“Крестец” - этим ёмким, но четким и лаконичным словом можно описать мое состояние, после выданного на блюдечке Стрэнджу признания. А уж когда, его сиятельство, ответило: “Я не могу ответить на твои чувства. Может это твоя первая влюбленность, но забудь об этом.”
Забудь, мать его? Это должна была ответить мне моя половинка? В общем… я заехала ему кулаком в челюсть и нас обоих выкинуло из сна. Размышлять на тему морального уродства отдельно взятых индивидов я не хотела, поэтому разрисовала ноющую руку йодовой сеткой и села повторять уроки, благо уже рассвело. Да и спать после такого? Ищите дуру в другом мире, хотя скорее дурака.
Настроение было самое боевое. День прошел под знаком овна, то бишь прем тараном на других баранов. Одноклассники всегда сторонились меня, ибо в свободное от уроков время я была...сами понимаете кем я могла стать в любой момент. А общаться с человеком, который только что смеялся с тобой над шуткой, а потом внезапно поменялся и начал или рыдать или хуже того - драться… В общем, ощущение для нормальных людей ниже среднего. Поэтому разговоры наши сводились к просьбам узнать сколько до звонка и переспросить домашнее задание. Не задирали меня все по той же причине - хорошо поставленный папой удар. Изгоем, вопреки мнению учителей, я себя не чувствовала. Дома всегда были мама с папой, которые не жалели времени выслушать, помочь, посоветовать, да и просто поболтать. А еще есть книги, много книг, которые помогали проживать множество жизней, испытывать разнообразные гаммы эмоций да и просто разгрузить мозги после тяжелого дня. Социопатия из моего восприятия так же пропала после занятий со Стрэнджем, я теперь могла себя сносно контролировать и не бояться общения с людьми. Однако об изменениях в моей психике окружающим не сообщалось, поэтому ничего в отношениях с одноклассниками не изменилось.
В их сознании плотно закрепился штамп моей неадекватности, так что смысл ломиться через тернии привычек, вот поступлю в институт, где никто ничего не знает обо мне, там и заведу друзей. Или хотя бы приятелей, можно будет ходить с человеками в парк, сидеть в кафе после пар да и просто жить как нормальные люди.
Предаваться розовым мечтам мне ничего не мешало, так как раздвоение можно использовать по разному. Где-то оно мне даже помогало. Пока одна часть витала в облаках, другая писала, ходила и даже отвечала на заданные вопросы. Не знаю насколько нормальным считается такая эксплуатация родной болезни, но в ней итак нет ничего нормального, пусть хоть по мелочи поможет.
Однако в чем она помочь точно не могла, так это в пробеле со Стрэнджем. Единогласным стала мысль, что нам уже ничто не поможет в этой ситуации. Не то чтобы я страдала и сердце мое разрывалось от боли, при мысли об его отказе на мои чувства, но было тошно. Я так привыкла за эти годы безраздельно властвовать над его мыслями, даже научилась немного управлять им, чтобы он помог сделать или выучить что-то. А тут еще оказалось, что он моя половинка, в общем от злости меня клинило конкретно.
Многие книги пишут, что есть любовь и как она выражается. До вчерашнего дня даже не задумывалась над тем, что любовь значит для конкретно меня.
Задумчиво почесала кончик носа и стала раскладывать все по полочкам. Родителей я люблю в общепринятом понимании, они для меня самые важные люди на земле, за них я порву глотку кому угодно и в лепешку расшибусь но помогу в чем бы то ни было.
Однозначно уже заранее люблю своего нерожденного(ую) братика/сестренку и неважно будет ли он таким как я или самым обычным. И все вышеперечисленное будет относиться и к нему/ней. А вот Стивен, если абстрагируясь от розовых соплей, которых отродясь не было.
Я хочу, чтобы он общался только со мной, думал только обо мне. Хочу быть для него важной и нужной. Попыталась представить рядом с ним кого-то другого женского пола, как он внимательно слушает эту женщину и помогает...итог - раздавленная в гневе ручка.
Получается я очень эгоистичное и собственнически настроенное создание. Наверное это из-за родителей. В моей семье все настолько сильно и прочно привязаны друг к другу, что подсознательно я буду искать точно такую же связку. А вот получится ли? Но если Стивен предназначен мне, то может сложится? Или мне нужно меняться, чтобы строить канонные и общепринятые отношения.
Как-то раз мы с мамой посмотрели одну из популярных корейских дорам, где все было настолько тепло, нежно и сладко, что мама фыркала все время время, пока сериал не закончился. К чести ее, она, узрев с каким любопытством взираю на происходящее, выключать не стала. Когда отпел эндинг последней серии я вопросительно уставилась на родительницу. Та помолчала, собираясь с мыслями:
- Это все не совсем правда, - начала она, подбирая слова. Я не перебивала, слушала молча. Было действительно интересно, ведь если отношения строятся так, то шансов у меня ноль целых одна сотая.
- Здесь все утрированно и очень приторно. На самом деле что парень, что девушка не обязаны быть в точности такими и вести себя именно так. Может быть в Корее с ее менталитетом они и стремятся именно к таким психотипам и виду отношений, но это скорее капли в море. На самом деле отношения и любовь у всех разные, для кого-то это драйв, страсть и всплески ежедневных эмоций...
Меня перекосило от таких перспектив, подозреваю в таком типе взаимодействия со мной кто-то в конечном итоге умрет, и вряд ли это буду я.
- … для кого-то семья это тихая гавань с теплом и домашним уютом. Люди все разные, потребности у них отличаются, но любые отношения это труд, причем с обеих сторон. Если оба готовы идти друг другу навстречу, открыты к обсуждению и честны между собой, то неважно какой вы типаж, ваша семья будет крепкой и гармоничной.
Закончив, она посмотрела на меня, ожидая выводов и вопросов, как и всегда в подобных ситуациях.
- То есть, отношения могут быть любыми?
Мама кивнула.
- А есть какой-то шаблон или неизменная составляющая, которая отделяет структуру отношений пары от любых других?
- Любовь.
- Не понимаю, парадокс какой-то. Любовь порождает пару или любовь зарождается в паре? Что такое любовь? Это химия в крови? Биология в брюшной полости, как те бабочки в животе или возвышенное литературной чувство?
Взглядом побитой собаки, запустив руки в волосы я уставилась на маму. Она же умная и все знает.
- Милая, я не могу сказать тебе, что такое любовь, у нее нет определения или формулы. Это просто нужно почувствовать.
- А если я не смогу? Вдруг мне это недоступно? Как и многое другое?
- Почувствуешь, моя хорошая. Вот встретишь своего человека и поймешь все сразу.
Я тогда расстроено кивнула, понимая, что вряд ли существует человек, способный меня хотя бы вынести, не то что полюбить.
Тот разговор всплыл как-то резко в памяти и принялся дрейфовать на поверхности, давая изучить себя со всех сторон.
Вот и пришла мне большая грозная бездна. Вот и нашелся человек, способный меня вынести. Да что там, он уже выносит меня на протяжении нескольких лет, нянчится, спорит, ругает, но терпит. Только вот вынести, но не полюбить.
Мысленно застонала, уронив голову на парту и пару раз побилась ею об стол. Теперь-то понятно о чем говорила мама. Вот она какая у меня любовь, эгоистичная, собственническая, яростная и безнадежная в своем стремлении.
- - Софья Романова, с вами все в порядке?
Вынырнула из потока мыслей и с удивлением огляделась.
Класс замер, класс молчал и класс в ужасе пялился на меня во главе с учительницей.
- Да, простите, Марина Геннадьевна, у меня с утра голова болит, сил нет.
Женское лицо утратило выражение опаски, пожилая женщина поправила очки и сочувственно покивала:
- Сходи к медсестре.
Не став разрушать легенду, я с видом мученицы вышла из класса и потопала в медкабинет, где пожаловалась на голову, получила таблетку, для виду проглотила ее, а потом сходила в туалет и выплюнула в раковину. Буду я еще всякой химией травиться. Фу, дрянь какая горькая, и запить нечем.
В общем на урок я вернулась злая, но спокойная и больше на размышления не прерывалась.
Когда отзвенел звонок шестого урока, я с самым решительным видом направилась домой, ждать маму с работы для консультации и разработки плана действий. Сдаваться я не собиралась. Вот еще, это моя любовь и мой мужчина, я заставлю его подавиться своим “не могу”. Кто б его спрашивал!
***
Забыть, как советовал Соне, не мог и Стивен. Работа отключала мозг, но только на время операции. Стоило отложить скальпель, как разгневанное девичье лицо, которое он ждал десять дней, каждую ночь, снова вставало перед глазами и не давало успокоиться.
- Глупая девчонка, вообразила себе непонятно что, - раздраженно пробормотал Стрэндж, устало потерев лицо.
Ему нужно было отвлечься, в последнее время он так зациклился на своих снах, что теперь все мысли его находились там, а сном казалась больница и повседневная жизнь. Глупо это и пора прекращать. Встряхнувшись, мужчина решил для себя, что сегодняшний форум по нейрохирургии вернет ему ощущение реальности и даст необходимый заряд хороших впечатлений, особенно если удастся найти кого-нибудь на вечер и расслабиться. Мысль кольнула невольной виной и ушла задавленная эгом и непробиваемой уверенностью в себе. Будут ему еще малолетние неврастенички на мозг капать.
Вечером, собранный и напомаженный Доктор Стивен Стрэндж сел в свою серебристо-серую машину и двинулся в на встречу судьбе, роковой судьбе.
***
После уроков и готовки ужина я нервно наматывала круги по гостиной не в силах сдержать рвущееся наружу беспокойство. Если бы моя шизофрения была отдельным человеком, то по ощущениям она бы сидела вальяжно на диване и иронично хмыкала на мои метания.
- Было бы из-за чего нервничать
- Ты не понимаешь… и я не понимаю, но у меня душа не на месте!
- Рафинированная идиотка, на месте твоя душа, а вот мозг явно у меня остался.
- Ну ты мерзкая, - возмутилась я. - Что-то происходит, и не только со мной...или со мной. Господи! Да что такое-то?!
- Сонечка? - удивленно позвала мама, которая оказывается стояла на входе и смотрела на меня. - Что случилось?
- Кто-то дура и влюбился, - ехидно пропела шиза, прорвавшись ко власти разума.
- Что?!
- Мам, не слушай ее, то есть меня. Я...что-то у меня внутри все ноет.
Потерла грудь и плюхнулась на диван, растерянно глядя на маму:
- Я поняла, что ты тогда говорила, и ему сказала, а он: “ Это твоя первая влюбленность,забудь!” Как забудь-то, если он мой, я так не могу!
- Ты...ты любишь того мужчину? - родительница начала сползать по стенке.
- Мама, - забыла про боль в груди, кинулась на помощь. - Ты чего?! МАМА!
***
Вечер был тяжелым и муторным, когда мы обе успокоились, пришло время построения планов и объяснений. Папа, вернувшийся домой после работы, нервно застыл в дверях, и, кажется, у него даже дернулся глаз. Мы с мамой ползали по полу, расчерчивая огромный ватман с интригующим заголовком “План завоевания”. Потерев переносицу, отец пробурчал что-то типо: “ Надеюсь не мира, ибо я отказываюсь управлять такой махиной”. И благоразумно совершил тактическое отступление из комнаты, пока его не заметили и не припахали.
Еще пара часов прошли очень познавательно, потом я приладила этот постер на стене возле кровати, улыбнулась миру, который стал однозначно проще и веселее и улеглась спать. Держитесь, Доктор Стрэндж, война началась.
В сон провалилась с улыбкой, пока не поняла, где очутилась.
Вокруг была вода, много воды. Я нашла себя на пассажирском сидении машины, пристегнутая ремнем безопасности и почему-то почти вверх тормашками. Темно, мелькают какие-то искры, скрипит и воет корпус, трещит дно, в которое, по-видимому, уперся капот.
- Боже мой, - стало страшно, впервые за годы моей жизни стало невыносимо, до боли страшно.
Пол лица у него опухло, один глаз заплыл, по телу куча царапин и гематом одежда местами сильно искромсана и висит клоками. А руки, его руки зажало панелью, вдавив в руль. Он не спал, он был без сознания. И я ничем, совершенно ничем не могла помочь.
Накрыло такой безнадегой, такой обреченностью. Я рванулась и попыталась отстегнуть его, чтобы не висел вот так безжизненно, но рука прошла сквозь ремень. Ничего в этом ужасном месте я не смогла коснуться, только его. Только лишь его тело оказалось осязаемым и реальным, а я ничем...ничем не могла помочь.
- Стивен, - мой голос дрогнул, а он застонал и меня на пару минут выкинуло из сна, но не давая проснуться вновь затянуло сюда. Видимо Стрэндж находился в полубессознательном состоянии, то приходил в себя, то вновь впадал в беспамятство.
Где-то шумели машины, где-то гудел и жил большой город, но не здесь. Мы были в склепе, моем личном аду. Не знаю сколько часов прошло, пока я сидя в воде плакала зажав себе рот руками. Я боялась, что он очнется или тут или там в реальности и почувствует боль, что посмотрит на руки, которые были для него всем, и ему будет плохо. Как же в этот момент мне хотелось помочь, быть на его месте, забрать себе весь этот ужас и перетерпеть в одиночестве. Сознательно я не уходила, боясь оставить его одного, как будто мое присутствие поможет. Боже, как я боялась, как кусала губы, не отводя от него взгляд ни на минуту. А потом вдалеке послышался гул вертолета, он то нарастал, то отдалялся. Я пыталась выбраться и заорать, что здесь плохо человеку, что он возможно умирает. А потом машину тряхнуло и меня выкинуло в спальне.
Перевернувшись на живот, обхватила подушку и зарыдала.
- Соня.
Я всхлипнула и обернулась, но в комнате не было никого.
- Кто здесь?
- Соня.
- Стивен?
Стон, полный боли и непонимания.
И не спрашивая моего дозволения, сознание ухнуло в омут сна, а я была совершенно не против, ведь поняла, что это было. ОН звал меня!
