Вдвоем

*** Осознание того, что они действительно остались только вдвоем, пришло не сразу. Оно маячило где-то на периферии сознания, ускользая и прячась за другими организационными моментами. То сериал, то выступления в память о Майкле Джексоне и много чего еще. А может он сам себя обманывал. Даже когда они готовились к камбеку на SM-тауне, Юно в полной мере не понимал этого. Осознание того, что они остались одни пришло к нему за пару секунд до начала их выхода. Он вдруг ясно понял, что рядом с ним только Чанмин, что больше не будет никого. Никто не выскочит из гримерки, запыхавшись и извиняясь на ходу, не похлопает по плечу. Они вдвоем. Прошло два года с тех пор. Редко когда у него бывает ностальгическое настроение, но именно в такие моменты он вспоминает, когда они отдалились друг от друга. Когда эти трое прямо поставили их перед фактом, что уходят, и звали с собой. Если бы они впятером начали под покровительством другой компании - проблем было бы в разы меньше. Но у Юно было другое мнение, он не мог просто взять и бросить компанию, что дала ему все то, что у него есть сейчас, даже того же несносного лучшего друга - Хичоля. Он так и ответил им, прося образумится. Но они были непреклонны. Наверное, для всех четверых был шоком ответ Чанмина. - С Юно. Я остаюсь с Юно. Твердо и без каких либо сомнений ответил младший. Юно. Он давно не звал его хеном, только если на шоу. И сам парень не может точно вспомнить, когда Мин перестал так его называть. Да и важным это не было никогда. Чон тогда закрыл глаза, облегченно улыбаясь. Ведь реши он в их пользу, у самого Юно уже не было бы выбора, как бы не храбрился в самом начале. Он бы не остался один в агентстве, все равно ушел бы за ними. За Чанмином. Его ребенок. Тот, кого знал еще мальчишкой, которого он воспитал, давал советы. Смотрел, как тот растет, становясь равным – которого полюбил незаметно для себя. Он стал ближе, чем просто друг – брат. Но потом Юно понял, что и этот рубеж пройден. Он стал просто любимым человеком. И сейчас он услышал, что его Чанмин решил остаться с ним. Выбрал неизвестность, ведь не ясно - нужна ли будет группа из двух человек агентству, справятся ли они с нагрузкой, если все решится в их пользу. Все было очень сложно. Когда они остались одни в общежитии, Юно скатился по стенке на пол, уставившись в одну точку. Чанмин сел рядом и положил его голову себе на плечо. В тишине они просидели около часа, не реагируя на звонки их мобильных телефонов. - Спасибо, – прошептал Юно. Его привычный мир рушился, но опора осталась невредима и сейчас сидит рядом, прижимаясь теплым боком. - За что ты благодаришь меня? Я никуда не смогу уйти от тебя, – так же тихо ответил младший. - Потому что люблю тебя. Ты же знаешь. Юно знал. Но боялся даже думать об этом. Рискованно. Раньше было. Чанмин никого не выделял из хенов, кроме него. Прислушивался, просил о помощи. Не кривился, если он обнимал его или брал за руку, как частенько реагировал на приступы нежности остальных. Наоборот, он мог и сам легонько сжать его ладонь в своей. Так было когда ему было пятнадцать и осталось до сих пор. Юно не знает, когда Мин его полюбил, но он отчетливо это понял, когда тот плакал у него на плече, на сцене, где им вручали премию, в родной Корее. Они любят друг друга. Никто ничего не говорил, но в тоже время оба это знали. И вот теперь его, да – его Чанмин, так просто озвучил то, что они не говорили друг другу не один год. В ту ночь они легли спать на диване в зале. Это не первый раз, когда Чанмин прижался к нему, обнимая одной рукой и уместив голову где-то в районе его плеча, но впервые, когда им не нужно было придумывать отговорки для этого. *** Через неделю они съехали со своего общежития. Слишком тяжело было там находится. Им дали отдельные квартиры. Но они продолжали жить вместе. То у него в квартире, то у Шима. Чанмин никогда не показывал, как ему тяжело, только ночью, когда засыпал - его выдавало собственное тело. То, как он отчаянно прижимался к Юно, как тянулся к нему, если тот отодвигался, когда ему становилось слишком жарко. Он тоже боится, ему тоже страшно. И лидеру ничего не оставалось, как обнимать его в ответ, поглаживая по коротким волосам, успокаивая. Он должен быть сильным ради них обоих. Он все еще лидер. И хоть отвечать ему теперь нужно только за одного человека…этот человек едва ли не самый важный в его жизни. Их отношения развивались постепенно. Сначала от простых касаний, переплетенных пальцев. У Мина вошло в привычку смотреть телевизор, положив голову ему на плечо. Затем тот момент, когда Юно поцеловал его, после тренировки в раздевалке. Они готовились к возвращению. Когда Чанмин говорил о той связке танца, что не может запомнить, и, вздохнув, посмотрел на него. И тут у Юно, будто в голове зажглась надпись: «Пора». Младший хоть и удивился быстрой смене разговора, но быстро взял себя в руки и ответил на поцелуй. Чон прижал его к шкафчику, а младший притянул его еще ближе к себе – так, чтобы не было и миллиметра между ними. Появились утренние ленивые поцелуи, долгие на прощание, яростные при долгожданном возвращении из длительных поездок, да и много каких еще. Как ни странно, но на следующую ступень их отношений вывел Чанмин. Он сам подталкивал Юно к кровати, когда тот вернулся из Японии, и, уронив его на постель, сел сверху на бедра. Тот все понял и притянул к себе своего парня, улыбаясь в поцелуе. *** Начались съемки клипа, промоушен альбома, подготовка к гастрольному туру. Было тяжело вновь доказывать свое право называться лучшими, терпеть нападки фанаток, обвинявших их в измене, вновь и вновь рассказывать об ушедшем трио журналистам, безумно бояться, что агентство посчитает их недостаточно надежными, чтобы и дальше продлевать с ними контракт. И улыбаться, улыбаться, улыбаться – показывая своим поклонникам, что все хорошо. Доказывая родной Корее, что они по-прежнему номер один, что стали только лучше, нужно было не забывать и о Японии, где работать нужно в два раза усерднее. Их поддерживали родные и друзья, поклонницы с разных стран писали о своей преданности. Им по-прежнему тяжело, но не так как было первые полгода. Жизнь постепенно входит в свое русло. Стали появляться фанаты, которые узнали о них только сейчас, и им все равно, что когда-то группе их было пятеро, кто-то даже и не знает об этом. Но, то, что он понял тогда, во время их возвращения – Они единственное, что осталось друг у друга. Чанмин знает, что единственный, кому он сможет доверять как себе, это Юно. Тот, кто не предаст ни при каких обстоятельствах, кто любит и ценит, кто видит в нем равного. Юно чувствует то же самое. Больше никого. Только они двое. Это можно было бы назвать клеткой, в которой эти двое заперли себя, соединив свои миры в один, не давая друг другу и мысли о побеге – боль, причиненная одному, откликнется на другом. Сделать все, чтобы оградить себя от очередной потери. Пусть даже таким способом - отвернуться от мира, создавая свой собственный. Но это не так. Они действительно доверяют друг другу, и то, что между ними сейчас, невозможно назвать клеткой. Они не запирают свои чувства друг в друге, они окружают ими, даря заботу и поддержку. Иногда Чанмину хочется придумать новое слово, потому что называть это любовью так банально. Слово, означающее что-то сильнее, чем любовь. То, что навсегда, что было, есть и будет. Юно, вспоминая, через что им вместе пришлось пройти, думает, что так наверно даже лучше. Их чувства скреплены потерей и трудностями – они не померкли, стали только ярче. *** Юно проснулся от шума в коридоре. Сегодня Чанмин должен был поздно вернуться из-за съемок рекламы, он позвонил и сказал не ждать его. Единственное, что он спросил, в какой из их квартир он будет ночевать. Не было больше квартиры Юно и Чанмина. Были только их квартиры. В каждой из них было все что им нужно – одежда, обувь, ноутбуки и прочее, что может понадобится. - Я тебя разбудил? – спросил зашедший и, увидев, что его парень включил ночник у кровати. - Да. Хотя я скорее дремал. - Прости, я промахнулся мимо вешалки курткой, и она упала – хмыкнули в ответ. Чанмин нагнулся и, быстро поцеловав сонного парня, продолжил, - Я в душ. Потом спать. - Давай, только быстро. Нам рано вставать, так что не помешало бы лечь пораньше. - Я быстро. – Чанмин скрылся в проеме двери. Через пятнадцать минут задремавший Юно снова был разбужен, холодные руки Чанмина обвили его талию, а влажные волосы упирались в подбородок. - Устал? - Не очень. Юно усмехнулся тому, что Чанмин верен себе, не признает слабостей, когда сам валится с ног от усталости. Все так же тесно прижимаясь к нему, не отпуская от себя ни на сантиметр. - Я люблю тебя, - он поцеловал макушку своего парня. Чанмин улыбнулся и не открывая глаз спросил: - Знаю. Только что это ты, на ночь глядя, об этом заговорил? Ты же сам говорил, что нам рано вставать, если хочешь продолж… - Мин, я не про это, – перебили его, хотя они оба знали, что, если бы не ранний подъем, сценарий сегодняшней ночи был бы другим. – Просто я сегодня передачу о нас смотрел, а там как раз было про наш камбек. Тогда на SM-тауне. И я вспомнил, что было тогда. - Ностальгия? - Я не скучаю по тем временам. То, что у нас сейчас - я люблю больше. Но иногда воспоминания сами всплывают у меня в голове... Почему так? - Старость, – чуть пожал плечами Мин ухмыляясь. - Ты невозможен! – Юно закатил глаза. В конце концов, он сам его разбаловал. - Но ты действительно старше меня. - Донсен. Чанмин фыркнул. Он давно не слышал этого обращения, и не сказать, чтобы очень любил его. - Не надо. - Ты первый начал. - Но ты ведь знал, как я отреагирую. Я не любитель впадать в воспоминания о том, что было, если только это не касается конкретно тебя или меня, – младший недовольно завозился в постели. - Ладно-ладно. Я понял, – Юно примирительно погладил его по плечу. – Давай спать. - Спокойной ночи, – Чанмин приподнявшись, поцеловал его в уголок губ. - Спокойной. А на утро они, конечно же, проспали и встали только от звонка менеджера, говоря, что машина уже ждет их внизу. И они, в спешке умываясь и одеваясь, переругивались между собой. Наконец одевшись, они вбежали в открывшийся лифт. - Не мог будильник поставить! – возмущался Мин, приглаживая волосы. - Я забыл. – виновато потупился лидер. - Меньше в облаках витать надо! Не услышав ничего в ответ, младший посмотрел на Юно. Тот потирал шею, смотря в противоположную стенку. Вздохнув Чанмин нажал на «Стоп» и, притянув Юно к себе, поцеловал извиняясь за грубость. - Ты же знаешь, я как всегда, - оторвавшись сказал он. Юно улыбнулся и нажал на кнопку, возобновляя движение. - Не выспавшийся ты - еще невыносимей, чем обычно. Эти двое практически никогда не ругались, даже когда их было пятеро. А теперь просто не из-за чего. - Как будто ты не знал. - Всегда знал. Юно успевает чуть сжать его ладонь в своей прежде, чем двери лифта открываются. И они выходят навстречу новому дню. Чтобы дальше не происходило, они справятся. Они - это единственно важное, что есть друг у друга. Но другого им и не надо.