Глава 13. Наконец-то я уеду
28 марта 2019 г. в 22:31
Хотел бы я проснуться от нежного прикосновения к щеке или приятного запаха кофе, доносящегося с кухни. Но реальность далека от мечты, так что просыпаюсь я от того, что мой рюкзак прилетел мне прямо в живот. Я спохватываюсь и смотрю на того, кто сделал это. Артём максимально доволен своей бунтарской выходкой и улыбается во весь рот. Я рад, что он уже не так переживает из-за вчерашнего, но и стерпеть такого к себе не могу.
– Ты знал, что иногда я тебя ненавижу? – после этого поднимаю взгляд на эти наглые и довольные глаза.
– Но я единственный, кто терпит тебя так долго и так часто, что тебе приходится общаться со мной, – на самом деле Артем мой друг потому, что он прекраснейший человек и я его безумно ценю. Но нельзя отрицать, что его терпеливое отношение ко мне– это одна из его особенностей. Никто другой не вытерпел бы такого придурка как я так долго, – так ты едешь или нет? Ты говорил, что хочешь на дачу, даю тебе 5 минут, иначе я уезжаю.
На этих его словах я слетаю с дивана, на котором мне пришлось уснуть, ведь такси ночью слишком дорогое. На самом деле меня его цена не волнует, но это моя стандартная отмазка для Артема, когда я не хочу уезжать в свою пустую квартиру. Я давно стал замечать за собой, что на меня давит пустота своего жилища. К сожалению, кот и собака не смогли заполнить этот пробел в моем сердце, а я делал на это большую ставку, наверное, пробел слишком огромен. Я подбегаю к вешалке возле двери, на которой висит моя куртка, и быстро начинаю обуваться возле Артема, что давно стоит собранный. Он не мог додуматься разбудить меня раньше? Или вот ему нравится так надменно стоять надо мной и смотреть, как я впопыхах собираюсь, поддавшись его условиям? Ну я готов принять эти условия, ведь слишком сильно хочу наконец-то уехать подальше от городской суеты. Натянув свои кроссовки, я встаю рядом с нагло смотрящим на меня Артемом и открываю дверь из квартиры.
– Чего ждешь, идем? – я тоже могу так смотреть на людей, Артемчик. Тем более он этого точно у меня научился. И нет, ученик тут не превзошел учителя, ведь парень весь ёжится от моего надменного взгляда.
– Да как ты это делаешь? Откуда у тебя столько черноты внутри, что аж до дрожи пронимает? – после этого он отводит от меня глаза и проходит в дверной проем, а я довольно улыбаюсь. Я настолько рад, что наконец уеду, что даже не замечаю того, что меня опять назвали черствым и злым. Чернота внутри, говоришь? Такая уж я натура – черная и грубая, тут ничего не сделаешь.
До машины мы проходим с шуточками в стиле того, как бы выглядел мой тренинг по надменному взгляду. И я соскучился за такими временами, когда мы постоянно шутили и несли всякую чушь. В последнее время Артем забился в себя из-за одной темноволосой девушки, и я с недавних пор в этом клубе «голова забита той самой». Но сейчас мы идем как ни в чем не бывало, и это безумно греет мою черствую душу. Я бросаю свой рюкзак на заднее сиденье автомобиля и устраиваюсь там поудобней.
– Что опять там? – спрашивает Артем, когда усаживается на водительское место.
– Ты прервал мой сон с чудесной моделью из Америки, – после этого я хитро улыбаюсь, ведь снилось мне совсем другое, – наше сотрудничество могло принять интересный оборот, а ты прислал мне в живот рюкзак.
– Мыслишь, как школьник. Если ты найдешь ту одну, которая вытеснит из твоей головы всех остальных, то можешь назвать меня придурком, что недооценивал тебя, – он так в меня не верит, что аж тошно. Кажется, я заигрался с образом холодного бабника, что даже лучший друг не видит во мне возможности искупления.
– Ты придурок, что недооценивал меня, – шепотом произношу я и сам от себя офигеваю, эти слова взялись сами из моей подкорки. Я смотрю на Артема, что удивленно зыркнул на меня, но решил, что я не всерьез и вернулся к рулю. Я и сам не знаю, серьезно ли я. Мои мысли совсем не чисты, но значит ли это то, что я влюбился? Можно ли влюбиться за 2 дня? Чтобы отвлечься от всего вокруг, начинаю вспоминать реальный свой сон, а не тот бред, что я наплел Артему:
Представьте, что идет дождь. Неважно как он может идти в комнате, где нет стен и потолка. Даже если они и есть, то они черные. Свет появляется не ясно откуда, ведь сон — это творение восприимчивого мозга, что не задумывается о реальности происходящего. Свет падает на рояль, по которому бьют капельки, и дать бы им чуть больше силы, то они бы сыграли что-то поистине прекрасное. Но даже во сне такое невозможно, хоть музыка и разносится по этой нереальной комнате. За роялем сидит парень, по черным волосам которого стекают капельки на его белые пальцы, что пока только в воздухе перебирают клавиши. Музыка берется из его души и разливается всей комнатой, но так ему только кажется, ведь когда он перестает перебирать клавиши в воздухе, музыка не прекращается. Это будоражит его сознание, и он оборачивается на комнату, от этого музыка убегает от его ушей как испуганный ребенок. Поднявшись от рояля, он видит вдалеке участок света, на котором мелькнул кусочек скрипки. Как он мог перепутать звук скрипки с роялем? А никак, ведь это была музыка не инструмента, а души игравшего. Эта музыка задела что-то ранее неизведанное этому молодому человеку где-то в глубине его сердца, что он бежит за ее источником. Быстрые рваные шаги к свету, что осветил прекрасный инструмент по имени скрипка. Свет гаснет, как только он пытается его коснуться. Хоть инструмент давно исчез из виду, парень все равно рвался к тому свету, ведь это единственная зацепка. Темнота, но ведь тот, кто играл тоже в этой темноте, его можно найти, правда? Этот черноволосый парень как безумец начинает размахивать руками по всей комнате, пытаясь в полной темноте найти того музыканта, что тронул его, как он думал, безнадежную душу. И вдруг кто-то нежно касается его щеки, прикосновение мимолетное. И всего лишь легким касанием человек направляет голову парня в сторону, где сразу же загорается свет. Парень успевает заметить кусочек белой кожи коснувшегося из-за резко появившегося света перед парнем. Но обернувшись назад, он замечает, что свет снова гаснет, даже дождь прекращает бить по несуществующему, но точно черному, полу. И снова прикосновение, но только к рукам, и снова оборот к месту, где загорается свет. В средине луча, исходящего не откуда, стоит рояль. Как только парень делает шаг в освещенный круг, дождь принимается мочить его волосы и руки, что таинственным образом успели обсохнуть за пару мгновений. Он совсем не дурак, так что понимает, что его просят сыграть, но не настолько умен, чтобы понять зачем. Пальцы нежно проводят по клавишам, уже касаясь их по-настоящему. Первая нота и с рояля срывается звук, что больше похож на крик души, чем на музыку, но так и должно быть. Данная композиция не для общих ушей, не для того, чтобы звучать на светских вечерах. Она для того, чтобы осветить душу того парня, что играет за роялем. Он такой же срывистый и не постоянный как эта мелодия, что постоянно метается от мажорных до минорных нот. И вдруг, снова прикосновение, парень не хочет терять его, поэтому не оборачивается и не останавливает игру. Чья-то нежная рука проводит по щеке, а далее зарывается в черные, как очень крепкий кофе, волосы. Что-то утяжеляет его голову сверху, можно предположить, что касающийся положил на него голову. Парень боится снова утерять почему-то такие родные прикосновения, поэтому не смотрит на человека, что так близко. Как только с обеих сторон плечи парня обхватывают руками, музыка, что исходит из-под его пальцев, успокаивается и звучит как мелодия для романтичных свиданий. Такие нежные руки проводят вниз по плечам и с каждым миллиметром музыка все тише, все интимней, все душевней. Когда руки того неизвестного касаются локтей, музыка звучит как письмо, ведь о ее содержании знают лишь два человека. И тут парень чувствует нежное объятье за шею, он больше не может сдержаться, чтобы не взглянуть на того, кто рядом, когда на его грудной клетке оказывается прядь рыжих волос. Поворот, и вот таинственный музыкант стоит совсем рядом, не успев спрятаться. Но как досадно, ведь как только парень пытается разглядеть лицо, сон обрывается.
Я был тем парнем, я так и не узнал, кто был тот родной человек, что проник ко мне в сон, ведь, как всегда, разбудили на самом интересном месте. За всеми этими мыслями о своем сне и о том, что пора лечиться, ведь такой бред во снах – это нездорово, я не заметил, что мы остановились возле моего дома. Продолжая лежать на заднем сиденье, в зеркало замечаю пристальный взгляд Артема.
– Молодой человек, с вас 300 грн за поездочку, – говорит насмешливым голосом парень, – и пятёрочку в приложении мне поставьте.
– Хах, что это за расценки у вас? – я, поднявшись, толкаю его в плечо. – И с таким стилем вождения выше троечки вам не светит, – говорю, уже выходя из машины.
– Ладно, – решает прекратить нашу маленькую игру Артем, – если что – звони. А так, я понимаю, до вечера пятницы?
– Да, напиши всем, а то мы вроде бы нормально не договорились, как мы собираемся, – я наклоняюсь ближе к стеклу авто, – и вино мне с квартиры привези, а то я не уверен за сохранность того, что лежит здесь.
– Эй, вчерашнее помутнение не отменяет сухого закона, так что выкручивайся как хочешь, – он снова хитро улыбается и начинает закрывать окно. – Пока, – бросает он, пока окно совсем не закрылось, перед тем как уехать, попутно сигналя мне, чтобы я отошел с дороги.
Вот таким интересным, но для нас совершенно обычным, способом попрощавшись с Артемом, я прохожу к двери своего дома. По нему и не скажешь, что он мой. Ну, во-первых, он белый. Вот где я и белый? Но на самом деле он очень красивый. Во-вторых, домик очень ухоженный и аккуратный, что с моей ленью не сочетается. Хотя, аккуратность территории вокруг – это уже заслуга моей новой сожительницы. Это была одна из наших договорённостей, она живет у меня бесплатно, но держит дом в чистоте. На случай, если журналисты прознают, где моя дача, то чтобы хоть не стыдно было. Я дохожу до двери и дергаю ее за ручку, на мое удивление там закрыто. Я звоню в дверь, но мне никто не отвечает. Видимо, девушка, которую я приютил, куда-то ушла, наверное, прогуляться. Пусть идет, мне так даже лучше, хочется побыть одному. Я достаю ключи из-под навесика, где я их предусмотрительно оставил, если вдруг посею свои. Парой поворотов ключа я открываю дверь, а далее прохожу внутрь. Дом должен был встретить меня холодом и неприветливой тишиной, но в нем было тепло, а из окна исходило пение птиц. Вот значит, что чувствуется, когда в доме кто-то живет. Я быстро бросаю рюкзак на диван, стоящий рядом со входом, а вслед за рюкзаком и сам на него укладываюсь. Смотря на вид улицы через окно, понимаю, что стоило взять своих животных с собой, им бы понравилось воссоединение с природой, особенно Плутону. Я бы так и дальше лежал, рассматривая знакомый, но очень редко посещаемый дом, если бы не сильное желание сходить в душ и переодеться, ведь Артем так и не дал мне нормально собраться с утра. Следуя своим желаниям, я поднимаюсь на второй этаж, где находятся все комнаты и душевая. На первом – одна большая комната, что представляет из себя кухню и просторную гостиную, посреди которой расстелен мягкий ковер и стоит кресло-качалка. Кресло стоит там, ведь в нем очень атмосферно сидеть возле камина, что есть в стене. Атмосферно моим гостям, ведь обычно возле камина у меня находит вдохновение, и я начинаю играть на старом синтезаторе, что притащил сюда, когда купил себе новый. Второй этаж представляет из себя коридор с кучей дверей. За каждой из них скрывается что-то свое. Одна из них – это моя комната, где я люблю просиживать целый день смотря на вид из окна. Вторая – отныне комната Маши, это была лучшая комната из осевых, поэтому в ней теперь живет она. Обычно там селился Артем, когда заезжал погостить. Есть еще две гостевые комнаты, но вторая обычно пустует, ведь я редко зову к себе большую компанию. Остальные две двери – это душевая и туалет, что сильно выделяются на фоне других, ведь их двери белые, тогда как двери остальных комнат тёмно-коричневые. Залетаю в свою комнату, вот она уже по традиции встречает меня холодом, ведь я строго-настрого запретил Маше входит туда без моего присутствия. Кто-то бы подумал, что я какой-то маньяк, что буквально держит скелеты в шкафу, но я просто не люблю, когда место, что я очень ценю, наблюдают без меня. Мне кажется, что так они смогут прочитать то, что написано у меня внутри. Я сбрасываю с себя кожанку и толстовку на кровать, туда же летит и рюкзак. Слегка дергаюсь от того, что морозный ветерок прошёлся по оголённому телу. Нахожу в шкафчиках полотенце и какой-то шампунь, производитель которого меня откровенно не волнует. На дачу я свожу все, чем не пользуюсь дома, видимо он именно из таких. Прохожу в ванную, где решаю принять контрастный душ. Теплая вода расслабляет, а вот холодная – отрезвляет ум и помогает думать лучше. С волос спадают капельки на пол, и я вспоминаю свой сон, что сильно врезался мне в память. Кто был тот человек, что был так нежен ко мне, почему я не успел его осмотреть, дурак? Сейчас бы не забивал себе мысли неясно чем, но как раз для этого я и приехал сюда: чтобы разобраться в себе подальше ото всех. Закончив издевательство над не привыкшим телом контрастным душем, выхожу из ванной, натянув белую футболку и черные шорты, что нашел в шкафу. Поняв, что так я замерзну после холодного душа, натягиваю на себя черную толстовку с надписью «KISS», что навевает мне воспоминания о Евро. Быстро спускаюсь вниз и решаю, что самое время повторить ноты «Under the ladder». Подойдя к синтезатору, провожу по нему рукой и нажимаю на первую клавишу, звучит одна из нот. Дальше я принимаюсь перебирать клавиши, вспоминая порядок их в песне. Опять делаю проигрыш, которого нет в студийной версии песни, и решаю, что раз уж я один, то можно и спеть. Вместе со словами приходят и воспоминания о Евро, есть приятные, есть не очень, но все это огромный опыт, за который я безумно благодарен жизни и всем людям, что помогли мне его получить. Когда я заканчиваю второй куплет, входная дверь неуверенно открывается и оттуда выглядывает черноволосая макушка.
– Мел? – удивляется она, когда видит меня, как будто она не слышала этот внеплановый концерт.
– Нет, Леди Гага. Я конечно же, ты ожидала кого-то другого увидеть? – ухмыляюсь, что окончательно подтверждает мою личность, ведь такой ухмылке еще надо поучиться.
– Нет, не ожидала, – говорит Маша, когда входит в комнату и закрывает за собой дверь, – просто ты не предупреждал, что приедешь.