Верь мне

Кошмары продолжали мучить Андерсона. Чаще всего это были бессвязные сны, внушающие ему липкий ужас, страх, но не за себя… За Коннора, которого рвали на куски в этих кошмарах вновь и вновь. Перед глазами Хэнка постоянно стояла картинка кровавого месива с едва заметным перламутрово-синим оттенком. Он не высыпался, под глазами его залегли глубокие тени, и все сослуживцы уже стали странно на него поглядывать и спрашивать про здоровье. Но хуже всего было то, что он не знал — жив ли вообще Коннор. Эта информация была для него недоступна, а со времени инцидента со Стариком прошел уже почти месяц. Хотя иногда Хэнку казалось, что прошёл год. Устало потирая лицо, Андерсон сел в кровати. Вновь проведя практически бессонную ночь, он понимал, что совершенно не готов к очередному эксперименту с SCP-173. Ему и его Агентам предстояло на всякий случай охранять доктора Камски во время эксперимента, но шанс того, что что-то пойдёт не так, был довольно мал. Скульптура — как её обычно называли — даже к кетерам не относилась, но была одним из немногих евклид-объектов, которых содержали в зоне повышенного контроля, из-за нередких экспериментов с ней. По пути к камере содержания, Хэнк успел перехватить крепкий кофе, чтобы быть хоть немного в форме. Честно говоря, это совсем ему не помогло. Перед глазами ни днём ни ночью не переставали мелькать ужасные картинки из его кошмаров. Зайдя в небольшой кабинет с оборудованием и стеклянными окнами, сквозь которые можно было разглядеть камеру SCP-173 и сам объект во всех подробностях, Хэнк невольно поморщился от лёгкой головной боли. Он знал, что Камски любит поболтать, но иногда трескотня учёных жутко выводила Хэнка из себя. Однако, пылать любовью к своему начальству в его служебные обязанности не входило. Это хоть немного успокаивало и позволяло держать себя в руках. Сначала слова Камски никак не хотели складываться в предложения и приобретать смысл, Хэнк просто пропускал их мимо ушей, они скользили где-то мимо его сознания, но внезапно в речи учёного прозвучало: «Объект 1751». Андерсон моментально очнулся и стал внимательно прислушиваться к болтовне доктора. — Этот объект обладает невероятными регенерирующими способностями, однако, ни разу за все испытания смерть не смогла наступить настолько мгновенно, чтобы его организм не успевал срегенерировать. Сегодня мы проверим, наконец, возможно ли его убить, — глаза доктора Камски зажглись огоньком безумия, всегда следовавшим по пятам за этим учёным и отражавшимся в деталях его опытов. — И если он не умрёт, то будем думать о повышении его статуса… — Не думаю, что он успеет, — доктор Андроников усмехнулся. — Перелом шеи — практически мгновенная смерть. Если, конечно, строение объекта идентично человеческому. Хэнк с трудом разбирал слова, сквозь кровь, стучащую в ушах. Конечно, чёрт побери, Коннор пережил разрыв туловища, но перелом шеи влечёт за собой повреждение продолговатого мозга, а это, в свою очередь, — остановку жизненно важных функций: дыхания, сердечной деятельности… Мозг управляет всем, в том числе и регенерацией. Хэнк Андерсон не был учёным, но был хорошо обученной боевой единицей, чтобы разбираться в способах быстрого убийства. Откуда-то у него появилась уверенность — сегодня Коннор попросту не сможет восстановиться. Откуда это было в голове Хэнка — он не знал, но точно знал, что в результате этого эксперимента Коннор умрёт. Для него это было ясно как дважды два — четыре. Руки задрожали, дыхание сбилось, и в то же мгновение Хэнк понял почему. В камеру втолкнули нервно озирающегося Коннора. Его взгляд блуждал по зеркальным, изнутри камеры, стёклам, за которыми скрывалась лаборатория. Сердце Хэнка пропустило пару ударов, когда слегка испуганные глаза посмотрели, казалось, прямо на него. Андерсон понимал, что Коннор его не видит, но… вопреки здравому смыслу этот взгляд проникал ему в самую душу и заставлял её переворачиваться от боли. — Когда двери камеры закроются, нам придётся отключить свет, чтобы SCP-173 смог начать двигаться. Я уверен — хватит и нескольких секунд… Хэнку не хватало воздуха. Он никак не мог заставить свои лёгкие развернуться, впустить внутрь такой нужный ему кислород. В голове медленно и неумолимо, словно тяжёлый жернов, крутилась одна и та же мысль: помочь! спасти!.. Он никак не мог допустить, чтобы Коннор умер сейчас, прямо у него на глазах. Перед глазами проступила яркая, почти настоящая картинка: Коннор с неестественно вывернутой шеей, бездыханный, холодный… Хэнк вдруг отчётливо понял, что новых кошмаров он не вынесет. Застрелится, с осознанием того, что мог спасти и не спас. И тут, будто сама фортуна встала на его сторону. — Почему двери не закрываются? — недовольно спросил Камски в рацию. — Небольшие технические неполадки, — отозвалось оттуда с тихим шипением. Адреналин мгновенно забурлил по венам Андерсона. Он знал, что попытка будет только одна: неполадки происходили крайне редко и быстро устранялись. В каждой лаборатории было оборудование для включения аварийных генераторов на всём комплексе. Но если включить их во время работы стандартной системы электроснабжения, то весь комплекс останется на несколько секунд без электричества, а значит, у Хэнка есть маленький шанс. Возможно, спецслужбам будет не до Коннора, и они смогут сбежать. Андерсон понимал, насколько это безумный план. Что шанс выбраться живыми из этого капкана практически нулевой. Но выбор он уже сделал. Если они не выберутся, то хотя бы погибнут вместе. И он постарается перебить вместе с другими объектами как можно больше этих учёных-садистов. Пусть потом он сам сгинет среди чудовищ, но он должен хотя бы попытаться. На размышления ушло не более секунды. Агенты ждали его снаружи. Безумные учёные — внутри. Дрожащими руками Андерсон вытащил из кобуры пистолет, в ту же секунду, понимая, что неполадка устранена, ещё мгновение — и Коннор окажется в лапах чудовища, дёрнул со всей силы рычаг переключателя. На свою беду, фонд не удосужился оснастить такие переключатели хоть какой-нибудь защитой. Никому и в голову не могло прийти, что этой недоработкой воспользуются, чтобы выпустить объекты. Темнота окружила его, всего на пару секунд, снаружи раздалась короткая, хаотичная стрельба, а когда комплекс озарил тусклый свет, слегка мерзкого зелёного оттенка, то Андерсону не составило труда пристрелить двух дезориентированных учёных. Быстрый взгляд внутрь камеры и сердце готово выпрыгнуть из груди — внутри, прикрывая голову руками, в углу сидел Коннор. Скульптуры уже не было. Диверсия Андерсона удалась. Не прошло и минуты, как Хэнк, упав на колени, уже прижимал к себе раненого Коннора, успокаивающе гладя его по голове. — Я выведу нас отсюда, спасу тебя… Никто больше не посмеет причинить тебе боль, — шептал, словно в бреду, Хэнк. Однако, долго оставаться на месте было нельзя. Хэнк, постаравшись отключить все эмоции, тщательно осмотрел имеющиеся у Коннора повреждения. Пришлось осторожно задрать на нём заляпанную кровью одежду. Под светлой робой в боку обнаружилась пара пулевых ранений, которые уже затягивались. Буквально прямо на глазах, и, честно сказать, это было завораживающее зрелище. Неосознанно Хэнк прикоснулся к светлой, будто чуть переливающейся, коже своей рукой, отчего Коннор едва заметно вздрогнул. — Коннор, — Хэнк заглянул в карие глаза, — моё имя Хэнк. Мы уже… встречались пару раз. Я выведу нас отсюда. — Хэнк… — повторил, будто пробуя на вкус имя, Коннор. — Это ты всё устроил? Ему не нужно было уточнять, что — «это». Всё и так было ясно. Однако Коннор всё же бросил выразительный взгляд на трупы агентов, которые ещё недавно в панике палили в темноту, а сейчас, безжизненные, валялись рядом. Похоже, Коннора спасло то, что он сидел тихо, а Скульптура в полной темноте ориентировалась на шумные выстрелы. Хэнк поднялся на ноги и протянул руку Коннору. — Идти можешь? — парень уверено кивнул, принимая руку Андерсона и поднимаясь. — Отлично. В глубинах фонда раздался истошный вопль. Хэнк невольно поёжился и крепче сжал руку Коннора, которую всё же не выпустил. Они медленно и осторожно продвигались по пустынным коридорам. Пара секунд отсутствия электроснабжения, и почти все самые опасные объекты оказались на свободе. Повезло, что хотя бы в зоне кетеров почти все они содержались с многоуровневой защитой, и двух секунд им было мало, чтобы выбраться. Во всяком случае, Хэнк на это надеялся. По пути он постарался быстро и кратко проинструктировать Коннора с какими объектами как себя вести. Рассказать ему хотя бы самое жизненно важное. Не заходить ни в чьи камеры содержания, не смотреть в лицо скромнику, либо, наоборот, не отводить взгляда от Скульптуры… А если увидит Старика или Ящера, то бежать без оглядки и лишь надеяться, что тебя не поймают. Об евклидах Хэнк знал непозволительно мало, и даже понятия не имел, сколько их на самом деле ждёт за заблокированными дверями зоны среднего содержания. Зато Андерсон досконально знал свою зону изнутри, и прекрасно представлял себе план действий: добраться до комнаты управления, отключить блокировку дверей, потом двигаться во внешнюю зону. И пока всё шло хорошо. Даже слишком. Они наткнулись на пару трупов, но не более. Однако, зрение и слух были напряжены до предела. Хэнк вслушивался в каждый шорох и всматривался в каждую тень. Коннор, на удивление, хорошо держался, однако, судя по виду, был сильно истощён. Он пытался бодро вышагивать рядом с Хэнком, но ему это не слишком-то удавалось. Парня ветром шатало, при каждом шаге он слегка заваливался набок, иногда непроизвольно хватаясь за плечо Хэнка. При этом казалось, что он вовсе ничего не боится. А зря. Андерсон слишком давно знал этих хитрых тварей, большая часть из которых ещё и обладала разумом, что делало их всех ещё опаснее. Наконец, перед ними распахнулась дверь комнаты управления. Андерсон, держа наготове пистолет, медленно осмотрел помещение: внутри никого не было. Едва они зашли внутрь, как дверь сзади с противным звуком захлопнулась. Такая дверь, пусть даже и железная, была весьма слабой преградой для большинства SCP-объектов, но всё же она будто отрезала их двоих от всего мира, и они, наконец, смогли с облегчением выдохнуть. Андерсон подошёл к столу с несколькими компьютерами. Вот тут он слегка просчитался: управлять комплексом — задача не из простых, и Хэнк понятия не имел, как отключить блокировку… Пока он тупил над компьютерами, пытаясь найти нужный файл в сложной системе программ. Коннор незаметно оказался сбоку, совсем близко. Он чуть опирался бёдрами о стол, видимо, стоять прямо ему было тяжело. Хэнк почувствовал, как дыхание сбивается, а голова заполняется лишь одним навязчивым желанием — поцеловать Коннора. Андерсон пытался отмахнуться от этого желания, загнать его куда-нибудь в подсознание, не думать об этом… В конце концов, сейчас совсем не место и не время. Но стоило ему только поднять глаза вверх и увидеть, как Коннор слегка покусывает свои мягкие губы… Он выглядел до невозможности соблазнительно. Хэнк, словно загипнотизированный, подошёл вплотную к Коннору и прижал его к столешнице. В карих глазах парня отразился лёгкий испуг, однако Андерсону показалось, что это лишь поверхностная эмоция. Несколько секунд он вглядывался в глубину этих глаз, а после не выдержал притяжения и страстно прижался к губам Коннора. Настойчиво раздвинул мягкие губы, проникая внутрь языком, жадно вылизывая горячий рот. По всему телу разливался жар, скапливаясь горячим узлом внизу живота, но в какой-то момент Хэнк понял, что ему элементарно не хватает воздуха и отстранился. Карие глаза ещё несколько секунд хитро блестели, а после в них вновь отразился лёгкий испуг, в придачу с озадаченностью. Андерсон заставил себя отодвинуться и сделал несколько глубоких вдохов. — Прости… Не знаю, что не меня нашло, Коннор, — и Хэнк вновь вернулся к компьютерам, впрочем, невольно отмечая, что парень стал уже не таким бледным… Или это всего лишь его воображение?.. Ему бы очень хотелось, чтобы румянец на щеках Коннора означал лишь одно — что он ему тоже не безразличен. Что, кроме благодарности за спасение, он испытывает к нему и более страстные чувства. Этот поцелуй словно связал их невидимой нитью, Хэнк это чувствовал даже без слов. Несколько минут прошли в полной тишине. Андерсон уже понял, что Коннор не слишком разговорчив, но и ситуация не особо к этому располагала. Наконец, Хэнк нашёл нужную программу и запустил её. Электронная карта показала, что путь свободен — двери в зону среднего и безопасного содержания разблокированы. Также Хэнка успокоило то, что большинство камер зоны кетеров были в порядке, объекты, содержащиеся там, в основном были на своих местах. Но, к сожалению, не все. Они уже собирались покинуть комнату, когда боковым зрением Хэнк уловил какое-то движение. Секунда, чтобы обернуться и осознать — из стены прямо на них вышел Старик.