***
Пожалуй, настал еще один обыденный день. Утро госпожи было прекрасным. Наступила весна, а вместе с ней пора и радости. Хандан готовилась стать бабушкой. Впервые. Кесем Султан наконец понесла ребенка, а значит, у сына Валиде Султан в скором времени появится наследник. Хандан уважала невестку, получая уважение в ответ. И с сыном она поддерживала хорошие отношения, не влезая в политику. Хандан была необычайной красоты женщина: нежные, утонченные черты лица, осиная талия, пронзительные глаза, все это могло свести с ума любого, кто хоть раз взглянет на нее. Родом из Боснии. Будучи наложницей Султана Мехмеда, она не знала любви. Лишь игрушка в руках более сильных. Падишах не любил ее, но все же подарил ей сына. Кто мог подумать, что Хандан, всегда тихая и спокойная, взойдет на османский престол, сопровождая своего единственного сына? « Больше я не стану игрушкой в руках более сильного. Я сама стану сильной» Именно эти слова стали девизом хрупкой девушки, что стала Валиде Султан Османской Империи.***
Дервиш Паша ожидал прихода султанши, метаясь из угла в угол. Мужчина готовил для нее вести, причем не очень приятные. А может, это было лишним поводом увидеть ее прекрасный лик? Все поговаривали о том, что паша питает грешные чувства к султанше. Но он отрицал. Отрицал тот факт, что порождал правду. — Дервиш, что случилось? — взволнованно спросила Хандан, оказавшись в его покоях. Женщина нервно потирала ладошки, завидев печальный взгляд слуги. — Халиме Султан готовит покушение на Повелителя. И на Кесем Султан тоже. Ваш сын и будущий внук в опасности, — он не хотел лишний раз печалить женщину, но понимал, что если не он, то от другого, но все равно все узнает. Так уж пусть из его уст. Он хоть сможет успокоить. Ну, или во всяком случае попытается. — О, Аллах! — прикрывая рот ладошкой, запричитала Хандан, — Что же нам делать? Они погубят их, Дервиш. Как Хандан не старалась казаться сильной, не выходило. Одно печальное известие - и султанша уже в панике и вся в слезах. Все же, она была слишком ранимой. — Госпожа моя, прошу вас, не терзайте себя. Дервишу было не по себе, когда он видел ее расстроенной. Каждый раз, видя ее боль и страдания, у него сжималось сердце. Всегда хотелось обнять ее, прижать к себе и сказать, что все будет хорошо. Но эта чертова дистанция между ними, статусы не позволяли ему, останавливали... Но не сегодня. Наплевав на все границы, мужчина приблизился к ней, заключая в объятия. Хандан понимала - все это грешно, неправильно, грязно. Каждый раз она старалась сопротивляться, отталкивать его от себя, не переступать ту запретную черту. Но с каждым днем это становилось все труднее и труднее. И вот она стоит, окутанная его объятиями. Она сдалась. Доверилась ему. Почувствовала, что не одна в этом мире. — Пообещай, что несмотря ни на что будешь рядом, Дервиш. Со мной. С моим сыном, — взглянув в его очи, взмолилась она, показывая свою открытость пред ним. — Обещаю, султанша. Я всегда буду рядом. Несмотря ни на что, — тоже смотря на нее, пообещал он. Поддержка. Вот чего ей так не хватало. У нее никогда никого не было рядом. А сейчас есть. Пусть даже самый обычный раб, но есть. Разве статус красит человека? Нет. Душа. И Хандан чувствовала его искренность, его чувства. Но молчала. Не хотела поднимать эту тему. Все таки любовь для них - грех. А наказание за этот грех - смерть.***
Валиде Султан окончательно убедилась, что Халиме здесь нет места. Слишком долго она терпела ее здесь, а ведь наложница покойного Мехмеда должна была уже давно жить в Старом Дворце. И только сочувствие к младшему брату не давало Ахмеду выслать его мать. Однако, у Хандан не было сомнения в том, что пока жив шехзаде Мустафа, над ее единственным сыном-повелителем нависают огромные тучи. Только вот Ахмед не понимал этого, поджаливая младшего брата, даровав ему жизнь. — Халиме, я все знаю! — грозно отозвалась Хандан, когда влетела в покои своей бывшей соперницы, — Учти, у тебя ничего не выйдет. — Валиде Султан, — мать Мустафы сделала поклон, как того требуют обычаи, а после продолжила, — Я не понимаю, о чем вы. — Если ты думаешь, что мое терпение безграничное, ты ошибаешься, — пытаясь усмирить свой внутренний гнев, сказала мать султана, — Мой Ахмед сохранил жизнь твоему сыну. Но это не дает тебе повод размышлять над покушением моего сына и его будущего ребенка. — Как ты смеешь врываться в мои покои и обвинять в подобном? — повысила тон Халиме, явно забывая о том, с кем сейчас говорит. На что Хандан усмехнулась и лишь ближе подошла к ненавистной ей женщине, которая каждый день мозолит ей глаза своим присутствием. — Быть может, люди и боятся тебя. Но не я, — Хандан не кричала, а говорила спокойно и сдержано, — И твое истинное лицо мне известно. Ты немедленно уедешь в Старый Дворец, где тебе и место! А иначе, я оборву твою жизнь, дабы ты не отравляла ее другим. После сказанных слов, Халиме скривилась в гневной гримасе, ведь поняла, что Хандан уже не та наивная девушка. А столь резкой смены поведения Хандан сама от себя не ожидала. Она готова на все ради счастья и благополучия своего ребенка...***
Утро следующего дня было прервано стуком в дверь, после чего из-за них показался силует Султана Ахмеда. — Валиде, — как того требуют обычаи, Ахмед поцеловал руку матери, продолжая свою речь, — Сегодня ночью Халиме Султан была отравлена в своих покоях. Вы причастны к этому?