***
Оно просто остановилось… Нет. Нет-нет-нет, конечно же не просто! Алкоголь, наркотики, снова алкоголь, сомнительный образ жизни, недостаток сна и избыток ЛСД, что по иронии судьбы, напоминает название их группы. Да. Именно их группы. Рома никогда не воспринимал в серьез ту проблему, что о дуэте ЛСП думают, как о сольном проекте Олега. В отличии от этого самого Олега. Парня всегда раздражало подобное пренебрежение, поэтому на всех интервью и выступлениях он не только был всегда рядом с верным другом, но еще и постоянно кичился его работой, на что получал неодобрительные взгляды Ромы.***
Тело уже забрали, много часов как забрали. А Олег. Олег, после всех побегушек с документами, поездок по больницам и моргам, наконец оказался в их небольшой квартирке, прямо на полу. Спрятав лицо в колени, молодой человек опирался спиной о холодную бетонную стенку, на которую парни так и не решились поклеить обои. Савченко выглядел крайне неутешительно, но и не критично. Казалось, что он просто в прострации. До конца еще не понимает, что произошло, кто умер, и чего сам Олег потерял. Казалось, что теплая ладонь проскользила по плечу парня, призывая его встать и успокоиться, но нет… Эта рука уже никогда не сможет совершить этот подбадривающий жест. И от этого только больнее.***
Прошло достаточно времени, Савченко обещал себе, фанатам и Роме, что он окончит тур. В память о нем. Олег делал все, чтобы угодить своему другу, который, черт его дери, просто обязан сейчас смотреть на Олега с небес и улыбаться. Улыбаться так, чтобы хотелось заехать кулаком по этой уж слишком довольной морде, которая посмела так нагло оставить парня одного. Одного наедине со всем этим огромным миром, наедине с их творчеством, наедине с полностью убитыми родителями Ромы.***
Сука. Невыносимо. Просто невыносимо снимать этот клип. Невыносимо сопоставлять слова, которые ранее не имели двойного дна и особо грустного мотива, под траурный клип, который, на удивление так идеально подходил. Как в воду глядели… Дима Ларин. А ведь и правда похож. Или это опечаленное создание идеализирует черты лица видеоблогера, примеряя на нем образ того родного человека, что навсегда канул в бездну небытия? Нет. Не канул. Всегда будет жить. В сердцах фанатов, в своем творчестве, в сердцах друзей и близких. В сердце и голове Олега…***
Смех Олега на бэкстейдже — вещь, которая возмутила многих, но дала облегчения самому парню. Наконец-то его осуждают, а не жалеют. А было бы за что осуждать. Понятное дело, что парень должен идти дальше. Должен. Должен, но так и не идет. Только такие же потерянные люди могли заметить на глаза парня слезы, вызванные вовсе не приступом смеха. Да что же, блять, с этим делать? Время идет, а рана не затыкается ни одной таблеткой. Как иронично.***
Полтора года прошло. Целых полтора года полного одиночества и творческого непостоянства. Боль в сердце плавно выливается на листы из-за чего получаются, либо душераздирающие композиции, которые Олег не может даже пропеть с первого раза, захлебываясь собственными эмоциями, либо глупые каверы, что тоже имеют отнюдь не веселый характер, но все же не так сильно бьют по сердцу. А он ведь даже собрал новую команду. Новую команду, чьи имена часто забывает, в пьяном угаре обращаясь к своему умершему другу. Вот она — «Милая девочка Саша» — чей образ не дает покоя Олегу. Его больше нет. Никогда не будет. Он знает. Он понимает. Он не хочет принимать… Неделя абсолютной меланхолии и одиночества, благо есть свободное время. Хотя кого он обманывает? Сейчас у Олега пруд пруди свободного времени. Блять, да самому парню было бы куда легче, если бы он был загружен работой и не смог мысленно возвращаться к такому родному, но бездыханному человеку. Недавно он был у Ромы. На могиле у Ромы. Это было трудно. Невероятно трудно заставить себя поехать туда, еще и посреди зимы. Но душа просто требовала этого, разрывалась на части, раздирая все внутренние органы. Парень был тут всего пару раз. В день похорон, который так часто являлся молодому музыканту в кошмарах, и в день своего рождения. Он не хотел проводить его с родителями, он не хотел накуриться с друзьями, он не хотел сидеть в кафе, дома или в ресторане. Он просто хотел провести его, как и прошлые, рядом с любимым человеком. Первое, что бросалось в глаза — свежие цветы. Видимо, кто-то, в отличие от Олега, находит в себе силы, чтобы постоянно навещать Рому. Конечно, Савченко было стыдно, но он знал, что Англичанин понимает его и зла не держит. После нескольких часов на морозе, Олег слег с простудой, отчего только сильнее погрузился в депрессию, что медленно съедала его заживо. Хотя заживо ли? Чем он сейчас отличался от тела Ромы, которое пронизывали черви? Тем, что он ходит и его не пожирают бактерии гниения? Только этим. С начала болезни — не было еще ни дня, когда Олег не смотрел бы собственные клипы. Клипы, на песни, что сейчас делали больнее всего. На песни, которые предсказывали все точнее всяких Нострадамусов, Ванг и прочих «великих» людей. Клик. На экране ноутбука виднеется превью нашумевшего клипа на «Монетку». Тут они такие веселые, беспечные, поют о шлюхах и бабках, ну, почти… Приятно видеть его живым. Живым, читающим, веселым до поры. Конечно, его парт заставлял пробежаться мурашкам по телу, что, собственно, и происходило. Еще клик. «Маленький принц» — первая работа, после того, как Олег остался один. Работа, что одновременно была самой трудной и самой простой. Он просто излил все, что чувствовал, пусть и метафорически, но вот как он переносил все эту на бумагу. Страшно вспоминать о таком… Еще пара кликов. Конечно же, сложно было представить список клипов без «Тела». С первых нот, Савченко начинал неустанно тереть свои слезящиеся глаза, которые уже невероятно болели от количества выплаканной жидкости, но раз за разом, молодой человек нажимал на кнопку повторить, заставляя себя чувствовать с каждым разом только хуже. Клип. Клип, который он собственноручно записал в память о своем мертвом друге. Кто, блять, решил, что он должен хоронить своего единственного друга? Сука… Последняя вкладка на сегодня, так же, как и остальные, открывается спустя несколько кликов. «Потерян и не найден». Многие не слишком-то полюбили песню, считая ее чем-то странным, не таким достойным, как разговоры о девушках, наркотиках и разгульной жизни. Но эта песня была такой же страшной, как и тело. Страшной не в оформлении, а в том, что все слова, что были тогда написаны — полностью предсказывали все, что произошло. Сейчас Олег действительно хотел, чтобы не стало их двух. Да, так было бы проще, но, блять, все вышло не так. И оба парня знали, что Рома был обречен, знали. Врачи давно говорили, что своим со своим образом жизни Англичанин далеко не пойдет… Никто ничего не мог поделать, даже Олег, вроде. «Это ебучее вроде…» Да, оно просто разрывало сердце Савченко. Он бы мог все изменить, да? Заставить Рому следить за собой? Насильно заставить его прожить больше. Заставить его быть с Олегом и жить так же, как они и жили… Ебаное сослагательное наклонение…***
Олег отчаянно делает вид, что все хорошо. Он уже практически забыл Рому. Точнее не Рому, а его смерть. По крайней мере все так думают. По крайней мере Олег хочет думать, что все так думают, когда он плачет по ночам, оставляя на запястьях аккуратные порезы, что вместе складываются в одну небольшую лесенку. Небольшую лесенку к Роме, который уже давно его ждет.