Первая

      Эх, вот так вот взять и умереть?       Не то чтобы я противилась тому, что со мной случилось — в этом виновата я сама. Прожигая жизнь в адских условиях этой фирмы для меня было единственным способом скопить достаточно денег. Моей мечтой было поменять что-то в своей жизни. Однако, я не знала правильного пути для себя. Всё это время я лишь надеялась, что смогу определиться со своей судьбой.       Погибнуть в тридцать пять лет от переработки не было моим стремлением, но моё же упорство меня и погубило.       Посреди рабочего дня, силы попросту покинули моё тело.       Вероятно, многие даже не сразу заметят, что со мной что-то случилось. Я для них уже отработанный материал? Сколько раз случалось так, что мои заслуги попросту воровал кто-то другой. Я не заморачивалась на том, чтобы запаролить компьютер или хранить документы со стола под замком в ящике.       Меня называли просто легкомысленной. Так или иначе, я же кому-то помогла этим? Только, имеет ли это теперь какой-либо смысл?       Я уже совсем перестала чувствовать своё тело.       Стало так темно... Но мне совсем не страшно. Пускай я делала, что могла, но всё же скопила достаточно денег, чтобы обеспечить хотя бы своих родителей. Да…       Мама, папа, простите, что ваша дочь была такой глупой и не смогла стать кем-то значимым. Я бы хотела как-то всё исправить, но это невозможно… Я совсем не приспособлена к такой жизни. Родилась в тихой деревне обычной девчушкой и дала волю своим фантазиям. Стремления повели меня в большой город, где я смогла стараниями попасть в лучший университет, а за ним и найти для себя высокооплачиваемую работу.       Но что я на самом деле хотела? Что это были за мечты?       Что в этом мире значило «стать значимым»?       Звуки вокруг постепенно начали затихать.       Хорошо, а то это шебуршание мне не особо нравилось.       Тишина…       И что же теперь? Я так и буду пребывать в этом центре «нигде»?       Признаюсь, здесь тепло и вполне уютно.       Но должно ли всё быть именно так? Почему мне тепло, хотя я только что умерла?       Странности загробной жизни на этом не закончились. Я могу двигаться, как мне кажется. Во всяком случае, я пытаюсь шевелиться.       Быть может, если постараться открыть глаза, то я…       — Смотри, Кайл! Наша девочка открыла глазки!       Хотя я была ослеплена внезапно ударившим по глазам светом, и у меня разболелась от него голова, но я вновь начала слышать. Неужели меня смогли откачать в больнице и для меня ещё не всё потеряно?       — Да, Силика, и вправду, это наша доченька.       Что это за голоса прямо надо мной? Это явно не голоса моих родителей? У папы голос был куда мужественней.       Кое-как глаза приобвыкли к свету, и я начала распознавать силуэты людей. Огромных людей!       Я рефлекторно попыталась укрыться руками, но тут же поняла, что это не они огромные, а я стала маленькой.       Маленькие детские ручки неподатливо и неуклюже пытались зацепиться за фартук девушки, держащей меня на руках.       — Кайл, она так мило прижимается ко мне! Что же делать?       Девушка по имени Силика от счастья чуть не заплакала.       — Может она хочет есть? Не пора ли её кормить?       Кормить? Кого? Меня? Хотя я и ощущаю голод, однако это должно значить, что…       — Точно! Сейчас мамочка тебя покормит!       Как я и подозревала, она оголила грудь. Должна признать, у неё завидные размеры, каких не было у меня…       В прошлом? Раньше? Но то для меня было сравнительно недавно. Возможно ли, что я переродилась после смерти? Значит, меня не спасли.       Однако, сейчас, меня кормили грудным молоком. При этом я ощущаю себя как не в своей тарелке.       Эти люди — мои новые родители. Кайл и Силика, если я не ошиблась. Но должно ли быть так, что я помню обо всём, что со мной было до перерождения? Я помню до сих пор лица своих прошлых родителей и людей, с кем пересекалась в той жизни.       А если это временно? Вскоре я позабуду всё, что со мной было в прошлой жизни? Как я не помню своё детство до двухлетнего возраста. Значит ли это, что я так же в два года навсегда распрощаюсь с прошлым и начну жить с нуля?       Во всяком случае, не похоже, чтобы мне предоставлялся какой-либо выбор.       Должна отметить, что моя мать довольно красивая женщина. Или же девушка. Она так молодо выглядит, хотя у неё уже родилась я.       У Силики приятные черты лица, вполне европейская внешность. Волосы светло-русые, лёгкие веснушки на загорелой коже, изумрудные глаза. Значит, я родилась где-то в Европе?       Смущала разве что одежда: мы явно не из богатых. Я конечно никогда не разбиралась в модных вещах, но даже я понимала, что это рабочая одежда.       Отец своей лыбящейся физиономией навис надо мной. У него были каштановые короткие волосы, и такая же загорелая кожа. Одеждой он так же не выделялся.       Вполне вероятно, что я дочь фермера или… [Статус] Габриэль — Ветреный дол Крестьянская дочка HP: 4/4 SP: 3/3 MP [из-за отсутствия MP данный показатель будет скрыт]       Откуда не возьмись, вылетело непонятное окошко.       Оно парит прямо передо мной, но не похоже, чтобы его видел кто-то ещё, потому как блаженное лицо матери и отца неустанно следят за процессом моего кормления.       Я рукой попыталась смахнуть его, однако, оно прокрутило описание дальше, отображая всё больше странных вещей. [Характеристики] Сила — 0 Ловкость — 0 Выносливость — 1 Стойкость — 0 Воля — 1 Интеллект — 0 Мудрость — 0 [Нет доступных очков характеристик для распределения] [Навыки] [Навыки пока не изучены] [Особенности] — Обладательница Великой руны «Наследие» — Предзнаменование «Вестница» — Ваша упорность и вера в свои силы дают дополнительные спасброски для характеристики «Воля» — Вы обладаете повышенной адаптируемостью       — Что случилось, солнышко? Тебе что-то мешает?       Хотела бы я это у вас спросить, однако…       — Бабвву!       — Ха-ха, какая боевая девочка у нас, Силика.       Мда, пока слабо удаётся.       А ну-ка, это что? [Вы никому не можете рассказывать о вашем перерождении, как и о том, что вы из иного мира]       Так, секундочку! Из иного мира оно говорит?       Уже само перерождение мне казалось чем-то за гранью, но ещё и умудриться переродиться в другом мире?       В это же время я отвлеклась от груди матери и меня уложили в деревянную раскачивающуюся колыбельку.       — Мамочка ещё побудет с тобой, солнышко, а папе уже пора заняться полем, так ведь, дорогой?       — Да, ты права, дорогая!       Парнишка Кайл поцеловал Силику в щёку и помахал нам рукой, после чего вышел из дома. Хижина? Избушка? Лачуга? Хотя, как это место не называй, это теперь мой новый дом.       Я и в самом деле переродилась в новом мире, да ещё и в крестьянской семье. Не то, чтобы мне это не нравилось, но это лишь значило, что кое-какие вещи нам будут недоступны, так ведь?       Остаётся надеяться, что в будущем я стану такой же красивой как мама! Мне всегда хотелось иметь такие же красивые и длинные волосы как у неё.       Так всё же, что ты такое?       Я коснулась пальчиками информационного окошка рядом со мной, что никак не хотело исчезать.       Я его ощущаю, чувствую что она осязаемо, но стоит немного надавить, как оно тут же становится прозрачным, и рука проходит сквозь него.       Мама заметила, как я вытянула ручку, и протянула мне свою. Я невольно ухватилась за её палец. В это же мгновение она прислонилась к колыбельке и с улыбкой проронила слезу.       — Моя доченька. Моя маленькая Габриэль.       Пускай я до сих пор помню своих родителей. Пусть я ещё помню все радостные моменты с ними. Как мы держались с мамой за руки. Когда я уставала идти, папа всегда садил меня на широкие плечи. Помню ещё много всего, что теперь у меня вызывает лишь слёзы радости и благодарности за все те годы, что они провели со мной и за всё, что для меня сделали.       Теперь у меня другая семья. Теперь я их дочка, и меня зовут Габриэль.       Они тоже хотели ребёнка. Я еле сдерживаю слёзы, чтобы не расплакаться, наблюдая это радостное и полное любви лицо матери.       Даже если мне суждено забыть о прошлом через пару лет, как я не помню себя в два года. Для меня родные навсегда останется в моём сердце.       Кх, не могу больше сдерживать слёзы…       Я разревелась как и должно ребёнку моего возраста, и мама сразу подхватила меня на руки, прижав к своей груди.       — Солнышко, я с тобой. И ты со мной заплакала… да?       Силика и сама не смогла удержаться. На наш с ней плач тут же прибежал обеспокоенный отец.       Кайл сразу понял, что случилось и подоспел к нам, прижимая нас крепче к себе. Теперь и он зарыдал от счастья.       Боже, какие же мы в этой семье чувственные!