***
— Олеж, я ушёл. Рома опять ушёл по своим делам. Уже шла вторая половина сентября, как их игра до сих пор идёт. У Олега жёсткое желание ебаться, но при Роме, он старается его не показывать. Спать вместе с Ромой невозможно. Ему так хочется укутаться в его объятиях, обвивая торс и садясь на член, удовлетворяя себя. Он спит на краю кровати, и то, не всегда спит, осознавая, что сзади него лежит любимый мужчина. И вот, у него опять ломка. Он бежит к шкафу и трётся о одежду Ромы, которая так сладко пахнет, и такая приятная на ощупь. Он просто тает от неё, протирая ею своё бедро, приотрыв рот. Он начинает нервничать. Олег срывается с места и бежит на чердаке, открывая окно и куря там, держа в руках ту самую футболку. Он трёт всё тело, чуть ли не стоная от этого состояния, ложится спиной на крышу и проводит одеждой себе по внутренней стороне бедра. Рома был более подготовлен ибо 50 лет без секса закалили его желание, но ему всё равно хотелось взять и выебать Олега как следует. Англичанин чувствует, что у Савченко недотрах и что ему это почти жизненно необходимо, но благо завтра эта игра заканчивается и кончится лимит на поцелуи, закончатся эти два месяца без стонов, ласкающих его слух, без того Вечером Рома приходит домой и решает не много поиздеваться над Олегом. – Олеж, я дома, – говорит Рома, войдя в дом. Олег продолжал ласкать своё тело одеждой Ромы, но когда услышал шевеления на лестнице, то сильно испугался и закинул футболку Ромы под свою, заправившись, чтобы она не упала. Он подошёл к окну и перелез обратно в дом, встречая Рому на лестнице. — Привет, Ром. – Ты чего, забеременел? Я не понял немного? Я о тебе что-то не знаю? – Рома удивился, обнимая Олега, видя и чувствуя какую-то выпуклость в области живота. — А это... — Олег прыгнул через Рому и шмыганул в спальню, закидывая футболку в шкаф и поправляя штаны так, как было. – Олеж, а ты помнишь, что завтра у нас заканчивается наша чудная игра. – Рома подошёл к Олегу сзади, обнял его обеими руками за живот и положил голову ему на плечо. – Я ни разу не сорвался поэтому готовься провести день в моей власти. — Я всё помню, Ром. — Олег, как можно быстрее пихал футболку в шкаф, чтобы тот ничего не заподозрил. — Я уже представляю, что там будет. Ты сто процентов знаешь моё первое желание. – до двенадцати ещё два часа поэтому у Ромы есть ещё время довести Олега до неимоверного желания отдаться ему. — Ром, ты очень непредсказуем. — Олег таял даже в объятиях любимого, поэтому хотел, чтобы тот, как можно быстрее выпустил его, чтобы он в окончательном счёте не кончил. — Я даже не могу догадываться, что ты придумал. – А ты подумай, ты же умный. – Рома знает, что за два часа он доведёт Олега до нужного состояния. — Ко мне в голову не лезет ничего, кроме чего-то пошлого. — Олегу плохо от того, как Рома нагло водит по его плечу головой, задевая шею, и это его начинает возбуждать. – Олежа, фу таким быть. Кто-то очень сильно ждёт полуночи. – Рома специально обнимал Олега всё крепче, чтобы тот начал откровенно палиться, что он очень хочет. — Ром, пожалуйста, отпусти. — Олег уже высовывал язык от удовольствия, но он очень не хотел ему показывать слабость, поэтому убрал руку и сел на кровать, прижимая к её передней стенке, чтобы Рома его не достал окончательно. — А о чём ты ещё можешь думать, когда два месяца не ебался?! – Я пятьдесят лет до встречи с тобой не ебался, поэтому для меня это херня. Поэтому я предлагаю тебе успокоиться, ибо твои глухие стоны с чердака отчётливо были слышны, когда я к дому подходил, мне страшно представить, что ты делал с моей футболкой. Я всё знаю. — Всё ты знаешь. У тебя думаешь мысли получше? Думаешь, я не знаю, как ты хочешь меня трахнуть? — Олег раскраснелся, закрывая рот руками, чтобы не выдать ничего лишнего. – Дождись полуночи, Олеж, и тогда всё будет. Только не дрочи до этого времени, а то всё желание пропадёт. – Рома отошёл от уже покрасневшего Олега и направился вниз сводить трек, в примом смысле этой фразы без всяких пошлятских намёков. Олег с облегчением выдохнул, падая на кровать и чуть ли не умирая от стыда. — Вот что сейчас делать до двенадцати, если я уже не грани? — Олег судорожно сдувал кудряшки, которые были разбросаны по всей подушке, и лезли к нему на лоб. Рома до полуночи успел закончить работу, теперь можно заняться Олегом. – Туки-туки, Олежа, ты ещё не обкончал всю спальню. – начинает издеваться Англичанин. На часах двадцать три пятьдесят девять. Олег сидел на подоконнике и наворачивал на пальцы кудряшки, смотря в окно, игнорируя вошедшего Рому, который уже продумал у себя в голове настоящий план. – Эй! Ты что, в игнорщики заделался? Иди ко мне, – Рома это говорит без малейшей капли пошлости в голосе, он говорит это так мило, при этом обнимая Олега, и падая с ним на кровать. – Харош меня игнорировать. — Ты думаешь, я не знаю, что сейчас будет? — Олег оказывается под ним и сжимается, чувствуя что-то очень жаркое, и какой-то мере плохое. – Ничего такого не будет. – Отвечает Рома и целует Олега в шею. – я ещё не истратил сегодняшний лимит поцелуев. Уже двенадцать. Считай, новый день. — Олег прогибается от поцелуя и сжимает зубы, пытаясь не стонать. – Значит, лимит снят? – спрашивает Рома, держа Олега под собой за запястья. — Да. — Прошептал Олег, в предвкушении страшных вещей, которые прикажет делать ему Рома. – Я победил. – Рома наклоняется и целует Олега тем самым тающим поцелуем после, которого последует жаркое продолжение. Олег прогнулся и стиснул губы, чтобы прямо сейчас не застонать, уже как шлюха, потому что секса у него не было целых два месяца, и сегодня они должны оторваться. Когда Олега отпускает эта волна, захватывающая дух, то он упал на кровать и продолжил смотреть в злые Ромины глаза своим детским взглядом. Николаевич продолжал мучить Олега, чтобы тот умолял взять его. Англичанин затягивал Савченко в тающие поцелуи, проходился руками от его ребер до таза, задевая большими пальцами соски, и гладя ими его торс. – Всё ещё не хочешь меня? Олег не хотел сдаваться, но лёжа под ним, ему просто свойственно было стонать, но он не поддавался и держа его шею и улыбаясь, с стараясь не кончить, не раздевшись. — Вот не хочу. – Ну хорошо. – Рома напоследок коротко поцеловал Олега в губы и слез с него. Это был его коварный план под кодовым названием «Облом века». Выходя из спальни, Англичанин посмотрел на ничего не понимающего Олега, сидящего на кровати, и смотрящего на него охреневающим взглядом. — Это ещё что за предъявы? Я на такое не подписывался! — Олег остался лежать на кровати, разводя руками в стороны. – Сам же сказал, что этого не хочешь. – Рома не собирался никуда уходить, он собирался просто обломать Олега. – Ты серьёзно поверил, что я так легко сдамся? – сказал Англичанин, подходя к кровати. – Я всегда добиваюсь своей цели. Олег подполз к Роме на карачках и взял за лицо. — А ты попробуй доказать, что ты меня достоин. — Олег страстно и грубо поцеловал и рванул из спальни, на ту самую крышу терраски, где он делает то, что не предпочитает показывать кому-то, даже Роме. Он спрыгивает с крыши и бежит в лес, прячась за деревом при полной готовности бежать дальше. «Сколько ещё раз я должен это доказывать?» – думает Рома и гонится за Олегом. Англичанин всегда знает, где находится Олег поэтому его невозможно потерять. Когда Рома подходил к дереву, за которым прятался Олег, он решил спалиться. – Олежа, куда ты опять убежал? – Стоя ровно за другой стороной того дерева, за которым находился Олег произнёс Рома. «Эх ты, старая страшилка», — Олег вылез из-за дерева и потянул за плечи, от чего тот чуть не упал, а Олег побежал в другом направлении. Рома чуть не упал, но устоял на ногах и опять погнался за Олегом, давая ему маленькую фору, но как только тот появился в поле зрения, Англичанин ускорился и догнал его, притянув к себе за живот. – Стоять, куда собрался? Ты больше никуда не свалишь. Это же была очередная проверка? Я угадал? — Тебе нужно каждый день проверки проходить. Ты обязан. — Олег попытался развернуться, но Рома держал его слишком сильно и отдавал ему долю наслаждения, от которой он начал стонать. — Я согласен на ежедневные проверки. Я прошёл сегодняшнюю, или нужно ещё что-то сделать? – Рома поднял одну руку выше к шее Олега и поцеловал ее сзади. — Отпусти меня, пока я не кончил. — Олег всеми силами вырывался, потому что каждое движение Ромы было очень чувственным и проникающим. – Ты думаешь я тебя так просто отпущу, нет, Олеж, ты заблуждаешься. – Рома издевается над Олегом, не пуская его. — Если ты хочешь, чтобы я обломал тебе весь секс, когда ты его два месяца ждёшь, то пожалуйста, обнимай сколько хочешь. — Олег прогибается и шеей прислоняется к его впервые тёплой щеке. – Ладно, ладно беги свободный. – Рома всё-таки отпускает его и наблюдает за тем, как Олег чуть ли не падает ибо от Роминых действий его ноги стали как вата. — Неси меня домой, пока я не умер. — Олег прыгает на руки к Роме, держась за его шею и целуя в сонную артерию. Не умрёшь, я тебе не дам этого сделать. – Рома берёт Олега на руки и несёт его к дому, не бежа и не торопясь ибо они не особо далеко от него убежали, минуты две ходьбы. – Вот мы и дома, слезай. Олег продолжал сидеть на нём, наслаждаясь его губами и сладким языком. — А если я не хочу слезать? — Олег красиво извивался, прижимаясь к Роме. – Тогда… – Рома не отпуская Олега элегантно открыл ногой дверь, войдя в дом, так же элегантно ее закрыл, дошел до спальни и туда тоже открыл дверь ногой, подошёл к кровати и упал на нее с Олегом на руках. – Можешь не слезать. — Я и не собирался, мне нравится быть на тебе. — Олег прошёл языком по его шее, заканчивая подбородком, а после, снова поцеловал своими требовательными губами. Рома целует Олега в ответ, запуская свои пальцы ему в волосы, спускаясь руками к шее. – Значит, сегодня ты сверху. — У нас сегодня очень длинная ночь. — Олег поднимал футболку, показывая животик и рёбра. — Малы-ы-ыш. Олег улыбался и поцеловал Рому в правую грудь, снимая майку с Ромы. Он щекотал его животик, водя шаловливыми пальцами по коже, от чего тот хрипел. – Олеж, давай избавимся от всего лишнего. – Рома стягивает с Олега футболку, целуя его жаркими, но тающими поцелуями. – Мы с тобой два месяца этого ждали. Олег замычал, чувствуя прилив сил и страсть к этому человеку, поэтому берёт его ремень и скидывает на пол, стягивает штаны и садится на живот вампира, развернув плечи и держа руки за головой, соблазняя Рому, который давно готов и хочет взять любимое тело. Рома приподнимается и решает оставить пару тройку засосов на животе любимого, попутно расстёгивая его джинсы. Рома хочет взять Олега, он хочет вновь услышать, то чего два месяца не слышал, он жаждит услышать сладкие стоны Олега и простанывания его имени. — Ром... Умоляю... Я весь... Твой... — Он обнимает Рому и стонет ему в спину, когда тот ласкает его живёт, а кожа горит и жжёт, сжимаясь под таким напором поцелуев и меток, которыми он покрывает всё тело. Олег во всю стонет, делая это как можно громче и красивее, чтобы Рома смог прожить ещё целую ночь. Вот, Олег лежит перед Сащеко, упираясь в его стояк через ткань, задрав ноги к верху и едва высунув язык. Рома наклоняется к Олегу, целует его и снимает с него брюки и боксеры, лаская его половой орган, и снимает всё лишнее с себя. Англичанин отрывается от его губ, достаёт из тумбочки лубрикант, наносит содержимое на член и анальное отверстие партнёра и начинает вводить пенис в Олега. Олег вскрикивает и хватается за его плечи, наклоняясь вперёд и высовывая язык полностью, который уже весь в слюне, смешанной со слюной Англичанина. Олег откидывался на кровать полностью, когда член полностью оказывается в нём, и уже начинает двигать бёдрами, от чего кровать скрипит, а простынь трепется. Рома начинает ускоряться, от чего кровать скрипит ещё сильнее и Олег стонет ещё слаще. Англичанин решает доставить кудрявому двойное удовольствие. Он берет член Савченко в руку и начинает подрачивать ему Олег прогибается и сжимает руки возле груди, поднимаясь, как пушинка, а после тяжело падает на кровать, тревожно дыша. От таких действий от Ромы, кудрявый с криком кончает прямо себе не живот, но он не хочет, что Рома останавливался, а наоборот, взял его ещё больше и сильнее. – Ты уже кончил, но стояк ещё не пропал. – После этих слов Рома впивается в губы Олега, наращивая темп и продолжая ласкать его пенис. Рома слышит стоны Олега вперемешку со скрипами кровати, но второе его не волнует, он хочет чтобы Савченко начал стонать его имя. Олег трогает поясницу Ромы, царапая во время того, как Рома делает толчки сильнее обычного. — Ах, Рома! Ром... Ром... — у Олега захватывает дух от такого секса, и он испытывает такое влечение, что хочет дикой скорости и времени. Олег переплетает кудряшки на голове, кладя их на лицо. Рома убирает кудряшки с лица Олега и ещё больше ужесточается, доставляя Олегу безумное удовольствие. Резкие толчки чередовались с мягкими, жаркие и наглые поцелуи чередовались с нежными и тающими, темп то ускорялся, то замедлялся, на спине Ромы становилось всё больше царапин, а дом наполнялся стонами. — Ромаш! Ах! — Олег неподвижно лежал, пока его трахал его любимый, жарко сводя счёт на один, где они оба получали удовольствие одинаково. Олег судорожно двигался на его его члене, издавая глухие ухукающие стоны, которые Рома не то что любил, а обожал. Неизвестно, как долго продолжался этот дьявольский секс, как долго их дом наполнялся стонами, скрипами, причмокиваниями от поцелуев. Англичанин через какое-то время кончил Олегу на живот. – Ты же говорил, что нельзя в людей кончать. — Сегодня, тебе можно всё. — Олег улыбнулся и повалил Рому на кровать, садясь на его член, адски наслаждаясь прыгая на нём. Он быстро оседлал Рому и стал профессиональным наездником, шлюховато постанывая и проводя рукой от живота, до губ, которые он закрывал рукой. — Угрх, Ромк, это не последняя наша поза. Рома притянул Олега за плечи и нагло поцеловал, наслаждаясь тем, что вытворяет Олег. – Ах, Олеж, вот ты ненасытный. – простанывает Рома. — Ром, мы ждали этого два месяца. — Олег продолжал скакать на его члене, откинув голову назад и крича его имя, от того, что ему режет живот, а пенис Ромы начинает пульсировать. — Давай, Ром, кончай... Рома со вскриком кончает в Олега, держа его за рёбра. Англичанин жадно глатает ртом воздух, желая большего от Савченко. Олег падает на кровать, ожидая, когда в него проникнет семя Ромы, чтобы он полностью поддался эмоциям. Савченко ползёт шаловливым языком по его шея, больно кусая её клыками до крови, безжалостно испивая её, от чего не может напиться. Эта сука выглядит очень сексуально без одежды, с красивыми длинными кудряшками и кровью на губах, которую соблазнительно слизывает языком. Он змеино лижет его член, поднимая его, чтобы он не упал. Сладостно потянул его за руку, от чего тот встал на колени, а Олег вновь сел на его член, медленно двигаясь, он наслаждается тем, что творит эта шлюшка, он хочет эту сучку поэтому он привстаёт и переворачивает Савченко после чего тот оказывается снизу, крепко прижатым за руки к кровати. Рома начинает жёстко двигаться в нём, конкретно вдалбливая тот в кровать, от чего пассив стонет. Олег стискивал зубы, после чего открыл рот и высунул язык, сначала громко захрипел, а потом сорвался на свинячий визг. Стиснутыми руками в других ладонях, он сжимал простынь, чуть не разрывая её пальцами. — Ах! Рома! Быстрее! — он извивался под ним, не давая ему останавливаться. Он ускорился, продолжая вдалбливать каменный стояк в тёплую промежность. Видя высунутый язычок кудрявого, Рома переплёл его со своим, затянув Олега в жаркий и наглый поцелуй. Сащеко знает, что шатен любит жёсткий секс поэтому он ещё сильнее ускоряется и через достаточно долгий промежуток времени кончает в любимого. — Ах! — Олег откидывается на подушку и делает такую отдышку, от которой во рту пересыхает. — Ну что, перекур? – Воу, это когда это у тебя появился перекур. В прошлый раз когда, у нас такое было, то было без передышек. Стареешь, дед. — Три раза ебались. Передохни, кончать нечем будет. — Олег открывает окно, надев одни единственные шорты, вылез туда двумя ногами и закурил. — С твоим запасом сигарет тут курильщиком станешь, да таким, что мать не плачь. – Так вот куда мои сиги пропадают. – Рома встал, надел трусы и подошёл сзади к "малышу", не обнимая, не целуя его, а только становясь сзади. – Тебе не стыдно мои сижки тырить? — У тебя их в каждой куртке по две пачки, а мне не продают. — наглец спокойно курил, не смотря на Англичанина и его очень серьёзное, и капельку злое лицо. – А ты пробовал паспорт показать или тебе даже с паспортом не верят? — Не верят. Ты меня в зеркале видел? Ты меня каждый день видишь, чего я спрашиваю. – Ладно, я буду твоим поставщиком никотина в этом мире. – Рома кладёт голову ему на плечо, после чего дым попадает ему лицо. – Тебе не стыдно, нет? — А что такого? — затяжка, он целует своего мужа, отдавая дым, чтобы тот не злился. Роме нравятся такие поцелуи, он очень любит вкус родных губ вперемешку со вкусом табака. – Ладно, я не злюсь и не злился. – Говорит Англичанин, когда они наконец оторвались друг от друга. — Вот и хорошо. — Олег нависает на шее, обвивая ногами его тело и вновь целуя, уже в предвкушении. — Продолжим? – Ты за одну ночь решил два месяца наверстать? – спрашивает Рома, ответив на поцелуй. — Если бы шёл счёт на два месяца, то нам бы суток не хватило. — Олег валит мужчину на кровать и проводить по его животику. — Я хочу раком. – Вставай. – скомандовал Рома, почувствовав себя вновь властным над этим слабеньким мальчишкой. Савченко покорно встал раком, актив сорвал с него шорты и кинул их на пол. Так как у парней уже всё было смазано, Рома сразу вогнал свой болт в Олега, предварительно стянув с себя трусы. Олег открыл рот, хрипя и показывая язык, держась за свой зад наслаждаясь членом Сащеко, который быстро двигался в нём и он с удовольствием притягивался к нему, чуть ли не срываясь на крик, потому что чем больше извивался на его стояке, тем больнее было, так как в этот прекрасный вечер в него достаточно накончали. Рома взял Олега за волосы и насаживал его на свой член ещё жёстче, давая ему ещё больше наслаждения, и вытягивая из него сладкие стоны, наполняющие весь дом. — Угрх, Рома-а-а... Больно… — Олег выгибал спину и тянул шею к верху. Он очень громко стонал, не слыша ни себя, ни Рому. В его глазах темнело, и он отчаянно упал на одеяло, без сил стоять раком. Он оставался натянутым на его член, безнадёжно скуля. — На этом всё... Ты больше не вытерпишь. — Рома отпустил волосы Олега и вышел из него, кончая на спину. — Я думаю, ты доволен. — Олег упал на подушку, выдыхая весь тот горячий и душный воздух. – Более чем. Надеюсь ты не залетишь после сегодняшнего. – Говорит Рома, падая рядом со своим человеком обожания. Англичанин накрывает их обоих одеялом, обнимает Олега выше живота и целует его в татуировку свинки на шее. — Хреновый из тебя отец. — Олег поворачивает голову и целует его в нос. — Фигуру портить нельзя. Да и мы пока детей не планировали. – Да ладно не залетишь, выпьёшь противозачаточные, как всегда, всё будет хорошо. – уже глаза слипаются, ему очень сильно хочется спать, поэтому он утыкается носом Олегу в шею и вырубается. – Спокойной ночи, любимый.Глава 4. Мама, я гей.
11 ноября 2019 г. в 01:02
Утро для Ромы началось странно. Никто не разбудил его в четыре утра, а спокойно спал рядом, положив свою голову ему на грудь.
Англичанин посмотрел на наручные часы, которые он забыл снять, на них было девять утра.
– Олежик, вставай, уже утро. – сказал брюнет, убрал волосы за ухо и поцеловал его в щечку.
— Мня-я-я! — Олег протяжно проскулил и магическим образом притянул Рому к себе, как подушку. — Спать надо, какое утро.
Он зевнул и накрылся одеялом.
– Сказал тот, кто будил меня в четыре утра. – Рома не хотел вылазить из тёплых объятий Олега, да и тем более, тот его крепко держал.– Олеж, выпусти меня, пожалуйста. – опять целует Олега в висок, чтобы тот его выпустил.
— Подушка, лежи смирно и не рыпайся. — Олег перевернулся на спину и сладко потянулся, чуть не убив своей рукой свою подушку.
– Так, ты меня с самого утра убить захотел. Медвежуть. Затискал бы тебя, но не сейчас. — Сащеко крепко обнял кудрявого, притянул к себе и поцеловал в шею. – Встаём или ещё поваляемся?
— Вста... — Олег сделал первый шаг с кровати, но мигом упал на пол. — Ём.
Он еле как встал с пола, охая и ахая, держась одной рукой за поясницу. — Ром, что вчера было? Хули всё болит? — Он облокотился на стену спиной, чтобы не упасть окончательно.
– Я же говорил что мы с утра не встанем. А сегодня ночью я тебя за «измену» с призванной шаболдой наказывал. Такое ощущение, что в тебя бес вселился, тебе было мало, пока у тебя у самого ноги не отнялись. Ты был истинной порнозвездой ночью. — сказал Рома, потянувшись и ударившись о спинку кровати.
— Ох, ебать. Детей насилуешь. А потом остеохондроз и ортопедия. Ещё и склероз в придачу, нихуя не помню. — Олег медленно поплёлся на кухню с больным лицом. — Ром, а что мы вчера ели или пили, что живот пиздецки болит?
– Прикол в том, что мы вчера ничего не ели, не употребляли. В тебя очень много кончали, тебе самому нравилось, тебе одного раза мало было и мы раза три-четыре за ночь вчера. У меня блять у самого всё болит. – Ответил Рома и поплёлся за своим идолом с сонным лицом. – Живи теперь с этой информацией.
— А вас не учили, что кончать в людей не культурно, герцог? Всё равно сейчас таблетки пить, чтобы потом ничего во мне не образовалось и я не сдох. Есть противозачаточные? — Олег потянулся за стаканом воды и начал рыться в аптечке.
– Притивозачаточные? Я про тебя что-то не знаю? Может, ты Оля? – подозрительным тоном спросил Англичанин. – Выпей таблетку от живота. У нас противозачаточных нет.
— Не, ну охуеть. Двести с хером лет кого-то ебёт, а таблеток нет. Ты же не хочешь, чтобы в конечном счёте я забеременел и родил? Да, мужик это сделать не может, но плод вырасти может, и через жопу ты его не родишь. Такие вопросы глупые задаёшь, ей богу. — он запил горькую таблетку водой и передёрнул лицом, откидываясь на стол.
– Олеж, успокойся, давай я в аптеку схожу за противозачаточными, за одно контрацептивы куплю, чтобы ты больше не волновался.
— Иди. — Олег допил воду в стакане и ушёл с комнату. — Я пока тут всё уберу, а то мы с тобой если вдвоём будем убираться, то ты меня пару раз удушить подушкой попытаешься.
Англичанин закупился в аптеке всем чем нужно, плюс купил ещё таблетки от похмелья на случай жестоких пьянок.
Домой Рома вернулся с истерическим смехом и пакетиком с лекарствами.
Роман вернулся достаточно быстро, но ему своего любовника никак не перегнать, и в доме веяло теплом и порядком. Когда Олег сложил всё по шкафам, он принялся читать личный дневник Ромы, смеясь с каждой страницы, где он его материл, а в итоге начал делать комплименты его внешности.
«Теперь можешь кончать в меня». —
Их аптечка пополнилась весьма полезными лекарствами.
Рома сел на кровать, обнаружив свой личный дневник со вчерашнего дня, когда его любимый узнал о нём больше, чем нужно, но за счёт любви и нужного доверия, ему не стыдно было скрывать это от него.
Савченко пересказал ему все моменты, которые Рома когда-то запечатлел на страницах этой потрёпанной книги, и весь этот рассказ был таким милым и смешным, что владелец этой вещицы не мог не усмехнуться или не улыбнуться, а после сказал, что время и окружение меняет людей.
– Это когда было, моё мнение о тебе сильно поменялось с тех времён. Подожди минутку. – Роме позвонил Денис и позвал в ХЗБ вечером на тусовку, его предлогом было то, что они собираются потусить без соулов. Рома согласился.
– Олеж, меня Денис в ХЗБ потусить позвал, но мы там без соулов собираемся. Ты же не обидишься, если я свалю и приду не много пьяным?
— Конечно не обижусь. Иди отдохни, малыш. А я может что сделаю тут. Что на ужин хочешь? — Олег отложил в сторону дневник и натянул очки на лоб.
– Спасибо, любимый. Приготовь что-нибудь на своё усмотрение, мне всё равно что, главное, что твоими руками и вкусно. Денис меня в семь позвал, поэтому до вечера можно что-нибудь поделать.
— Ром, а давай ты будешь биты создавать, а я смотреть и тебе чай наливать? — Олег встал перед сидящим Ромой и поднял его лицо за волосы, и могло казаться, что он сейчас его поцелует.
– Я этим и занимаюсь, ты думаешь, почему у меня MIDI клавиатура ещё к компу подключена.
— Ну так пошли, ты же знаешь, как мне интересно за этим наблюдать и тыкать все эти кнопки и клавиши.
– Пошли. – Рома взял Олега за руку. Они спустились к компьютеру, он его запустил и открыл программу для битмейкинга.
Когда Рома писал бит, он превращался в ангелочка, который открывался только Олегу и никому более. Рома не битмейкер, он композитор. Он писал не биты, а музыку, к этой музыке не нужны были слова если её понять и пропустить через себя, то всё станет ясно.
Англичанин сел творить без наушников, чтобы Олег тоже слушал как рождается его музыка.
— Ром, я сейчас приду. — Олег побежал на кухню и налил ему чёрный чай с двумя ложками сахара, наполовину разбавленный холодной водой. Только Олег знал рецепт чая, который любит Англичанин.
Он поставил перед ним чай и улыбнулся, сев рядом.
— Смотри, как могу. — Кудрявый начал играть мелодию на пианино из "Black Siemens", которую он выучил специально для него.
– Господи, как это мило. – Рома поцеловал Олега в висок и принялся творить.
Англичанин был очень увлечён своим делом, он не замечал часов, которые пролетали незаметно, переодически отвечал на вопросы Олега, которые он ему задавал в процессе работы.
В конечном итоге у него получился очень атмосферный бит, который как прокомментировал Рома: «На рингтон сойдёт».
— Я его поставлю на звонок и никогда больше его не сменю. — Олег зевнул от света компьютера и посмотрел на часы. — Ром, семь скоро, собирайся.
Олег встал и обнял его, поцеловав в щеку и похвалив за работу.
– Хоть кто-то мой труд ценит. Ладно, я пойду. – Рома собрался, кратко поцеловал Олега в губы и ушёл.
«Иди, Ромочка, иди, когда придёшь, тебя будет ждать сюрприз».
Для начала он пошёл на кухню, чтобы сделать ему ужин, в форме национального блюда Беларуси — драников. Он парился недолго, минут тридцать, а после и пошёл в ход его план.
Он быстро пробежался по дому и завесил окна, чтобы не вызывать подозрений.
«Повторим вчерашний день, Ром».
Он порылся на чердаке, где нашёл трусы и свечи, плюс несколько жучков со звуком и камерой.
Он выдвинулся в город, где словил девочку, завёл её в угол и укусил, вычерпав крови выплюнул её в банку, сблёвывая кровь на асфальт, оставляя красный след на дороге.
Быстро пробежал мимо кучки дам и вырвал волос, и сорвался домой, выкладывая всё на кухонный стол.
К тому времени, пока он всё искал, прошло плюс-минум пять часов, а Ромы всё не было, что осень радовало.
Он зажал знак соулмейта.
— Ромаш, привет. Как там, всё хорошо? Скоро домой придёшь?
– Олеж, учись чистить разум. Я сейчас домой приду, тут не особо весело. Если ты там будешь трахать призванную сучку, то я тебя ебать не буду. Просто научись чистить разум. – Рома говорил почти трезвым голосом, но он решил не торопиться и дождаться ответа от Олега.
— Да нет, Ром. С чего ты взял? — Олег облокотился на дверной косяк и улыбался, стараясь не думать о его истинном плане.
– Да я уже всё услышал, Олеж, что ты собираешься сделать? Лучше скажи, пока я добрый и пьяный.
— А вот не скажу, Ром. — Олег отпустил знак и перевязал его бинтом, чтобы Рома не смог с ним связаться
– Олег! Олеж! Ответь! Сука. – Рома подошёл к Денису, объяснил ситуацию, не говоря причину ухода и ушёл.
Рома шёл из ХЗБ не особо быстро, ибо если он побежит, то его стошнит из-за выпитого алкоголя.
Олег понял, что Рома поспешил к нему, именно поэтому начал свой план.
Он заключался в том, что он вызовет не двух сук, а без малого, сорок шесть. Примерно столько влезет в их дом. Если говорить фразу для призывания столько, сколько тебе надо, столько шлюх и придёт.
Он пошёл в спальню и повторил всё то, что делал вчера, только он сказал фразу «Да появлюсь я в доме под красным фонарём» ровно сорок шесть раз.
Шаболды всех параметров начали появляться возле двери, а он, пока они не поняли, что он мужик, решил сигануть на чердак.
Олег хотел, чтобы Рома ему изменил со шлюхой, но он этого не желал делать, поэтому он и вызвал на дом целый гарем. С этих всех шлюх невозможно сорвать лифчик и трусы, именно поэтому, одна девка как минимум должна прыгнуть на его член и скакать на нём. Именно за этот счёт он сможет его гнобить всю жизнь, потому что у него будут пруфы, так как к каждой комнате в этом доме висит жучок с микрофоном.
На чердаке его ждал ноутбук и коробка, которая была закрыта другими, а Рома не мог его найти, потому что знак соулмейта был замотан, и связь и ориентация была невозможна.
Он проверил все камеры, из каждой доносились стоны шлюх, ведь они сосались друг с другом, а скоро придёт тот самый изменьщик.
— Повеселимся, Ромк? — вслух начал Олег, дико улыбаясь и смотря на заполненный дом проституток.
Рома вошёл в дом и увидел огромный горем из тёлок.
– Блядская сука. – на Рому налетел весь этот гарем из шлюх всех мастей и шаблонов.
Англичанин не понял как быстро его раздели, засосали в самый мерзотный поцелуй, и одна из шаболд села на его член и начала скакать на нём, как будто она нимфоманка, которую лет двадцать никто не трахал.
— Что, Ром? Не думал, что за тобой тут следят? — Олег свесил ноги с коробки и наблюдал за всем этим цирком, как Рома получает какое-то наслаждение, а шлюха дико стонет, скача на его члене.
«Блять, нахуя я это сделал», — Олег закрыл ноутбук, от чего в комнате наступила полная темнота, а снизу слышались стоны.
Он закрыл лицо руками, и из глаз полились слёзы, хоть Олег и жаждел этого, но не думал, что это будет так отвратно смотреть на то, как шлюха ебётся с его любимым.
Этот секс не доставлял Роме никакого удовольствия, он продумывал план, как бы избавиться от этого гарема шлюховатых девиц.
Англичанин содрал с этой мадамы лифак так как она уже была без трусов. Девка запищала и убежала. Другие бабы отвлеклись на эту шваль, а Рома успел одеться в первое что нашел под рукой, а под рукой были трусы и одна из этих огромных футболок.
Сащеко содрал ещё лифчик и трусы с другой девицы, как другие опять отвлеклись. Рома успел открыть дверь в самое безопасное место — чердак. Он быстро забежал туда и быстро закрыл дверь.
– Оторвался. – Говорит про себя Рома, лежа на полу.
Тут брюнет слышит тихие всхлипы плача откуда-то из дальнего угла из большой коробки.
– Олеж, ты в порядке? – спрашивает Рома, смотря на него.
— Нет. Уходи. — Олег залез в коробку полностью и закрылся дверцами, чтобы Рома не видел его слёз и не слышал всхлипов.
– Я в этот шлюхо-лэнд не вернусь. Это пиздец... – Рома не много помолчал, открыл дверцы коробки и положил руку Олегу на спину. – Олеж, ответь на вопрос. Зачем ты это сделал?
Рома пытается посмотреть Олегу в глаза и как-то успокоить его, но он не даётся.
Олег молчит и ничего не хочет говорить. Он кусает кулак, чтобы не закричать и не разрыдаться, и просто утыкается в угол коробки, чтобы не было лишних вопросов.
Рука Ромы так и продолжает лежать у него на спине, но он не обращает на неё внимания.
Англичанин полностью открывает дверцы коробки и поднимает Олега за плечи, благодаря чему Савченко садится на колени.
– Олеж, ты чего. Олеж, покажи лицо, пожалуйста. – Рома не получал ответа. Олег просто мотал головой, не отрывая рук от лица.
Роме надоело, то что кудрявый никак на него не реагирует. Англичанин обнимает его, чтобы Олег поплакал хотя бы ему в плечо.
Сащеко давно понял, почему кудрявый плачет, поэтому он пытается его успокоить, но пока плохо получается.
Олег обнимает его руками, хочет обнять его намного сильнее, но просто утыкается ему в плечо и плачет.
Он не предпочитает ничего рассказывать. Тихо сопит, полностью закрываясь в широкую футболку Англичанина и дёргая его руками за спиной.
Кудрявый хоть и спокоен, и уже не злится на Рому, но продолжает плакать, как тогда, по-детски.
Рома берет его ладонями за щёки, смотрит в его заплаканные красные глазки, переодически вытирая большими пальцами слезинки, притягивает его к себе и медленно, но кратко целует в губы, давая понять, что он его любит, и что он не хотел изменять ему.
Оторвавшись от Олега Рома ещё раз взглянул в его глаза и прижал к себе, ничего не говоря.
— Рома. У тебя очень много родинок. — Олег прерывает тишину какой-то глупой фразой, но он говорит это так вдохновлённо и с любовью, улыбается красными глазами и смотрит в его зрачки, которые выглядят очень жалобно, хотят что-то сказать.
– Я люблю тебя, Олеж. – Рома прижимает Олега к себе, дарит ему тепло своего сердца и своей души.
– Мои родинки это галактика из звёзд, а звёзды это созвездия, и где-то есть твоё, а вот и оно. – Рома показывает Олегу «сердечко» из родинок.
Олег улыбается и плачет, но уже от счастья. Он тепло отдаётся Роме и трогает холодным носом его шею.
— Я буду плакать от счастья. От того, что ты существуешь. От того, что мы когда-то встретились. От того, что мы прямо сейчас смотрим друг другу в глаза.
– Не плачь, я не хочу видеть, чтобы мой любимый плакал. – Рома вновь берет Олега за лицо, вытирая большими пальцами его слёзы.
– Что мы будем делать, Олеж, просидим здесь всю ночь, а с утреца пойдём изгонять бесов, или сейчас этим займёмся? – не отпуская Олега, говорит Англичанин. – Я не хочу чтобы ты ещё больше себя накручивал. Просто знай, что я люблю только тебя.
— Хорошо, Ром. Я думаю, ты понял, что я тебя люблю больше всего на свете. Пошли пиздить этих шлюх. — Олег встал с коленок и подошёл к двери, ожидая Рому.
– Пошли, их там сорок четыре осталось. Кстат, тни отвлекаются когда одна тёлка убегает, а они просто стоят, как зависшие боты. – Рома подходит к Олегу, берёт его за руку и открывает дверь. – Понеслась.
Олег сразу же побежал на кухню, чтобы все вещи важной необходимости не тронули, сорвал трусы с двух, и повалил одну на пол, разрывая лифчик руками, а второй опустил обе шлейки, за счёт его худых плечей, слетел сам, и они обе пропали.
Рома закрыл чердак и начал отбиваться от этих сучек, заваливая их на пол, прижимая их ногами и сдирая с них белье.
Англичанин решил, что эта борьба слишком медленная, и он решил пробежаться со скоростью в три раза быстрее обычного человека и содрать с этих шлюх бельишко. Не прошло пяти минут, как у Ромы в руках двадцать пар трусов и двадцать пар лифаков.
«Не плохой улов».– думает Англичанин и выкидывает это всё дело в ближайшее открытое окошко.
Половина гарема уже исчерпана, но остались самые ебанутые шлюхи. За одной из которых Олег гонялся по всей спальне, и она залезла на шкаф, скидывая все вещи. Это его окончательно взбесило, он залез к ней и скинул её на кровать, прижимая и срывая всё, скаля зубы на эту швабру. Могло показаться, что сейчас он возьмёт её в позе наездника, но для них слишком много чести в эту ночь.
— Съебись с ужасом! — кричит он, когда сука исчезает за дверью.
Он, ища сук по дому сталкивается с Ромой лбом ко лбу, который летит на кухню, а Олег в зал. Он врезаются друг в друга, обнимаясь, и Олег случайно целует его в щёчку. Он поднимется и летит на поле боя.
«Только у нас с тобою силовое поле, Олеж» .– Думает Рома, оборачиваясь на Олега, и сбивая собой очередную шлюху и срывая с нее бельё.
Спустя ещё полчаса войны с этими блядьми всё закончилось.
– Это победа, Олежа. – Подбегает Рома к Олегу и обнимает его падая с ним на поле битвы, а в простонародии пол.
— Эта самая счастливая победа, которую я только одерживал. — Олег закинул ему руку за голову и почесал затылок, весело подкидывая вверх лифчик.
— У нас опять в доме срач после этого блядского дома, надо убираться. И нельзя это откладывать назавтра, и ты это прекрасно знаешь. — Олег встал и выкинул подкинутый лифчик в окно.
– Давай убирёмся после этого блядовника, и больше мы этим не балуемся. – Рома встаёт и идёт убирать вещи на шкаф, пока Олег собирает блядские трусы.
Как только Рома закинул вещи на шкаф, он принялся помогать Олегу со сбором этого дерьма.
— Пиздец оно воняет. И воняет не течкой, как полагается, а духами, фу блять. — Олег скрючил чувство недовольства, закрывая окно за грязным бельём блядин.
— Пошли, я ужин тебе погрею, а то ты упоролся за эти несколько часов.
– А ты есть не хочешь?– Рома так заботливо это спрашивает, его действительно волнует состояние своего кудряша.
— Я модель, мне нельзя. — Олег похотливо улыбается, а после, выходя из комнаты, начинает дико ржать, сохраняя спокойствие.
– Так, хуель, даже мои модели хоть чуть-чуть, но трапезничают. Поэтому не выделывайся и со мной садись кушать. Тем более смотри, какой худенький. – Говорит Рома с милой улыбкой и не сильно тискает Олега за щёку.
— Кто сказал? Вон поправился на два килограмма, чего хочешь, жирным стал. Если хочешь трахать красивое тело, не надо меня кормить. — Олег продолжал выёбываться, сложив руки на груди.
– Ты у меня и так самый красивый. – Рома притягивает его за лицо и зацеловывает в щеку. – Будешь продолжать выделываться, я не знаю, что с тобой сделаю.
— Рудольф, вы мне льстите и задабриваете меня. Я прошу вас, не стоит. — Олег понимает, что если продолжать говорить «нет», то Рома его либо убьёт, либо затискает, либо закроет на чердаке на всю ночь, где живёт бабайка.
– Я констатирую факт, поэтому хватит продолжать вымахиваться, или я от тебя начну по кусочку откусывать. – Рома не больно его покусывает в надплечье.
— Я не вкусный. Только ради тебя я прикоснусь к еде за последние недели две. — Олег начал греть сковородку, которая успела сто раз остыть.
Этому вчерашнему ребёнку очень нравилось вспоминать детство, готовя блюда, которые готовила бабушка в детстве, а он внимательно за ней наблюдал, всё запоминая, чтобы в дальнейшем стать самостоятельным.
Когда блюда подоспело, то он залил две тарелки сметаной крест на крест, то поставил их на стол.
— На, попробуй, ты такого никогда не ел и не поешь. — Олег пододвинул драники к Роме, который уже жаждел пищи.
Рома с удовольствием попробовал Олеговы драники и с очень довольным лицом, и проглотив эту божественную еду, выдал:
– Блять, это самые вкусные драники, которые я ел в этой жизни. – С закатанными от удовольствия глазами выдал Рома.
– Кто ты? Кто тебя создал такого умелого? – обращается Рома к Олегу, чуть ли не обожествляя его, а хотя нет, обожествляя.
— Двадцать восемь лет назад родился в городе Витебск. Вуаля! Не знаю, кто создал, но этот человек, или не человек, знал, что у меня будет очень хороший муж, и его надо будет радовать.
Олег же ел медленно, разрезая всё по маленьким кусочкам, чтобы его модельная внешность не пострадала.
Рома смотрел как по-модельному трапезничает Олег.
– Ты мне что-то подсыпал? Ты ешь слишком медленно, а я почти всю тарелку сожрал. Меня это напрягает, – Рома подозрительно посмотрел на Олега, а тот пытался не заржать от подозрительного взгляда своего мужа.
— Ничего я тебе не сыпал. Ты что, не видел, как едят модели? Ме-е-едленно, — Олег демонстративно провёл вилкой по воздуху. — Если ещё захочешь, в сковородке ещё много было.
– Нет, чтобы не набрать лишний вес, надо не переедать, поэтому, спасибо, было очень вкусно, – Доев и убрав за собой тарелку и поцеловав Олега в щеку, сказал Рома. – Ваша модельная фигура не испортиться, если вы наедитесь. Всё.
Сащеко ушёл в комнату, и Олег остался в одиночестве.
— Нашёлся, бля, умник. — "модель" быстро доел еду, наплёвывая на все правила, и пошёл к любимому в спальню.
– Что ты так быстро примчался? Модели же едят ме-е-едленно. – Сказал Рома, обнимая свою модель Олега.
— А кто сказал, что у моделей нет своих мужей, которые их ждут? — Олег присел к Роме на колени боком и обнял одной рукой за шею. — Ромаш, а давай поиграем в игру?
– Ну давай. Какие правила? – Рома провёл одной рукой Олегу по позвоночнику, а второй вдоль груди.
— Два месяца без секса. Даже намёка на него не будет, — Олег с ухмылкой посмотрел на Рому, который был немного ошарашен. — Ах да, ещё и лимит по поцелуям, десять раз в день.
– Это где это я так провинился? Какое плохое зло я сделал. – Смотрел с ошарашенным лицом Рома на Олега. – Что я сделал, что ты меня даже в поцелуях ограничил?
— У кого там был вечный недотрах? Кто там постоянно трахаться хотел? Не я ли временем, герцог? — Олег слез с Ромы и потрогал его нос, улыбнувшись. — Вот мы и посмотрим, сможешь ли ты жить без того, чем мы занимаемся чуть ли не каждую ночь.
– Окей, а в поцелуях почему ты меня ограничил? – Англичанин продолжал сидеть с ничего не понимающим лицом.
— Чтобы не расслаблялся. А то я знаю, до чего ты меня этими поцелуями доводишь. Отдаться заставишь. Так что т-ссс... — Олег провёл пальцем по его губам. — Пошли спать. С завтрашнего дня начнётся наша игра. Если ты проиграешь, то мы с тобой пойдём в одно место, где на 90% ты никогда не был, и, я думаю, нас с тобой оттуда так просто не отпустят.
– А если выиграю? Мне причитается какая-то награда? – спрашивает Рома, используя свой последний шанс на поцелуи, и целует Олега в висок.
— Ты сможешь управлять мной, как захочешь, ровно один день. — Олег понимает, что Роме будет очень сложно жить без нежности и поцелуев, поэтому в последний раз берёт его за волосы и поднимает его голову, смотря в его жалобные глаза и целует в губы, в очередной раз пробуя их на свою неимоверную сладость.
– А ты как без моих губ и нежностей проживёшь? – Спрашивает Рома, в очередной раз поцеловав Олеговы губы, держа его за шею.
— Будет сложно, но я буду держаться. Тем более, такие правила только для тебя, но не для меня. — Олег улыбается и толкает Рому на кровать, как перед их совокуплениями, но сегодня, их не будет. — Спи, малыш. Завтра будет день, завтра и почувствуешь себя ограниченным.
– Это сейчас двусмысленно прозвучало. Иди сюда, обнимать же тебя я могу? – Улыбается Рома, притягивая Олега за руки, чтобы тот лёг с ним рядом и обнял его.
— Ах ты. В этом отказывать я не решился. — Олег падает рядом с ним и обнимает, прижимаясь к его груди и накидывает на них одеяло. — Спокойной ночи и пошлых снов.
– Спокойной ночи, малыш. – Рома целует Олега в макушку на ночь, убирая его кудряшки ему за ухо, и гладя по плечу.
Рома уже продумал как он будет вести себя в ближайшие два месяца, поэтому он решил, что будет усердно заниматься работой.
Олег уткнулся ему в надплечье и начал сопеть, в предвкушении сна, и довольно быстро проваливается в царство Морфея.
Савченко ближе к утру осознал, что жить без секса пиздецки сложно, потому что гляда на утренний стояк Ромы, ему сразу же захотелось запрыгнуть на него, но нельзя сдаваться так быстро.
Он как всегда встал ни свет ни заря, не будя любимого, тихо надел длинную футболку Ромы и пошёл на чердак, где расчинил окно, которое вело на крышу терраски, и удобно устроился там, свесив ноги и смотря на малиновый рассвет с пепельными облаками на алом небе, доставая сигареты.
Утром Рома проснулся часов в десять, ибо это второй раз, когда ему удаётся выспаться.
Англичанин удивился, когда он не увидел Олега под боком, он не мог предположить где вообще его носит, но вспомнил, что он встаёт до восхода солнца и сейчас чем-то мается.
На этот раз этот путешественник решил не сидеть дома, а сразу после того, как покурил, спрыгнуть с террасы и пойти погулять по лесу.
Он проходил мимо заброшенной психбольницы, где очень обрадовался увидеть Пола, который был какой-то грустный. Оказалось, что ночью у него кто-то скомуниздил тринадцатилетнюю почку из холодильника. Олег сказал, мол: «Не велика потеря, друг, если бы я мог, то отдал бы тебе свою». Пол всё же смирился с пропажей и пошёл на четвёртый этаж, где рисовал на стенах махоньким ошмётком уголька — только таких размеров предметы он может брать.
Не обошёл мимо он и озеро, где они с Ромой, под полотном романтики гонялись друг за другом в воде. Олег пробежался по глади, пугая водных угрей и мошек, в конечном счёте упав в камыш.
Он решил обследовать и дальний лес, где слышал вой зверей и ему повернулась удача повстречаться с говорящим волком, который, увидев единственного вампира, радостно напрыгнул на него, облизывая лицо. Сначала кудрявый подумал, что у него была с утра не очень обычная сигарета. Волк был очень разговорчив, рассказывал ему всё, что накопилось у него за всю одиннадцатилетнюю жизнь. Волчонок оказался очень хорошим, и они с Олегом словили кролика, который на месте был съеден Германом.
Рома обошел весь дом и так и не нашел свою пропажу.
– Ладно, может, он решил прогуляться до Пола и испугать очередного грибника. – Сказал брюнет самому себе.
Англичанин поел, сделал утренние дела и вернулся в спальню. В спальне на тумбочке он увидел блокнотик, которого раньше не замечал.В этом блокнотике были стихи, больше похожие на тексты песен.
Англичанин всё прочитал, набрался вдохновения и решил с самого утра заняться работой.
Когда Рому брало вдохновение, он делал музыку максимально быстро, и за день он успевал сделать три бита.
На написание первого ушло часа три, Олега до сих пор не было дома. Англичанин заволновался и связался с кудрявым через знак.
– Олеж. Олеж, ты где? Уже пол второго дня, а тебя дома нет.
Хоть знак Олега до сих пор перевязан, он почувствовал вибрации на запястье и снял бинт, сжимая знак.
— Ром, доброго дня. Я тут по лесу хожу с волком, мы ищем медведей, дому буду не скоро, потому что мы будем кормить их рыбой.
– Какой к чёрту волк? Какие нафиг медведи? – Рома абсолютно не понимает, где сейчас находится Олег и что вообще происходит. – Не скоро, это во сколько?
— В часов семь вечера. Мы тут с Германом по лесу блуждаем и ищем медведей, чтобы пойти с ними на рыбалку и дать им рыбы. Ну Ром, вот что ты ничего не понимаешь, — сейчас руку Олега лижет волк, и он думает, чтобы ему дать поесть, представляя себе подстреленного оленя, что-то явно сейчас перед глазами видит Рома, об этом думать лучше не стоило.
– Допустим, передай привет Герману. До вечера, – Рома отпустил знак и продолжил творить, переодически попивая кофе, не понимая, почему у него перед глазами бегают дырявые олени. Он точно без любимого сойдёт с ума.
До семи Рома успел написать ещё два минуса на два текста, которые он прочитал в том блокноте.
Олег не торопился возвращаться, так как на рыбалке они с медведями и Германом веселились так, что они повалили его в реку и течение занесло его в тину.
Волк поспешил к семье, напоследок лизнув Олег по щеке, а медведи так вовсе завалили его и обняли всем телом, что он чуть не задохнулся.
Он ещё чуть меньше получаса искал дорогу домой, с водорослями и тиной на голове, весь грязный, в одной мокрой зелёной футболке, которая изначально была белой, но всё же счастливый, вернулся к любимому.
— Ром, я дома!
– Привет, Олеж. – Рома уже подошел и хотел обнять его, но запахи природы и внешний вид этого чумазика давали о себе знать. – Господи, что с тобой произошло, ты весь в каких-то непонятных субстанциях.
Рома помолчал разглядывая внешний вид Савченко.
– Ты конечно умный, в лес в белой футболке бегать, ну да ладно. Иди приведи себя в порядок, пожалуйста.
— Я в ванну на минут тридцать! — Олег захлопнул дверь на замок, чтобы Рома не дай бог, не зашёл сюда.
Олег вышел весь чистый к Роме, накинув на себя майку и полотенце.
— Весело ты тут время-то проводишь. — Олег наклонился к Роме, который сидел возле компьютера, обнимая и моча своими мокрыми кудряшками его шею.
– Теперь другое дело. Садись рядом. – Рома обнял Олега в ответ и поцеловал в щеку. Не удержался. – У меня есть ещё девять поцелуев в запасе. Кстати, Олеж, не скажешь, кто у нас в гострайтеры заделался.
Рома показал Олегу блокнотик, который он нашел в спальне.
Олег выхватил из рук Ромы блокнот и спрятал его за спину, нервно смотря глазами по сторонам.
— Он в спальне лежал? Зачем ты его взял. Мне стыдно.
– Да именно там. Ты мне источник вдохновения кстати подогнал. Не прячь, я уже всё прочитал и специально для тебя написал минус на «пули пролетят мимо», просто попытайся пропеть этот текст на этот минус, я примерно представил, как это будет звучать, но хочу послушать в живую, ты же умеешь петь, я знаю.
— Ну Ром, ты ебаный сыщик. Не умею я петь, с чего ты взял? — Олег мигом раскраснелся и заёрзал на месте, чувствуя себя впервые так неуютно.
– Ты думаешь, что я не слышу как ты в душе поёшь? — он усмехнулся, потирая свою правую руку. — Шучу. Ты постоянно что-то напеваешь, мне нравится, а я хочу послушать как ты нормально поёшь. Ну не ломайся, Олеж, ради меня, пожалуйста. – Рома пытается уговорить Олега в надежде на то, что он сломается.
— Включай. — Олег сел на месте поудобнее, взял Ромину руку в свою.
Из динамиков донеслась красивая лаконичная мелодия, под которую требовался нежный голос, который Олег и представлял в своей голове, когда писал текст.
Он примерно когда-то накидывал, где должны идти паузы, а где припев, хоть тогда он и не думал, что когда-нибудь ему кто-нибудь сделает бит под это текст.
Он пел очень нежно и тихо, делая небольшие повышения тона, которые требовались от написанного.
Когда шли паузы, Олег хотел посмотреть на Рому и на его реакцию на лице, но пилил строго в блокнот, ни на что не обращая внимания.
Он закончил, выдохнув полной грудью и откладывая блокнот на стол.
– Кто мне заявлял, что петь не умеет? Умеешь ты всё, что ты неуверенный такой? Можно я за этот вечер потрачу весь лимит поцелуев? – Рома не отпускает руку любимого и целует его в щёку. – У меня ещё два минуса, но о них позже.
— Нихуя я не умею. Ты придуриваешься. Я упоролся за несколько лет, пока ходил на вокал. — Олег встаёт со стула и идёт делать Роме чай. — У меня завтра есть очень рискованный поступок.
– Что ты собрался завтра сделать? – кричит Рома на кухню Олегу. – Колись, вокалист недостреленный.
— Матери рассказать всё,.как есть. — Олег грустно вспоминал, как в детстве он ночевал на улице, когда дома лежало трупчатое тело отца.
Олег вернулся к Роме и дал ему чай, сам безразлично запивая его из кружки, смотря в пустоту.
– Знаешь, тайное всегда становится явным, поэтому можно рассказать, но как-то мне боязно. – Рома принял кружку с чаем от и посмотрел в его грустные, смотрящие в никуда глаза.
— Ты думаешь, я не боюсь? У нас врождённые проблемы в семье, Ром. Мне всё ещё страшно от последствий. Но мне кто-то говорил, что нужно просто поговорить, — сказав это, Олег снова прислонил кружку к губам, чуть не плача в неё.
– Так, давай без слёз, мы просто расскажем всё нашим родителям и будем ждать реакции. Если ты захочешь, то я могу пойти с тобой, я понимаю, что возможно всё будет плохо, но возможно всё пройдёт хорошо, давай пока не загадывать, – Рома берет его за обе руки и пытается его успокоить, чтобы тот себя не накрутил по полной.
— Да нет, Ром. Я просто... Детство вспоминаю. Всё хорошо. Я должен побороть страх и пойти сам. Один, — Олег смотрит на англичанина тяжёлым взглядом, вот-вот на грани срыва.
Рома кивнул и крепко обнял кудряша, чтобы тот не сорвался.
– Успокойся, Олеж, всё будет охуенно, если что ты всегда можешь со мной связаться, всё будет хорошо. – Рома продолжает успокаивать своего встревоженного, обнимая его и поглаживая по голове.
— Ром, я тебя люблю, — Олег зажмуривает глаза и обнимает его, пытаясь не сломаться от мыслей прошлого, — Я хочу, чтобы мы вдвоём повеселились.
– Я тоже тебя люблю. – Рома держит Олега за плечи, чтобы видеть его глаза. – Как ты хочешь, чтобы мы повеселились?
— Чтобы после того, как мы вернулись обратно, было ощущение, что за нами до сих пор гоняться, — Олег наклонил голову и улыбнулся, чего так не хватало в этой ситуации. — Пойти туда, где нет нормальных людей.
– Ты хочешь чтобы мы проникли в психиатрическую клинику, прошлись там, а потом бегали от охраны? Психушка же вроде охраняется. Я угадал твой план или вообще не в том направлении думаю?
— Почти. Проникнуть с психушку, где есть старые сиделки, которые ничего не видят и не слышат, а потом разбудить всех больных, гоняясь от них. Я хочу безудержного веселья.
– А ты в курсе, что все больные по отдельным одиночным палатам сидят, а за ними камеры наблюдают, а ну и ещё психи и по ночам всякую херь творят, поэтому вряд-ли там кто-то будет спать.
— Ром, на краю города нет технологий и охраны, там только замки, которые легко взломать обычным людям, но не им. Ты представь, какой там крик будем, когда они за чужаками будут гоняться?
– Ты не боишься больных в город выпускать? Они же всё разнесут.
— Сделаем людей счастливыми. Это разве плохо? Они ничего серьезного не смогут сделать.
– Психи ничего серьезного не смогут сделать? Ты уверен? Делать людей счастливыми это хорошо. я согласен. В какую пизду ты, туда и я.
— Сейчас, волосы высохнут и пойдём. А пока, — Олег взял Рому за руку и повёл в спальню. — Устроим игру.
Кучерявый накрыл его одеялом и закрыл лицо подушкой, прижимая к кровати.
– Что ты со мной собрался сделать, мне страшно. – Роме реально было страшно ибо если он лишён секса на два месяца, то что сейчас будет происходить.
— Вот скучно стало, решил кого-нибудь придушить. — Олег очень хорошо драматизировал, ещё сильно сжимая его в области горла.
– Олеж, не пугай меня, ты как бы знаешь, что мы бессмертны, но мне всё равно страшно, говори, что ты собираешься сделать.
— Ну не будем же мы с тобой трахаться, — Савченко ослабил хватку. — Хочу, чтобы ты меня боялся.
– Я в курсе, что не будем, я и так тебя боюсь, может не будешь меня так больше пугать?
— А ты меня сними с себя. — он сжал ногами тело Ромы и продолжил душить его подушкой с дикой улыбкой на лице.
Англичанин нащупывает рёбра и начинает щекотать Олега, поднимаясь своими шаловливыми ручонками к подмышкам, и щекоча его там.
Олег закатывается смехом и падает с Ромы, а Сащеко же залезает на Олега и прижимает его за запястья к кровати.
– Я победил?
— Да. — шепчет Олег, смотря в его радостные глаза, желая того, чтобы Рома был всевластен над ним.
Олегу очень хочется просто, чтобы сейчас было, как раньше — поцелуи, ласки, секс, но проигрывать Роме нельзя, потому что он обаятелен и может прямо сейчас заставить ему отдаться, но Олег его обломает.
Рома поцеловал Олега в губы и поцеловал так, после чего Олег таял, как лёд весной. Обычно после такого поцелуя следовало продолжение, но не сегодня.
– У меня ещё семь поцелуев в запасе. – Рома усмехается и трогает волосы Олега. Давай собираться, нам ещё психов выпускать, волосы уже высохли. – Рома с такой же улыбкой слез с Олега и демонстративно что-то «стряхнул» с футболки.
— Ещё семь попыток свести меня с ума. Я точно не выдержу. — Олег встал с кровати и пошёл к шкафу, скидывая полотенце на пол.
«Всю грязь с себя стряхивает, чтобы потом не попасть под моё следствие. Выебать меня захотел», — Олег прекрасно сопровождал свои мысли хитрой улыбкой и глазами.
«Я не выебу тебя в ближайшие месяца два, я заставлю тебя мучаться». – Рома надел чёрную футболку без рисунка, чёрные рваные джинсы, стандартные Vans'ы и чёрную кожанку, в кармане которой лежали сиги и зажигалка.
– Я готов бегать от психов.
— Ты сразу решил, как смерть одеться? — Олег же был похож на настоящего ангелочка в длинной белой футболке. — Хотя, им всем не привыкать.
— Так, нам нужно обойти город. — говорил Олег, выходя из дома и глубоко вдыхая ночной воздух хвойных деревьев.
– Обойти? Может напролом? Так быстрее будет, а потом будем психов по городу кругами гонять. Можем стандартным ходом – вверх и вперёд по крышам – Рома посмотрел на Олега, подняв бровь. – Вы примете моё предложение, сударь?
Рома подал Олегу руку, думая, что он ее примет в знак согласия.
— По небесам, там атмосфера другая, и поцелуи ты свои истратишь в два раза быстрее, чтобы не разжигать мою любовь к тебе ещё сильнее, и чтобы не проиграть тебе. — Олег принял его руку, направляясь в сторону крыши.
– Не сегодня, сегодня без романтики, может когда оторвёмся. – Рома скрепил их руки в замок и разогнался в сторону крыши, чтобы можно было забежать по стене. Уже на крыше Роме расхотелось освобождать психов, но видя как горят глаза его любимого этим желанием, к нему возвращалось желание насрать людям в жизнь вместе с Олегом.
– Погнали.
Они вместе бежали по крышам, вдохновлённые друг другом, не останавливаясь ни на секунду, не отставая друг от друга.
Олег всегда мечтал, вот так, ночью, с кем-нибудь, бегать под небом и радоваться, что существуешь. Его мечта сбылась.
Спустя километров сто пятьдесят, а может больше, Олег наконец увидел знакомую деревянную таблицу, краска которой выцвела и облезла, а ведь несколько лет назад здесь было написано «городская психбольница», которая давно стала не городской, а вообще перестала подавать вида на жизнь, но всё ещё работала.
— Вот она. То, что нам нужно.
– Она же закрыта? – уточнил Рома и получив одобрение в виде кивка он начал вскрывать замок. – Ой поймают нас менты когда-нибудь, чувствую, поймают. Есть. – раздался щелчок в замке и дверь была открыта.
– Пошли.
— Я думал, тут погромче будет. Как-то очень тихо. Тебе не кажется, что тут никого нет? — Олег прислонился ухом к одной из дверей, оказавшись сбитым с ног под её напором, а из комнаты вылетела какая-то девочка с глазами на лбу, а её рот был в чём-то красном.
– Блять, надо включить свет и устроить месиво или выкурить всех психов и бежать. Думай! У нас нет времени. – Рома толкал Олега локтем в бок, ожидая его ответа.
— Пойти нахуй со своими идеями и продолжить путь, не обращая ни на кого внимания. — кудрявый взял его за руку и повёл в одну из других комнат, а также девочка, что бежала куда-то, врезалась в стену и упала на пол, оставляя там след.
— Ну открывай.
– Жутко тут. – Рома открыл следующую дверь. За ней сидел псих, у которого были припадки, он бегал в смирилке, что-то верещал и психоделически ржал, а когда он заметил Олега и Рому он быстро метнулся к двери с жутким криком: «лю-ю-юди!», слава богу, Рома успел закрыть дверь и обратно запереть её. Походу псих впечатался в дверь ибо был слышен глухой удар в дверь, за ней всё затихло. Вырубился.
– Твою ж блядь! – Англичанин явно не хило испугался.
— Успокойся. Очухается. Пошли дальше.
Олег провёл Рому к следующей двери, за которой были слышни визги и падения на пол.
Олег открыл её, как послышался бешеный крик. Какой-то человек разбросал всё постельное белье по комнате и перевернул лампу, напялил на себя пододеяльник и лез на решётку окна, кричал:
— Не идите за мной, поганцы! Вам здесь он место! Я сильный! Вы не убьёте меня!
Он падал с окна на пол и дико боялся, снова залезая туда.
— Весело у них тут. – Олеж тихо закрывает дверь, прижимаясь к Роме от мурашек.
– Пиздец весело. – Рома впервые так сильно чего-то испугался, поэтому он вновь взял Олега за руку, чтобы ему было хоть чуть-чуть спокойней.
За следующей дверью сидела на вид милая девушка и разговаривала сама с собой, переодически матеря саму себя, плача, и снова смеясь. По виду у нее было раздвоение личности вместе с биполяркой.
– Уходите, чужаки! Проваливайте! – наорала на них девушка и продолжила очень содержательный диалог, после того как Рома закрыл дверь.
— Боишься? — Олег усмехался и вёл Рому за руку, которая тряслась от страха, но Савченко ни капли не боялся.
Следующая дверь оказалась более или менее спокойной. В комнате, парень рисовал на стенах палки, а некоторые из них были с перегородками, похожие на кресты.
Когда он пришёл рисовать на двери, но она была открыта, он рисовал по воздуху, смотря только на угол в руке, а после, снова пошел по кругу.
— Охуеть, они все такие разные. Одни психи на всю голову, другие вообще никого не видят.
– У всех свои тараканы в голове. – Подойдя к очередной двери Рома решил прислушиваться, что там вообще происходит. За дверью было тихо, он открыл дверь.
Комната вся была увешена стрёмными детскими рисунками, а в комнате за письменным столом сидел мальчик, который что-то рисовал. Наверное, это единственная комната, в которую вампиры решились войти.
– Дяденьки санитары, это вы? Я вёл себя спокойно, сидел рисовал. – спокойным приглушённым тоном спрашивает мальчик.
– Федь, а что ты рисуешь? – взглянув на висящее на стене досье, спокойно спросил Рома у мальчика, показывая жестом Олегу, что тот тоже может войти.
– Их. Они повсюду. Я же один их вижу. – таким же приглушённым тоном отвечает Федя.
– Хорошо мы тогда пойдём, пока. – Попрощавшись с мальчиком, Рома с Олегом пошли дальше исследовать психушку.
– Мальчик, который рисует галлюцинации на листочек. Прекрасно
— Грустно. Они все тут сами по себе. Их никто не любит. За ними никто не следит. Их давно забыли близкие, если они вообще были. Единственное, что они видят каждый день — медсестёр, коляски и таблетки. Нам нужно их освободить.
Олег смело вытолкнул ногой дверь, где тусклым светом горела лампочка. Тут сидел человек, который вырезал куском стекла узоры на бумажных стаканчиках.
Он менял их один на один, а на стенах появлялись разные узоры, он встал и начал смотреть, радостно прыгая и пытаясь достать до чего-то.
— Смотри, у кого какая радость. Если моя радость — каждый день видеть по утрам тебя, то у него... Делать лампу из бумажных стаканов.
– Что здесь забыли творческие люди? Мальчик из предыдущей комнаты рисует и никому ничего плохого не делает, мужчина здесь вырезает узоры из бумажных стаканчиков, а потом находит этим стаканчикам применение. Давай обследуем все комнаты, а потом освободим их. Им здесь не место. – Рома раньше думал, что в психушке держат только безумцев, как в первых трёх палатах, но сейчас он увидел абсолютно нормальных людей, которые по непонятным причинам оказались здесь.
Англичанин открыл следующую дверь, за ней был просто спящий на своей койке молодой человек.
– Алексей, видит галлюцинации, в прошлом наркоман. – Зачитывает висящее на стене возле двери досье Рома. Ему было неприятно смотреть на точно таких же людей в этом гиблом месте, поэтому он принял решение, что в этом месте никого быть не должно.
– Пошли освобождать пленных дальше. – Все одиночные палаты в этой больнице были заперты, поэтому Сащеко каждый раз приходилось их вскрывать и не понимать, почему за некоторыми дверьми обычные люди.
Олег посмотрел в щель полузакрытой двери, где было очень тихо.
Он взял руку Ромы, ещё сильнее сжал её и прошёл в комнату, где лежали какое-то тряпьё, а кровати стояла не полностью у стены.
Сначала им показалось, что здесь никого нет, но когда под кроватью показались шевеления, Олег подошёл ближе и отдёрнул простынь.
— И-и-и-и! Новые врачи!!! С новой смертью! — кричала девушка, вылазя из-под кровати и неслась на Олега.
— Ром, бежим! — Савченко понёсся с парнем по коридору, а затем свернул и прыгнул в какой-то шкаф. — Творческие люди говоришь?
– Блять нам первые три двери походу ничего не дали. Как будем действовать? Будем выпускать или, ну нахуй? – тихо говорит Рома, не отпуская руку Олега.
— В смысле ну нахуй? Конечно выпустим! Ты видел, сколько там палат, сколько людей, и сколько они тут! Они же жизни не видели. Пошли дальше. — Олег тихо открыл шкаф, походу та шизанутая вернулась на место, под кровать, в комнату. — Проследуем дальше.
– Жизнь нас ничему не учит, пошли дальше. – Рома проследовал дальше.
За следующей дверью были одержимые девушки – сиамские близнецы, у которых тела срослись в области пояса. Они передвигались с помощью рук, что делало картину более жуткой.
Девушки не были привязаны к кровати, они бегали по стенам и потолку комнаты с безумными криками и дьявольским смехом, всячески неестественно извиваясь. Когда они заметили открытую дверь они побежали в нее от стены, но не успели выбежать так как дверь вновь была закрыта, но не заперта.
– Выпустим говоришь? Ты понимаешь что на улицах города их поймает полиция и в лучшем случае опять вернёт сюда или в худшем, убьют таких, как эти девицы или как те из первых трёх дверей. Для них это самое безопасное место, где им никто не сделает больно. Они же не сидят в психушке вечно, им пытаются помочь, некоторым помогают, и их выпускают. Может подумаешь над тем, чтобы их выпустить? – Рома пытался вбить в голову Олегу, что тут они кроме санитаров никого не видят, но им помогают, над ними не издеваются, да может некоторые сюда попали несправедливо, но их же выпустят.
— Их не выпустят. Никогда не выпустят. За счёт того, что они так выглядят, и так себя ведут, их страшно в город отпускать. Успокойся, их не убьют. Их будут бояться. В конечном счёте, они могут вернуться сами, если они не найдут ничего стоящего на просторах Питера. Если бы тебя здесь заперли на двадцать лет? У людей это четверть жизни. А у них этой жизни и не было! — Олег очень хотел сделать людям хорошо, поэтому пошёл обследовать здание один, отпустив Рому.
Олег открыл дверь, где сидели два человека и играли в самодельные карты. Их лица были закрыты. Он подошёл ближе и отодвинул чёлку одного из них, где был выбит один глаз и закрыт повязкой. У второго был пластырь на переносице, который был чёрным от крови.
Олег грустно вышел из комнаты, спускаясь по стене спиной.
— Они здесь никому не нужны.
Рома не мог просто так отпустить Олега поэтому он побежал за ним, а так как он всегда знал где он находится то догнать его не составляло труда.
–Давай здесь не разделяться, я не хочу тебя потерять во всех смыслах, поэтому давай продолжим идти вместе. – Говорит Рома, схватив Олега за плечи.
— Если ты продолжишь говорить, что эти люди не страдают, то потеряешь меня. Не думай в таких местах вести себя логически. Ты видишь, как они тут развлекаются.
Олег обнял Рому и снова взял за руку, ведя к очередной двери, где висел какой-то железный диск.
— Открывай.
Эта дверь не хотела поддаваться даже после вскрытия, наверное она была заперта ещё на несколько замков изнутри.
– Не открывается. Будем выбивать или не будем беспокоить человека?
Олег думал, что за дверь никого нет. Но он думал о том, зачем здесь металлический диск. Он прикоснулся к нему и повернул, где изнутри которого висела связка ключей.
— Посмотрим, почему она так хорошо закрыта. — кудрявый подпёр дверь бедром и ввалился в комнату.
Он подошёл к лежащему человеку и потряс его за плечо, но он отказывался просыпаться.
— Клиническая смерть. Срок — четыре месяца. Диагноз — шизофрения, деменция и биполярное расстройство. Весело чувак жил, да вот умереть решил, что-то наподобие респауна.
Невозможно представить, как Олег испугался, когда этот человек начал шевелится. Он отпрыгнул назад в руки к Роме, а этот странный встал и сел на кровать, протирая глаза.
– Здравствуйте. – Рома поздоровался с пациентом, не отпуская Олега, который испугался так же, как брюнет когда открыл дверь с пациентом в смирительной рубашке.
Дальше повисло молчание, которое Рома не решался разорвать. Он просто не знает что ему сказать и что спросить.
— Хорошо выспался? — Олег ближе подошёл с проснувшемуся, который с интересом разглядывал Олега, в конечно счёте, он протянул ему руку в знак приветствия, на которую Олег с удовольствием ответил.
— Я Алексей! — этот человек полез обниматься с Олегом, радостно улыбаясь своей кривой, но искренней улыбкой.
— Мы тебя освободим, сиди здесь и никуда не уходи. — Олег подошёл к Роме и взял его за руку, уходя из комнаты.
– До встречи. – Рома попрощался с Алексеем, пожал ему руку и вышел вместе с Олегом.
– Пошли на второй этаж, там тоже кто-то должен быть, а здесь вроде всё, дальше только кабинеты врачей.
— Хуёвые тут врачи, если у них ночью такая вакханалия происходит. — вампиры по крутой лестнице проследовали на второй этаж, где все двери в палаты поциентов были открыты и они спокойно разгуливали по этажу, и вроде как, ничего не крушили.
— Ёперный театр. Меня к такому жизнь не готовила.
– Ты думаешь меня к такому жизнь готовила? Пойдём поговорим с ними? – Рома показывает головой, чтобы они попробовали поконтактировать с гуляющими пациентами. – Пошли, может что-то полезное узнаем.
Олег подходит к какой-то девушке, которая сидит около сломанного лифта и играет с кубик Рубика, который она почти собрала.
— Привет. Не бойся. Мы тебе ничего плохого не сделаем. Скажи пожалуйста, ты хочешь выйти отсюда, и не вернуться никогда?
— Вы же нас не выпустите.
— Считай, это ваша последняя ночь здесь.
— Хотелось бы верить. — девушка продолжила собирать кубик, принимая сказанное за глупую ложь.
Рома решил подойти к парню, который сидел возле стены и что-то напевал.
– Вы новые санитары? – спрашивает паренёк, смотря на присевшего на корточки напротив него Рому.
– Нет, мы пришли вас отсюда вытащить.
– Серьёзно? Не шутишь?
– Я абсолютно серьёзен.
– Ура! – пациент налетел на Рому с объятьями, чуть не завалив его на пол. – Я пятнадцать лет этого ждал. Как вас зовут? Я хочу знать как зовут наших спасителей.
– Я Рома, этот ангел в белой футболке — Олег. Это ваша последняя ночь в этом аду. – Рома разобнял его и пошёл разговаривать с пациентами дальше.
Паренёк подскочил и начал прыгать от счастья, искренне улыбаясь.
— Ром, я большую их часть расспросил, они все очень рады выйти, но они нам не верят. Пошли открывать двери? — Олег посмотрел на Рому и обнял его шею, смотря в его добрые глаза и дожидаясь чего-то очень тёплого.
– Вон тот паренёк, который скачет возле стены нам верит. – Рома указывает на того парня, с которым он только что разговаривал. – Пошли выпустим их из этого ада. Сделаем хоть что-то хорошее, чтобы хоть кто-то на нас в этом городе зуб не держал.
Рома обнял Олега, взял его за руку и пошел с ним открывать двери на свободу.
— Я думал, ты меня поцелуешь. Раз поцелуй не идёт ко мне, я иду к нему. — Олег опередил Рому и потянулся к его губам и накрыл их. — Теперь, можно спасать мир.
Олег взял его за руку и продолжил путь. Вот они уже возле дверей, и они оказываются выбитыми ногой.
– Подожди секунду. Я сейчас вернусь. – Рома вернулся обратно в психушку и открыл все двери на первом этаже, вывел людей со второго этажа на первый и нашёл микрофон, с помощью которого делались объявления для лечащихся.
– Уважаемые пациенты, как вы видите дверь наружу открыта, вы можете покинуть это место раз и навсегда, добро пожаловать на свободу, друзья. – Англичанин сделал объявление и вышел из здания к Олегу.
— Теперь, эти люди свободны. Хоть что-то в этом городе мы не сломали и не разрушили. Пошли, первое добро мы сделали. — Олег потянул Рому на улицу, где уже вон бежали сотни людей из психушки.
Врачи там были, или нет, но через минут пять все выбежали, и это здание по назначению перестало существовать.
— Пошли обратно домой.
– Пошли по крышам, там атмосфера другая, и поцелуи я свои потрачу в два раза быстрее. – Рома держит Олега за руку и смотрит на него с милой улыбкой, пытаясь затянуть его на крыши.
— Ну пошли, Ромео. — Олег идёт медленно, наслаждаясь тихой ночью и человеком, который рядом с ним. Они идут рядом друг с другом, а Олегу так хочется его поцеловать, но ему не надо проигрывать, ибо Рома с теми ещё задними мыслями.
Они забежали на крышу, под самые звёзды, где в прошлый раз, уже вампиром кудрявый сбегал из дома.
– Обожаю с тобой ходить по крышам, всё сразу становится более атмосферным. – Говорит Рома, смотря на Олега, медленно идя с ним по крыше. – Чёрт с ним, у меня ещё шесть поцелуев лимит.
Англичанин подтягивает к себе Савченко и целует его губы, которые после всего этого, на крыше высотки под звёздным небом Питербурга было в три раза приятнее целовать.
– Люблю тебя.
— Ты бы знал, как я тебя. — Олег отрывается от него лишь на одну секунду, а после, снова тянется к его губам, которые так близко, и так сладко пахнут. — Ты до невозможности убиваешь меня своими поцелуями.
– Я тебя точно когда-нибудь убью тебя своей любовью. – Рома тоже тянется к Олегу за поцелуем, от которого кудрявый опять тает.
— Скоро твой лимит закончится, и я перестану течь, как девочка. Возбудить меня решил. — Олег прыгает Роме в руки и остаётся там, лаская его шею и плечи.
– Я не решил тебя возбудить, а у меня ещё четыре, а от этих поцелуев ты не перестанешь течь как девчонка, я это знаю. – Рома обнимает Олега за талию и улыбается от того, что его любимый человек рядом. – Ладно, пошли домой, а то мы такими темпами до дома не дойдём.
На следующее утро.
— Ром, встава-ай. — Олег был уже одет и распутывал свои кудряшки, которые вечно запутываются при любых обстоятельствах, и даже, когда он попадёт в ад, эта проблема останется.
Солнце давно встало, петушки запели, а этот лодырь до сих пор спал, уткнувшись в подушку Савченко.
– Вот теперь я узнаю своего Олега. – Зевая и садясь на кровать, говорит Рома. – Куда мы так спешим?
— Я что, раньше на Олю был похож? — Олег садится рядом и обнимает его на грядущий день. — Ты разве не помнишь, что мы вчера с тобой планировали?
– Всё я помню, Олеж, я только думал, мы не с утра пораньше к родителям поедем, хотя бы часа в два в три дня. – Рома встаёт с кровати, обнимает своего мистера кудряшку, и, решив немного навести порядок, покидает его, направляясь к шкафу.
— Какое утро? Двенадцать уже! Я тебя вообще в восемь хотел разбудить, но ты слишком сладко спал. — Олег откидывает голову назад, чтобы волосы уложились, покидает спальню и рому окончательно, бежит на кухню, дабы сделать 'мужу' кофе, но по пути случайно мизинцем врезается в угол стола, и по всему дому раздаётся явный крик.
Рома ушёл в ванную, превратиться в человекоподобного, чтобы не напугать детей на улице и показать себя прилично родителям. Спустя минут пятнадцать-двадцать, Англичанин уже чувствовал себя более-менее живым существом, и шёл на кухню, перед этим осыв лицо холодной водой, почистив зубы и хотя бы руками причесав свою шевелюру. На столе уже стояла его чашка, напротив сидел Олег и залипал в телефоне, попивая свою утреннюю дозу энергии.
– Спасибо большое, Олеж. – Рома обнял свою хозяюшку за плечи, взял чашку в руку чашку и сел рядом.
— Какой красивый юноша сидит напротив меня. Я на его фоне ничто. — Олег улыбается, смотря на Сащеко, который пил кофе из чашки, когда его чёлка упала вниз.
– Какой красивый молодой человек сидит напротив меня, жаль, что он занят. – он с улыбкой смотрел на любимого, который поправлял кудряшки.
— Занят самым красивым в мире вампиром, который соблазняет его любым поцелуем, — Олег встал и потрепал его по волосам, радостно улыбаясь. — Пошли, мой герой. Пора.
– Пошли, красавчик. – Англичанин допил кофе, убрал кружку, и приобняв Олега вышел с кухни. – Ты хоть предупредил маму, что приедешь и приедешь не один?
— Я последний раз у неё был лет пять назад. Она не помнит, как я выгляжу. Если она начнёт орать, мы утечём. Пошли. Надейся, что всё будет хорошо. — Олег взял свою опору за руку и открыл дверь на улицу. — Погода оставляет желать лучшего. Это намёк?
— Нам придётся очень далеко направляться. — Савченко посмотрел на Рому тем грустным взглядом, который у него был вчера.
– Так, только не раскисай, всё будет хорошо, я тебя уверяю, не нужно волноваться, чем больше ты себя накручиваешь, тем хуже всё пройдёт. Просто очисти разум и не думай ни о чём, если что, я всегда рядом, всё хорошо. – Рома обнимает его, такого испуганного и заволновавшегося, пытаясь его успокоить, чтобы тот не сломался, как вчера.
— Не успокаивай меня, как бабу. Просто пошли. — Олег направился на ближайшую крышу. — Так быстрее.
Он забежал на девятиэтажку вместе с Ромой, прыгая по ним туда-сюда, то перегоняя своего своеобразного дружка, то отставая на внушительное расстояние.
Они уже минут двадцать прыгают, и только-только пересекли площадь.
Рома бежал вблизи со своим забавным котиком, то перегоняя его, то отставая, то бежа с ним на одном уровне.
До конца пути брюнет даже не запыхался, осознание того, что Олег рядом предавало ему сил.
Когда они добежали до конца всех крыш, переступая грань между городом и лесом, они спрыгнули вниз.
— Всё. Теперь пешком под деревьями километров пятьдесят, — кучерявый посмотрел на своего спутника сожалеющими глазами и размеренно пошёл к табличке "что пятьдесят километров".
В лесу приятно пахло свежестью, щебетали птицы, вокруг носились какие-то маленькие зверьки. Всё жило и радовалось этому, а он этим наслаждался, а с любимым человеком для Ромы любой лес, как райский сад из библии.
Весь райский уголок закончился, когда они перешли ручей и направились в чащу. Там пошёл дождь, а с деревьев капали огромные капли воды, а животные и птицы спрятались в свои убежища.
— Заебись погодка. Меня это напрягает, тем более нам осталось совсем немного.
– Погода тебя охлаждает, тем более если осталось немного, то мы не успеем полностью промокнуть, – Сегодня Англичанин был слишком оптимистично настроен, это и напрягало с самого утра.
— Не нравится мне твоя излишняя светлость. Я сейчас умру от стыда и страха. — Олег нервно шёл по тропинке, наступая в лужи и прыская водой на Рому.
Сащеко идёт, не обращая внимания на то что в него прилетают капли воды от луж, в которые наступает Олег.
Англичанин реально был слишком позитивно настроен сегодня, но после он охладился и просто успокоился, и задержался морально между оптимистичным и пессимистичным настроем.
Сащеко, смотря под ноги, врезался с спину Олега, который остановился и смотрел на двухэтажный дом, который был обит старой черепицей, весь в коричневом, местами зелёном мхе. Почти все окна заколочены широкими досками, лишь на первом этаже окна тускло принимают на себя напор дождя.
Сосна грустно скрипит и плачет свою сольную песню, мечтая расти где-то в дали, в лесу, с другими подружками.
Ручей пробивает светлую дорожку возле дома, куда под слоем пыльных лет свалился и догневает по тихому мостик, сделанный папой в далёком детстве.
— Вот... Он.
Рома внимательно осмотрел этот дом и вспомнил, что он был здесь раньше когда-то давно и он видел Олега в этом доме, просто не заострял внимание на этом.
– А я помню этот дом и помню тебя пиздюком. Когда-то давно я тут гулял исследовал лес, интересно мне было короче. Так вот, я набрёл на этот домик, а тут ты маленький гулял, такой милаш-улыбаш-пухляш, просто сказка. Я поздоровался с твоей мамой, поняшкался с тобой, она спросила кто я и как зовут, рассказала про тебя, – Рома рассказывал свои воспоминания с настольгической улыбкой на лице. – Я не знал, что тут живёт мой будущий муж.
Всё это звучало как бред, но если хочешь чтобы тебе не поверили — скажи правду.
— Ром, ты специально мне хочешь все гормоны внутри порушить? Мне и так тяжело здесь находиться после смерти отца. Ты тут атмосферу нагнетаешь. Это всё было очень давно. До смерти папы. После этого было очень плохо жить в этом доме. Я уже в семнадцать лет уехал отсюда, — Олег был очень печальным, смотря на этот округ и дом.
Ему очень хотелось заплакать, но слёзы отказывались вытекать, возможно, это было и к лучшему.
Рома положил руку любимому на плечо, ничего не говоря, просто потому, что он не хочет нагнетать обстановку ещё больше.
— Пошли, — Олег шептал тихо, чтобы его кто-то не услышал, но никого рядом и не было, хотя по всей этой полянке могут разгуливать призраки.
Он постучал. Никто не открывал. Олег продолжал стоять и ждать чуда. Стоял неподвижно. За дверью послышались шаги. Олег начал жутко трястись и сглатывать слюну, которая и создавала комы в горле.
Дверь отворилась. На пороге стояла женщина средних,а может даже поздних лет, в широких штанах и рубашке времён девяностых, в грубой вязаной кофте, с очками на носу и с почти поседевшими волосами, с нелепым пучком на голове. Наталья Савченко, человек, застрявший в тех временах, когда во власти был Горбачев, когда на магазинных полках было шаром покатить, когда в тетради клали промокашки, а на их оборотних сторонах печатали гимн советского союза, когда детей было не загнать домой, когда вместо Питера был Ленинград, когда не было секса, а была сугубо любовь.
— П-привет, мама... — парень всё ещё стоял на пороге и нервничал, отпуская руку своей опоры.
— Явился. Я уже думала, что инспектор налоговой пришёл. Проходи, чего стоишь?
Олег аккуратно шагнул в дом, чуть не упав. Он очень сильно боялся.
— А это кто с тобой? — он, как можно на заметнее бил Рому по ноге, чтобы тот не раскрывал все секреты сразу.
Сащеко было не менее страшно, чем своему напуганному мальчонке, он молчал, потому что ему было жутко что-то не то ляпнуть.
Рома представился, но не сказал кем он приходится сыну этой женщины. Англичанин первый раз так стеснялся кого-то. Раньше такой скромности он за собой не замечал.
— Мам. Только не кричи и не плачь. Это не так плохо, как ты думаешь. Мы с Ромой встречаемся. Он мой 'муж',— Олег, без лишних прелюдий и церемоний посмотрел наэтого самого 'мужа' и поцеловал его.
Рома был в шоке от таких действий, но на поцелуй он всё же ответил и очень раскраснелся, когда кучерявый оторвался от него.
Мама впервые за эти шестнадцать лет улыбнулась.
Олег смотрел на неё, а она смотрела на него, только вот она улыбалась, а он нет.
— Ну и давно вы так? — его мама обняла сыночка, который был выше её на голову с такой душой и теплой, что он просто начал жизнь заново.
— Месяца два так.
— А я помню Рому. Он приходил к тебе, и я смотрю, почти не изменился. Не нравилась мне та Саша. Будет лучше с ним, я чувствую, что у вас всё будет хорошо.
Рома с облегчением выдыхнул и его лицо начало обратно бледнеть, а на его лице появилась улыбка.
«Не зря я был позитивно с самого начала настроен», – думает Англичанин, чуть приобнимая своего котика за плечи.
— Мам, мы пойдём, а то нам надо ещё родителям Ромы всё доложить, — Олег напоследок обнял маму и поцеловал её в щёчку, трепя по соломенным волосам. — Мы ещё придём.
Они ещё раз попрощались с мамой и вышли, где дождь уже закончился.
— Ну что, идём к твоим родителям?
– Пошли, рано или поздно надо рассказать. Только нам надо идти прямо от задней стороны твоего дома ещё километров сто-сто пятьдесят, на окраине леса, где уже будет пустырь, там на холме будет особняк моих родителей. Так что, погнали.
— Бля, Ром, я чуть не умер от страха, пока рассказывал. Дай хоть стресс снять, — он взял брюнета за подбородок и накрыл бледные губы своими, давая и себе, и ему новые силы на дорогу. — Теперь лучше?
– Намного. Я так не краснел с того момента, как мать спалила, как я бухаю с дедом. Я тогда вообще мелкий был. Ладно, не суть важно, – он взял своё кудрявое краснющее чудо за руку и они побежали далее в ту же сторону, куда и бежали.
Они бежали полчаса или сорок минут, переодически идя пешком под лесным покровом листьев, которые создавали душ после дождя.
Спустя ещё минут двадцать они вышли на пустырь, где как раз на холме и увидели особняк.
– Мы на месте.
— Нихуя-а-а. Такие строили до революции, когда войны не знали. Мне даже как-то страшно туда заходить, уж сильно он устрашающий, — Олег повернулся к нему, обнимая его своими ручками.
– Хух, пошли. – Рома подвёл его за руку к входной двери и позвонил в старый дверной звонок, который, как он думал уже давно сломался.
Дверь открыла его младшая сестра, которая только поступила в университет.
– Привет, Ром. Чего не придупредил, что приедешь? – спрашивает девушка, обнимая своего брата. – А кто это?
– Позже всё узнаешь, позови родителей в гостиную, мне вам всем надо кое-что рассказать.
– Хорошо, проходите, — Парни вошли, девушка закрыла за ними дверь и убежала на кухню, где прямо за перегородкой находился вход в гостиную.
Олег, с огромным интересом.рассматривал старые стены с картинами и подсвечники с фигурками, особое внимание он уделил люстре с множеством свечей. Не менее слабо он был испуганным, в предвкушении чего-то очень большого, что решит их дальнейшую жизнь.
Его прервали, а конкретно прервал сащеко, который тянул его за манжетку в гостиную, отчего Олег испытывал сотни мурашек и панику.
– «Пиздец, мне страшно», – в полголоса сказал самому себе Рома, услышав что сестра орёт на весь дом, что все в гостиной.
– Всё, собрались и пошли. – Рома робко открыл проследовал в гостиную, где уже сидели родители вместе с сестрой, – Привет, мам, привет, пап.
– Здравствуй, сынок. – сказала мама, подойдя к сыну и обняв его. – А это кто с тобой?
– Я это и хотел сказать, вы только не подумайте ничего плохого, мам, ты только не плачь и прими это. В общем, это Олег, он мой соулмейт и мы с ним встречаемся. Ну как всречаемся, он мой муж, – признался Рома во всём.
– Приятно познакомиться, я Николай отец твоего мужчины. – сказал отец Ромы, подошёл к Олегу и пожал ему руку в знак знакомства.
– Ты с ним смотришься лучше чем с бабами, которых ты приводил. Приятно познакомиться, Олег, и добро пожаловать в нашу семью. – Мама Ромы на удивление отреагировала положительно.
А сестра и вовсе налетела на Олега с обнимашками и визгом, что у нее появился второй брат и пофиг, что не родной.
Олег чуть не слетел с ног, когда на него налетела сестра Ромы. Он погладил её по макушке и поставил на ноги, говоря, что ему тоже очень приятно.
— Приятно познакомиться, — тихо сказал Олег, скромно улыбаясь и смотря на радостных родителей и младшую сестру, которая прыгала от счастья, с каким-то нетерпением носившись по гостиной.
Рома демонстративно взял мужа за лицо и накрыл его губы своими в знак того, что у них всё серьёзно.
– Ну мы пойдем пожа... – Рома не успел договорить, как его перебил отец.
– Стоять. Это надо отметить. У моего сына своя семья образовалась.
– Пап, пап, пап, я у себя нашёл бутылки алкоголя, которые ты мне отдавал, это ужасно.
– Тебе после твоей магазинной дряни всё ужасно.
Сын не стал и дальше перечить отцу, он закрыл лицо рукой со смехом и посмотрел на Олега.
– Может всё таки не нужно?
— Ром, это родной отец. Не отказывайся. — Олегу самому было боязно пить что-то из алкоголя, после того запаха, который он услышал на чердаке, его до сих пор передёргивает, но он решил никак не перебивать, уже своего, отца.
– Хорошо, мы остаёмся. – Рома согласился и сел вместе с Олегом на диван напротив их родителей их родителей и мама Ромы начала допрос.
– И сколько вы уже вместе?
– Месяца два уже как.
– Как вы познакомились?
Мужчина промолчал, а потом тихо, чтобы не слышали родители, спросил:
– Рассказывать как есть или что-то придумать?
— Если бы был один батя, то можно было бы, как есть. Перефразируй. — Олег снова мило улыбнулся, пихая горе мыслителя в бок.
– Может раз у нас сегодня день откровений рассказать всё как есть? Всё рассказываю как есть с нотками вранья. – Рома повернулся обратно к родителям и начал свой рассказ. – История долгая, поэтому скажу кратко. Олег меня спас от охотников в городе. Он меня привёл к себе, помог мне восстановиться, после выяснилось что он мой соулмейт и как-то всё завертелось-закрутилось и вот так началась наша с ним история.
– Господи, какая милая история* – умилилась Ромина сестра. – А когда у вас был первый раз?
– Марин, не задавай такие вопросы, пожалуйста. – У Ромы на лице появился румянец стыда за свою чудную сестру.
— У нас сейчас игра. Не соблазнять друг друга два месяца. Твой брат плохо держится. — Олег решает немного пошутить, от чего Рома щипает его руку.
– Успокойся, Олеж, пожалуйста. – Рома сидит и краснеет за то, что здесь происходит.
– Олег, расскажи о себе, а то мы о тебе ничего не знаем, – Продолжила допрос мама Ромы.
— Стоит начать с того, что ваш сын сделал меня вампиром, и за это ему огромное спасибо. Я младше его в восемь раз, потому что до этого был человеком. Для меня Рома тот, кто делает меня счастливым каждый день, когда я просыпаюсь. Ваш сын очень хороший. А так, я был обычным парнем, который жил в Питере большую часть жизни, переехав сюда из Беларуси. Раньше жил с девушкой, но Рома настаивал, чтобы я переехал к нему, чуть ли не слезами. — Олег тепло обнял своё покрасневшее чудо.
– Он врёт, он сам хотел уехать от своей бывшей, а я предложил ему переехать ко мне, он сразу же согласился, – закрывая рукой глаза, заявил Рома. – Можешь рассказать нашу реальную историю знакомства.
— Рома, я тебя и так тут прикрываю, а ты ещё сильнее хочешь, чтобы я тебя раскрыл? Могу рассказать про стул в катакомбах, если тебе так не терпится, — беспалевно держа знак, сообщает он.
– Молчи, не смей про это рассказывать, можешь рассказать как мы вдвоём на заброшку ходили, но про это молчи. Ладно, всё, закрыли тему с историями.
— Вы не подумайте, мы с ним очень хорошо живём. — Олег паучком шёл по Роминой спине, а после, перейдя на затылок, начал его щекотать, от чего тот скорчился и засмеялся.
– У нас и вправду всё хорошо, а ты, прекрати фоткать! – обращается Рома к Марине, увидев у нее в руках телефон, камера которого была направлена на них.
– Олег, а чем ты занимаешься работаешь может где? – Спросил Ромин отец.
Поняв, что Олег такой же безработный пидор, как Рома, он решил немного преврать, что у них есть дуэт, и они потихоньку развиваются.
Олег тихо зажал знак соулмейта.
— Сука, сейчас что скажешь, то я тебя ещё на месяц без секса оставлю, педофил без работы.
Рома без палева зажал знак соулмейта.
– Я и не собирался ничего говорить, я подтвердить хотел.
— Вот и молодец. Кстати, посмотри на свою сестру. Она подозрительно улыбается и что-то пишет.
– Она сто процентов нас пофоткала и сейчас куда-то сливает. Я с ней поговорю.
— Говори быстрее. Я потом не хочу стать геем порнозвездой интернета.
Рома отпустил знак соулмейта.
– Марин, отойдём на пару слов. Извините, мы вас покинем на пару секунд. – Рома показал девушке головой на дверь чтобы переговорить.
– И зачем?
– За тем, чтобы выяснить зачем ты нас фоткала и зачем слила фотки? – Рома знал что Марина всё кому-то слила, он не хочет стать гейской звездой интернета.
– Ну, Ром, я не слила пока что ничего и никуда, но могу слить.
– Удаляй фотки. Мне нужно только чтобы ты удалила фотки.
– Хорошо, удаляю. – девушка при нём удалила все фотки, и Рома стал спокоен.
– Всё, я доволен. Давай договоримся, что ты нас с Олегом больше не фоткаешь, а у нас больше не будет таких разговоров.
Рома обнял сестру и они вернулись в гостиную.
– Олеж, я всё решил, можешь быть спокоен.
— Хорошо, Ром. — Олег подвинулся, чтобы Рома сел рядом с ним.
Он по тихому зажал знак.
— Ром, когда пойдём? Меня крутит от этого алкоголя, я потом точно неделю с кровати не встану. Он слишком крепкий, крепче спирта.
– Это тот самый батин самогон, который простоял очень долго. – зажав знак ответил Рома. – Можно придумать отговорку, с помощью которой мы сможем уйти.
— Я даже думать не могу. Меня от двух глотков уже штырит. Давай ты, я знаю твою изобретательность.
Рома отпустил знак и приобнял Олега.
– Что-то мы уже засиделись, нам нужно идти, а то мы до темноты до дома доехать не успеем, дел по горло. Тем более мы сюда часа два или два с половиной добирались.
– Хорошо едьте, только коньячок то заберите, дома допьёте. – Сказал папа Ромы и вручил ему бутылку.
Рома не стал отказываться и принял алкоголь.
– Хорошо, мальчики, едьте. Пока. – мама Ромы тоже попрощалась с ними, каждого обняла и попрощалась с ними.
Англичанин попрощался с родителями и сестрой и вышел вместе с Олегом на улицу.
Марина пошла их проводить. Рома обнял ее, высказал ещё пару ласковых по поводу фоток, попрощался с ней и ушел вместе с Олегом.
Примечания:
/(0_0)/