* * *
Идиот… Придурок… Дебил недоразвитый! Скотина последняя! Дерьмо собачье! Ками, мне не хватает слов, чтобы выразить словами то, кем я себя считаю. Боль, ненависть, злость и сожаления изнутри просто сжигают меня, когда я смотрю на своего любимого омегу, нежного, ласкового, трогательного, невинного и упрямого Узумаки Наруто – Короля Кьюби. В голове не укладывается, как тот мог лгать ему, постоянно обманывать, изворачиваться, скрываться – я почти ненавидел Наруто. Почти. Потому что не мог делать это по-настоящему. Как можно ненавидеть того, кому принадлежит твоё сердце, тело, душа? Я проклинаю себя за то, что разрушил отношения со своей парой. Я разрушил его жизнь и свою тоже. Ведь она без него яйца выеденного не стоит. Тянусь рукой к бутылке односолодового шотландского виски и прямо с горла делаю большой глоток. Потом достаю сигарету и глубоко затягиваюсь горьким никотином. С момента гонок прошло несколько дней. И всё это время я сижу дома и методично напиваюсь почти до потери сознания и полной отключки разума и мозгов, хотя в наличии последних у меня, искренне сомневаюсь. Снова и снова прокручиваю в голове ту гонку. Кьюби я всегда воспринимал как соперника, как врага, которого непременно нужно победить, перегнать, оставить далеко позади себя. Я бредил им, он был навязчивой идеей, манией. Я реагировал на его имя как бык на красную тряпку: тут же начинал злиться и едва не плевался ядом. Мне даже в голову не приходило, что Лис – такой же человек как я, что он тоже чья-то пара, что он кого-то любит и кто-то любит его. Он был только Королём, чьё место я обязан был занять. В некоторые моменты даже Наруто уходил на второй план. Все мои мысли занимал Кьюби. Я открыто говорил Наруто, что непременно выиграю у Лиса и уничтожу его. Наруто не мог открыться и причиной тому был я - мой эгоизм, злость, ненависть, мой внутренний демон. Я позволил ему поглотить меня и моей целью стал Кьюби, а не любимый омега. Но тот молчал, терпеливо снося приступы злости, меланхолии, апатии и равнодушия по отношению к себе. Я же тогда не замечал этого, воспринимая всё как должное. А вот когда Наруто начал меняться, когда в его сладком и родном аромате появились незнакомые нотки я, словно с цепи сорвался. Обвинил его во всех смертных грехах. Но он снова всё стерпел. А сама гонка… Я снова был ослеплён Кьюби и ничто больше не играло роли. Когда незнакомый гонщик сбил меня, я едва не убил его от злости, затмевающей разум. А когда я узнал, что тем незнакомцем был ни кто иной, как мой омега… Крышу просто сорвало. Я едва не прибил его, обвинив во всех смертных грехах, сказал, что ненавижу и презираю. Я считал, что был прав. Но потом… Когда Кьюби снял шлем я был в недоумении, ведь это точно был не Лис, а уж когда на сцену вышел Наруто и Яманака рассказала, как всё было на самом деле… Мне захотелось застрелиться. Мой омега действительно спас меня от смерти, а я предал его… Обвинил в измене, в том, что он хотел убить меня. Я чувствовал себя последней сволочью и понимал, что я такой и есть. Мне не было оправданий. После гонки Наруто сразу же исчез. Хотелось тут же броситься вслед за ним, но гонщики и другие организаторы не дали мне этого сделать. На меня свалился груз ответственности как на нового Короля, но это не то, чего мне хотелось в тот момент. Когда я получил титул Короля, то понял, что он мне совершенно не нужен, ведь я потерял намного больше, чем обрёл в итоге. Как только смог, я уехал с места гонки на квартиру, но обнаружил там пустоту и ключ на тумбочке. В квартире не осталось ни единой вещи Наруто, даже его запах почти выветрился, а ключ от дверей давал понять, что между ними всё кончено и возврата не будет. Это конец их паре. После осознания этого ужасающего по своей сути факта, я впал в бешенство: разгромил всю квартиру, поломал почти все вещи, мебель, разбил посуду. После приступа невменяемости, сел рядом с диваном в гостиной и достал из-под него чудом уцелевшую бутылку виски. Я не особо любил этот напиток, слишком крепкий, но несколько бутылок всегда были на всякий пожарный. Но тогда мне было всё равно. Я заливался алкоголем, топя в нём свой разум, чувства, пытаясь забыться. И мне это удалось в конце концов. Когда бутылка опустела, я был в стельку пьян. Голова была в отключке. Я уснул там же, где сидел. Несколько следующих дней пролетели как в тумане, я не выходил из алкогольного бреда, даже не пытался протрезветь. Я боялся этого, боялся тех чувств и боли, которые, я это понимал, обязательно накроют меня. И сегодня я снова пью. Алкоголь и сигареты были моими единственными спутниками со дня гонок. Благо, служба доставки магазинов с радостью привозила товар на дом за отдельную плату. Мне плевать, что я выгляжу как зомби не первой свежести, что от меня воняет и в крови нет ничего, кроме алкоголя. Какой смысл жить дальше, когда будущего нет? Когда ты сам уничтожил его, жестоко растоптал, лишая себя малейшего шанса на счастье. Я последний идиот, сволочь, мразь, ублюдок, долбоёб, даже не знаю, как ещё назвать себя, чтобы передать то, кем я есть. Я думал, что изменился с тех пор, как в моей жизни появился Наруто. Но ошибся. Я стал ещё хуже, я не достоин его. Жаль, что я понял это только теперь. Звонок дверь я услышал даже в пьяном угаре. Пошатываясь и не выпуская бутылку из руки, направился в сторону двери. Громкий звонок болью отдавался в голове. Пришедший продолжал давить на кнопку звонка. Открыв дверь, я увидел Темари и Канкуро, которые смотрели на меня с презрением и жалостью. Непонятно как, но я прочёл эти чувства, мне казалось, они у них на лице написаны. И я понимал их. - Проходите, коли припёрлись, - развернувшись направился обратно в комнату. Сел на незахламлённую часть дивана и снова присосался к бутылке. Вошедшие в комнату брат и сестра скривились, увидев в каком состоянии квартира и я сам. - Ты жалкий, - как всегда прямолинейно заявила Темари. - Знаю, - заметил равнодушно. Как они не старались, хуже, чем есть, они уже не сделают. Куда уж. - Ты просто трус и слабак, дебил, которых свет не видывал. Как ты мог так обидеть его? – набросилась на меня блондинка. Мне стало ясно, на чьей она стороне, но я не винил её. До недавнего времени я был не лучшим примером заботливого брата. – Он, рискуя собственной жизнью, спас твою никчёмную шкуру, а ты нет, чтобы спасибо сказать, обвинил его в том, что он хотел убить тебя. Чем ты думал? Как ты себя вёл? Ты так зациклился на себе и ненависти к Кьюби, что не замечал самого Наруто. Он боялся, слышишь? Просто боялся открыться тебе. Довериться. Ты заставил его бояться себя. Гордись братец, ты – лучший альфа. - Да, я идиот, придурок, ублюдок, мразь и прочие эпитеты! – заорал я, бросая бутылкой о стену со всей силы. В комнате тут же градом посыпалось стекло. Хорошо хоть ни на кого из нас не попало. – Да, я сделал много ошибок, и главное я предал Наруто. Что мне теперь делать? Убиться? Так давайте пистолет, я с радостью. Как мне теперь жить без него? Я никто, я грязь под его ногами. Что мне теперь делать? Что? – рыча, я требовал ответа, мало осознавая свои действия. - Для начала, - спокойно заговорил Канкуро. – Успокоиться и перестать себя вести как истеричка. Вспомни, что какой никакой, но ты всё же альфа, а не тряпка. Не делай больше глупостей, чем уже наделал. - Куда уж больше, - горечь была явной в моих словах. - Заткнись, идиота кусок, - почти прорычала Темари. – В данный момент я не горжусь тем, что являюсь твоей сестрой. Альфа не должен так поступать с омегой, с любой, тем более со своей парой. Ты низко упал в моих глазах. Но несмотря на всё это, мы – одна семья и я не могу позволить тебе окончательно разрушить собственную жизнь. Ты и сам прекрасно понимаешь, что во всём произошедшем твоя вина и именно тебе предстоит всё изменить или хотя бы попытаться это сделать. Тебя совершенно не волнует, что с Наруто? – сестра резко сменила тему. - Как он? – чёрт, как я мог забыть о нём, жалея себя и страдая? Как я мог выбросить из головы самого дорогого для меня человека? Я снова подтвердил всеобщее мнение о том, что являюсь последним конченным эгоистом. - Его нигде нет. Сразу после гонки он уехал с одним из своих друзей, я не знаю точно, с кем именно, тот помог ему переехать. - А?.. - Нет, я не знаю ни адреса, ни нового телефона Наруто. Он удалился из соц. сетей, но вчера с неизвестного номера пришло смс с коротким тексом: «Я в порядке. Появлюсь, когда смогу». Это от него, но номер тут же был отключён. Мне удалось узнать, что в последнее время с ним видели некоторых членов Акацуки, но к ним, сам понимаешь, никто из нас подойти не может. Это исключительно право короля, а так как с недавних пор именно ты числишься им… - многозначительно заметила Темари. Я понял. Именно я должен, просто обязан что-то сделать, или попытаться. Я прекрасно знаю. Что именно из себя представляют Акацуки. Если слова Тем правдивы и с ними общался Наруто, то мне ничего не светит. Если Пейн выбрал себе союзника, то он не предаст его, а выдать Узумаки мне – прямое нарушение собственных принципов. -Я найду его, - дал слово родным, умом понимая, что дал его в первую очередь самому себе. - Не наломай дров, - только и сказал Канкуро. Тот несколькими словами смог выразить всё, что думает. Следующие недели слились для меня в одно сплошное пятно. День за днём я искал Наруто, малейшие упоминания о нём, хоть что-либо, но все усилия были тщетны. Он словно сквозь землю провалился. Все его друзья хранили молчание, а сам нигде не светился. Я узнал, что он продал свою квартиру, мотоциклы, а потом словно испарился. Все деньги с его счёта были переведены на другой, но узнать, кто владелец, было невозможно, настолько хорошо была засекречена информация. Мои хакеры не смогли взломать защиту. Никто из друзей Наруто не видел его и не знал, где он. Хотя я подозревал, что его друзья просто не говорили мне всей правды. И не виню их за это. Я заслужил всё это. Это плата за мои ошибки. Все дни проходили по идентичному расписанию, ничто не менялось: проснуться, принять душ, выпить кофе, работа, обед, работа, поиски Наруто и сбор информации, дом, алкоголь, и как следствие – пьяное беспамятство. Мне не хотелось клубов, развлечений, наркотиков или других анестетиков – я словно мазохист причинял себе боль и наслаждался ею. Случайно нашёл среди вещей на стирку футболку Наруто – постирал и повесил на спинку кровати, чтобы постоянно видеть её и помнить. Хотя я и так не смог бы забыть, даже если бы и хотел. На телефоне осталась парочка общих фотографий. Было дико, до щемящей боли в груди тоскливо смотреть на моё улыбающееся солнышко. Он сиял только для меня, не ослепляя, но грея меня в своих лучах и освещая мой путь. Да, это дрянная романтика, но он и вправду был лучом света в моей жизни. Благодаря ему я изменился и научился вновь доверять людям. Я диву даюсь, как прожив такую жизнь, какая была у него, он смог остаться таким ярким и позитивным солнышком, стать настоящим Королём и вести за собой, менять людей и притягивать их к себе как магнитом. Наруто часто уходил от прямых ответов, увиливая или сменяя тему. Теперь, узнав о прошлом любимого (деньги решают почти всё в этом мире), становилось ясным его поведение. Ему было слишком больно вспоминать, а тем более говорить вслух. Слишком рано моё солнышко узнал, что значит остаться совершенно одиноким в этом мире, где всё решает закон джунглей. Ему было сложно: один, без родственников, без средств к существованию… Но он не сдался, наоборот, выжил, закалил волю и дух, стал сильной личностью, характер его стал как у любого альфы. Более того, Наруто добился многого в этой жизни, чего стоит только то, что он возродил уличные гонки, подняв их на совершенно новый уровень и стал в итоге настоящим королём в полном смысле этого слова. А я… Я сломал этого человека, растоптал его, уничтожил, лишил его нормальной жизни, которую с таким трудом тот построил. Только за это мне нет прощения. Дни шли за днями, сливаясь в недели, а потом и в месяцы. Ситуация с Наруто не сдвинулась с мёртвой точки. Учиха Саске объявил всем гонщикам и друзьям Наруто, что тот уехал на некоторое время, может на год, может больше по личным делам и по состоянию здоровья. Попытка узнать у Саске детали была загублена в корню – клан Учиха был равен клану Сабаку но и повлиять на него я не мог, на провокацию брюнет не вёлся и горой стоял за друга. Также стало понятно, что и Шикамару знает обо всём. Но Нара сразу заявил, что пообещал Наруто не выдавать его и ничего не говорить мне, а слово Шика никогда не нарушал. Со временем боль от потери и чувства вины никуда не делась, не стала меньше, отнюдь. Невыносимо было жить в квартире, где мы вдвоём были когда-то счастливы. Смотря на диван, подоконник, стол, ванную, я видел картины прошлого. С каждой комнатой, каждой мебелью было связано какое-то воспоминание. И я не выдержал. Я просто сбежал. Собрав самые необходимые вещи, покинул квартиру и пару дней жил в отеле, пока не снял однокомнатную квартиру недалеко от работы. Теперь только работа спасала меня и не давала загнуться или умереть от тоски. Отец был доволен мной и впервые на моей памяти похвалил меня. Но мне было это неважно. Какой теперь в этом смысл? Но работа – единственное, что осталось постоянным в моей жизни за последние месяцы. У меня даже появилась репутация, правда она была весьма своеобразна – все считали меня опасным человеком, которому не стоит переходить дорогу. Даже кличку придумали – Пустынник, хотя с чего не знаю. Я полностью отдавался работе, она была моей отдушиной. Я стал тем, кем меня хотели видеть, наплевав на всё – какое мне дело до всех остальных, если самый дорогой человек ненавидит меня и презирает? О Наруто по-прежнему не было ничего слышно. Это морально убивало. С каждым днём чувство вины продолжало расти и убивать меня. С виду казалось, что я холодный, собранный, всё держащий под контролем человек. Никто не видел, я и не хотел этого, что внутри меня было абсолютно пусто, ни малейших эмоций, кроме тоски и боли. Я стал черствым сухарём, бездушной сволочью, коим и считали меня остальные. Я полностью закрылся, даже Темари и Канкуро не знали, что на самом деле со мной происходит. Но они явно замечали изменения. Немного изменилась ситуация, когда Нара, Хьюга и Учиха деликатно напомнили мне, читай, покрыли благим матом и, высказав, всё что обо мне думают, что я как бы Король гонок, а это не только слова, но и огромная масса обязанностей. Пришлось с головой окунуться в дела гонок, так что даже работа ушла на второй план. Я и не представлял, что значит был Королём: на моих плечах всё – начиная от выбора места заканчивая проверкой каждого участника и каждой монеты со счетов гонок. Приходилось следить за всем и всё контролировать, вникать в новую для меня сферу деятельности, конечно, мне помогали друзья Наруто, которые были его помощниками, но большая часть обязанностей была на мне. Я и не предполагал, что все гонки держались на хрупких плечах моего омеги. Как ему удавалось так легко со всем справляться, находить время на отдых со мной, с друзьями, подрабатывать в баре, на сами гонки и просто на ничегонеделанье? В который раз я восхищаюсь им и осознаю, что почти не знал человека, настоящего Наруто, которого с гордостью называл своей парой. Кем он был? Я считал его странным омегой с замашками альфы, любителем гонок, но в то же время нежным и ласковым, мягким со мной, но не подозревал, что он – Кьюби, который держит в ежовых рукавицах почти все гонки в Токио, не считая территорию Акацуки. Каким же я был слепцом. Как же права народная пословица: что имеем - не храним, а потерявши - плачем. Я познал это на собственном опыте. Я был с головой в делах, до ночи засиживаясь в офисе или в клубе, где собирались гонщики. Я считал, что раз сезон закрыт, то делать мне нечего, но глубоко заблуждался. Во-первых, почти вся аналитически-планировочная работа проходила именно в этот период. Во-вторых, закрытый сезон не значил, что гонок нет, они были, просто в меньшем масштабе, без размаха, но с повышенной опасностью и сложнейшей трассой – зимние дороги то ещё испытание. Да и материально-финансовое обеспечение гонок тоже на мне. И тут я понял, что полный лох и профан в этом деле. Я хоть и экономист, но тут мой мозг был бесполезен. Если бы не Нара, который всё мне терпеливо разъяснял и объяснял, я бы пропал. Ударом под дых стали слова Шикамару о том, что именно благодаря Наруто все гонщики получили то, о чём мечтали – настоящие гонки, адреналин и свобода, он вывел всех из тени и полусвета в мир и подарил его. Их стали уважать, у них появились последователи, фанаты, сторонники, спонсоры и расширился кругозор. Я понял, что уличные гонки – это абсолютно другой, незнакомый мне мир, который даже близко не стоял со спортивными гонками, где я был чемпионом. Здесь я был немногим лучше того же Учихи, хотя именно я стал королём. Подозреваю, что это тоже устроил Наруто. Он просто швырнул мне в лицо то, чего я так хотел и чем бредил. Но как же глубоко я ошибался в своих желаниях… Приходя домой в квартиру, я методично напивался, забываясь, чтобы утром проснуться и начать всё с начала. Часто к алкоголю добавлялись разные таблетки и меня полностью уносило. Квартира была похожа на поле боя. Спасала положение нанятая немолодая женщина-бета, которая приходила в понедельник и убиралась. Я не хотел видеть посторонних в доме, поэтому договорился с агентством о таком графике. Как ни странно, мне даже в голову не приходило посмотреть на другого омегу, не говоря уж о том, чтобы переспать с ним. Я не мог предать Наруто таким образом, да, он ушёл, но он всё ещё моя пара, этого ничто не изменит и я буду верен ему. Летели дни и ничего в моей жизни не менялось. Пока однажды не начались большие, просто огромные проблемы – в бизнесе и в гонках. Корпорация семьи Сабаку но стала целью большого международного конгломерата и те делали всё, чтобы заполучить бизнес. А гонки… Они просто начали таять. Многие ребята ушли из моей команды. Кое-кто присоединился к Акацуки, некоторые просто от меня. Друзья Наруто остались, но стало понятно, что они держатся за всё это из-за самого Узумаки. Я для них ничего не значу. И снова чувствую себя виноватым, потому не обращал на них никакого внимания, будучи зацикленным на самом себе. Я везде чувствую себя лишним, неполноценным, будто всё порчу, не успев к нему прикоснуться. Я всё рушу. Этот вечер ничем не отличался от других. В руке привычно была бутылка виски, рядом в пепельнице тлела недокуренная сигарета. Завтра выходной, никуда идти не надо, а значит, вновь придётся весь день торчать в четырёх стенах. Воспоминания снова накрыли меня волной. Та злополучная гонка вновь и вновь проносится перед моими глазами. Снова и снова я переживаю ту лавину эмоций. Нет, не могу. Слишком тяжело, больно, просто невыносимо. Срываюсь с места и переодеваюсь. Мне просто жизненно необходимо проехаться, почувствовать адреналин, поток ветра в лицо, почувствовать хоть какие-то позитивные эмоции и только гонка на мотоцикле пробуждала хотя бы слабый их отклик. Выйдя на улицу, понимаю, что за те пару часов, что я просидел дома, на улице выпал первый снег. Обычно это вызывает хотя бы мимолётную радость, но не в этой ситуации. Выведя байк из гаража, завёл мотор и, одев шлем, сорвался с места. Снег из-под колёс разлетелся в разные стороны. Сразу взял большую скорость, мне не терпелось вновь почувствовать тот всплеск адреналина, когда разгоняешься до максимума, дух захватывает, ветер свищет в ушах, а эмоции зашкаливает. Но этого не было. Небольшое волнение, когда на повороте мотоцикл занесло почти на 360° и я едва не врезался в столб. Но это лишь усилило моё желание рискнуть, что-то сделать, почувствовать. Ночной Токио покрытый снегом был очень красив, но всё очарование проплывало мимо меня. Спустя некоторое время все мысли вылетели из моей головы. Только ночь, снег, мотоцикл, скорость… Полагаясь на инстинкты сам не заметил, как приехал на то место, где были гонки. Заглушил мотор и осмотрелся. Ничего не изменилось с того дня, разве что снегом засыпало. Сердце сжалось. Я скучаю по нему. Несмотря на боль, злость и остальные негативные чувства, больше всего я просто скучаю по нему. Хотелось обнять его, прижать к себе, уткнуться лицом в шею и глубоко вдохнуть любимой, родной аромат моего омеги. Но это была недосягаемая мечта. Зарычав, снова завёл мотор и сорвался с места. Ехал куда глаза глядят, не думая. Так всё надоело в этой жизни, хотелось уснуть и не проснуться, уехать отсюда или просто умереть. Глупо, знаю, но это идеальный вариант. Никаких проблем. Истерично смеюсь и ещё больше прибавляю газу. Сворачиваю в переулок и еду в сторону доков, где и началась наша с Наруто история. Подъехав к домам, снова нажимаю на педаль газа, мчась прямо на бетонную стену ограждения. Будь что будет. Когда до стены оставалось всего пару метров, словно из неоткуда вылетел второй гонщик и врезался в меня с правой стороны, сбивая. Мне повезло - приземлился прямо на старые ящики, смягчившие падение. В глазах потемнело, но я с трудом смог сконцентрироваться и снять шлем. Надо мной склонился незнакомый парень. Перед тем как потерять сознание, в свете фонаря и фар успел заметить, что у него тёмные волосы и красивые, полные тревоги глаза. Затем свет померк и я провалился во тьму.* * *
Черноволосый парень дрожащими руками достал из кармана телефон и, набрав номер скорой помощи, сообщил их местоположение и пояснил ситуацию. Сразу после этого телефон был небрежно брошен в один из карманов. - Идиот, - падая на колени рядом с Гаарой, шептал брюнет. – Какой же ты идиот, - парень прижимал к себе альфу и тихо шептал. – Идиот. Только услышав рядом звук сирен, омега нашёл в себе силы подняться и покинуть Гаару. Это тяжело, но он должен. Хоть он его и любит, но пока ещё не простил и неизвестно сможет ли. Ему тоже больно, но он должен смириться и жить дальше. У них теперь разные жизни. Разные судьбы. Так думал Менма, забывая об одной простой истине: мы предполагаем, а Бог располагает.