Агент национальной безопасности

Задача. Дипломатической канцелярией была поставлена задача… Вот иногда подобного происхождения задачи чётко ложатся в политический контекст. И цели, и средства, и даже исполнители, - всё на своих местах, ждут, бери их и действуй. Так, к стати, было и в последний раз. Чрезвычайно трудно, но понятно! Ох! Этот последний раз! Вся жизнь начала рушиться сразу. Павлу пришлось покинуть невесту прямо перед свадьбой. Если б г-н Кирсанов был сговорчивее, а не выжидал 10 месяцев! А может он что-то такое предполагал, не зря же он плотно работал с шифровальщиками МИДа. И Лариса осталась свободной. Так лучше. Так лучше! Бестужев старался себя в этом убедить, но сердце стучало громче: «Моя! Моя! Моя!» И в таком состоянии… Но времени на «взять себя в руки» не было. Его как агента приставили к Александру Ивановичу Нелидову. Вот у кого бы поучиться! Но и на это не было времени. Балканы были беременны войной, и России нельзя было упустить возможность заявить о своих интересах в Европе, да и поквитаться за Севастополь. Нужны были сведения о Турции, о её армии, экономике, элите. И эта информация должна быть из первых рук, мало донесений торговцев, пламенных обращений порабощённых славян, скупых искажённых релизов европейских дипломатов, - все эти сведения специфичны и больше отражают желание подателей, чем реальность. Так и отправился молодой дипломат П.А.Бестужев в Стамбул. Даже без особой легенды, всё как есть: повеса, картёжник, сорви голова. И Нелидов не ошибся. Во временя распада Империи элита всегда больше занята своими удовольствиями и развлечениями. Порта не была исключением. Бестужев со своей неуёмной фантазией всегда был востребован в любом обществе. Но особенно канцелярию интересовал двор Измир-паши. Уж больно порт Измира на побережье Эгейского моря кишил англичанами. Ещё со времён безвременной кончины Павла I монаршие особы с опаской поглядывают в сторону Англии. Поэтому надо было разобраться во взаимных интересах и противоречиях этих давних заклятых друзей. И здесь британские спецслужбы допустили непростительную промашку: они сделали ставку на агента женщину. Шикарную обворожительную Викторию, предмет вожделения доброй половины Европы. Всего лишь женщину, которая может обольстить, подкупить, шантажировать, но быть допущенной в мир интересов, желаний, страхов мужчины она не может. А Павла не просто допустили, он вёл эту игру, чередуя шахматы и охоту, шумные попойки и нарды, конные скачки и бордели, невероятные пари (он месяц провёл в действующей турецкой армии, и никто из окружения ничего не заподозрил) и философские разговоры за кальяном. И в этом круговороте событий на мгновение открылась возможность заполучить компромат не только на Измир-пашу, но и на некоторых сановных особ Европы. Причём, умыкнуть документы – это четверть дела, необходимо их быстро доставить или хотя бы надёжно спрятать. И хорошо бы, запутать следы, чтобы было время смыться. Доставить не получилось. Только спрятать перед самым арестом. Война уже вовсю сотрясала Балканы и Кавказ. Приходилось только сохранять выдержку и молиться за силу русского солдата, а больше за смелость и сообразительность главнокомандующего Великого князя Николая Николаевича. Несколько месяцев холода, голода, тоски и неведения показались годами. И если бы не «настоятельная просьба» Александра Ивановича, прибывшего в Сан-Стефано на переговоры о мирном договоре уже в феврале 1878г, вернуть в дипломатическую делегацию г-на Бестужева, неизвестно, сколько бы ему пришлось проваляться в нечистотах зиндана. Теперь и туркам, и англичанам стало понятно, что у русских есть в рукаве не просто козырной туз, а увесистый покер. Нелидов в переговорном процессе недвусмысленно намекал на некие документы, которые «в любой момент могут перевернуть баланс сил во всей Европе, и чего России не хотелось бы делать, но в крайнем случае»… При этом Павел Александрович отмытый, стриженный по последней парижской моде, в щёголевском костюме тонкого саксонского сукна с лёгким налётом скуки сновал с разными папками и телеграммами между Игнатьевым, Нелидовым и телеграфом русской миссии. Англичане пришли в замешательство, тем более, что их делегация не обладала переговорными полномочиями. Туркам тянуть уже было некуда, и 3-го марта мирный договор между Россией и Турцией был подписан в местечке Сан-Стефано. Уполномоченный на это граф Николай Павлович Игнатьев, опытный переговорщик, как бы в знак доброй воли смягчил некоторые определения договора, чтобы хоть малым порадовать султана. В кои-то веки российская дипломатия не подвела русского солдата. Более 100 тысяч жизней заплатила Россия за возврат Бессарабии, освобождение Боснии, Черногории, Болгарии и возможность влиять на политику на Балканах. Но Англии и Австро-Венгрии показалось этого слишком много для «русского медведя». И не успели наши триумфаторы-дипломаты доехать до столицы, как расклад сил при дворе поменялся. Англофилы взяли верх. Канцлера Горчакова отправили в отставку, его место занял граф Пётр Шувалов, трусливый интриган, который тут же занял позицию соглашательства с требованиями правительства Дизраэли: о. Кипр оккупируется Англией, Босния и Черногория – Австро-Венгрией, южная часть Болгарии возвращается под протекторат Порты и Баязет возвращается Турции. Этот договор и будет «переподписан» в Берлине в июле этого же года. Британия не стеснялась в средствах. Они поняли, что компромат на них русским пока не доступен, а ключ к нему у Бестужева. Его просто решили нейтрализовать новым заданием. Так вот вернёмся к задачам для дипломата-шпиона. Бывают такие задачи, получив которые агент долго не может отделаться от мысли, что его просто хотят ликвидировать. Ты на своей Родине, но на нелегальном положении. Ты в своём родном городе, но обращаться к друзьям и знакомым не можешь. Тебе надо предотвратить возможную диверсию, но полномочий никаких нет. И просто нет никакой информации. Классическое «пойди туда, не зная куда, найди то, не зная, что». Павла отправили в его родной город Богородск выявить шпионскую сеть. Ещё в Сан-Стефано он узнал, что Лариса ушла на фронт сестрой милосердия. Чувствовал он себя виноватым? Нет! Он себя тысячи раз за это судил и приговаривал! Надеялся… уповал на бога, что с таким светлым человеком не может случится непоправимое. Раз за разом прокручивал в уме, как бы он мог поступить, что надо было сделать, чтобы осчастливить её, облегчить хотя бы положение. Но всё разбивал стук его сердца: «Моя! Моя! Моя!». В Петербурге уже её не застал, она уехала в Богородск к тётке от столичных пересудов. Да и где ещё как ни в провинциальной глуши можно заживить искалеченную войной и предательством любимого душу? Значит в Богородске и должно всё разрешиться. Но как? Павел чувствовал себя как медведь, обездвиженный рогатиной. Быть рядом с Ларисой и не встречаться. Выявить шпионов? Да знать бы, за чем они охотятся. Да! И как-то устроить судьбу дочки Семибратова. И как не раз бывало уже с нашим героем, решение пришло неожиданно и самое простое – цыгане. Табор стоял не далеко от города, да и ромалы все знакомые: Богдан, Джанго, Яшка. С ними и на рынке потёрся, и в трактире в картишки поиграл, и на постоялых дворах поспрашивал приезжих. Самое примечательное – в городе работала какая-то третьесортная компания из Англии (!) проводила электричество. Вроде градоначальник такое новаторство затеял. И какой им интерес? Больших денег не заработают, новых заказчиков вряд ли много найдут. В столице или Москве это можно было сделать с большей выгодой. А работают уже долго, особо не торопятся. Что не так? Что им тут нужно на самом деле? Нашёл Семибратову Анастасию. Бедствуют с опекуншей. Проблем забрать не будет. Как к девочке ключ найти? Много времени на политесы не будет, всё надо решить быстро. А это значит – деньгами. О! Провинция! Как же Павлу нравилась русская провинция! Зачем выправлять поддельные документы? Корпеть над фальшивыми рекомендациями? Просто добротно разыграть важного столичного чиновника, благовидно назвать взятку, и дело сделано: Ася с настоящими документами едет с Бестужевым в Питер. Девочка оказалась смышлёной, даже слишком. Оно и к лучшему: познакомились по-настоящему, объяснил, в какой пансионат её определят, научил «режиму секретности». Последнее ей понравилось больше всего. Поиграли в «психологические портреты». Надо рассказывать, чей портрет получился самый подробный и красочный? В Питере прошёлся по старым знакомым в железнодорожном ведомстве, телеграфе, фельдъегерской службе. Нащупал: узел правительственной телеграфной связи сформирован в Богородске вот-вот вступит в действие. Электричество – провода. Телеграф – провода. Оборудование принципиально разное. Где подвох? Математику Павел знал прилично, можно сказать даже, что все события как-то сразу укладывались в математические ряды и функции, но физика … Надо найти сведущего человека. Помог случай. Бестужев как-то увидел шустрого парнишку монтёра, возившегося с кабелем на телеграфе. Разговорились, познакомились – Сашка Попов, студент Санкт-Петербургского университета, физ-мат, подрабатывает. Поподтрунивали друг над другом, как это обычно бывает между математиками и физиками, а потом пофантазировали какими средствами можно телеграфные сигналы перехватывать. В тонкости Павел даже и не думал вникать, ему главное было понять, в каком месте, каким образом возможен перехват данных. Хотя, что мудрить? Что изобретать? Старо как мир – оператор со всеми его грехами и страстьишками самое слабое звено. Всю обратную дорогу думал о Ларисе. Бестужев всегда восхищался её красотой, неброской, скорее похожей на порядок, стройность во всём; не уставал удивляться её уму, быстрому, на первый взгляд алогичному, но находящему самый короткий путь к истине. Но то, что он узнал о ней за последние недели, просто заставляло задыхаться от восторга и страха за неё. Павел прекрасно знал, какой вулкан эмоций скрывается за Лариной сдержанностью и деловитостью. А эта участливость и отстранённость одновременно. Кружева с воланами и револьвер… Бог мой! Как её остановить? Пора выходить на Левицкого. Старый друг… наверное, слишком старый. И часто возникает рядом с Ларисой, хотя не может не знать, что она невеста Бестужева. С первого взгляда глаза в глаза всё стало ясно: ненавидит. Ревнует. Завидует. Завидует!? «Значит ему отказ! Значит, меня помнит! Моя!» - Павел старался шутить, это его конёк, этим он сбивал с толку собеседника, выводил из себя противника, считавал мимику правды. Да, Сергея Николаевича теперь можно будет только запугивать, другой вид сотрудничества не возможен. «Зато она моя! А действительно, как бы встретиться?». «Стойте!» - только не это! Не сейчас! Павел пришёл к старой ротонде, чтобы встретиться с давним знакомым из полиции. Необходима была информация по регистрационным карточкам на англичан, за деньги её можно было получить и инкогнито. Но тут Лариса! Да ещё и револьвером размахивает! Плакать или смеяться? Убежать или обнять? «Она-то у меня на виду, а я для неё уже второй год – призрак» - Павел повернулся лицом к любимой, снял «маскерад». Предстал перед судом. К любому приговору был готов, но только не к боли, её боли. «Я люблю тебя» - и выстрел рядом с её головой! Укрыть! Уберечь! Увезти! В овраге пролётка – это к стати. « …Это в тебя стреляли!» - Садись! Садись! Встретимся ещё! «Яшка! Ты дурак? Зачем стрелял? А если б ты в неё попал?» - Павел налетел на цыгана. «Павлушка! Сам ты дурной! К беседке уже наш «попка» шёл, а выстрел его спугнул. Вон улепётывает».