Амбициозность Урагана

       Облокачиваясь на дверь, которая вела на крышу, я судорожно глотала воздух. Восемь этажей — это вам не хухры-мухры. Особенно бежать не останавливаясь, и, если учитывать ещё то, что лестницы находятся в разных частях здания, а каждый коридор как лабиринт, то это уже звиздец.        Я дёрнула дверь на себя. Вот же чёрт, заперто, да и в другую сторону она не открывается если что, проверяла. Тик-так, время тикает, а теперь вопрос! Через сколько времени меня поймают? С такими темпами быстро, вывод неутешительный. В руках у меня только скальпель, прихватила, когда сбегала. Как же я жутко ненавижу больницы, они стоят у меня на первом месте в списке ненависти, что не удивительно.        А теперь, наверное, тут должен всплыть другой вопрос, почему я их ненавижу, и что я вообще забыла на крыше, хотя к последнему мы ещё не скоро придём, но с первым я постараюсь разъяснить. Я никто и звать меня никак, потому что не помню, я больной человек, ну или ненормальный, как удобней называйте, мне как бы по барабану.        Так же у меня имеется шиза, прям так её и зову — Шизик, фантазия у меня, конечно, обширная, но имя придумывать мне в лом, много уж чести для какого-то глюка. Лечусь я как раз в этой самой больнице на протяжение уже двух лет, как вывод — это без толку, так что здесь мне суждено провести всю свою оставшуюся жизнь. Или нет, план у меня конечно есть, как отсюда сбежать, только вот толку с этого. Сбежать-то сбегу, а дальше что делать? Податься мне некуда, да и в этом прогнившем мире меня ничего не держит и никто не ждёт. Да и искать меня точно не будут, а если поймают, снова в дурку упекут, только уже в другую, на моей памяти это уже шестая психбольница, в которую меня переводят.        С каждым разом из палаты становилось сбежать всё тяжелее и тяжелее, да и надзор надо мной увеличивали не только из-за того, что с лёгкостью сбегала, а и потому, что я суицидник, и при каждом удобном случае пыталась расстаться со своей жизнью. Мои навыки отлично помогали мне выбраться даже из смирительной рубашки, хотя это тоже отличный способ для самоубийства, после перелома рёбер на меня больше её не надевали.        Я человек принципиальный, одним и тем же способом убивать себя не в моём вкусе, так что пробую я с каждым разом всё новые и новые методы. Хотя в таких вот больницах способы самоубийства куда изощрённей, чем в моих самых ярких фантазиях, чего стоит одна шоковая терапия. Хотя я не мазохист, стараюсь убить себя сразу и без боли.        Из ситуации, что я сейчас разговариваю сама с собой, ясно, что все мои попытки были неудачными. Каждый раз всё проваливалось, словно меня Богиня удачи в жопу поцеловала. Она прям меня так любит, что сдохнуть не давала аж тридцать шесть раз, прошу заметить, что итоги должны были быть летальными. Например, когда я уже от безысходности повеситься хотела, и что вы думаете? Верёвка порвалась! Я человек, который не сдаётся — пробовала ещё четыре раза. Всё время выходил один и тот же итог.        Пыталась утопиться, тоже толку ноль. Я пыталась утопиться в ДВЕНАДЦАТЬ ЧАСОВ НОЧИ, прихватила с собой ВЕРЁВКУ И ОГРОМНЫЙ КАМЕНЬ, и вот НУЖНО ЖЕ БЫЛО проходить в этот момент какому-то Недоподростку И СПАСТИ МЕНЯ!!!        Да я даже вены резала, вот только в это время решила ко мне заглянуть соседка, пожилого возраста, на чаёк, в одиннадцать часов вечера, мать твою. Скромностью она не блистала, не знаю каким образом, но она выбила дверь в мою квартиру, и, увидев меня в ванне с перерезанными венами и хлещущей кровью во все стороны, позвонила в скорую. Когда люди от инфаркта помирают, она едет как улитка, а тут, когда человек пытается покончить с жизнью, она прилетает за считанные секунды. Одним словом, Россия.        Я пыталась разными способами покончить с собой, но до крыши как-то не доходило, поэтому я и решила сигануть с восьмого этажа, тут выжить у меня точно не выйдет. Я бы прыгнула и с более высокого места, если бы возможность такая была, чтоб наверняка, но, к сожалению, таковой нет. Пользуюсь, чем могу, как говорится. Тут раздались шаги и я, уткнувшись в стенку головой, замерла.        — Вот нас и нашли, я снова выиграла, всю жизнь со мной проведешь! Ха-ха-ха.— раздался голос у меня в голове.        — Какая прям честь, я аж польщена. — колкостью ответила я на её замечание.        — Девушка, вы успокойтесь, давайте, пройдёмте за мной, мы вам поможем. — начал говорить охранник как заученную песню, которую повторяют чуть ли не каждый день то врачи, то психиатры. Видела я его впервые, хотя знаю весь персонал, значит, новенький.        Сейчас ночь, все врачи уже по домам разъехались, 9 мая всё-таки, так что кто здесь и остался, так это полубухие охранники, не удивительно, что я смогла сбежать. Зато честь отдам родине, совершив самоубийство, и пусть на моём трупе вырастет деревце, хоть и через сто лет. Нормальный человек ко мне даже в пьяном бреду побоялся бы подходить, а этот даже руку протянул. Мало ли что мне в голову взбредёт, я всё-таки нездоровый человек, не зря же в психушке сижу. Да, именно сижу, а не лежу.        Развернувшись от двери, я направилась в его сторону. В коридоре стояла гробовая тишина. Медленно подходя, я начала протягивать ему руку. Не увидев с моей стороны ничего подозрительного, он прям возмужал и уже хотел схватить меня за неё и отвести обратно в палату. Хех, какой он наивняк. Только не успел он этого сделать, я резким движением перерезала ему сонную артерию скальпелем, который находился у меня во второй руке. Его кровь брызнула во все стороны, при этом попав на меня, а он, схватившись за своё горло, упал на пол. Я только холодно смотрела на корчившееся от боли тело.        Ха-ха-ха, ты снова это сделала! Тебе же понравилось?! Давай просто сбежим отсюда! — раздался истеричный смех в моей голове. Раньше, когда она так ржала, у меня отдавало болями в голове. Хех, за десять лет и не к такому привыкнешь.        — Можешь сама сбежать, если, конечно, возможность есть. — сказала я, присев на корточки рядом с трупом, который секундой ранее бился в конвульсиях. Через окно сигануть у меня не получится, специально для таких, как я, стоят решёточки. Один путь — через крышу, а ключи как раз нашлись у бывшего охранника.        В спешке открыв дверь, а после её закрыв, только уже с обратной стороны, я спокойно вдохнула свежий воздух и посмотрела на ночное небо. Красиво, что ещё сказать, перед смертью не надышишься, но мы уже надышались, пора и честь знать, меня уже в аду заждались. Поднявшись на выступ, я взглянула вниз, по моему телу прошлись приятные мне мурашки. Что ж, этот момент настал. Прощай, этот гнилой до чёртиков мир.        — Эй-эй, приятель, подумай обо мне-прекрасной, я, в от отличии от тебя, жить хочу!        — До скорого в аду. — разнёсся мой тихий шёпот по крыше. Развернувшись спиной и раскинув руки, я оттолкнулась от выступа и полетела вниз.        — Стой, не делай этого, я же тоже помру! — раздался еле слышимый крик в моей голове на периферии сознания.

***

       Можно было примерно догадаться, что у меня снова ничего не выйдет. Котёл в аду меня уже прям заждался! Где мой ад?! Ну или хотя бы тот свет. Похоже, судьба решила снова надо мной надругаться, только я очнулась не в своём теле и не в больнице, как обычно, после не удавившегося самоубийства, а в каком-то… Младенце? Опыта у меня за всю жизнь накопилось много, но такое встречается впервые.        Только одно радовало — со мной не было моей Шизы. В моей голове была кристальная пустота. Радости было полные штаны, хоть кто-то из нас в ад отправился! Да-да, я надеюсь, что она попала именно туда. Вы не представляете как мне было сложно с ней жить, почти на каждые мои поступки или действия, следовал её комментарий. А ведь она со мной с самого детства была, и я думала, что это, как бы, нормально, пока не подросла и не поняла, что это уже психическое отклонение. А теперь её нет, я готова хоть сейчас вознестись на небеса от счастья, хоть мне туда дорога и закрыта.        В этой семье я была походу не единственным ребёнком, у меня был старший брат. Подумаешь, опередил меня на какие-то две минуты. Хоть и не телом, но духовно я превосхожу его, так что буду считать, что я старше. Родителей я не видела, хоть и прошло уже несколько месяцев, за нами следили горничные и нянечки. В семье я родилась богатой, чего стоит одна наша комната, прям хоромы какие-то, а про весь дом тут и тысячи «Ах» не хватит, чтобы передать, как он прекрасен. Отменная жизнь мне точно обеспечена.        Только вот есть огромный минус. Если я родилась в богатой семье, то от меня точно будут ожидать самых наилучших успехов. Учитывая, что у меня есть старший брат, а он наследник и должен будет быть лучшим, то я остаюсь, как бы, в стороне, и мои результаты никак не должны будут превышать его. Думаю, здесь они окажутся в пролёте, потому что я уж никак не захочу уступать какому-то мелкому сопляку, даже если он мой родной брат.        Мать мы увидели только примерно через год. Не хило так она о нас забыла. Она была одета в тёмно-синее платье, её светлые волосы были до плеч, а длинная чёлка прикрывала один глаз голубого цвета. Она нагоняла такую ауру величия, что при виде неё я замерла и не могла пошевелиться. Та, взглянув на нас своим пронзительным взглядом, отвернулась и холодно добавила:        — Они как были уродцами, так и остались. Я только зря потратила время, придя сюда. — и тут же плавной походкой покинула комнату. Эта женщина тут же вызвала у меня волну негодования. До тех пор, пока за ней не закрылась дверь, я буравила её спину своим взглядом. «Женщина, так кого хрена ты рожала, раз уж тебе дети не нужны?!» — задалась я вопросом, на который точно не получу скорого ответа.        После её ухода я начала прикладывать больше сил, чтобы наконец научиться нормально ходить и говорить. В общем, с языковым барьером мне повезло более-менее, так как они говорили на английском. Я его знала с прошлой жизни, в школе восемь лет как-никак проходили, тут попробуй не знать. Если, конечно, ты не ленился. Почему более-менее? Да потому что я жопа ленивая.        Мой братец от меня не отставал, везде стремился меня обойти. В основном, это заканчивалось обычным соперничеством и всё, а порой и слезами. Расиэль, так зовут моего брата, был гением, схватывал всё на лету. Меня тоже можно было записывать в список гениальных детей, никто же не узнает, что духовно я уже взрослая. Но тело-то детское, так что проблем нет.        Когда я первый раз увидела своё отражение в зеркале, я немного удивилась. Я очень сильно была похожа на мать. Светлые волосы, которые уже отрасли почти до плеч, и ярко-красные глаза, словно два рубина. У брата были голубые, а так мы с ним идентичны. Гладкая бледная кожа, аристократичные черты лица, прям ни одного изъяна.        Моё предыдущее тело было покрыто безобразными шрамами, от одного вида которых некоторых людей корёжило, волосы были тусклыми и на ощупь, как мочалка. Кажись, теперь я сама себя и убить не смогу, жалко будет такую прелесть губить. Как говорится, дал Бог жизнь, хоть и вторую, поживём и увидим, чего же она будет стоить.