Он неисправим или нет и любовь меняет людей?

После встречи с этим маньяком, так долго выдававшем себя за моего отца, я буквально вбежала в офис Морозова. Было ужасно страшно и больно. Я искренне надеялась, что наконец нашла своего отца, но он оказался лишь проходимцем. Я бежала по улице и мне казалось, словно вся Москва насмехается над моей очередной неудачей. Ноги сами принесли меня в офис Морозова, и я очень удивилась, увидев, что он еще на работе. Спустя пару минут, которые я простояла, замерев соляным столбом, мне вспомнилось, что Артем еще пару дней назад швырнул ключи от квартиры своей пока еще жене. Морозов стоял, удивленно, но очень внимательно всматриваясь мне в глаза, словно хотел найти там ответы на все свои вопросы. Видимо, что-то он все же нашел, ведь спустя минуту он уже взял меня за руку и куда-то повел. Мне было все равно, да и спрашивать не было ни сил, ни желания, да и смысла особо тоже не было. Тащил меня за руку Артем, на удивление, недолго, и вскоре отпустил, заставив сесть на скамейку. Я смутно вспомнила, что именно здесь он сфотографировал меня, когда первый раз провожал до дома. Это воспоминание казалось сейчас таким далеким, словно прошло уже несколько лет с того дня. Какое-то время он сидел, ожидая, что я заговорю. Но у меня не было сил, чтобы вымолвить хоть слово, лишь дрожь иногда пробегала под кожей, словно текла вместе с кровью, а отчаяние плескалось где-то внутри, разгораясь все сильнее. — Он отвернулся от тебя? Я вздрогнула от неожиданного вопроса. Голос Морозова показался мне сейчас необыкновенно резким и громким, хотя я уверена, что говорил он в этот момент максимально тихо и спокойно. — Нет. — Ты его нашла хотя бы? — Нет. Я наткнулась на какого-то озабоченного мужика… Он… Сначала, он был рад, чаем угощал, истории рассказывал. Он был таким умным… Но потом… Он… Он предложил мне обнять его… — голос мой дрогнул и последние слова я уже говорила едва слышно, — я обняла его, а он начал приставать ко мне… — Значит снова мимо. Я молча кивнула головой. — И это был последний адрес? — Нет. Остался еще один. Но я больше не хочу туда ехать. Не хочу искать отца. — Почему? — Мне страшно. Я боюсь повторения. — А повторения ли? Может ты боишься разочарования? Что он окажется не такой, каким ты его себе представляла? А может, что он откажется от тебя? — Я… Я не знаю… Артем тяжело вздохнул. — Я думаю, тебе все же надо съездить по последнему адресу и все проверить самой. Голос Артема звучал теперь как раньше: твердо и уверенно. Исчезли все его мягкие нотки, снова появилась сила, которая была слышна мне всегда, когда он говорил или смотрел на меня. — Зачем? — Чтобы потом не жалеть. Мне не требовалось больше никаких объяснений. Такой короткий ответ расставил все точки и убедил меня. — Хорошо, но… Но договорить мне Морозов не дал, перебив меня. — А я буду рядом.