родственник, а родных я быстро отыщу! — сыщик чертов. — Вы можете забрать ее к себе и в домашних условиях поддерживать жизнь. Ну и в тоже время как вы сказали искать родных девушки… — Нет! — тут же перебил врача, который желает просто избавиться от пациентки, а Данила добрая душа поддается. — Данила нет! Это бред какой-то! — смотрю в его глаза и вижу, что тот уже настраиваться быть сиделкой этой девчонки. — Она не жилец и не смотри на меня так! — Роберт, а что если она завтра очнется, а мы ей даже шанса не дали. Возьмём и убьем сейчас! Тогда зачем мы ее вообще спасали? — Данила начал рассуждать логически, но в тоже время предлагать подписаться на безумие. — Дань, это не убийство! — глубоко вздохнул, готовясь в тяжелому разговору. — Вы же врач, объясните ему! — пытаюсь подключить доктора, чтоб тот вразумил друга. — Но иногда бывает так, что люди приходят в себя… — тихо шепнул, боясь моего негодования. Наверно видит по глазам, что вся эта ситуация меня выводит из себя. — Что?! — нервно, смотрю на обоих и хуже начинаю беситься. — И сколько в среднем требуется времени, чтоб человек вышел из комы? — начинаю наезжать на врача. — Всегда по-разному, это уже Божьи дела! — мужчина пожалел, что начал вступать в спор. — Согласитесь, что это может растянуться на месяца, а то и на года? — не могу принять тот факт, что они собираются её мучить дальше. Ни живой, ни мертвый — капельницы и постоянное проветривание легких кислородом, имитация будто дышит сама. Как по мне так это жестоко по отношению к самой девушки, которая давно уже умерла. — Конечно и такое может быть, — кивнул головой врач Даниле. — Решать ребята вам конечно! Я как врач, соглашусь с любым вашим решением. — Отключать! — я четко и уверенно сказал. — Мы в ответе за тех, кого приручили, — Данила тихо ответил. — Она не собака, которую ты нашел с улицы! — прорычал в ответ. Слова его просто напрочь уложили меня на лопатки. — Она живой человек! Оставь ты ее в покое! Будь милосерднее к ней. А если завтра она очнется инвалидом и жизнь ей будет не мила? Как ты думаешь, что она тебе ответит или как ты ей посмотришь в глаза?! — Мой ответ — нет! — несмотря на то, что пытался достучаться до него, упрямость его непоколебима. — Хорошо, куда ты её привезешь? — подошел к нему настолько близко, чтобы доктор нас не смог услышать. — Вы с мамой живете в двушке, на балконе на мороз поставишь ее кушетку или сам переедешь на мороз, а ее к себе в комнату или может, вместе в одной комнате будите жить? Будешь спать рядом с тлеющим телом? — Она жива! — рыкнул в ответ. — Не хочешь помогать и не надо! Как-нибудь да и разместимся! Нужно будет и на морозе посплю! — также грубо ответил мне, хотя я не столько упрекнуть хотел, а сколько глаза открыть на правду. — Не для того я её спасал, чтоб снова убить! — Платить за оборудование и за лекарства и маминой пенсии будешь? — почувствовал, как волна злости прошлась по телу Данилы. Глаза залились кровью, и ладони сжал в кулаки и стиснул зубы. — А это уже не твоё дело! — сдержанно, но довольно-таки убедительно сказал. — Готовьте ее к выписке — я её забираю! — прошел мимо меня и нарочно ударил плечом об плечо. — Ты что серьёзно?! — не могу поверить, что действительно собирается забрать к себе домой совершенно чужого человека и ещё плюс ко всему полуживого. — Ты одного Роберт понять не можешь… — И чего же? — и почему мне кажется, что он сейчас сморозит очередной бред. — И бедные и богатые одинаково жить хотят и так же одинаково хватаются за любой шанс, только бы выжить. Просто эта девушка не в состоянии тебе это сказать! — я так и думал, что он примет мои слова упреком. Неужели я так четко разделил наше финансовое положение, а ведь только хотел сказать, что на такую помощь уйдет много затрат и моральных сил. Может и подло получилось, но я пытался быть честным.