***
Парижанка стояла на террасе, прижимая к груди блокнот и глядя на оживленную улицу родного города. Она подняла глаза к небу, которое было затянуто темными, тяжелыми тучами. Ни малейшего ветерка. Похоже, что нынче вечером Париж ожидает гроза. Услышав, как сзади открылась дверь, девушка машинально обернулась и встретилась взглядом с Хиддлстоном. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. Затем Том подошел и все так же молча встал рядом. –Наверное, будет дождь, – она прервала тишину. –Не помешало бы. Очень жарко. –Да, здесь уже несколько месяцев засуха. –Ничего себе, – удивился актер. –Я просто не отсюда, я… –Знаю. Вы британец, – легкая улыбка тронула губы незнакомки. –Откуда Вы… –начал было Том, но тут же запнулся. – Точно. Акцент, – и он неловко улыбнулся, смущаясь из-за собственной глупости. В течении нескольких секунд они смотрели друг на друга, а потом рассмеялись. Искренне и непринужденно. –Но Вы все равно говорите очень хорошо, – поспешила утешить собеседника француженка. Тот смущенно улыбнулся и тихо пробормотал слова благодарности. –Я Том. –Я Мариэн. Но можно просто Мари. Томас улыбнулся: –Мари…Приятно познакомиться, Мари, – медленно проговорил он, словно смакуя ее имя. Они оба замолчали, рассматривая друг друга. Девушка отметила, что вблизи Том еще красивее. И нет, не из-за правильных черт, пропорций или еще чего-либо, а потому, что в его глазах было некое тепло. Хиддлстон же думал о том, что оказался прав: ее улыбка и правда была подобна свету солнца. Кто знает, сколько бы они еще рассматривали друг друга, не раздайся телефонный звонок, что заставил Мари встрепенуться и тут же ответить. Том увидел по её лицу, что слушая человека по ту сторону провода, она поникла. Девушка не проронила ни слова. Лишь выслушала и так же молча положила трубку. –Все в порядке? – обеспокоенно спросил Том. Мари покачала головой. –Я ждала своего парня почти час, а он только сейчас перезвонил и сказал, что не придет, – в ее голосе звенел холод и обида. От солнечной улыбки не осталось и следа. –Мне жаль… Француженка махнула рукой: –Не стоит. Я уже привыкла к подобным выходкам. Работа ведь гораздо важнее. Все эти совещания, встречи… У него сеть ресторанов, вот и возомнил себя персоной номер один. А на меня плевать, я ведь всегда могу подождать! – с отчаянием воскликнула она и подняла глаза на мужчину. Он внимательно смотрел на нее. – Ладно, извините… – замялась Мари. – Вам это вовсе неинтересно. И что на меня только нашло… Наверное, Вас ждет девушка. –Я не хочу возвращаться туда, – тихо ответил Томас. Они вновь посмотрели друг на друга. –Может…прогуляемся? – Хиддлстон несмело улыбнулся. Они медленно побрели по оживленной улице. Мариэн не задавала лишних вопросов и молча рассматривала прохожих, проезжающие мимо машины, дома, деревья, лишь бы не смотреть на Тома, чей взгляд она чувствовала на себе. Отчего-то ей было неловко. –Почему Вы так смотрите на меня? – наконец осмелилась спросить она. Томас растерялся от такого вопроса. Он и сам не знал почему. –Извините, я просто… – он спешно отвел взгляд. –Вообще-то это я должна Вас рассматривать. Мне кажется, я Вас откуда-то знаю, но не могу вспомнить. Актер слегка засмеялся. Ему нравилось когда люди не узнавали его. Наверное потому, что тогда они смотрели на него, как на обычного человека – такого же, как они. –Может быть, мы встречались в прошлой жизни, – отшутился он. Интерес Мари это не погасило. Она собралась было спросить еще что-то, но какие-то странные возгласы сзади отвлекли ее. –Это же Том Хиддлстон! Британец нервно вздохнул. Он никогда не был против фанатов, но сейчас, в эту минуту, ему отчего-то захотелось убежать как мальчишка, спрятаться куда подальше, лишь бы его не трогали. И Мариэн поняла это – быть может, по тяжелому вздоху Тома, по его поникшему взгляду, или по какому-то трудноуловимому напряжению, которое она, однако, уловила. Быстро схватив актера за руку, она увлекла его за собой в узенький проулок. И тот безропотно пошел за ней, несмотря на овладевшее им удивление. Зайдя с ним за какое-то здание, Мари остановилась. –А теперь рассказывайте. Но Хиддлстон лишь молча смотрел на ее руку, которая все еще держала его. На её красивые, нежные, изящные пальцы. Проследив его взгляд, парижанка отпустила Тома и отошла на шаг назад. Ей вновь стало неловко, но она не показала этого. –Ладно, – сдался мужчина. – Они узнали меня потому что я актер. Том Хиддлстон. Девушка замерла, с недоверием глядя на него. Затем подошла чуть ближе, внимательно изучая каждую черту его лица. –Господи, – воскликнула Мари, – точно! Моя подруга когда-то сходила от Вас с ума, – она засмеялась. Томас облегченно выдохнул. Напряжение спало, и он рассмеялся тоже. Немного подождав, они решили идти дальше, но уже не по той улице, где было много прохожих и машин. Том и Мариэн медленно побрели по тихой улочке. –Спасибо, – наконец сказал он. – Просто сегодня я не в духе, чтобы говорить с ними. –Наверное, это тяжело – все время жить на виду. –Не знаю… Как по мне, главная трудность кроется не в этом,– грустно улыбнулся Хиддлстон. –А в чем тогда? Том помрачнел, вспомнив о Стейси. Когда он уходил из ресторана, она даже не попыталась остановить его. В голове все еще звучали ее ранящие слова: “Это принесет пользу нам обоим”. Как она могла говорить такое, зная, какая для него это болезненная тема? Ведь его предыдущие публичные отношения обернулись неприятными последствиями, да такими, что он до сих пор страдает от испорченной репутации. О какой пользе шла речь? Явно не о его. А ей конечно же это было выгодно, как начинающей модели, которая хочет, чтобы ее заметило большее количество людей. Сам не понимая почему, он начал рассказывать это своей спутнице. Об их отношениях со Стейси, о том, как он всегда боялся ошибиться вновь, и вот это произошло. –Понимаете, – говорил Том, – многим нужна выгода. Но я ненавижу такое. Я всегда хотел, чтобы рядом был человек, которому ничего не нужно от меня кроме любви и заботы, и который просто ценил бы это, по-настоящему ценил, и любил в ответ. Хотя, возможно… – Том сглотнул, с трудом сдерживая внезапно подступившие слезы. Чертова эмоциональность… Он продолжил: – Возможно, я просто такой человек. Может, во мне нет ничего особенного, что можно было бы полюбить. Мари внимательно слушала его. Как же, оказывается, были схожи их мысли… –Я понимаю, – тихо сказала она. – У меня есть жених, но… Мы помолвлены уже полтора года. До сих пор неизвестно, когда свадьба, мы не назначили дату, потому что он постоянно работает. Мне кажется, он перестал ценить меня. –Возможно, все не так и плохо… – начал было актер, но девушка прервала его. –Все именно так и есть. Я пыталась говорить с ним, и что в ответ? “Ну не начинай. Давай я тебе новое кольцо подарю и ты успокоишься” – вот что он ответил мне в последний раз. Томас с сожалением посмотрел на француженку. Её темные как ночь глаза застилали слезы. –Сперва все было прекрасно, но затем… Жюлиан стал отдаляться все больше. Я как будто стала игрушкой. Поигрался – забыл на несколько дней или недель. –Почему тогда Вы до сих пор с ним? –Не знаю, наверное, я всегда надеюсь на лучшее в людях. Надеюсь, что что-то поменяется. Пару раз я хотела уйти от него, но он тут же становился идеальным, оставлял все свои дела, устраивал романтический ужин и прочую ерунду, становился супер-заботливым и милым. Я оттаивала. Но вскоре все происходило по новой, и я опять оставалась одна, – Мари вытерла скатившуюся по щеке слезу. – Почему люди чувствуют себя так одиноко с теми, кто должен вызывать совсем другое чувство? По телу Тома прошла легкая дрожь. Одиночество среди людей, а то и вовсе рядом с конкретным человеком. Как же ему было знакомо это. –Может… Мы выбираем не тех? –Или мы сами не “те” люди, кого можно любить. В воздухе повисла тишина. Никто не решался ее нарушить. Наконец Мари, тихо выдохнув, подняла глаза на Тома. –Извините, что вывалила свои проблемы. –Нет, это Вы меня простите. Я вовсе не хотел грузить. И я уверен, – он заглянул ей в лицо, – у Вас все наладится. Девушка горько усмехнулась: –С чего такая уверенность? Том передернул плечами: –Не знаю, я просто… Чувствую это. И вижу, что Вы правда хорошая девушка и достойны лучшего. –Честно, я уже перестала верить в это. –А вдруг произойдет чудо? – слегка улыбнулся он. – И Вы встретите того, с кем будете счастливы. Мариэн вытерла слезы и улыбнулась, глядя на мужчину. Он смотрел на нее с такой теплотой, по-доброму, мягко, что это самое тепло передалось ей и теперь медленно разливалось в груди. –Спасибо… – прошептала она. – Ладно. Давайте теперь о чем-нибудь хорошем. –О чем, например? –Например… – девушка задумалась, слегка нахмурив брови. – Расскажите мне про кино! Они рассмеялись. –Ладно, так уж и быть. Разговоры о кино плавно перешли в обсуждение известных художников и писателей, затем – в рассказы о забавных случаях, которые происходили в их жизни. Том и Мари шли по ночному Парижу и говорили обо всем на свете. Им было легко. Исчезла неловкость, исчезло напряжение, казалось, что испарилось все на свете – даже время. Никто из них не мог точно сказать, сколько прошло часов и сколько километров они преодолели. Им и не хотелось знать. Тем временем поднялся сильный ветер. –На сегодня передавали грозу, – сказала француженка, обхватив себя руками и с опаской глядя на тяжелые тучи. В ту же минуту на её плечи заботливо надели пиджак, и в нос ударил аромат приятного мужского парфюма. Она обернулась и посмотрела на Тома. Он улыбался. Стоя с Мариэн под уличным фонарем, Хиддлстон понял, что не может оторвать от нее взгляда. Теперь он смотрел на Мари по-другому: не просто как на красивую девушку, а на искреннего, светлого человека с тонкой душой. И она казалась ему еще прекраснее. А Мариэн, в свою очередь, с улыбкой смотрела на Тома и видела его точно таким же. Они не знали, который был час, и больше всего на свете желали и дальше оставаться в этом неведении. Казалось, что за этот вечер, за эту ночь они сблизились друг с другом так, как не сближались ни с кем другим за месяцы и годы. Но где-то на задворках ума крутилась мысль, что наступит утро, и каждому придется пойти своей дорогой, вернуться к тем, с кем меньше всего хотелось быть, особенно теперь, после этой ночи. А может, возвращаться вовсе и не нужно? –Знаете, – тихо сказала девушка, глядя прямо в глаза Томаса, – я думаю, что Вы не правы. –В чем же? – наигранно возмутился он. –В том, что Вы из тех людей, которых нельзя полюбить. Его сердце пропустило удар. Он заглянул в глаза девушки, по привычке пытаясь найти там притворство. Но отнюдь: они сияли неподдельной искренностью. Они больше не были печальны, как в начале вечера. И в них было столько… Тепла. –Правда? – едва слышно спросил он. Девушка кивнула. В его глазах загорелся огонек. Обняв одной рукой за талию и наклонившись к её уху, Хиддлстон прошептал: –Я думаю о Вас то же самое, Мари. И в тот же миг где-то вдали прогремел гром. Но им было все равно на надвигающуюся грозу. Ни секунды не медля, Мариэн привстала на цыпочках и поцеловала его. Он с готовностью ответил на поцелуй, трепетно прижимая ее к себе, словно боясь, что она – видение, которое скоро исчезнет. Начался сильный дождь. Иссохшая земля жадно впитывала влагу. Дождь лил не переставая и освежал все вокруг, словно давая природе, которая измучилась от засухи, вторую жизнь; давал возможность исцелиться и цвести, сиять вновь. И в ту дождливую ночь души двух людей, целующихся при свете уличного фонаря, исцелялись тоже.***
–В смысле нам нужно расстаться? – Стейси уставилась на Тома глазами полными недоумения. Он тяжко вздохнул. –Я же тебе только что объяснил все. Прости, но так будет лучше. –Но мы хорошо смотримся вместе… – возразила она. –Только смотримся? А хорошо ли нам на самом деле вдвоем? Блондинка умолкла, не найдя что ответить. –Ну и ладно. Вот увидишь, ты ко мне еще вернешься, – с этими словами она встала и ушла, хлопнув дверью. Хиддлстон выдохнул с облегчением. Как хорошо, что все обошлось без скандалов и криков. Том посмотрел за окно. С момента их со Стейси возвращения в Лондон прошло три дня, и все это время погода была прохладной и облачной. Впервые за долгий период ему было неуютно находиться здесь. Душа просилась обратно в Париж. Но от Мариэн не было никаких вестей. Она не писала, не звонила ему и не отвечала. Актер сел на диван и включил телевизор. На одном канале показывали какую-то мелодраму, на другом – мультфильм. На третьем были новости. Томас потер веки. Ну почему она не пишет?.. Неужели забыла ту волшебную ночь, которую они провели вместе, гуляя по Парижу? Он слегка улыбнулся, вспоминая их поцелуй. Такой искренний и полный нежности… А как она смотрела на него своими прекрасными темными глазами! Как держала за руку, как внимательно слушала его рассказы и увлеченно рассказывала сама… Британец откинулся на спинку дивана и закрыл лицо руками. Годами, годами он не подпускал никого к себе так близко. А тут – обычная парижанка, каких, наверное, тысячи. Но, пожалуй, дело как раз-таки в этом. Она была обычной. Не напыщенной, деловой женщиной, задравшей нос из-за отношений с богатым бизнесменом, а искренней, простой и такой… Настоящей. –Так, Том, – сказал Хиддлстон сам себе. – Соберись. Он встал налить себе воды. –Известный французский бизнесмен, Жюлиан Монти, владелец сети ресторанов по всей Франции, расстался со своей невестой, художницей Мариэн Кюри. Пара встречалась два года. Известно лишь то, что инициатором разрыва выступила именно она. Теперь во Франции стало на одного завидного жениха больше! – вещал диктор с экрана. Том чуть не пролил воду на себя, услышав это. Несколько минут он стоял, уставившись в одну точку и пытаясь осмыслить услышанное. Затем взял телефон и набрал номер. –Вас приветствует авиакомпания London Air, – ответил приятный женский голос. –Здравствуйте. Мне, пожалуйста, билет в Париж. В один конец, – его губы тронула легкая улыбка.***
Мари сидела на кухне и рисовала. Она настолько увлеклась, что совсем позабыла о кофе, который уже давным-давно остыл. Тщательно прорисовывая губы мужчины, художница улыбнулась, вспомнив, как эти же губы целовали ее. Так чувственно, но в то же время нежно и трепетно... Она не могла позвонить или написать Томасу по той простой причине, что ее телефон намок под дождем и его пришлось сдать в ремонт. Однако Мари ждала, что раздастся звонок в дверь, или же Том окликнет ее где-то на улице, а порой, идя в толпе, ей казалось, что она видит его. Но это был просто кто-то похожий. Она ждала. Но в то же время Мари боялась, что они вряд ли встретятся вновь. Вдруг Том не захочет ее видеть? Хоть и обещал, что вернется. Ей хотелось верить ему, но делать это было сложно, учитывая, что она привыкла к ложным обещаниям. Ну и пусть. Не вернется – так тому и быть. Отложив рисунок, Мариэн гордо подняла голову и взяла остывший кофе. Робкий стук в дверь заставил девушку встрепенуться. Она тут же подошла и открыла, даже не посмотрев в глазок и не спросив, кто там. И чутье не подвело ее. На пороге стоял Том, улыбаясь. Мари моргнула пару раз, словно проверяя, не спит ли она. Одно дело ждать и надеяться, но совсем другое – когда твои несбыточные мечты исполняются. –Я услышал по новостям, и в общем... Решил приехать. Но если это сейчас неуместно, то я всего лишь передам кое-что и уйду. –Что? – тихо спросила Мариэн. Мужчина протянул ей небольшую коробку. –Здесь конфеты, надеюсь, что они хоть немного поднимут настроение. И это, – он вложил ей в руку аккуратно сложеную белую салфетку. Опережая ее вопрос, Том объяснил: – Я написал это еще тогда, в ресторане. Хотел передать, но не получилось. Мари развернула салфетку. "Я не знаю, почему Вы сидите одна и грустите, но помните: все обязательно наладится. Порой в нашу жизнь приходит чудо...нужно всего лишь верить в него. Желаю Вам не грустить и улыбаться как можно чаще" Написанное произвело свой эффект. Девушка расплылась в счастливой улыбке. Обняв Томаса и уткнувшись в его плечо, она прошептала: –Я больше не буду грустить. Обещаю. Тот сразу же обнял ее в ответ, чувствуя, как в груди становится теплее. –Правда? – спросил он. –Правда, – Мари вновь улыбнулась, вдыхая сладкий аромат парфюма. – Ведь в моей жизни случилось чудо.