Лорд Старскрим не принимает

      Рэттрэп влез прямо под ноги:       — Лорд Старскрим никого не принимает!       Уилджек опустил взгляд.       — Я не с докладом, — сказал он через силу.       Оскал он расшифровать не смог. Маскировка под юкарианцев подразумевала и совсем иные мимические настройки; чтобы понимать их, требовалось расширить базу. Но Рэттрэп осторожно и беззлобно спросил, кивая на кейс в его руке:       — Он тебя что, вызвал?       Недоверие совершенно оправданное. Уилджек не знал, как ответить. Он чувствовал себя глупо, стоя и препираясь с секретарем Старскрима посреди администрации. Следовало ли вообще приходить? Уилджек не любил врать, но отступать при первом же препятствии было еще глупее. Ничего толком не решив, он просто отодвинул Рэттрэпа с дороги.       — Уилджек! — возмущенно и растерянно воскликнул тот. — Он сказал никого не пускать! Он очень занят… — силы остановить бота намного крупнее у Рэттрэпа не было, однако охрану он не звал. Ни одного бойца вокруг не видать. Старскрим всех выпер? — Ты же меня подставишь, ну, постой ты! Что такого важного?..       — Извини, — вымолвил Уилджек, открыл дверь — и быстро нырнул внутрь. Он не привык заскакивать в помещения, будто вор, и самому себе снова показался смешным. Это ужасно раздражало.       Рэттрэп не стал ломиться следом. Уилджек огляделся. Кабинет пустовал. Со стола все скинуто на пол, рабочий экран терминала пробит…       Звать Старскрима он не стал, проходя сразу дальше — в покои правителя Кибертрона. Уилджек всегда недоумевал, зачем меху вообще могут понадобиться столь роскошные апартаменты. Блеск дорогих металлов, зеркала, нарочито больше света, чем требуется…       Зеркала и светильники были разбиты. Старскрим сидел спиной ко входу напротив одного из крупных осколков, опустив шлем так, что Уилджек видел только крылья.       — Зачем явился? — голос звучал зло и едко. — Поглумиться?       Уилджек решил не обижаться. Как часто Старскрим учитывает привычки и характер меха, с которым говорит? Он всегда болтает словно сам с собой! А он бы при таких обстоятельствах поглумился.       — Повернись, пожалуйста.       — Рэттрэп не предупредил тебя, что мне налить на твои гештальты? — продолжал Старскрим. — Вот бесполезная крыса!       — Нет, он пытался меня остановить, — нет смысла возражать, но вдруг к нему прислушаются? Вряд ли, конечно. Уилджек поставил кейс на платформу, выбрав самое чистое место. Разлитый энергон капал с покрытия на пол — среднего заряда, для употребления, а не вытекший из систем. — Ты пытался заправиться?       — Я что, идиот?! Под горячую руку попала пара кубов! А теперь и ты лезешь! Убирайся, Уилджек, я не хочу никого видеть! Ясно?!       Не хочет видеть — или чтобы его видели? Уилджек не стал озвучивать очевидное. Старскрим всегда готов к подлости — говорят, мол, потому что сам всегда готов на подлость. Но он умеет справляться с поражениями, а Уилджек пришел не утешать. Он достаточно хорошо узнал Старскрима, чтобы понимать: пока не улягутся бешеные эмоции, тот не покажется на оптику даже медикам. А при таких травмах затягивать нельзя.       — Как ты узнал? — Старскрим сменил тон. Получилось даже спокойно.       — В «Маккадамсе» рассказали…       — Уже и в барах болтают! — снова высокие ноты. — Мне нравилось это лицо, — Старскрим резко, всем корпусом обернулся.       Чтобы не загораживать тот немногий свет, что еще горел, Уилджек наклонился, вглядываясь в оставленную кислотой дыру с кривыми краями, вогнутыми вовнутрь, осыпающимися… куда попадает крошка, прямо в корпус? Это плохо. Одна оптика повреждена, второй оптосенсор горит под поплывшей линзой. Сильный был раствор, но быстро выдохся при контакте — предназначен не для убийства, для… оскорбления. О, Старскрима нападение точно задело за искру, хотя искалечена только лицевая. Носа и губ не осталось вовсе, денты слева слиплись, справа — остались острый десептиконский клык и основание пластины. До мозгового модуля кислота не добралась, однако пострадала проводка, челюстные сервоприводы, выжгло сенсорику во рту…       — Ненавижу тебя! — Старскрим вскочил, толкнул его в честплейт.       Уилджек ошарашенно отпрянул. Он же ничего не сказал! Не сделал!       — Как ты можешь смотреть?! — Старскрим проорал это так жалобно, что Уилджек опустил взгляд. В этом голосе сразу столько эмоций: не поймешь, сейчас Старскрим за пушку схватится, полезет с когтями, швырнет что-нибудь — или перейдет на нервный смех, чтобы обернуть против тебя все, что ты сказал и сделал.       — Кто-то же должен посмотреть, — просто объяснил он.       — Агрх! — Старскрим запустил когти глубоко в голову, и Уилджек в панике вскинул руки. — Да не бойся, я не выдираю системы, — снова успокоился он. — Саднит.       — Нужно прочистить, — встрепенулся Уилджек.       Старскрим склонил голову набок. Наверняка на войне он переносил травмы посерьезнее, но, помня о его любви к идеальному состоянию корпуса, Уилджек полагал, что лицевую он всегда берег.       — Что с тобой случилось? — Старскрим потер когти, и темная крошка посыпалась с них на пол. — Вломился ко мне без разрешения, раскомандовался… ты разве не скромный тип у нас, а?       — Кто это был? — невпопад спросил Уилджек, поскольку вопрос решил задать раньше, чем Старскрим принялся поддевать его. Он не думал, что ему ответят.       — Свои, — прошипел Старскрим.       «Свои» — это бывшие десептиконы. Кто только не критикует Старскрима! И, наверное, есть, за что. Уилджек ничего не понимал в новой политике, он и старую-то не жаловал, но в военное время у лидеров были другие обязанности. Все было по-другому. Старскрим принимал порой крайне странные решения, но Уилджек видел, что он старается.       Шлак! Разве много на Кибертроне мехов, наконец исполнивших свою мечту? Тех, кто не потерял все, не утратил интерес к жизни, не забил на себя?       Уилджек вот не знал, что делать посреди наступившего мира. На Золотой век не похоже, на утопический Кибертрон — тоже. А Старскрим взялся возглавить это безумие, так что даже если кто-то им недоволен… кислота в лицо не вариант, раз уж в лексиконе кибертронцев появилось слово «выборы».       Уилджек открыл кейс.       — Сядь, чтобы было удобно. Быстро не получится, но, когда закончим, спроектируем тебе новую лицевую.       — Я всегда сам проектирую, — перебил Старскрим.       — Я догадался, — пробормотал Уилджек, активируя фонарик в пальце. Старскрим продолжал следить за ним одним оптосенсором, и сейчас, когда линза повреждена, было видно, как фокус перестраивается.       — Все не то, — вдруг тихо произнес Старскрим. — Всегда выходит не то, чего я хочу.       — Можем попробовать вместе. Я не большой специалист по лицам…       Старскрим перебил, снова оживившись, и коротко стукнул его по маске кончиком когтя:       — Оно и видно!       — …но пару идей предложить сумею, — терпеливо закончил он.       — План принимается! — важно объявил Старскрим, усаживаясь и подставляя продырявленное лицо прямо под руки Уилджека. — За работу.