Слабость

Чимин все остальное время думал о своем дальнейшем будущем. Он поддался — слабый и жалкий, каким не хотел быть никогда. Ему хочется рыдать навзрыд, забивая на свою гордость и будто бы стойкий характер. Мини прибежал в общагу и сразу же закрылся в ванной, чтобы его никто не трогал. Конечно же, эмоциональный всплеск и резкий запах выдал его с головой. Хосок долго спрашивал, что случилось, но Чимин молчит и предпочитает ничего не рассказывать. Хоби полежал с ним и перешел на свою кровать, думая, что если омега захочет, то сам расскажет. А Пак уснул, даже не переодевшись. На следующий день он чувствует себя паршиво и молчит в основном. На тренировке он показывает всего себя, что даже придраться не к чему. Чимин хоть и не улыбался, но делает все так, как ему скажут. Менеджер похвалил его и сказал, чтобы впредь Мини всегда был таким. А сам для себя он понял, что работа его — это все для него. Не нужны ему отношения, не нужна любовь и Субин тем более не нужен. Омега сильный, он сможет справиться один. А с альфой поговорить надо и расставить все точки над «i». Чимин вышел из тренировочного зала, закрыв за собой дверь. В коридорах тихо. Пак поморщился от неприятной тишины и звука собственных шагов. Все немного пугало. Находиться в кромешной тишине не уютно. Чимин медленно двигается среди пустых коридоров. Скрип паркета под ногами давит на нервы, от чего головная боль становится все сильнее. Омега прибывает в своем мирке слишком плотно. Рука, что мягко и внезапно легла ему на плечо вызвала бурный испуг. Омега от неожиданности подпрыгнул. Он резко обернулся назад, и какого было его удивление, когда он увидел Субина. Юноша смотрит на него растерянным взглядом. Он сам в шоке и не знает, как оправдать свои действия. Ведь он же звал Чимина, но хен не обращал на него никакого внимания, вот и пришлось прибегнуть к такому методу. У Чимина и так сердце от испуга бьется намного быстрее обычного, а при виде альфы, оно готово выпрыгнуть из груди. Пак схватился за грудь и тяжело вздохнул, опираясь всем телом на холодную стену. — Блин, Субин, — сдавленно произнес он. Парень виновато посмотрел на Пака и жалостливо произнес: — Я не хотел напугать тебя, хен. Просто я звал, звал тебя… А ты не отвечал… Я, правда, не хотел. — Чтоб тебя, — произнес Чимин, не убирая руку со своей груди. Пак думал, что это поможет спрятать его сердце подальше от молодого альфы. Уж больно в последнее время оно сильно на него реагирует. И эти мысли… Субина в его жизни стало гораздо больше. Каждый день начинается с мыслями о нем и заканчивается примерно так же. Как бы Пак не старался избавиться от них, ничего не помогает. Такое чувство, что он стал одержимым этим парнем. Такой расклад ему совсем не нравится. — Что случилось? — спросил Чимин, прерывая паузу между ними. — Хен, — тихо произнес Субин, — ты уже закончил? — Да, — махнул рукой Пак, отрываясь от стены. — Сейчас собираюсь домой. Альфа сразу заулыбался, как довольный кот. При виде такой яркой и по-детски наивной улыбки, не по своей воле Чимин тоже улыбнулся. Однако он быстро понял, что такое не позволительно, но вернуться к прежнему серьезному выражению лица не мог. Как бы сказать, на Субина он реагирует очень странно. То огонь во всем теле, когда альфа, якобы случайно касается его, то неконтролируемые эмоции. Причина для раздражения номер два. Все, что мы не можем объяснить или это не поддается нашему объяснению, в частых случаях мы просто стараемся игнорировать или в какой-то мере это начинает бесить. Вот и с Чимином так же. Он не понимает, что с ним происходит в присутствии альфы и это по-своему бесит омегу. — А что ты хотел? — поинтересовался омега. — Хотел пригласить тебя. Все же день был весьма трудный, и я решил… — Спасибо, но не стоит, — перебил Пак, — я очень сильно устал и хочу отправиться домой. Может в следующий раз. Субин помрачнел на глазах. Чимин почувствовал колкую боль в области сердца. Главное сейчас не вестись на нее. Так надо. — Эй, — радостно произнес Чимин, — ты и так слишком много внимания мне уделял. Нужно и в ответ что-нибудь получить. Давай я свожу тебя куда-нибудь в следующий раз? Субин немного улыбнулся и приблизился на шаг ближе к омеге. Чимин в этот момент как сквозь землю провалился. Внутри него что-то отцепилось и с грохотом упало вниз и это падение — глухой удар и треск он слышал внутри себя. Омега не в силах отступить, но сдерживает свое желание самому сделать шаг навстречу к парню. Альфа немного наклонился к Чимину. Он вдохнул в свои легкие такой родной и любимый запах. Ему это казалось странным, что обладая таким шикарным ароматом, омега постоянно пользовался феромонами альф. Из-за их смешивания, запах самого Чимина становился отвратительным. Слишком резкий, а местами слишком сладкий. Такой аромат должен отпугивать от омеги нежелательных потенциальных партнеров. Но Субин знал, как поистине чудесно пахнет Чимин, как его аромат сносит голову. При каждой встрече альфа пытался уловить истинный запах омеги в смешении двух феромонов. Это стало его некой игрой, которая приносила ему удовольствие. И когда Субину все уже удавалось, хотя бы на несколько секунд уловить запах Чимина… Его состояние было невозможно описать словами. Это была всего лишь секунда, но какая… И сейчас альфа пытается повторить тоже самое. Чимин почувствовал, что альфа приблизился. Он робко положил руку ему на грудь и неуверенно оттолкнул. — Слишком близко, — уточнил омега. — Но ведь мы были гораздо ближе, — все так же шептал альфа. В мгновение щеки Чимина вспыхнули багровым румянцем, и тело задрожало. От такой реакции альфа довольно улыбнулся. Он убрал руку омеги со своей груди, и взял его крохотную ладошку в свою. От чувства чужого тепла Чимин резко дернулся, но руку так и не убрал. — Хен, могу я тебя проводить? Чимин знает все свои ошибки и промахи. И самая главная его ошибка не в том, что он переспал с юным альфой, а в том, что продолжил эти отношения. Ведь понятно, что Субин не хочет от него дружбы или какого-то общения. Парень всегда давал понять, что желает от Чимина отношений и намного больше, чем тех, что между хеном и тонсеном. Глупо было даже начинать думать, что у них, возможно, что-нибудь да получится. Нет! У них ничего не может быть. Между ними большая пропасть и это связано не только с их разницей в возрасте. Есть что-то совсем другое, что-то невидимое, но весомое. Что-то, что им мешает быть вместе. Омега попытался вызволить свою руки из хватки альфы, но у него не получилось. — Субин, — тихо произнес он, — это лишнее. — Я так не думаю. Стараясь сделать более убедительный голос, омега прокашлялся, а потом продолжил: — Не нужно меня больше провожать, приглашать на совместные прогулки, попутно заходя в кафе. Мне это не нужно и тебе тоже. Субин отпустил руку Чимина. Он пронзительно посмотрел на него. В его взгляде читалась злоба и некая обида. Странно видеть его таким, ведь Чхве всегда улыбался и был дружелюбен с Чимином. Такой взгляд пугал и поэтому Пак сделал шаг назад, но альфа сократил это расстояние, напирая на омегу. Субин постарался выдавить из себя улыбку. Получилась некая зловещая смесь — отвратительное зрелище. — Хен, а откуда вы знаете, что мне это не нужно? — Потому что это лишнее. — Что именно вы считаете лишним? Наш секс с вами или недавний поцелуй? Это смешно! Чимин сжал кулаки. Почему-то слышать это очень больно. Он был к этому не готов. Пак понимает, что если бы он во время отказался, перестал соглашаться на эти встречи, игнорировал бы свои позывы гормонов — ничего бы не случилось. Но все так. И виной всему этому его не сдержанность. От долгого молчания омеги Субин с досадой прорычал: — Что Вы молчите? Разве Вам нечего сказать?! — Субин, — начал омега. Его голос дрожит. Парень на него накричал, но его можно понять. Просто Чимин не любит, когда повышают голос. Он сам этого добился: распишитесь за доставку. — Мы с тобой слишком разные. Да черт! Я старше тебя! Разве этого мало? — Да! — крикнул альфа. — Этого мало! Почему вы «взрослые», — хмыкнул он, — на все вешаете ярлыки, как малые дети? Взрослые постоянно убегают, стараются сделать вид, что ничего не было — дети. Только цифры в паспорте, говорят об обратном. Но они… до них и умственно надо дорасти. Так в чем же Ваше, хен, детское поведение отличается от моего? — Субин, послушай… — Что?! — перебил Чхве. — Что слушать? Ваш бред, по поводу: «ты ребенок, а я взрослый»? Вы, в тот день прекрасно знали, что я младше вас и прекрасно знали это, когда гуляли со мной, целовались. Вас это не останавливало, так почему сейчас? Страшно стало, что карьера группы разрушится? А нет, — тихо хихикнул альфа, — Вам страшно только за свою задницу… Закончить юноше никто не дал. Что-то горячее опалило его щеку. Это тепло жжет лицо парня, доставляя некий дискомфорт и боль. Чимин старается не смотреть на него, лишь медленно потирает ладонь. Она горит не меньше, чем щека Субина, ведь именно ей омега ударил парня. Если бы лицо Чимина не было опущено вниз, то альфа бы смог увидеть всю боль в его глазах. Пак не хотел его бить, но эмоции взяли вверх над разумом и контролем. Он осознает, что Чхве прав, и от этого становится еще больнее. Он знает, какое он ничтожество, но из уст других людей слышать это намного больнее. — Кто я для Вас? — сипло спросил Субин. — Хубэ из одной компании, тонсэн, с которым приятно провести время или возлюбленный? Хватит ходить по кругу. Хватит со мной играть! — Ты не должен тратить свое время на меня. Я этого не достоин. Субин громко начал смеяться. Его хохот эхом раздается по пустым коридорам компании. Смех наполненный болью и обидой. Он бы и рад сейчас заплакать, ведь очень больно. Сердце обмотанной колючей проволокой, быстро билось в груди. Глаза Чимина медленно наполнялись жидкостью, он всеми силами контролировал ее, но одной единственной слезе все же удалось скатиться по его щеке. — Почему? Чем я так плох? — закричал парень. — Тем, что младше Вас?! Тем, что наивнее? Чем? Разве пропасть наших отношений заключается в возрасте? Нет, — он улыбнулся, — все не так! Я тратил на Вас свое время, но не жалел об этом и никогда не пожалею. Я не такой как Вы — не взрослый. У меня мир по-другому выстроен. Но Вы никогда не пытались понять каково мне. Что я чувствовал, когда любимый человек начинает игнорировать, идет на контакт, а потом пытается разрушить этот тонкий мост! Вы меня не понимаете и никогда не поймете. Все взрослые эгоисты, и Вы не лучше. У каждого из вас на душе только числа, а больше вас и не интересует. Мне, кажется, что теорию про то, что любовь живет лишь три года, придумали взрослые. У вас все просчитано и вы все знаете наперед. И эти ваши… Субин остановился и сделал шаг к омеге. На этот раз Чимин не отступил назад, он внимательно слушает. Альфа до боли сжал кулак. Его бесит то, что омега молчит. Он так и будет молчать, ведь сказать-то ему нечего. Возле себя Чимин ощутил глухой удар о стену. От неожиданного звука омега вздрогнул и посмотрел на источник шума. Субин сжал зубы от боли. Его покрасневшие костяшки отчетливо выделялись на белой стене. — Ярлыки, — продолжил он. — Взрослым всегда нужно какое-то объяснение. А я — ребенок. Мне не интересен ваш гребаный мир чисел и ярлыков. Я живу эмоциями и чувствами. Если я сказал, что люблю, значит люблю. Но вот только Вы, хен, как истинный взрослый в моих чувствах видите угрозу для себя. Субин остановился и взглянул на Чимина. Он понял по опущенной голове, по дрожащим рукам, что омега не собирается ему отвечать. Он не знает ответа, да и никогда его не узнает. Альфа развернулся, потирая свою больную руку, и пошел дальше. Чимин тихо всхлипнул, но Субин смог услышать это. Сердце. О господи! Прекрати ныть от боли! Чхве, как никогда раньше хочется прижать омегу к себе, но после всего, он просто не мог себе этого позволить. Все кончено. Они оба поставили крест в этих отношениях. Как когда-то так же неожиданно, для себя они начали их. Вот только больно ужасно. Чимин вытер выступившие слезы с глаз. Он смотрел на удаляющуюся вдаль спину Субина. Чем дальше был альфа от него, тем сильнее катились слезы с глаз. Чимин сжал руки в кулак. — Вот только и ты меня никогда не поймешь! — громко крикнул омега. Его голос дрожит, и слезы продолжают катиться из глаз. Боль вперемешку с обидой. Ему высказали все, но так и не дали сказать то, что он хотел. — Мы живем в разных мирах, и они устроены по-разному. Ты не слышишь меня, я не слышу тебя. Мы находимся на разных берегах. Мы не умеем слушать друг друга, а точнее не хотим услышать. Чимин постарался проглотить свои слезы внутрь себя. Но получился лишь громкий всхлип. Из-за застилающих слезами глаз, он увидел, что Субин не уходит. Он замер. Альфа его слушает. — Ты прав, — громко произнес он, собрав последние силы. — Я отвратительный взрослый. Но и ты не менее отвратительный ребенок. Совет на будущее: научись слушать других людей. Я, жалко, этому так и не научился. После этих слов Чимин убежал. Настолько быстро, насколько мог. Бежал из последних сил. Слезы лились из глаз, застилая обзор. Он ничего не видел и бежал интуитивно. Он остановился только на улице, убежав от компании на приличное расстояние. Холодный вечерний ветер, приятно обдувал кожу. Чимин постарался глубоко вдохнуть этот воздух, но слизь в его дыхательных путях не дала это сделать. Омега присел на корточки, обнимая свои колени. Пряча туда голову, он громко всхлипнул. Он больше не мог сдерживать себя. Его лица не было видно, но пронзительный крик отчаянья и боли срывался с его губ, резко переходя в пронзительные вопли.

***

Все это безумие было отвратительным с самого начала. Чимин не знал, что с ним происходит: то настроение испортится, то неожиданно из глаз выступят слезы, то боль охватит все тело, что двигаться невозможно. В последнее время омега стал страдать из-за бессонницы. Стоит ему только закрыть глаза, как в предсонной пелене всплывает лицо Субина: огорченное, злое, с глазами, в которых застыла боль. Обычно в такие моменты Чимин вскакивал со своей удобной кровати и больше не мог заснуть из-за сильного сердцебиения. Удары сердца отдавались в ушах и, бедный омега всю ночь проводил в душевных терзаниях. Он каждый раз думал об этой ситуации, их пути решения, но так ни к чему и не приходил. Во всем виновата его слабость. Его бренное тело, которое подчиняется инстинктам. Если бы Чимин был нормальным, если бы он был обычным человеком, ничего бы не произошло. Субин был бы счастлив. Он бы жил другой жизнью — дебютировал с парнями и купался бы в лучах славы. Их отношения были бы нормальными. Они бы общались как люди, что работают в одной компании и не переходили бы эту черту. Так было бы намного лучше. Но все было испорчено заранее. Все испорчено омегой. Чимин рад был бы все исправить, повернуть время вспять, но он этого не может. Становится просто больно, проходить по коридорам и чувствовать, что тебя игнорируют. Игнорирует человек, который недавно гулял с тобой, разговаривал, говорил, что любит тебя. Все это разрушено. Чимин добился того, чего он хотел, так почему вся его жизнь окрасилась в темные цвета. Днем Намджун вежливо попросил зайти к нему в комнату. Нужно что-то обсудить. Чимин вынужденно кивнул, мол, согласен. Особого желания разговаривать с кем-то не было, но Джуну не откажешь. Быстро разобравшись со всеми делами в компании, они отправились домой. Поужинав, каждый решил заняться своим делом. Чимин хотел было пойти в свою комнату, но Ким заботливо напомнил ему о разговоре днем. Чонгук сильно обиделся из-за того, что Джун забрал Пака к себе и не сказал зачем. Мол, секрет, не для любопытных глазок. На вопросы Чимина, о чем им нужно поговорить, Джун отнекивался. Пак прошел в комнату и сел на кровать, почему-то не задумываясь о том, чтобы спросить разрешения. Омега устал и ему хотелось закончить все побыстрее, и попытаться поспать, если получится. — Хен, что случилось? — вежливо спросил Чимин. — Мне хотелось спросить то же самое у тебя. — О чем ты? — вяло продолжил омега. Было глупо надеяться на то, что парни ничего не узнают. Они прекрасно знали, что с Чимином творится что-то неладное. Каждый из них в течение этого времени подходил и спрашивал омегу о его состоянии. На что тот отнекивался и отвечал, что все хорошо. Ему никто не верил, но все быстро отставали. — Может быть, я не такой глупый, чтобы твоя улыбка могла меня убедить в чем-то, — Намджун сел рядом с Чимином. Альфа тяжело вздохнул и решил продолжить то, что начал. — Знаешь, омеги — как губка, впитывают любой запах. — К чему ты клонишь? — Все очень просто, — Джун нежно улыбнулся и посмотрел на Чимина. — Как тебе новички? — Хен, — возмущенно начал Пак, — в чем смысл? — А как тебе Субин? Омега дернулся от услышанного имени. Он виновато опустил голову и нервно начал сжимать кулаки. — Я помню тот день, когда ты пришел с тренировки очень поздно. Парни сидели в своих комнатах, а я выходил из душа. Перед дверью меня встречал ты. Видимо тогда, ты только что пришел, потому что одет ты был в не домашнюю одежду. Было странно тебя видеть таким: весь взъерошенный, щеки красные, дыхание сбито. Но еще мне показалось странным чувствовать от тебя чужеродный запах. Я не стал ничего спрашивать и допытывать тебя. Мы люди взрослые и все понимаем. Я принял это как должное. Ведь и у тебя должна быть личная жизнь. Скорее меня удивило то, что Субин пах так же. На тебе остался его легкий аромат, а потом он смылся, а вот Субин с этим запахом родился. — Будешь читать мне морали? — нервно спросил Чимин. — Нет, — спокойно ответил Намджун, — ты уже их себе прочитал и не один раз. Знаешь, он спалил вас до того, как я хоть что-то заподозрил. Его влюбленный взгляд, неловкое прикосновение, нежная улыбка. Влюбленный мальчишка одним словом. — Что ты хочешь этим сказать? — Влюбленный мальчишка, — задумчиво произнес Намджун, — и это я даже не знаю, к кому из вас это подходит больше. Мне, кажется, что к тебе. — Это вздор! — пискнул Чимин. — «Это ошибка», — улыбнулся Джун. — Не раз, наверное, говорил себе это? Вот только ты не от Субина пытаешься убежать, а от своих чувств. Просто проблема в том, что мальчик признал свои чувства к тебе, а вот ты их признать не можешь. — Хен, — раздраженно начал Чимин, — нет никаких чувств! Это была ошибка, моя ошибка! — Тогда, если нет никаких чувств, то почему ты мучаешься? Задумайся об этом. — Джун, — неформально сказал Чимин, — ничего не может быть. — Контракт, пресса, компания, фанаты — мы слишком много можем потерять из-за наших чувств. Но, то ради чего мы стараемся, то во что вкладываем все силы, может стать и на нашу сторону. Задумайся. Мы не дети в клетке, у нас есть жизнь, планы, чувства. Мы слишком многим пожертвовали, может пора остановиться. От того, что мы полюбили кого-то кроме своих фанатов, мы не становимся предателями. Просто мы выбрали человека, который будет с нами определенный промежуток времени. Никто не заменит любовь фанатов и так, как они нас любят, увы, никто не сможет их заменить. Если они любят нас, значит, смогут и полюбить человека, который будет рядом с нами. Если станет плохо, мы будем рядом. В наших глазах ты — Пак Чимин: парень, омега, танцор, рисовая булочка, милый парень… Для нас ты все. Так же как и для фанатов. Не нужно бояться перемен, и закрывать себя и свои чувства. Будь собой. Мы добились много. Нам не страшно падать вниз, ведь мы знаем, как подняться наверх. Да и иногда стоит упасть. Ведь снизу звезды кажутся ярче. Чимин вышел из комнаты Джуна. Он тяжело вздохнул. На любопытные вопросы парней, о чем они разговаривали, омега отшучивался. Впервые за последнее время его улыбка была настоящей. Фальши в ней не было. Его проблемы не решились, но почему-то на душе стало легче.

***

Чимин долго ходил около тренировочного зала. Там занималась новая группа. Омега нервно наматывал круги в ожидании окончания тренировки. Зайти в зал он не мог, ибо думал, что помешает, да и раньше времени видеться с Субином он не готов. Это вина Намджуна. Он всю последнюю неделю завывал одну и ту же пластинку о том, что Чимин должен поговорить с альфой и все решить. Может, они и не будут вместе, но хотя бы избавиться от этого напряжения и, возможно, смогут нормально общаться. Джун настолько напиливал Чимина, что омега готов был согласиться со всем, лишь бы заботливый альфа смог отстать от него. Прийти на тренировку новичков было идеей Джуна. Он сам его сюда привел и оставил одного. Чимин не готов к разговору. Совсем не готов. Он нервно ходит в разные стороны и продумывает в голове то, как лучше начать разговор. Ничего не приходит на ум. Слова исчезали, а сердце начинает неистово биться всякий раз, как из зала переставала доноситься музыка. — Сонбэ? — неожиданно послышалось позади. Чимин нервно обернулся и в дверях увидел высокого роста альфу. — К-кай, — неожиданно для себя произнес омега. Альфа вежливо поприветствовал старшего поклоном, на что Чимин ответил тем же. Только вот у омеги это получилось весьма неловко, быстро и с какой-то стороны резко. — Вы что-то хотели? — спросил парень. — А, — замямлил Пак, — Нет… То есть да. Но… Не секунды более Кай шмыгнул обратно в зал и уже через некоторое время тянул за собой Субина. — Сонбэ хотел о чем-то поговорить, — быстро промямлил парень и скрылся за дверью. Чимин обреченно выдохнул. Сегодня и правда, все сговорились против него. Субин лениво посмотрел на Чимина. Заметно, что парень не особо-то и хочет с ним разговаривать, а точнее даже видеть. Ему до сих пор больно, по нему видно. Боль запечатлена в его глазах. От взгляда на парня сердце Чимина сжалось. Ему стало жалко Субина. В его состоянии виноват только он и никто больше. Чувство вины с каждой секундой нарастало все больше, отзываясь в душе колкой болью. — Вы хотели о чем-то поговорить, сонбе? — сделав ударение на последнем слове, спросил Субин. — Когда у вас заканчивается тренировка? — Вас это не должно интересовать. — Да, извини, я просто хотел поговорить с тобой. — Это связано с работой? — Нет. — Тогда, сомбэ, нам не о чем с вами разговаривать. Изначально было глупо надеяться на то, что Субин пойдет ему навстречу. Ведь после того, что произошло, стоит сказать спасибо за то, что хотя бы вышел к нему. Чимин виновато опустил голову, сказал что-то невнятное напоследок, развернулся и пошел. Это больно. Еще больнее, чем в первый раз. Чимин шел медленно, хотя желание убежать с каждым шагом росло внутри него. Слезы непроизвольно стали катиться из его глаз. Сейчас помимо чувства вины, добавилось еще и унижение. Сейчас его унизили. Сейчас ему больно. Но так и надо. Он это заслужил. Ничего не будет как раньше. А после этого их отношения вообще испортились. — Сонбэ, — громко послышалось позади. Голос знакомый. Чимин остановился, но не стал оборачиваться, — я закончу к восьми, давайте встретимся около кафе.

***

— О чем вы хотели поговорить? — спросил Субин. Чимин нервно сглотнул скопившуюся слюну. Он рад тому, что альфа согласился с ним поговорить, но было неловко находиться с ним рядом. Это затея кажется глупой с самого начала, но сейчас уже поздно отступать. Альфа сидит перед ним, и нужно что-то решать. — Я хотел поговорить о том… — Ты меня любишь? — перебил Субин. Чимин от неожиданности поперхнулся и вопросительно, посмотрел на альфу. — Тогда нам и правда, не о чем разговаривать. Чхве встал со своего стула и готов был уже уйти, но теплая рука Чимина схватила его. Альфа остановился. — Сядь, — попросил Чимин. Альфа, повинуясь, сел на свое место. — Я бы сказал, куда засунуть тебе твою капризность, — произнес Пак, — но, пожалуй, я сам потом этим займусь. — Я не вижу смысла сидеть и разговаривать с тобой, после того, что было, — ответил альфа. — Мои чувства никуда не делись. Знаешь, я и правда, веду себя, как ребенок. Старался делать вид, что тебя не замечаю, а потом сам же смотрел на тебя. Я не могу отвести от тебя взгляда, это выше моих сил. Ты сделал мне больно, очень больно! А я все больше и больше влюбляюсь в тебя. Это неправильно. Я так больше не могу. Думал уже уйти из компании. Рискнуть всем, лишь бы больше не видеть тебя. Оба замолчали. Неловко, но если они ничего не скажут друг другу, то все так и останется на своих местах. — Я не люблю тебя, — начал Чимин. Субин печально опустил голову, и хотел что-то сказать, но омега не дал этого сделать. — Потому что не успел. Ты мне этого не дал сделать, и я этого не дал себе сделать. Я всего лишь взрослый, который погружен в мир чисел, я еще не сумел решить уравнение любви. С математикой все плохо. — А я не особо в школе любил решать уравнения, — печально произнес альфа. — Ну, я думаю, глупому взрослому иногда нужна помощь эгоистичного подростка, — улыбнулся Чим. — Я готов пожертвовать всем и сказать, что ты мне нравишься. Сильно. — Просто нравлюсь? — уточнил Субин. — Ну, я ведь взрослый, я не могу чувствовать. Если ты меня научишь, то может быть нравиться перерастет и во что-то большее, — улыбнулся Чимин, — это уже как ты стараться будешь. — Как я? — Как мы. Я хочу полюбить тебя, дай мне эту возможность. Я больше не буду бегать. Я никуда от тебя не убегу. Пожалуйста, позаботься обо мне.

***

И все же быть омегой не так уж и ужасно. Чимин больше не хочет думать, что это противно и как-то неправильно. Когда рядом находится человек, который любит его, Пак готов закрыть глаза на все. Наверное, Тэхен был прав, когда говорил, что если любишь — без разницы парень это или девушка. Но Чимин только сейчас по-настоящему осознал, насколько друг был прав. С Субином хорошо, и хочет он его так, словно он снова подросток и его так и тянет с кем-то переспать. Точнее, так он реагировал только на молодого альфу, который пылал энергией и уверенностью. Когда Субин начал входить, Чимин уже не думал ни о чем. Запрокинув голову на подушку, он лежал тихо, абсолютно бездвижно, смакуя ощущения и будто с первых же секунд пытаясь выплавить их в памяти до бессмертия. Они сняли номер в отеле, в который сам Субин привел Чимина, раскошелившись на одну ночь с любимым. Их скрытым отношениям было уже больше месяца. — Ох, Боже… Чхве не торопился. Наблюдал внимательно, как Чимин терял себя капля за каплей, по мере того как член скрывался все дальше у него внутри. Их бедра столкнулись липко, чуть влажно от выступившего слоя пота. Субин тихо выругался, зажмуриваясь, сжимая руки в кулаки по обеим сторонам от чиминовой подушки. Чимин же закусил губу, сдерживая громкие стоны. Он хотел бы, он, правда, бы хотел, начать двигаться, но Мини еще было больно. Наклонившись к лицу Чимина, полному выражения блаженства, Чхве мазнул губами по его скуле и медленно отодвинул бедра, начиная двигаться, но… — Стой. Субин, подожди… — глаза Чимина вдруг распахнулись, и он придержал Чхве за плечи. — Больно? — Нет, нет… Просто… Мне так хорошо. — О боже, — облегчённо рассмеявшись, промурлыкал Субин ему в ответ, зарываясь носом в висок. — Постарайся расслабиться, хен. — Х-хорошо, — Чимин отвернул голову, тут же закрывая глаза, и как будто начал растворяться. Субин улыбнулся и качнул бедрами. Чимин вцепился в его плечи и ахнул. Он хочет знать, что о нем позаботятся. Что сделают хорошо и не попросят абсолютно ничего взамен, кроме искренности и полной отдачи удовольствию. Член заскользил внутри Чимина гладко и влажно по смазке, которая стекала на постельное, наполняя комнату пошлыми звуками, смешивая их с шумом сбитого дыхания. Тяжелые, глубокие вздохи, похожие на стоны, и шорох покрывал густую тишину. Субину не хотелось быть громким, и Чимин тоже не давал волю голосу. Он слабо поскуливает и отдается на каждый толчок. Ему, кажется, только это и нужно было, чтобы его заполнили и сжимали крепко, словно он самое ценное, что есть вообще. — Мм… черт! В тебе так тесно, хен… — признался Субин в самое ушко, устроившись удобнее и принимаясь постепенно наращивать темп. — Точно не больно? Могу я быстрее?.. — Да. Да, боже, да, — Чимин облизнул губы, согласно кивая, а потом признался едва различимым, тихим голосом: — Я совсем скоро. — Что? Уже? — Потрогай меня, Субин-а. Чимин лежит с приоткрытым ртом и опущенными веками, с растрепанными волосами и блестящим влажным лбом; лежит на этой самой подушке, но будто в другом мире, и ему плевать на все вокруг, кроме члена, раз за разом мерно входящего в чувствительное нутро. Чхве быстро оперся на свою левую руку и правой закинул ногу Чимина себе на бедро, приглашая обхватить его полностью. Так они столкнулись ближе, теснее, увереннее, и Субин с тихим рычанием провел ладонью по низу его живота, чтобы схватить покрасневший от притока крови, лежащий гордо вдоль паха член. В такт собственным движениям между ягодиц он принялся уверенно гладить чужой член, не жалея твердости. — Ох, г-господи! — выкрикнул Чимин и прогнулся в спине, цепляясь обеими руками за покрывало и хмурясь. Ему так хорошо, что он думать не хотел. Но Субин словно специально делал ему еще «хуже». Завороженно глядя на дрожащее тело хена под собой, чувствуя, как он сжимается весь внутри, делаясь ещё туже вокруг горячей плоти, альфа понимал стопроцентно. Он заражался чужой лихорадкой, и движения его бедер быстро превращались в хаотичный танец, ускоряясь, но сбиваясь все равно с ровного пунктира. Это похоже на беспорядочный набор ударов по точкам. Очередное попадание — и Чимин вскрикнул. Его руки ожили, бросая покрывало и хватаясь теперь за знакомую спину, царапая чуть ли не до крови. — Ах, Субин… Здесь! А вот и оно. Что сделать сейчас, Чхве знал точно. Отпустив чиминов член и отклонившись немного назад, он быстро перестроился, обхватывая хена обеими руками за ноги. Толчки стали небрежными, торопливыми, не отчаянными, но явно на грани. Субин двигается очень быстро и несдержанно, он очень хочет увидеть, как Чимин разбивается в стонах и всхлипах, как умирает от оргазма в его руках и чуть ли не плачет. И Чимин позволяет ему. Он кончает бесконечно и вкусно, будто последний раз в жизни. Кажется, он погружается в это с головой, не позволяя ни единой мысли, ни единой эмоции вытащить его из-под гигантской волны наслаждения. Но это был не конец. Субину нужно было больше, и остановился лишь на пару секунд, позволяя Чимину слегка прийти в себя. Больше пощады ждать не приходилось: быстрым рывком Чхве снова поддался вперед, входя до отказа, и продолжил двигаться. Уверенно, твердо, никак не милосердно. Чимин спохватился, и дрожь его заметно усилилась, заставляя впиваться короткими ногтями в кожу на спине альфы. — Субин… Ах! Н-нет, нет, стой, я… слишком… Но Субин не поддался, он будто мстит за то, что Пак долго его отвергал. Однако через несколько секунд Чимин свыкся и уже сам прижимал его ближе к себе за бедра сильными ногами, выгибаясь, и сжимаясь от боли, но раскрываясь, приглашая, снова и снова, и снова. Чимину нравится. Нравится так сильно, что он не знает, куда себя деть: сбежать или поддаться навстречу, оттолкнуть или притянуть. Субину оставалось решать одному, и он был уверен, что решает правильно, ломая хена пополам, до конца, не оставляя ему выбора. Только вперед, только дальше, навстречу новому взрыву, который может их обоих возродить или уничтожить. Минута за минутой, Чимин даже не думает успокаиваться. Удовольствие возвращается к нему в двойном объёме. Он уже навряд ли понимает, что происходит, да и у самого Чхве закружилась голова. Кровь шумит в висках. Он не осознает, когда должен наступить момент финала: это похоже на водоворот красок и ощущений, где одно ярче другого, а по телу только вспышки, вспышки, вспышки… — Черт, Чимин! — Субин рыкнул и кончил глубоко внутрь, отчего омега закричал от удовольствия и сжал маленькие кулачки. Он упал рядом и обнял парня, выходя из него. — Прости… — За что ты извиняешься, дурашка, все же хорошо, — Пак ущипнул его за нос, а потом улыбнулся и вздохнул, глядя на потолок. — Я бы хотел остаться тут с тобой навсегда. — Я бы тоже, но… мы публичные личности, — он погладил волосы омеги, зарываясь в них и чувствуя их перемешавшиеся запахи. — Я бы очень хотел раскрыть наши отношения. — Нельзя, что люди скажут? — Пак поднял голову, глядя на своего альфу. — Подумают, что я их предал. — Да я же пошутил, — он засмеялся и поцеловал Чимина. — Не сейчас. Может, спустя какое-то время. — Когда я буду уверен в тебе… — Не доверяешь мне? — Удивился альфа. — Я доверяю тебе, но… — он отвел взгляд и погрустнел сразу. — А если ты меня оставишь… — Ох, хен, ну почему ты всегда думаешь о плохом? — Чхве притянул его к себе ближе. — Я же говорил тебе кучу раз. Мне никто кроме тебя не нужен. Чимин улыбнулся и зарылся в шею парня, вдыхая его обволакивающий запах. Через несколько секунд у Чхве прозвенел телефон. Он пробурчал недовольные слова, посмотрел, кто звонил и заныл. Омега нахмурился и забрал телефон, узнав менеджера. — Надо тебя возвращать обратно, пока гневные комментарии не обрушились на меня, — сказал Чимин и засмеялся. — Ладно, умник, вставай. — Не хочу, — простонал альфа. — У нас с тобой и так вся ночь впереди, — Чимин облизнул пухлые губы, а Субин заулыбался.