Game of survival

Альфа жмурит глаза, а затем резко распахивает веки, чтобы отогнать от себя остатки сна, которого, в общем, и не было, а может и был, просто Гук не запомнил его. Рядом с собой он видит ещё дремлющего Тэхёна, который практически с головой укрылся под спальный мешок. Чон видит, что омеге до сих пор плохо: даже во сне он подрагивает, губы всё те же — с синеватым оттенком. Прислоня к его лбу ладонь, Чонгук удостоверился в том, что температура всё ещё держится. Что делать — не знает. Лекарств никаких нет, вообще ничего нет от болезни. Такими темпами у Кима могут пойти осложнения, которые могут грозить ему летальным исходом. Но альфа что-нибудь придумает. Когда Тэ задаёт вопросы, разве не так Чон отвечает на них, хотя понимает, какой на самом деле должен быть ответ: «Да, Тэхён, в живых останется лишь один и им будешь ты. Да, Тэ, я понимаю, что ты не сможешь жить без меня, но ты должен бороться, ты должен взять себя в руки и пересилить. Возможно, в первое время будет тяжело, очень тяжело, но ты справишься, я уверен в этом. К  тому же, у тебя есть папа, брат и твой друг, они поддержат тебя, помогут… А через некоторое время ты привыкнешь к этой боли — утрате любимого человека; она покажется тебе такой обыденной вещью, что тебе больше не захочется лить по ночам слёз». Чонгук решил выглянуть на улицу и проверить какое сейчас примерное время. Убрав пару веток, он наткнулся на шарообразную металлическую капсулу. Чонгук подобрал её, не верил своим глазам. Чтобы полностью удостовериться в своих догадках, открыл её. Внутри действительно находится небольшая стеклянная баночка, в которой лежит несколько пилюль. Альфа видел такие несколько раз, когда болел, папа давал их, говорил, что станет лучше; через несколько часов болезнь действительно уходила и Чон чувствовал себя гораздо лучше. В седьмом дистрикте такие стоят немалых денег, но семья могла их себе позволить благодаря хорошей работе. Гук забыл о том, что хотел сделать. Быстро прикрыв проход ветвями, быстрыми шагами направился спящему Тэхёну. Альфа присел рядом с ним и начал легонько трясти его, чтобы разбудить. — Тэ, прости, что бужу, но тебе нужно выпить лекарство. Омега, нехотя, открыл свои глазки, он пока не хорошо соображал, что происходит. — Откуда у тебя лекарство? — спросил Тэ, потирая левый глаз кулачком и мило зевая. — Спонсоры прислали, — улыбнулся Гук, открывая баночку и доставая оттуда одну пилюлю, — Вот, держи, только её запить нужно… — альфа начал оглядываться, придумывая, где раздобыть воды. — У меня в куртке, во внутреннем кармане, есть фляжка. Можешь мне подать её, пожалуйста, — будто бы читая мысли Чона, прошептал омега. Помимо температуры, начало болеть горло, так что говорить во весь голос было трудно. Чонгук тут же кинулся к куртке, что уже высохла после вчерашнего плавания. Нащупав фляжку и достав её, вернулся обратно к омеге. — Спасибо, — Ким закинул в рот пилюлю, а затем запил водой, что к этому времени точно продезинфицировалась. Омега обратно прилёг, вздыхая. Когда он лежал в полном покое и потихоньку выздоравливал, Чонгук решил вернуться к тому, что он запланировал: разведать территорию на наличие врагов. Конечно же, альфа не будет уходить куда-то далеко, ибо с Тэ может случиться что угодно в любой момент. — Тэ, я уйду ненадолго. Хочу проверить, есть ли кто рядом, — Чон накинул на себя свою куртку и застегнул молнию, приподнимая подбородок. — Может не стоит? Мало ли что может случится, — по голосу Кима было слышно, как он начал переживать за своего альфу. — Кто не рискует, тот не живёт, — хотел пошутить, поднять дух, но вышло не очень, — К тому же у меня будет топор, поэтому, если кто-то нападёт, я смогу отбиться, — Чонук подошёл к Тэ присел и начал нежно гладить по голове, — Тэхён, нам нужно убить остальных, только таким способом мы вернёмся домой. Я обещаю, что вернусь. Думаешь, что оставлю тебя одного? — Хорошо, я понял. Только будь осторожен! — Непременно, — Чонгук склонился к Тэхёну и оставил поцелуй на лбу, — Я скоро вернусь, а к этому времени ты должен выздороветь. Подойдя к углу пещеры, у которого лежало их оружие и вещи, альфа взял свой топор. Простояв несколько секунд решил взять и кинжал, мало ли что может случиться. Чон засунул его в ботинок и направился к выходу из пещеры. *** Чонгук бродит по лесу на протяжении двадцати мину. Иногда он слышит, как где-то с хвойных ветвей падает снег, а где-то слышно, как птицы переговариваются между собой. Пока альфа ходил, заметил, как на одном из деревьев удобно устроилась полярная сова. Он никогда не видел её в живую, лишь на картинках из школьных учебников. Школа. Прошёл год с тех пор, как Чон выпустился, а затем стал работать. Это место, в каком-то роде, было мучением, так как где-то с класса восьмого омежки начали окружать Гука, усыпать своим вниманием, которого было слишком много. Никто не мог сравниться с Чоном по количеству омег, что бегали за ним. Это раздражало, бесило. Хотелось просто взять и уйти от них туда, где он останется один на один с самим собой. Когда на жатве выбрали Тэхёна, альфе он показался знакомым, учитывая тот факт, что всех омежек он не запоминал, не хотел засорять свою голову ненужной информацией. Только сейчас, когда Чонгук начал рыться в своих воспоминаниях, вспомнил, что видел Тэ в школе. Он учился в параллельном классе, поэтому они и встречались довольно редко. Однажды, когда нервы Чона не выдержали и он убежал от толпы назойливых парней, Ким в какой-то степени спас его. Альфа бежал по коридору и случайно врезался в Тэ, смотря назад. Омега знал, что в другом классе есть знатный альфа, а ля неприступный сердцеед. Собрав все кусочки пазла, Ким понял, что этот альфа убегает от своих «фанатов». Поэтому, сказал тому, чтобы зашёл в класс, что находился слева от них, а когда трое омег подбежали и спросили не видел ли он Чонгука, ответил, что альфа убежал дальше. А ведь про этот случай Гук и позабыл, но был благодарен тому омеге. Кто же мог подумать, что его спасителем окажется его истинный… Тэхён. Лишь одно имя заставляет сердце альфы биться быстрее. Чонгук никогда не думал, что влюбиться в кого-то так сильно, как в этого омегу. Он вообще не рассчитывал заводить какие-либо отношения, считал, что это ненужная вещь в жизни человека, что и одному будет очень даже хорошо жить. Но встретив Кима, его мнение кардинально изменилось. Если раньше он жил для себя, то теперь живёт для Кима. Если раньше дни были обычными и серыми, каждый из них повторялся, то теперь они наполнены красками. С каждым новым днём Чонгук ощущает всё новые и новые чувства и эмоции, не изведанные ранее. Ради Тэхёна он готов пойти на всё, ведь любовь к нему полностью задурманила разум. Не заметив для себя, пока он был погружён в мысли, пришёл к тому самому озеру, где вчера погибло три трибута. Но если бы не Гук, их было бы четверо. Если бы альфа не спас Кима, никогда бы не смог простить себя. Вчера альфа испытал такой страх, которого ещё ни разу не ощущал. Когда Тэ упал под лёд, внутри самого альфы будто бы всё упало. Пока он бежал обратно в пещеру и видел, как омега постепенно замерзает, сердце Чона начинало тоже замерзать. Когда альфа держал дрожащего Кима в своих объятиях, он ощущал себя беспомощным, ведь ничем, кроме как обогреть, помочь не может. А потрогав лоб, от которого исходил жуткий жар, Гуку хотел выть. Прямо на его глазах, Тэхёну становилось всё хуже. Если бы не то лекарство, что прислал спонсор, омега мог и не дожить до следующего утра. Чонгук надеется, что к его приходу Тэ станет гораздо лучше и он не будет мучиться, как вчера вечером. Альфа прошёлся вдоль берега озера и, поняв, что рядом никого нет, решил возвращаться обратно, к Тэхёну, который ждёт его, волнуется за него. Последний раз кинув взгляд на красивый зимний пейзаж леса, Гук пошёл к пещере. И вроде бы всё шло хорошо, но вот надо же было встретить на дороге обратно двоих альф! Чонгук даже предположить не может, чем он смог разозлить судьбу, что теперь она так глумится над ним. Кажется, один из них из десятого дистрикта, а другой из девятого, точно не двенадцатый; обычно трибуты из этого дистрикта умирают ещё в начале битвы, впрочем, и в этих играх ничего не поменялось. У одного из них, что стоял слева, в руке мачете, а у другого хопеш*. Они в преимуществе, шансы малы, но если Чонгук будет успевать отвечать на их удары, сможет победить. — Ох, кто это тут у нас? — с усмешкой поинтересовался тот, что был справа со светлыми волосами и стрижкой по плечи, — И где же твой голубок? Или его уже прикончили? Слова альфы сработали словно щелчок для того, чтобы в Чонгуке проснулся гнев. Чон сжал в руках топор посильнее, да так, что костяшки побелели. — А тебе какая разница? — Да так, просто хотел сначала поиграться с ним, а потом убить, — спокойно ответил другой альфа, проводя большим пальцем вдоль лезвия мачете, — Поэтому зарежем сначала тебя, чтобы не мешался, а затем найдём эту омежку. Мы найдём, чем с ним заняться, — посмеялся тот с похотливой улыбкой, что растянулась по всему лицу, предвкушая тот самый момент. — Мечтать перед смертью не вредно, — злость переполняет Чонгука, ещё немного и он набросится на них, но он терпит, ждёт подходящего момента. В ответ лишь смех двух альф. — Подожди, подожди, — начал другой альфа, стараясь говорить серьёзно, — ты действительно думаешь, что справишься с нами? Если так, то ты точно дурак! — Это мы ещё посмотрим. Адреналин в крови начал бурлить. Да за такие мысли, слова о его омеге, Чон порвёт их на маленькие кусочки. Чонгук начал идти к ним, не бежать. Те, конечно же, пошли навстречу, расслабленные, ибо в Чоне они не видели особой опасности. А зря они так думают. До того, как их отправили на арену, Чонгук занимался с тренером, на дополнительных занятиях, не обязательных. Тот бета натаскал его, научил многим приёмам, рассказал как бороться, если противников несколько. Тот, у которого был мачете, пошёл первым. Не успел он и замахнуться, как Чонгук резким движением руки ударил топором прямо по животу. Оставив после себя большую рану, топор поднялся вверх. Когда до светловолосого дошло, что Чон не так прост, он уже лежит на снегу и видит, как топор приближается к его голове. Минус один. — Ах ты, — крикнул другой и начал бежать на Гука, выставляя вперёд хопеш, чтобы проткнуть им альфу, но тот смог увернуться. Из-за своей неудачи, трибут огрызнулся, словно собака из подворотни. — Ну же, чего ждёшь? — спокойно спросил Чонгук, заводя альфу. — Молись, чтобы смерть быстрой была! — альфа перестал думать, перестал осознавать, что происходит. Это и сыграло важную роль в исходе боя. Когда альфа снова подбежал к Чону, хотел задеть своим оружием, он снова успешно отклонился, оставляя за своей спиной трибута, что начал терять равновесие из-за того, что споткнулся о подножку Гука. — Молись, чтобы смерть быстрой была, — улыбнулся Чон, смотря на своего поражённого противника сверху вниз. — Я ещё не сдался! — трибут тут же сбил Чона с ног. Не давая опомниться, альфа повис над Гуком и схватил его за шею. — Вот сейчас покончу с тобой и пойду за твоим омежкой! Чонгук начал сопротивляться, бить его, но всё тщетно. Он не может умереть, нельзя! Ему ни в коем случае нельзя оставлять Тэхёна одного! Но сейчас он повержен, сейчас его убьют. Вспомнив, что перед уходом он положил себе в ботинок кинжал, тут же вспомнился. Чон подогнул ногу, достал из ножны кинжал и нанёс удар в шею, где находилась сонная артерия. — Вот именно, он только мой. Только я имею право трогать его! — сказал напоследок Гук, убирая с себя уже мёртвого альфу, из шеи которого текла кровь, окрашивая снег в алый цвет. По всему лесу прошёлся звук выстрела. Он точно мёртв. В живых осталось десять. Вытирая со лба выступившие капельки пота, альфа продолжил свой путь. *** — Чонгук! — омега тут же налетел на альфу, сжимая его в своих объятиях, — Слава богу ты жив. Когда я услышал выстрелы, так боялся, что среди них будет твой. — Милый, не беспокойся, всё хорошо, — Чон начал поглаживать тёмно-шоколадные волосы, тем самым успокаивая Тэхёна, — Вижу, тебе лучше стало. — Да, лекарство подействовало и теперь я чувствую себя прекрасно, — улыбнулся Тэ, поднимая голову на Чона. Когда он посмотрел на его лицо, в глазах блеснул страх, — Только не говори, что это твоя кровь… — Нет, это кровь тех двоих, что я убил, — видя что, омега всё ещё взволнован, решил как-нибудь разрядить ситуацию. Чон прижал Тэ за талию, обвивая её своими руками, чего омега не ожидал и немного засмущался; его выдал с поличным выступивший, слегка красный, румянец. Затем альфа уткнулся своим лбом к Тэхёнову. — Боже, Тэхён, как же я люблю тебя, — последнее, что сказал Гук, накрывая губы омеги своими. Он же сам говорил, что можно не спрашивать, так почему бы и не сделать этого? Правая рука альфы переместилась на затылок, тем самым прижимая Тэ ещё сильнее, а другой поглаживал спину. Ким робко схватился за плечи Чонгука, в это время отвечая на поцелуй. Поначалу Чон просто сминал эти мягкие и сладкие, словно мёд, губы, но потом провёл языком по нижней, начал её покусывать. Когда кислород закончился в лёгких, они отпрянули друг от друга, но ненадолго. Альфа прижал Тэхёна к стене и, не давая до конца перевести дыхание, снова впивается в губы напротив. В этот раз Чон решил углубить поцелуй, проникая своим языком в рот омеги, из-за чего тихо простонал, начиная плавиться в сильных руках, что держали, не давали упасть. Чонгук не видит того, как лицо Кима уже давно стало красным, словно помидорка. А если бы увидел, смущение переполнило бы омегу. Всё это ему в новинку. Когда альфа отстранился, положил свою голову на плечо Тэ. — Обещай, что всегда будешь рядом. Понимаешь, я настолько люблю тебя, что подохну, как бродячий пёс в переулке, если не увижу тебя, если тебя не станет и ты пропадёшь из моей жизни, если улетишь из неё, словно бабочка, что оставляет приятные и красочные воспоминания. Не становись этой бабочкой, не улетай от меня никогда, — последние слова Гук произнёс таким голосом, будто бы он сломается. — Обещаю, — прошептал Тэ, прижимая альфу ближе. Омеге просто хочется наслаждаться вот такими моментами, пока это возможно, пока они живы и рядом. Тэхён осознал одну простую вещь: если один из них уйдёт из жизни другого, мир рухнет, распадётся на множество осколков, как разбитое в вдребезги зеркало, которое никто не сможет собрать; даже самый лучший мастер не способен починить то, что не в его силах.