Divorce / Развод

Я думаю, в каждой истории есть начало, основная часть и конец. И если быть честным, это конец. Прямо сейчас происходит конец. Или, по крайней мере, во многих отношениях это ощущается именно так. Моё сердце хочет выпрыгнуть из моей груди в мозг, в место, где его никогда не было. Поверьте мне, они редко прислушиваются друг к другу. Один ведёт, другой следует по повелению, как потерянный щенок, пытающийся найти свой путь. Вы видите того парня, который стоит там и смотрит на бумаги в руке? Он выглядит обеспокоенным. Нет, не Брэнтли. Он читает инструкцию к гвоздезабивному пистолету, которым наш сотрудник «игрался» ранее сегодня, а затем выстрелил себе в ногу. Если бы вам когда-либо пришлось встретить Трея, вы бы полностью поняли, как это возможно. Ну что же, добро пожаловать в мою жизнь. Осмотрите обычное офисное помещение и маленькую кухню в нём. Посмотрите на парня рядом с Брэнтли, прислонившегося к небольшому столу. Тот, который смущённо вчитывался в слова «Петиция о расторжении брака». Я скажу это снова, потому что это не кажется мне реальным. Петиция о расторжении брака. Развод? Это означает развод, верно? Я был женат на Мэдисон восемь лет… Черт, я вспоминаю, как всего лишь пару часов назад я трахал её у стены душа. Были ли какие-нибудь предупреждающие звонки, когда она кричала мое имя, которые должны были оповестить меня об этом? Давайте вернёмся к тому моменту, чтобы вы могли высказать своё мнение. Три часа назад я был в душе, в ванной комнате, так же там была моя жена Мэдисон. Она стояла возле раковины и чистила зубы, совершенно голая. Посмотрите на неё на секунду. Длинные тёмные волосы, которые основную часть времени были волнистыми, большие голубые глаза и лицо в форме сердца. Спустите свой взгляд ниже, и вы увидите бёдра, к которым большинство мужчин желают прикоснуться, длинные ноги… Ну, суть вы поняли. Горячая жена. Я начал встречаться с Мэдисон ещё в колледже. И если честно, это было из-за её тела. Не удивляйтесь. Я оправдываю себя тем, что я мужчина. В девяноста процентов случаев мы принимаем решения, исходя из внешнего вида девушки. Я женился на ней из-за её сердца. Но всё равно не могу исключить факт о том, что у неё потрясающее тело, так что, безусловно, я засматриваюсь на неё или откровенно лапаю. В общем, делаю всё то, что она позволяет мне делать с ней. Сегодня она позволила мне больше. Так что вернёмся к моменту в душе. Посмотрите на этих двух людей. Пар гуляет между их телами, руки распластались по плитке, и они отчаянно пытаются удержаться на скользком полу, не желая упасть. Это Мэдисон и я. У нас потрясающая сексуальная жизнь. Или я так думал. Мы фактически начали с секса. Встретились на вечеринке в честь Хэллоуина за пределами кампуса, выяснили, что у нас было три совместных предмета в том семестре, а затем трахались всю оставшуюся ночь. Честно говоря, это был один из лучших вечеров в моей жизни. Я влюбился в неё в первую же ночь. Мэдисон же потребовался ещё месяц, чтобы влюбиться в меня, или около того… Ну, может быть, шесть. Давайте сосредоточимся на фактах. Мы занимались сексом этим утром, и это было хорошо, верно? По крайней мере, мне так показалось. А теперь вот это? Просто не складывается, не так ли? Как мы перешли от «пожалуйста, сильнее!» до петиции о расторжении брака? Я смотрю вниз и ещё раз читаю название. Петиция о расторжении брака. Что за дерьмо? — Почему ты выглядишь так, будто увидел призрака? Брэнтли стоит передо мной, его широкие плечи блокируют мой взгляд на солнечный свет, струящийся через окно офиса. Я смотрю на него, потом снова на бумаги. Я не знаю, смогу ли я подобрать слова. Эта ситуация напоминает мне то, как Мэдисон сказала мне, что она беременна. Я сидел десять минут, пытаясь сформулировать ответ, но не смог. Я даже не знаю, почему я не мог ответить ей тогда. Может быть, потому что она делала мне минет в этот момент? Кто сообщит вам, что вы станете отцом, во время минета? Разве что Мэдисон. Она умеет выбрать подходящий момент. Быстро моргнув, я передаю бумаги Брэнтли, всё ещё потеряв дар речи. Брэнтли фыркает, читая это. Он отреагировал эмоциональнее, чем я. Я просто отсканировал название и испугался, глотая комок, поднимающийся в горле. Моё сердце продолжало быстро биться. Я уверен, что у меня сердечный приступ. Быстрое сердцебиение, повышенное потоотделение. Кажется, я так же чувствую боль в левой руке. Нет, подождите, это был Брэнтли. Он ударил меня. — Чувак, что это за хрень? Мэд подала на развод? Потирая руками лицо, я смотрю на него. — Я не знаю. Он указывает на телефон в моём кармане. — Ну так позвони ей. Вытаскивая телефон, я провожу пальцем по экрану и нахожу её имя. Угадайте, что? — Автоответчик, — говорю я Брэнтли, подняв трубку, и его брови нахмурились. Брэнтли был моим лучшим другом двадцать лет. Он знает Мэдисон так же хорошо, как и я. Он даже крёстный отец нашего сына. Ах да, я даже не упомянул о том, что у нас есть дети. Двое мальчишек, Каллан и Ноа. Каллану почти семь, а Ноа три. Это делает ситуацию ещё более странной. Я хороший папа. Я много работаю, чтобы обеспечить им комфортную жизнь. А Мэдисон работает только потому, что ей этого хочется. Что же произошло? — Окей, давай подумаем. — начинает Брэнтли, расхаживая по комнате. — Вы, ребята, ссорились? Я начинаю думать об этом. Мы женаты некоторое время, конечно есть ситуации, когда мы ссоримся, но ни разу не было упоминаний о разводе. Я знаю, что мы можем сказать друг другу всякое дерьмо на эмоциях, когда Мэд жалуется на всякую мелочь, но не развод же… Думаю, я бы запомнил предупреждающие знаки. — Есть какие-нибудь предложения, ребята? Трей смотрит на свою ногу, когда я начинаю думать. Он заливает кровью всё гребанное пространство. — Да, иди в больницу, — говорит ему Брэнтли, недоверчиво качая головой на след крови, оставленный Треем. — Чёрт, чувак, это похоже на место преступления здесь. Как мы собираемся убрать это с пола? Я не знаю, почему Брэнтли удивлён из-за этого. Это третий раз за две недели, когда Трей калечит себя. Он — причина, по которой мы теперь должны выплачивать ​​высокую промышленную страховку. — Инспектор будет здесь в 12:30 для проверки электропроводки в новом доме, — я передаю визитную карточку инспектора Брэнтли и скручиваю бумаги в руке. — Оставайся здесь. Я собираюсь выяснить, что, чёрт возьми, это значит. Он кивает, но больше ничего не говорит. Я выхожу из офиса к своему автомобилю. Сейчас около десяти утра, и я знаю, что когда я окажусь на шоссе, то, возможно, попаду в пробку, но я не смог остаться на работе и гадать, что значит эта петиция. Мой разум пронзают воспоминания, пытаясь определить, где моя жена могла бы намекать на развод. Было ли это что-то вроде фильма «Мистер и миссис Смит», где она совсем не та, кем себя называла, когда мы поженились? Была ли она нанята, чтобы убить меня, и её единственным выходом был развод? Это я бы понял. Я бы развёлся вместо того, чтобы быть убитым. Конечно я буду скучать по сексу, но со временем я это переживу. Никто не хочет, чтобы наёмный убийца был женой. У меня уходит полчаса, чтобы добраться до салона, где Мэдисон работает массажистом в течение дня. Да, всё верно, я сказал массажист. Что ж, позвольте мне рассказать вам, кто ее клиенты. Профессиональные игроки американского футбола. Мне не нравится это немного. Поэтому она подала документы на развод? Она бросает меня ради Одела Бэкхема? Если да, то я хочу сезонные билеты в вип-ложу, чтобы я мог надрать ему задницу. Как только я оказываюсь на парковке, я останавливаю свою рабочую машину рядом с Мерседесом и Лексусом. Я прохожу машины, как человек на миссии, с бумагами в руках. — Где, чёрт возьми, Мэдисон Бибер? — слишком грубо? Может быть и так. Молодая девушка за стойкой ресепшен подпрыгивает при звуке моего голоса. — Она с клиентом, сэр. Сэр? Кто называет людей «сэр» в эти дни? Правильно. Ей около четырнадцати, все в её мире, кому больше восемнадцати, вероятно «сэр» для неё. Я наклоняюсь через стойку и смотрю ей в глаза. Я могу быть наглым, когда мне нужно, и в основном это «нужно» составляет 85 процентов времени. Я управляю собственной строительной компанией, и у меня четыре сотрудника. Мне нужно время от времени быть наглым и суровым. — Скажите Мэдисон, что её муж ищет её. И ей лучше позвонить ему, как только она закончит, иначе я вернусь сюда и буду ждать её. Девочка за стойкой явно испугалась меня, не зная, серьёзен ли я или просто психически неуравновешен. Немного и того, и другого сегодня. — Эээм… Я скажу ей, что вы заходили, — наконец говорит девушка, откашливаясь. Стуча пальцами по гранитной стойке, я жду, когда её глаза снова встретятся с моими. — Ты сделаешь это, дорогая. И если она не позвонит мне, как должна, я вернусь сюда и спрошу с тебя, — мои глаза находят имя на её бейдже. — Пенелопа. Мы нарушаем зрительный контакт, когда я сдвигаю бумаги со стола и поворачиваюсь к выходу. Находясь в машине, я понятия не имею, что делать дальше, кроме как позвонить моему адвокату. Может это не реально? Очередной раз взяв в руки бумаги, я искал дату, размышляя, не является ли эта ерунда первоапрельской шуткой. 24 февраля. Нет, не шутка. Я забыл День святого Валентина? Потянув себя за волосы, ломаю голову над тем, чтобы вспомнить, что мы делали в День святого Валентина. Мы ходили ужинать в тот стейк-хаус, который Мэд очень любит. Видите, мы праздновали это. И её день рождения… Это за неделю до Дня святого Валентина. Я работал на износ, чтобы купить ей серьги с бриллиантами, которые она хотела. Я не понимаю, где прокололся. Я хорошо к ней отношусь. У меня может не быть много времени, но все же я делаю всё, что могу, в промежутке между работой. Управлять собственным бизнесом непросто, и когда вы не хотите сотрудничать с более крупной компанией, вы делаете всё, что можете, в одиночку. Я хочу, чтобы качество Bieber Custom Homes оставалось обычным, а не эта коммерческая ерунда, с которой вы сталкиваетесь на этих массовых рынках недвижимости. Вернёмся к исходной точке. Это петиция о расторжении брака. О Боже, я не могу больше думать об этом, меня тошнит. Набрав номер Фрэнка, я услышал его примерно после третьего гудка. — Эй, братан, как дела? — он не формален со мной. Главная причина — мы друзья вне его адвокатских обязанностей. — Что такое петиция о расторжении брака? Он думает об этом. Я почти представляю, как он проводит рукой по подбородку или одержимо стучит черной ручкой по столу из красного дерева. — Это запрос о разводе. Что случилось? — Мэдисон подала на развод. Мне пришли документы сегодня утром. Должно быть, он шокирован, потому что чертовски тих, как будто пытается решить финальный ход в Суперкубке. Либо это, либо он знает и скрывал это. Мои вены вздуваются, когда ко мне приходит эта мысль. Меня охватывает поток эмоций. — Ты знал об этом? — я ударяю с силой по рулю, а салон автомобиля заполняется моим криком. — Ты знал, не так ли? — Нет! — он отвечает на мой обвинительный тон. — Я не знал, Джастин. Клянусь. Предполагаю, он думает, что у меня проблемы с головой. Даже я подумал, что у меня проблемы с управлением гнева. — У вас проблемы? Я не знал. — Да нет никаких проблем. Точнее, я не знаю. Она никогда не упоминала о разводе. Чувство сердечного приступа возвращается, и я едва могу дышать. Или, может быть, это как паническая атака? Раньше я думал, что вся херня, связанная с паническими атаками, — это просто выдумка для людей, которые не могут справиться со взрослыми обязанностями. Я думаю, что я ошибался. Это реально. Я пытаюсь вспомнить имя того терапевта, которого я видел, когда умерла моя мама. Тот, которому я сказал засунуть его лекарство от нервного срыва себе в задницу. Может, мне стоит извиниться и попросить у него новый рецепт? Это было пятнадцать лет назад, но он все еще может быть в деле, верно? — Чёрт, — стону я, откидывая голову назад на подголовник. — Что мне делать? Здесь написано, что у меня есть двадцать дней, чтобы подать ответ. Фрэнк вздыхает. — Окей, ты можешь скинуть мне копию? — Конечно. — Слушай, не паникуй. Уверен, есть хорошее объяснение. Ты пытался с ней поговорить? — он совсем меня не знает. — Я пытался позвонить ей и сейчас сижу возле её салона, но она не отвечает, а в салоне говорят, что она с клиентом. Паническое чувство возвращается, и я начинаю потеть. В основном потому, что на улице чертовски жарко, и я сижу в своей машине не двигаясь. Развод. Это страшно. Я не мой отец. Он разводился четыре раза. Развод — это не то, с чем я могу справиться. — Пришли мне документы, и я позвоню её адвокату. Ну, вообще-то я думал, что я её адвокат. На бумагах есть имя? Как его имя? Сканируя взглядом документы в поисках имени адвоката, я не нахожу его. — У неё нет адвоката. — Окей, это хорошо. Позволь мне разобраться в этом. Пришли пока бумаги, и я посмотрю, что мы можем сделать. — Сейчас отправлю, — говорю я ему, заводя машину.