Ночь опустилась на Санкт-Петербург, и Юрий вновь на улице, готовый продать свое тело каждому заинтересованному. Он оглядел себя, чтобы удостовериться, в порядке ли его одежда и макияж — короткое черное платье, чулки и смоки айс, обрамлявший его зеленые глаза. Юрий погладил свой круглый живот. Он был уже на пятом месяце, и ему следовало бы бросить эту работу до родов, однако людей, желавших трахнуть беременного омегу и готовых заплатить за это хорошие деньги, было много. Юрий перешел в другое место, где проезжавшие мимо машины с большей вероятностью могли его заметить. Он надеялся, клиент появится скоро, потому что вечер был морозным.
Будто услышав его желание, перед ним остановилась машина. Она была старая, и, казалось, владелец даже не пытался помыть ее. Стекло опустилось, являя мужчину, сидевшего внутри. Мужчину, от которого по спине Юрия пошли мурашки. Это был альфа — Юрий мог сказать по запаху — с темными волосами и угольно черными глазами. Глаза были самой страшной частью. Внешне холодные, взгляд суровый. В другой ситуации Юрий бы сбежал, но сегодня ему отчаянно были нужны деньги и более теплое место, даже если этим местом могла стать грязная машина.
Альфа, облизывая губы, оглядел его с головы до ног, и Юрий сделал все возможное, чтобы выглядеть приглашающе.
— Сколько? — спросил клиент хриплым голосом.
— Две тысячи.
Альфа поджег сигарету и поднес ее ко рту, тут же затягиваясь.
— Дороговато для уличной шлюхи, — он выдохнул дым.
— Я беременная уличная шлюха.
Альфа усмехнулся.
— Если вас это не устраивает, мистер, ищите другую шлюху. Я хочу две тысячи, — разозлился Юрий.
С ухмылкой альфа зажал сигарету между губами.
— Допустим, я дам тебе две тысячи. Что ты тогда готов сделать?
— Что угодно. На час я полностью ваш. Можете трахать, как пожелаете. Я позволю вам все, — ответил Юрий, игривой улыбаясь. — Я очень хорош в своем деле. Вы не пожалеете.
Альфа снова облизал свои губы.
— Договорились. Полезай внутрь, — он открыл дверь с пассажирской стороны, чтобы омега сел в машину.
Юрий обошел машину и, сев на пассажирское сидение, захлопнул за собой дверцу. Внутри машина была такой же грязной, как и снаружи, пропахшая сигаретным дымом и потом. Он повернулся и снова взглянул на альфу: вблизи черты его лица были более острые, а пристальный взгляд заставлял чувствовать себя маленьким и уязвимым. — Деньги вперед, — Юрий постарался скрыть неуверенность в голосе.
Альфа достал кошелек и передал деньги блондину. Юрий взял их и стал убирать в маленькую сумочку, пока клиент пожирал его глазами.
— Ты прелесть. Мне любопытно, кто тот счастливчик, которому удалось сделать такую сучку беременным, — он протянул руку и, сжав бедро Юрия, проник под платье. — Как тебя зовут? — спросил он, скользя рукой дальше и сжимая омежий член.
— Юрий, — омега раздвинул ноги шире, открывая руке альфы больший доступ для маневров.
— Юрий… чудесное имя. Мы с тобой сегодня хорошенько повеселимся, Юрочка, — альфа утянул его в глубокий поцелуй.
Юрий оттолкнул его.
— Никаких поцелуев в губы.
Тогда альфа с гневом в глазах схватил его за шею, прижимая к дверце машины.
— Ты сказал «что угодно», сучка.
— Т-таковы правила, — прошептал Юрий, и альфа зловеще засмеялся.
— Не хочешь целоваться, но с радостью забеременел. Кто отец, сучка? Кто тебя обрюхатил?
— Я не знаю. Какой-то клиент. Пять месяцев назад, — ответил омега, пытаясь отнять сильную руку от своей шеи. — П-пожалуйста. Я не могу дышать.
Альфа не ослабил хватку. Наоборот, он плюнул Юрию в лицо и залепил пощечину.
— Грязная маленькая шлюшка, забеременел от незнакомца, но отказываешься от поцелуев, — другой рукой он спустил платье с плеча, обнажая набухшую грудь. — Будешь делать, как я скажу. Понял, сучка?
Юрий кивнул, и альфа разжал ладонь.
— Хорошо, — прошептал он, опуская ладонь на грудь блондина, фиксируя на ней свой взгляд и начиная массировать пальцами. — Такая мягкая, круглая, — он провел пальцем по соску, медленно приближаясь к Юрию всем телом и опуская голову к груди. Он втянул сосок внутрь рта, ощутимо посасывая и покусывая его, заставляя блондина вскрикнуть от боли. Рукой альфа окончательно спустил платье с плеч омеги, обнажая и вторую грудь. Он положил на нее ладонь, массируя, а из первой продолжил высасывать молоко.
— Так сладко, — вышло хрипло. — Хороший омежка. Ставлю на то, что трахают тебя много, я прав?
— Да, — с ухмылкой ответил Юрий.
— Уверен, и сутенер тебя частенько потрахивает, — альфа облизнул губы и сжал грудь омеги, чтобы больше молока стекало вниз по омежьему телу.
— О, конечно, — Юрий откинул волосы назад. — Иногда он приглашает друзей, и они берут меня все вместе.
— Сколько их?
— Четыре, пять, иногда шесть. Все они старые альфы, большие и волосатые, и каждый дожидается своей очереди, — Юрий оттолкнул альфу и оседлал его. — Обычно в моей дырочке сразу два члена, они жестко вколачиваются и стреляют своей спермой прямо внутрь, а еще один в это время трахает мой рот, — все это Юрий шептал на ухо, облизывая ушную раковину, пока руки альфы крепко сжимали его задницу, раздвигая ягодицы в стороны. — И я кричу, я люблю каждую минуту, потому что я шлюшка, которой нравятся большие члены, — Юрий двигал бедрами, терся задницей о твердый член, упиравшийся в него через брюки. — И знаешь что? Мой сутенер любит, когда я называю его папочкой, а его друзей — дядюшками, и они все очень грубы со мной. Они опускают меня вниз и трахают, используют, шлепают, потому что я ничто для них, лишь кукла, в которую они могут спустить свою сперму. Я могу быть таким и для тебя, если пожелаешь. Ты можешь стать моим папочкой на этот час. Только скажи, что хочешь этого.
Дыхание альфы сбилось, зрачки расширились.
Хочу, — смог он прошептать и полез в карман, чтобы что-то достать. Оказалось, пару наручников. — Хочу надеть их на тебя.
Юрий широко улыбнулся.
— Просто скажи, как ты хочешь это сделать, папочка.
— Перебирайся на заднее сидение и становись на четвереньки, — скомандовал альфа, и Юрий подчинился.
Клиент проследовал за ним, пристраиваясь сзади.
— Руки на ручку двери, — блондин послушался, и альфа сцепил хрупкие омежьи запястья, перекинув цепочку наручников через дверную ручку. — Идеально, — альфа задрал платье выше, оголяя бледную попку, круглую и сочную. — Без нижнего белья. Точно та еще шлюшка, — судя по голосу, он остался довольным увиденным.
— Часики тикают, папочка. Скорее, трахни меня своим огромным членом. Так хочу его, — Юрий плавно закрутил задницей.
Альфа схватил Юрия за волосы, натягивая на себя, и одним толчком вошел до самого конца, на секунду выбивая из омеги весь воздух, после чего мощно задвигал бедрами, вбиваясь как можно жестче.
— Сладкая сучка, — простонал он, — уже такой мокрый.
Юрий чувствовал, как огромный мясистый член терся вдоль его стеночек, и не мог произнести ничего, кроме «он такой большой». Толчки альфы стали быстрее, он снова потянул волосы Юрия на себя, заставляя омегу выгнуться в спине.
— Ты такой сильный альфа.
Альфа занес руку и шлепнул ею по ягодице Юрия, оставляя красный след на бледной коже.
— Внутри тебя бесподобно, сучка.
Толчки альфы стали хаотичными, и вскоре он кончил внутрь с тихим всхлипом. Тяжело дыша, он вытер член и запихнул его обратно в штаны. Затем он лег на Юрия, который все еще стоял на четвереньках со спермой, вытекающей из его дырочки.
— Люблю трахать беременных омежек. Хотел бы я иметь одного такого дома, такого же сладкого, как ты, и трахать днями и ночами напролет.
— Надеюсь, ты его найдешь, — сказал Юрий холодно. — Теперь снимай с меня наручники.
Альфа мрачно усмехнулся.
— А я уже нашел, — он оставил поцелуй у омеги за ушком. — Это ты. Я заберу тебя к себе домой и сделаю своим омегой.
— Что ты несешь, долбоеб! — зашипел Юрий. — Живо сними наручники и выпусти меня.
Альфа привстал и взглянул на омегу: сперма между бедер, обнаженные груди торчком, поплывший макияж.
— Посмотри на себя. Такая красота. Так жаль, что ты впустую растрачиваешь себя на старых мерзких альф. Я заберу тебя, и ты станешь только моей шлюшкой.
Глаза Юрия сверкнули гневом.
— Пошел ты. У нас была договоренность. Я трахаю твой отвратительный член, ты платишь, и мы расходимся. Отпусти меня, кусок дерьма, чертов… — альфа отвесил ему пощечину. Щека ярко покраснела, и Юрий опустил голову, пряча лицо за волосами и скуля.
Альфа с силой схватил его за заднюю часть шеи.
— С этого момента разговариваешь только с моего разрешения. Иначе будет больно тебе и твоему выродку. Понятно?
— Нет, только не мой малыш. Нет, — всхлипнул Юрий.
— Тогда делай, что я говорю, — Юрий яростно закивал, не обращая внимания на льющиеся ручьем слезы.
Альфа вернулся на водительское сидение и завел машину, начиная двигаться в сторону дома. Несколькими минутами спустя он припарковался напротив многоэтажки.
— Приехали.
— Пожалуйста, — взмолился Юрий, — не трогай моего малыша. Пожалуйста.
— Если будешь хорошим омежкой, не трону.
Альфа вышел из машины, захлопнув за собой дверь, и, подойдя к Юрию, открыл дверцу с такой силой, что верхняя часть тела омеги оказалась снаружи. Юрий не упустил возможность неистово заорать, прося о помощи, и это стоило ему хлесткой пощечины и сильной хватки на шее.
— Я сказал, что не трону, только если будешь хорошим омежкой.
— Прости, альфа.
Альфа кивнул, убирая руку с шеи Юрия, и, вернув верх платья на место, вытянул его из машины. Он снял свою куртку, чтобы прикрыть наручники, и притянул Юрия ближе к себе, кладя одну руку на омежий затылок, а другую — на его круглую задницу.
— А теперь мы идем в здание. Издашь хоть звук — тебе конец, сучка. Никто тебе не поможет. Кто вообще хочет помогать шлюхам, хах? Все считают, что вы отвратительны.
Юрий снова заскулил.
— Да, альфа, — прошептал он.
Альфа подтолкнул его в сторону здания, держа свою ладонь на спине омеги. Зайдя, они встали напротив лифта, и Юрий почувствовал вес мужского тела за спиной.
— Я живу на четвертом этаже. Будет сложно устоять и не чпокнуть тебя быстренько в лифте, — прошептал альфа на ухо, и Юрий задрожал.
Двери лифта распахнулись, и они вошли внутрь. В этот же момент вслед за ними в лифт вплыла старушка и добродушно им улыбнулась. Альфа облокотился спиной о стенку лифта и притянул к себе Юрия — попа блондина мягко коснулась его уже возбужденного члена. Он позволил своей руке скользнуть по округлости и, забравшись в трусики, начать лапать нежную молочную кожу.
У Юрия перехватило дыхание, когда он почувствовал палец, поглаживающий его колечко мышц. И стоило этому пальцу с силой толкнуться в дырочку и начать тереться о чувствительные стеночки, Юрий понял, что мокреет. Он наклонил голову вперед, пытаясь взять под контроль свое ставшее тяжелым дыхание, и вдруг услышал голос старушки.
— Простите? — прохрипел он.
— Я спрашиваю, на какой ты неделе, милок? — на лице старушки была милая улыбка.
— Эм… на двадцать третьей, — ответил он, а альфа в это время скользнул внутрь вторым пальцем.
— Ох, милок, у тебя впереди еще долгий путь, но ты держись. Дети — настоящее благословение. Все мучения того стоят, — ответить Юрий не успел: они доехали до четвертого этажа и старушка вышла. Пальцы альфы покинули его тело и толкнули вперед. Юрий вышел из лифта, и его потянули в сторону большой деревянной двери.
— Пришли, — альфа открыл дверь и толкнул Юрия внутрь.
Омега стоял посреди гостиной комнаты, пока альфа снимал с себя обувь. Дом был абсолютно таким же, как и машина: старый и грязный, воняющий сигаретами и потом.
— Ты можешь снять обувь, если хочешь, — сказал альфа, и Юрий скинул с себя туфли на высоком каблуке.
Альфа приблизился к Юрию сзади, позволяя спиной почувствовать свой твердый торс, руками он обхватил объемный живот.
— Почему ты такой зажатый, маленькая сучка? Ты же шлюха, и это твоя работа, разве нет?
— Я не соглашался на такое, — зашипел Юрий в ответ, пытаясь освободиться от тугой хватки, но его клиент был силен. Он переместил одну руку на шею Юрия, удерживая его на месте.
— А я говорю, — альфа начал двигать бедрами вверх-вниз, потираясь членом о ягодицы, — что мне плевать. Я наконец нашел прекрасного беременного омегу и буду использовать и трахать тебя, как пожелаю. Я ясно выражаюсь? — Юрию ничего не оставалось, кроме как кивнуть. Альфа развернул его к себе, стянул куртку, открывая вид на скованные наручниками руки и, достав из кармана ключ, освободил их.
Юрий растер запястья и прижал их к груди, отводя взгляд от альфы. Альфа же внезапно с силой шлепнул его и, схватив за волосы, приблизился к лицу настолько близко, что их губы почти соприкасались.
— Я освобождаю твои руки, а тебе и сказать нечего, бесполезная шлюха?
Юрий захныкал: было больно.
— Прости. Пожалуйста, не делай больно. Я сделаю все. Я-я могу ублажить тебя, альфа. Позволь порадовать тебя моим телом.
Альфа снова дернул его за волосы, вырывая из Юрия крик боли.
— С этого момента будешь звать меня папочкой, потому что я твой новый хозяин. Услышал? — альфа плюнул в лицо Юрию.
Омега кивнул со слезами в глазах, чувствуя, как по его правой щеке стекает слюна.
— Д-да, папочка. Я услышал.
— Хорошо, — альфа отпустил его. — Снимай одежду. Оставь только чулки.
Раздевшись, Юрий, голый, стоял в гостиной под взглядом альфы, который прикрыл руками рот, оценивая представшую красоту. Он издал короткий смешок.
— Я не могу поверить, — он провел ладонями по длинным волосам. — Не могу поверить, что обладаю такой омежкой, хорошенько оплодотворенной омежкой.
Юрий вздрогнул.
— Прошу, папочка. Я сделаю все, только…
— Чшш… — альфа притянул Юрия к себе и позволил руке обхватить его набухшую грудь. — Как я и сказал: если будешь хорошим омежкой, нам обоим будет весело, — Юрий кивнул. — Замечательно, — он усмехнулся и приставил указательный палец к ротику омеги. — Сейчас. Как бы мне тебя взять? Хочу, чтобы весь мир мог видеть, как я трахаю такую красоту, — сказал он, и вдруг его глаза засияли. — К окну, — прошептал он Юрию на ухо и подтолкнул его вперед.
Юрий расположил руки на стекле, широко раздвигая ноги и толкаясь попкой назад. Сняв одежду, альфа вернулся к нему и начал поглаживать ягодицы, задевая дырочку, но не входя. Это заставило Юрия трепетать.
— Папочка, — простонал он.
— Какая пышная попка, — пробормотал альфа. — Идеальна, чтобы трахать, — он положил свои ладони поверх омежьих, а голову — на его плечо, сильно кусая в шею. Юрий всхлипнул, чувствуя, как член тычется в него сзади. Альфа надавил своим весом, и лицо блондина и его животик оказались прижаты к окну.
— Холодно.
— Шш, через несколько секунд это не будет иметь значения, — прошептал альфа, медленно входя.
Омега низко простонал, чувствуя скольжение члена внутри, чувствуя, как широко он его раскрывает, как наконец достигает матки — головокружительно. Альфа вытаскивает член, чтобы тут же врезаться обратно, начиная двигаться с большей скоростью и силой.
Юрий подрагивал и стонал. Он позволил своим рукам скользнуть вниз, но тут они тут же были перехвачены альфой и возвращены на поверхность стекла.
— Вот так, — простонал альфа. — Хочу, чтобы каждый снаружи мог видеть тебя целиком, пока я тебя трахаю.
— Альфа…
— Тебе же нравится.
— Да, папочка. Да, — заорал омега, чувствуя, как по его чувствительной точке вновь и вновь проезжаются огромным мясистым членом. Его лоб покрылся испариной. — Ты такой большой… Слишком большой, папочка. Трахай меня… используй…
Альфа опустил ладонь на грудь Юрия и, сжав ее, стал массировать.
— Такой фертильный, — из-за выдавливающих движений вниз по телу Юрия покатилось молоко.
— Б-больно, — вскрикнул омега, чувствуя стекавшее молоко и сильные пальцы альфы, жестоко щипавшие его сосок.
Альфа позволил нескольким каплям скатиться на его указательный и средний пальцы и толкнул их в ротик Юрия, несмотря на его сопротивление.
— Чувствуешь? Это твое молоко, сучка, — в это время другая рука альфы опустилась на круглый живот, собственнически держа его, притягивая тело Юрия ближе и начиная толкаться по другим углом.
Эта перемена заставила Юрия закричать, скопившиеся слюни побежали по подбородку, член альфы наполнял его и входил еще глубже, чем раньше.
Пальцы альфа тоже протолкнул глубже.
— Сладкое, да? — Юрий кивнул и застонал не в силах контролировать потоки слюней и слез, пачкавших его лицо.
— Я могу держать тебя таким, — альфа зарылся лицом в шею омеги, — беременным и распухшим от молока и щенят. Оплодотворить тебя моим семенем, — альфа вытащил пальцы изо рта и обхватил вокруг груди, — если ты станешь моим, — договорил он сиплым голосом, пока толчки становились все более неровными.
— Альфа, — всхлипнул Юрий с закатанными от удовольствия глазами и поджавшимися пальцами ног.
— Станешь моим, чтобы я мог трахать тебя и кончать в тебя вечно?
Юрий постарался кивнуть.
— Я твой, папочка. Всегда держи меня наполненным твоей спермой… и распухшим… альфа… — Юрий почувствовал теплоту, распространявшуюся от живота по всему телу, и кончил с громким криком, разбрызгиваясь по окну и чувствуя, как горячая сперма выстреливает глубоко в и так очень мокрую дырочку.
Пытаясь выровнять дыхание, Юрий почувствовал, как Отабек подхватил его, положил на кресло и начал вытирать его тело.
— Бека… — пробормотал Юрий с робкой улыбкой на лице, все еще не в состоянии открыть глаза. — Я люблю тебя до чертиков.
Отабек встал перед ним на колени и бережно убрал часть влажных волос от лица.
— Я тоже люблю тебя, детка, — прошептал он в ответ, нежно целуя омегу в лоб. — Ты как?
— Идеально, — замурчал омега.
— Я был хорошим клиентом, хах?
Юрий распахнул глаза, и взгляд его был озорным.
— Бека, ты был таким горячим, мрачным, таинственным. Как только я рожу, мы будем больше трахаться в машине. Готовься к любой доступной твоему воображению позе.
— С радостью, — со смешком ответил Отабек, притягивая ладонь Юрия и переплетая их пальцы. — Давай. Пора в кроватку: ты устал.
— Нет. Не в нашу постель. Я хочу, чтобы мы поспали в моем гнезде сегодня, если не возражаешь, — смотрящий с широко открытыми глазами, похожий на маленького котенка, такой уязвимый омега вызывал у Отабека лишь желание говорить «да» на все, что бы тот ни попросил.
— Не возражаю, пойдем.
Они оба прошли в комнату, где располагалось гнездо Юрия. Отабек заставил его лечь, а сам отправился за одеждой. Вернулся он, одетый в пару черных домашних штанов.
— Бека, куда ты ушел? — заныл Юрий.
— За одеждой. Давай-ка, — Отабек стянул с омеги чулки и помог приподняться.
Юрий нахмурился, увидев футболку в руках альфы.
— Что это за хрень? Я сплю только в твоих свитерах.
— Юра, — строго начал Отабек.
— Ну нет, Бека. Я сплю только в твоих свитерах, и ты это прекрасно знаешь.
Отабек вздохнул.
— Ладно, — недовольно сказал он и ушел за свитером. — Вот он, поднимай руки, — Отабек помог омеге надеть один их его черных свитеров, и Юрий почувствовал, что глаза начали слезиться.
— Прости, — выпалил он, хлюпая носом и вытирая слезы рукавом.
Отабек нахмурился и обхватил лицо омеги, заставляя посмотреть в глаза.
— Что случилось?
— Я сожалею, что так обращаюсь с тобой. Ты всегда такой нежный со мной, а я грубый. Прости, Бека, — слезы выступили снова, и в этот раз они уже покатились по щекам.
— Юра, все хорошо. Не плачь, малыш, — Отабек вытер слезы подушечками пальцев. Он заставил Юрия лечь обратно и сел рядом с ним.
— Ты любишь меня?
Отабек кивнул.
— Больше, чем кого бы то ни было.
Омега улыбнулся и расслабился.
— Обними меня.
Отабек улыбнулся в ответ и лег сзади, становясь большой ложкой и прижимая их тела друг к другу. Он перекинул руку через тело Юрия, и омега поднес ее к своим губам, нежно целуя костяшки.
— Сладких снов, Бека.
Отабек обнял его крепче.
— И тебе, Юра.
— Бека?
— Мм…
— То, что ты делал своими пальцами в лифте перед соседкой, не входило в наши планы.
— Но тебе понравилось.
Отабек чувствовал, что омега улыбается.
— Это верно, — прошептал блондин, и они оба погрузились в сон.
🐈🐈🐈
— Блядь!
Отабек проснулся от звука, доносившегося из гостиной, — голоса матерившегося Юрия. Он тут же вскочил на ноги, паникуя из-за мыслей, что что-то могло случиться с его омегой и ребенком.
Ворвавшись в гостиную комнату, он увидел омегу, который сидел на полу, положив руку на животик. Он был полностью одет, волосы — заплетены в небрежный пучок.
— Юра, что произошло? — Отабек подбежал к омеге, падая перед ним на колени. — Ты в порядке? Что болит?
Юрий покачал головой.
— Упал на задницу, но все нормально. Последнее время это часто случается. Постоянно теряю баланс, Бека, — заныл он.
Отабек поднял его на ноги и усадил в кресло.
— Два часа ночи. Ты почему одет?
— Я… Только не злись.
Отабек вздохнул.
— Я постараюсь.
— Я был очень голоден, но не хотел тебя беспокоить, потому что и так плохо с тобой обращаюсь и тебе завтра рано на работу, поэтому тебе надо спать, и я подумал, что я должен самостоятельно добыть еду, но я упал и разбудил тебя, и… В общем, это все.
Отабек нежно улыбнулся, обнимая Юрия за талию и притягивая к себе.
— Юра, я люблю заботиться о тебе — ты бы меня не побеспокоил. Не думай так, детка.
— Мне жаль.
Отабек оставил поцелуй на влажных губах.
— Так что ты так сильно хотел съесть?
— Кебаб. Я уже чувствую, как повышается слюноотделение, — настолько хочу его.
— Хорошо, я куплю его тебе, — Отабек встал и направился в спальню, чтобы одеться. Юрий проследовал за ним.
— Может, ты сможешь купить мне еще и круассан, как ты думаешь? Если не сможешь его найти, не страшно: у нас есть Нутелла и хлеб. О, еще можно кока-колу. Нет, стой. Кола — это плохо. Нашему малышу не следует ее пить.
Отабек засмеялся, уже надевая пальто.
— Так купить только кебаб и круассан? — он подошел к входной двери.
— Угу.
Отабек уже начал открывать дверь, как вдруг резко развернулся, чтобы уточнить:
— Свинина, курица или баранина?
Юрий немного подумал.
— Свинина.
— Понял, — Отабек оставил целомудренный поцелуй на лбу омеги. — Люблю тебя, — и ушел.
🐈🐈🐈
В ту же секунду, как Юрий услышал поворачивающийся в замке ключ, он уже был у двери, широко ее распахивая и крепко обнимая вернувшегося альфу.
— Бека, наконец-то. Я тут совсем оголодал, — он схватил пакет и унесся на кухню.
Когда Отабек, сняв верхнюю одежду и обувь, вошел в кухонное пространство, Юрий уже сидел и уплетал кебаб.
— Ты забыл свой круассан, — сказал он, положив упомянутый круассан на стол, и клюнул Юрия в щеку.
— Ты и круассан нашел? — возбужденно воскликнул омега, хватая его и откусывая большую часть, громко мыча от удовольствия. — Боже, это восхитительно. Наш малыш любит миксовать соленое и сладкое. Хочешь попробовать?
Лицо Отабека исказилось в гримасе отвращения.
— Нет уж, спасибо, — ответил он, доставая из шкафчика пачку чипсов и усаживаясь за стол рядом с омегой.
— Эй, это мои чипсы.
— Да ладно тебе, Юра. Я всего лишь поехал на другой конец города, чтобы достать тебе то, что ты хотел. Я заслуживаю чипсов.
— Но я, возможно, захочу их завтра. Малыш делает меня голодным, Бека.
— Хорошо, Юра, окей, — вздохнул Отабек и положил пачку на стол.
Юрий выпустил вилку из рук.
— Бека, прости меня.
— Все в порядке, кушай дальше.
— Нет, не в порядке. Прости меня. Ты можешь съесть чипсы. Ты можешь съесть всю пачку, а еще мой кебаб, и мой круассан, и все остальное. Ешь. Ешь, — всхлипывая, сказал Юрий.
— Юра, я…
— Ты когда-нибудь жалел? — прервал его омега.
— О чем?
— О нас. Что женился на мне? О ребенке? Жалел когда-нибудь, Бека?
— Почему тебе это вообще в голову взбрело? — забеспокоился Отабек.
— Потому что, — Юрий хлюпнул носом, чувствуя, как покатились из глаз слезы, — я третирую тебя, ною все время, и ты… Ты мог бы быть не здесь.
— А где бы я еще мог быть? — спокойно ответил альфа.
— Я не знаю. Тебе всего двадцать семь. Ты мог бы путешествовать, спать с кем пожелаешь, ходить по клубам и напиваться. Жить, как молодые люди живут, понимаешь? — Юрий утер слезы рукавом.
— Ты бы тоже мог это делать: тебе всего двадцать в конце концов.
— Мы сейчас не обо мне. Меня не волнуют жизни других людей, — глаза Юрия выглядели более выразительными, украшенные непролитыми слезами.
— А почему тогда я должен?
— Тогда тебе бы не пришлось иметь со мной никаких дел, — Юрий снова начал плакать.
Отабек нежно взял его запястья в свои руки и аккуратно усадил омегу к себе на колени, качая его в защитном жесте.
— Глупый котенок, — прошептал Отабек. — Мне нравится быть с тобой. Нравится каждая твоя частичка.
— Н-но я кричу, и матерюсь, и плачу. Блядь! Эти гормональные изменения делают меня чересчур чувствительным, — Юрий захихикал сквозь слезы.
Отабек начал смеяться над ним.
— Я люблю тебя. Нет другого места, где я мог бы быть и делать все вещи, о которых ты говорил. Я уже их делал.
— О чем ты?
— Я много путешествовал с тобой, ходил в клубы и выпивал с тобой, занимался сексом, с кем хотел, — а это всегда был, есть и будешь ты. Я ничего не упустил.
— И ты не жалел?
— Никогда. Жизнь с тобой прекрасна, Юра. Я боюсь дня, когда могу потерять все это.
Юрий замурчал и обвил руками шею альфы.
— Этого никогда не случится, потому что мы соулмейты и, когда эта наша жизнь закончится, мы найдем друг друга в следующей.
— Звучит как отличный план.
Юрий утянул Отабека в нежный поцелуй.
— Ты на вкус как чипсы, — сказал он и достал одну штучку из пачки. — Открой-ка ротик, Бека, — как только Отабек открыл, Юрий кинул ее в свой собственный рот.
— Засранец, — засмеялся альфа, утыкаясь в шею Юрия, который со смехом вынул еще одну чипсину.
— Открывай, — Отабек закатил глаза, но просьбу исполнил, и в этот раз Юрий аккуратно положил чипсину в рот мужа.
