Последствия всего одной ошибки могут быть крайне непредсказуемыми

      Наступила новая неделя. За завтраком мы с владельцем дома пересеклись. Он зашел в столовую и достал из нижнего ящика стоящего возле стены шкафчика бренди и один бокал.       — Когда будет аукцион? — спросил я, доедая завтрак. Мужчина налил бренди в бокал и задумчиво отпил.       — Не знаю.       — Почему? — смутился я, сведя брови.       — Какая тебе разница? — он повернулся и посмотрел на меня. — Доел? Молодец. — допив, он поставил пустой бокал на стол и убрал бутылку обратно на место.       — А что на третьем этаже?       — Там тебе делать нечего. Там моя спальня. — он прошел к выходу из столовой, но вдруг остановился. — Вечером, когда я приеду, возьму у тебя небольшое интервью.       — Что?       — Для анкеты. Хочу задать тебе пару вопросов. И переоденься ты наконец! Спишь ты тоже в джинсах? — не дав ответить, он ушел.       Одну из книжек я забрал себе в комнату и читал, лежа на подушках.       Ближе к вечеру стало сильно скучно, читать надоело. Во всем доме полная тишина, я, кажется, один. Я стал думать над тем, как можно себя развлечь. Обычно я брался за гитару и либо пел что-то из любимого, либо пытался сочинить что-нибудь сам. Но гитара не со мной, так что я стал негромко петь без аккомпанемента, петь все, что лезло в голову.       Дверь в комнату вдруг открылась. Ахнув, я замолк. Он молча смотрел на меня распахнутыми глазами, а я на него.       — Это ты пел?       Я огляделся.       — Пошли. — он кивнул к коридору и мы ушли в гостиную. — Садись. — он указал на кресло. Сажусь в него. Сам он сел на диван и повернулся ко мне. На этом же диване лежала раскрытая на страницах с фотографиями моя анкета. Я невольно поморщился, увидев снимки. — Вопросы очень простые. Главное, просто отвечай и все. — он взял свой телефон. — Сколько партнеров у тебя было?       — У меня были только женщины.       — Число.       — Три.       Он кивнул. Потом убрал от лица телефон и посмотрел на меня.       — Мужчинами когда-нибудь интересовался?       Я вздохнул.       — Кому-то это и правда нужно знать? Нет, не интересовался.       — Даже мысли не допускал, что тебе кто-то симпатичен?       — Нет.       — Никогда-никогда?       — Нет.       — И никогда не думал, какого это?       — Да.       — Врешь.       Я отвернулся, поджав губы.       — Все однажды задумывались о таком.       — Чушь.       — В глаза мне посмотри.       Повернувшись обратно, я заставил себя посмотреть на него.       — А теперь ответь честно,       — Не собираюсь.       — Так, не надо вот этого. — ублюдок снова посмотрел в телефон. — Значит, о парнях ты никогда не думал? — я промолчал. — Увлечения?       — Никаких.       — Даниэль. Я закрою библиотеку.       Снова отворачиваюсь. Все-таки лучше с книжками, чем без них.       — Гитара, клавишные.       — Гитара как раз сейчас у меня, как и все твои вещи. Я знаю о тебе больше, чем ты думаешь, так что лучше не ври. — брякнул он, пялясь в телефон. — Ко всему прочему, ты еще и поешь?       Пожимаю плечами. Настолько тупых вопросов я не ожидал.       — Учился петь или сам?       — Учился. В детстве.       — Хорошая школа. — он откинулся на спинку и стал поглаживать свободной рукой подбородок. Поискав что-то в телефоне глазами еще несколько секунд, он его отложил и посмотрел на меня. — Семья большая?       — Мама и братья. — ответил я, опустив взгляд на ковер под ногами.       — Часто созваниваетесь? Где они живут?       — Нахера вам эта информация? Только посмейте тронуть их. — злобно прошипел я.       — Не бойся, их никто не тронет. — после этой фразы последовала минутная паза. — За какую сумму ты согласился бы на интим?       — Господи. Кому это интересно?       — Мне. Мне любопытно.       — Ни за какую.       — А за, скажем, десять тысяч?       — Я сказал, что ни за какую.       — Почему люди с небольшим достатком отказываются от легких денег?       — Это дело принципа.       — Это вы только на словах все такие принципиальные. Знал бы ты, сколько таких как ты мимо меня прошло. Все «правильные» соглашаются уже на отметке в двадцать тысяч. Так что давай честно, на какую сумму согласился бы ты?       — Мне все равно не будут за это платить. — сощурив глаза, я с нескрываемым отвращением посмотрел на него. Он улыбнулся. Улыбки омерзительнее я в жизни не видел. — Либо задавай нормальные вопросы, либо я пошел отсюда.       — А у тебя ко мне нет вопросов?       — Как скоро проведут аукцион?       Мужчина недовольно сквасил губы, переведя взгляд на стену.       — Я пока не думал.       — Так думай.       — Хочешь, чтобы тебя поскорее купили?       Я промолчал.       — Последний вопрос, Денни. Скажи, пожалуйста, тебе кто-нибудь помогал в четверг, когда сработала пожарная тревога?       — Помогал с чем?       — Покинуть здание.       — Нет, мне никто не помогал. — ответил я, не подумав и секунды. — А почему мне кто-то должен был помогать?       — В четверг аукцион и должен был состояться.       — Ах вот оно что. И именно в этот день сработала пожарка? Какое совпадение.       — По-моему, это не похоже на совпадение. И все пленки с камер волшебным образом пропали. Тебе точно никто из наших не помогал? Ты мне не врешь?       — Смысл мне врать? Я сам сбежал вместе с толпой и уехал домой. Почему ты вообще решил, что кто-то из сотрудников все это устроил?       — Техники говорили мне что-то про корпоративный аккаунт. Это единственная информация, которую они получили, выискивая, откуда это началось.       — Зачем твоим сотрудникам портить себе же работу? Они ведь зарабатывают на этом.       — А вдруг у кого-то из моих работников есть на меня зуб?       — У кого?       — Парень, на которого ты работал. Разве ты не заметил, что он меня недолюбливает?       — Он непричастен.       — Да?       — Он мне не помогал.       — Хорошо. Это хорошо. Ладно, можешь идти в свою комнату.       Незамедлительно туда я и отправился.       Я ждал хоть каких-то изменений. Я ждал аукциона. Дни в этом особняке проходят однообразно и ужасно скучно. Вчера со мной даже словом никто не обмолвился. Все мое взаимодействие с Ублюдком — это будет его именем — свелось к тому, что он просто молча пялился, когда замечал меня в где-то вне спальни. Как только я открывал рот, чтобы спросить что-нибудь, он сразу удалялся. Да и хер с ним.       Сегодня я в доме остался один. Воспользовавшись возможностью, я пошел исследовать особняк и проверять, в какие еще комнаты я могу попасть. На первом этаже помимо ванной, гостиной, столовой и моей комнаты было еще две закрытых двери. Поднимаюсь на второй этаж, кроме библиотеки тут закрыто все. Подхожу к последней оставшейся и дергаю за ручку — тоже не поддалась. Вдруг за дверью раздался шорох, я замер, прислушавшись: тишина. Значит, послышалось.       На третьем этаже закрыто было абсолютно все. Я и не знал, что есть люди, которые запирают в своем доме все двери на ключ. С чувством полного поражения я спустился обратно в свою комнату.       Вечером он появился. Я дочитывал вторую книгу, как вдруг меня прервала скрипнувшая дверь.       — Как ты?       Я повернулся обратно к книге. Ублюдок прошел к кровати и уставился на меня.       — Чем занимался?       — У меня типа большой выбор занятий?       — Могу составить тебе компанию, если-       — Что с аукционом?       Несколько секунд он молчал. Я положил книгу на живот и стал ждать его ответ.       — Он состоится тогда, когда я решу другие мелкие проблемы.       — Зачем заставлять людей ждать?       — Подождут.       Беру книгу в руки.       — Может, я и вовсе не буду его проводить.       Снова откладываю книгу. Хмуря брови, смотрю на Ублюдка.       — Что это значит?       Он пожал плечами.       — Ладно. Не скучай. — он вышел из спальни, прикрыв дверь. Еще около минуты я пытался понять, что он имел в виду.       По моим расчетам сегодня среда. Стою на втором этаже и слежу за крайней дверью, за которой мне слышались какие-то звуки. Уже когда я собирался идти на первый этаж, так ничего и не дождавшись, сюда спустился Ублюдок.       — Ты уже проснулся?       Просто делаю вид, что не слышу его.       — Твои вещи нужно постирать, тебе придется переодеться. Ты не видел халат в шкафу?       Я оглянулся на него.       — Дождешься, когда я стану нанимать нянечек, чтобы они переодевали тебя, Даниэль. — с этими словами он спустился на первый этаж и покинул дом.              Четверг. Я спокойно сидел в библиотеке и наблюдал в окне за качающимися на фоне заката деревьями.       — Вот ты где. — внезапно за спиной послышался голос. Я повернулся и посмотрел на стоящего в дверях Ублюдка. — Можешь спуститься?       — Зачем?       — Спустись и иди в свою комнату.       — Зачем?       — Ты так увлечен чтением, что не можешь спуститься?       — Я спущусь, если ты скажешь, для чего.       — Не в твоем положении мне перечить. Жду тебя там.       Ждет меня там? Не имею представления, зачем ему понадобилось ждать меня там. Я спустился. Как только я вошел в спальню, дверь за мной сразу закрыл Ублюдок. На кровати сидел незнакомый мужчина в очках.       — Что этот человек здесь делает? — спросил я Ублюдка. Очкастый в это время потянулся к своей сумке, что стояла на полу возле кровати. — Что происходит?       — Я прошу тебя сесть в это кресло, Даниэль.       Когда я оглянулся на очкастого, страх сковал мышцы; он держал в руке шприц и набирал в него жидкость из небольшой стеклянной банки. Спина покрылась холодным потом. Проморгавшись, поворачиваюсь к Ублюдку, чтобы спросить, что это значит.       — Не бойся,       — Что…з-зачем это?       — Не заставляй меня усаживать тебя в это кресло силой. — грубо произнес он. Я продолжал стоять на месте. Вот снова это чувство…когда ты просто отказываешься верить в происходящее. Шприц. Аукцион. Деньги. Что-то в голове начало складываться. Он не хочет проводить аукцион. Значит, он придумал что-то другое. Есть один способ поднять неплохие деньги на человеке. А точнее на том, что находится внутри человека. В детстве я часто слышал байки про страшных преступников, которые крадут людей, чтобы продать их на органы. За последние пару месяцев я уже убедился, что на этом свете возможно все, так что исключить даже такую абсурдную теорию я не могу. — Денни, ты меня слышишь?       — Что в этом шприце?       — Бензодиазепин. — отозвался мужчина в очках. Он оставался стоять возле кровати.       — Зачем он? — снова оглядываюсь на Ублюдка. Тот спокойно смотрел на нас, не отвечая мне.       — Я могу ему рассказать? — обратился к Ублюдку второй.       — Не к чему. Его и так уже трясет от страха. Что еще ты брал?       — Рагипнол и дормикум.       — Ладно, попробуем штуку на «Б».       Спиной я прилип к стене, с опаской глядя на выдвинутое кресло.       — Денни, не бойся,       — Не подходи ко мне! — я сам удивился, услышав свой сорвавшийся голос, когда Ублюдок попытался приблизиться ко мне.       — Ты что, шприцов боишься?       Я забился в угол, пытаясь выровнять дыхание. Меня поражало, как спокойно выглядят их лица, словно они делают это каждый день. Кто бы мог подумать, что все может стать еще хуже, чем было до этого.       — Все, прекращай. — Ублюдок подошел ближе, схватил за руку и потащил к креслу.       — Нет!       Другой, в очках, помог ему. Взял мою вторую руку и помог усадить в кресло, как бы я ни сопротивлялся. Я сжался, мысленно прощаясь с жизнью. Щеку пощекотала слеза. Даже в субботу мне не было так страшно. Значит, он решил, что в разобранном состоянии я буду стоить дороже. Не могу понять, что лучше — оказаться вскрытым на хирургическом столе и превратиться в груду костей или стать чьей-то игрушкой. Ничего из этого не лучше. Меня в любом случае ожидает ад.       — Перестань. — Ублюдок вытер мою щеку. От его прикосновения волосы на затылке встали дыбом, настолько это мерзко. Другой в это время крепко сжимал мое запястье, придавливая его к подлокотнику кресла.       — Спокойно. Дыши глубже.       — Я курю много лет… — я заставил себя поднять на Ублюдка глаза. Он свел брови.       — Что?       — У м-меня явно легкие так себе. И…и-и вообще…       — Ты о чем?       Очкастый вдруг рассмеялся:       — Ты ему не сказал, зачем меня пригласил?       — Нет. Давай уже быстрее. — недовольно пробормотал Ублюдок.       — Не бойся, твои легкие останутся на месте. — сказав это, мужчина задрал рукав моей кофты.       — Прошу, не надо,       Он развернул мою руку внутренней стороной кверху и провел по ней мокрой ваткой, взял шприц и выпустил из него воздух. Я сжал вторую руку в кулак. В вену вошла игла.       Они отпустили мои руки и отошли на шаг от кресла, пялясь на меня.       — Сразу говорю, после бензодиазепина вкалывать что-то еще бессмысленно. — сказал Ублюдку очкастый. Тот кивнул. — В следующий раз лучше взять дормикум, а то последствия могут быть плачевными. Этой штукой лучше не злоупотреблять. — они болтали так непринужденно, словно меня тут и нет.       — Мне кто-нибудь объяснит…       Мужчины снова посмотрели на меня.       — Что мне вкололи и зачем?       Очкастый оглянулся на Ублюдка и, промолчав, ушел к кровати, чтобы забрать свою сумку.       — Как себя чувствуешь?       — Что мне вкололи?! — резко встаю с кресла и в этот же момент начинает кружиться голова.       — Спокойно, не нервничай.       — Я больше не нужен?       — Да, можешь идти.       Очкастый вышел из спальни.       — Тебе лучше лечь. — руками Ублюдок делал такие движения, словно пытался успокоить взбесившегося пса. Меня шатнуло в сторону кровати. Я сел на нее, пытаясь сопротивляться желанию отрубиться. — Тебе вкололи наркотик. И сейчас ты должен стать очень сонным.       — И для чего вы в меня его вкололи?       Он молчал. Скоро Ублюдок покинул спальню. В глазах начало троиться, все плыло. Еще пару минут картинка перед глазами крутилась, словно калейдоскоп, а потом я просто отрубился.       За окном день. Все тело странным образом ломило. Вместо своей одежды я обнаружил, что спал в белой футболке и каких-то шортах. Как это понимать?       Не успел я подняться, как меня снова вырубило. Перед этим я успел понаблюдать пляшущий комод и плывущие стены.       Если бы я не проголодался, то, наверное, и не проснулся бы. Когда я доковылял до гостиной, часы там показывали полчетвертого утра. В столовой нашлась остывшая еда на подносе. Минут пятнадцать я пытался придумать, как ее разогреть, но в итоге ел холодной. Прохода на кухню к плите или микроволновки я так и не нашел.       Я проспал весь день, но ощущения все еще были такие, словно у меня бессонный трехдневный марафон. Чем бы ни была та жидкость, которую в меня в кололи… мне от нее хреново.       Дожевывая третий по счету кусок я вдруг задумался — так для чего мне вкалывали наркотик? Оставив еду, я отправился в ванную, разделся и встал перед зеркалом. Никаких видимых изменений не было. Так, ладно, а почему я вообще решил, что они должны быть? Мне казалось, что я приходил в сознание, пока был в отключке. Я помню чье-то лицо, находившееся на расстоянии нескольких сантиметров. И глаза, пристально смотрящие в мои. Но это ведь могло мне просто присниться. То, о чем я подумал, вовсе могло не происходить. Но вопрос остается открытым: для чего мне вкололи тот наркотик?       Я доел холодный завтрак, ушел в комнату и просто лежал, ожидая утра. Когда за дверью послышались тихие глухие звуки чьей-то активности, я вышел из комнаты. Ублюдок завтракал в столовой.       — Доброе утро. — пробубнил он.       — Что это? — я взял ткань белой футболки, в которой приходится теперь расхаживать.       — Не нравится?       — Где моя одежда?       — В стирке.       — Ладно. — сцепив пальцы рук, я пытался придумать, как именно мне задать вопрос. Чтобы не смотреть на медленно кружащийся под ногами паркет, я поднял глаза на Ублюдка. Он взял в рот еще один кусок, продолжая на меня таращиться. — Не просто так ведь вы накачали меня, верно?       Он все еще молчал, медленно пережевывая.       — Спрошу по-другому. Сколько тебе вчера заплатили за то, чтобы воспользоваться мной, пока я был без сознания?       — Ситуация не совсем такая. — он вытер рот салфеткой. — Поговорим, как я приду домой, хорошо?       — Нет, мы поговорим об этом сейчас. Расскажи мне, какая на самом деле была ситуация.       — Ты же видишь, что я ем.       — Для этого мне вкололи тот наркотик? Чтобы я не смог сопротивляться? — несколько шагов вперед и я оказался прямо перед ним.       — Возможно.       — Кто?       — «Кто»?       — Кто тебе заплатил?!       — Я не буду с тобой разговаривать, пока ты не успокоишься.       — Ох, я спокоен. По мне разве не заметно?       — Мне нужно ехать на работу через двадцать минут.       — Мне на это плевать.       — В каком тоне ты со мной-       — Я посмотрю, в каком тоне будешь разговаривать ты, если тебя, лежащего без сознания, выебет невесть кто, идиот!       — Если ты не перестанешь на меня кричать, я привяжу тебя к кровати и поставлю капельницу с успокоительным, понял?       Вскинув руки к воздуху, чтобы на эмоциях не опрокинуть здесь какой-нибудь стул, разворачиваюсь и иду обратно в комнату. Я получил то, зачем приходил сюда. Он не опровергнул мои обвинения. Значит, я прав. Значит, мне не приснилось.       Падаю на кровать и укрываюсь пледом. А я ведь так надеялся, что он скажет «нет, что за бред, никто тебя не трогал». В это еще сложнее поверить, учитывая то, что я в этот момент ничего не соображал. Но мня интересует другое…кем же надо быть, чтобы сотворить такое с валяющимся в отрубе человеком? Какой зверь вчера был в этой спальне? И почему именно я должен был оказаться тем, кто валяется в отрубе?       Это для меня уже через чур. Но я ничего не могу поделать. Ничего, кроме как терпеть это, мне не остается.       Дверь в спальню, как я услышал, открылась.       — За что?! — сразу завопил я.       — Так получилось.       Поворачиваюсь, секунду смотрю на его спокойное лицо и отворачиваюсь обратно.       — Понимаю, это-       — Не понимаешь!       — Да, ты прав, я не понимаю. Я догадываюсь, что тебе неприятно это осознавать. Но тебе придется это принять. Со временем ты привыкнешь.       — Я хочу домой.       Ничего не ответив, он ушел.       Прошел еще день. Моя новая реальность испытывает меня на прочность и я не знаю, как теперь жить, зная о том, что произошло. Мне не хотелось рыдать в истерике. Мне хотелось вернуться в прошлое и никогда не переживать то, что я переживаю сейчас. Даже собственное отражение в зеркале казалось мне отвратительным. А какая-то часть меня все еще отказывалась в это верить, где-то внутри все еще была надежда на то, что это просто очень плохая шутка.              Следующим вечером в моей комнате появился Ублюдок. А в руках у него была вата и шприц. Я сразу подполз к изголовью кровати. Он выдвинул то злосчастное кресло.       — Давай.       — Опять?       — Быстрее. Чем сильнее ты меня будешь злить, тем меньше шанс, что я сразу попаду тебе в вену.       Судорожно мотаю головой. Он раздраженно вздохнул, освободил руки, оставив все на тумбе, и пошел за мной. Я соскочил с кровати и прижался к стене.       — А где твой друг в очках?       — Его сегодня не будет. Я могу сделать все сам.       — Для кого ты накачиваешь меня на этот раз?       Молча он схватил меня за руку и поволок к креслу. Собравшись, я резко оттолкнул его от себя, хотел выбежать из комнаты, но это было бы слишком просто. Он успел поймать меня за футболку и потянул с такой силой, что я упал прямо на пол. Вот и все. Теперь уже не убежишь. Он встал прямо надо мной, а во взгляде его было столько злобы, что я сжался, страшась произнести хоть один звук.       — А я-то надеялся, что ты будешь послушным. — это было сказано с таким разочарованием, что мне даже на долю секунды стало стыдно. — Под наркотой ты мне нравился намного больше. — Ублюдок ушел туда, где оставил шприц.       — Нравился больше?.. Так значит…       Он повернулся.       — Значит, никто не платил? Это был ты?       — Долго же до тебя доходило.       Нет. Нет, только не это. Нет. Меня буквально начало тошнить.       — Как…з-зачем?       — Мне стало интересно.       — «Интересно». — эхом повторил я.       — Под веществами ты очень даже милый.       — Ох. «Милый».       — Я никогда не задумывался о том, какого же это — быть с мужчиной,       — По-моему, меня сейчас стошнит, — кое-как я смог подняться с пола. Ублюдок тихо засмеялся. Я прильнул к стене, опустив глаза в пол.       — Изначально, как ты уже знаешь, тебя должны были продать. Но, пожив с тобой несколько дней, аукцион я решил отложить. — он сделал два шага в мою сторону. C каждым его словом мне становилось херовее и херовее. — Захотелось попробовать что-то новенькое. Кстати, ты не был в полной отключке. Даже шевелился, несмотря на то, что препарат должен был тебя обездвижить. Глаза открывал. И голос ты тоже иногда подавал,       — Хватит.       — Ладно. Тогда перейдем к делу.       Происходящее все больше напоминало какую-то фантастику. Эта мразь снова ушла к тумбе. Из-за тошноты снова закружилась голова, приходилось прикладывать усилия, чтобы стоять на ногах.       — Заметил вот этот бутылек? — он поднял прозрачную бутылку так, чтобы я ее видел. — Внутри него находится просто замечательная вещь. Я называю это «стимулятор». Принцип действия как у афродизиака. Эту штучку мне мешают на заказ. Но, к сожалению, на тебе он вряд ли сработает, ты ведь будешь в отключке. — Ублюдок повернулся ко мне и вскинул бровями, чему-то удивившись. — Боже, ты белый, как бумага. Мне тебя жалко. Думаю, сегодня лучше оставлю тебя в покое, еще не хватало, чтобы ты тут коньки откинул.       Дверь скоро закрылась. Я дошел до ванны и умылся холодной водой. Это не помогло. Ничего лучше, кроме как пойти опять спать, я не придумал.              — Привет. Открывай дверь днем, у тебя в комнате душно.       Я был в библиотеке, наслаждался одиночеством еще мгновение назад. Закаты я всегда наблюдаю именно в этой комнате. Как же здесь, оказывается, здорово, когда его нет рядом.       — Любуешься видами? — он подошел к креслу, в котором я сидел, и встал рядом, посмотрев в окно. — У меня для тебя небольшой сюрприз.       Он повел меня на третий этаж к одной из дверей. За ней оказалась очередная спальня, ее отличало лишь то, что стены были темными. Ублюдок указал рукой на кровать.       — Нет. Пожалуйста. — я сразу попятился обратно к двери.       — Я тебя не трону. Располагайся на кровати. — увидев мое сомневающееся лицо, он вздохнул. — Я же сказал, что не трону тебя. Давай быстрее.       Когда я уломал себя лечь на эту кровать, он вышел из комнаты. Двери прикрыло сквозняком. За то время, пока его не было, я несколько раз думал отсюда сбежать. Но вот с коридора послышались шаги, с небольшим скрипом открылись двери.       — Проходи. — сказал кому-то Ублюдок, заходя в комнату.       Я прижался к подушкам и, застыв, посмотрел на человека, что только что вошел в спальню, прикрыв за собой дверь. Его глаза на секунду остановились на мне, такие чужие и лживые.       — Знакомить вас незачем. Садись сюда, Джей.       Он смотрел на меня еще пару секунд, после чего сел в стоящее в углу кресло, возле которого его уже ждал Ублюдок.       — Сними пиджак.       — А это зачем? — Деккер опустил взгляд на шприц, лежащий на кофейном столике.       — Сейчас узнаешь. — хозяин дома принялся набирать препарат, пока второй снимал пиджак. Как я смог разглядеть, эта жидкость была другого цвета, нежели та, которой накачивали меня.       — Можно…без этого?       — Пожалеешь, если откажешься. — Ублюдок сам задрал Декеру рукав рубашки и, крепко взяв его руку, провел ваткой по коже и медленно ввел иглу.       Закусив губы, Деккер лег на спинку и спокойно глянул на меня. Раза три подряд мы сначала отводили глаза и вновь смотрели друг на друга.       — Готово.       Джорел стал рассматривать свою руку, а второй тем временем приблизился к кровати.       — Помоги мне. — Ублюдок жестом подозвал Деккера к себе и стал рыться в прикроватной тумбе. Джорел подошел с другой стороны и смотрел на своего босса. Тот что-то достал и крепко схватил меня за запястье.       — Эй!       — Это обязательно? — неуверенно спросил Деккер.       — Ты же не хочешь, чтобы он вырвался. — Ублюдок кинул Джорелу веревку. — Привяжи вторую руку.       — Нет! — крикнул я, пытаясь выдернуть руку.       — Если не замолчишь, я и рот заклею. — сказал Ублюдок, туго затянув веревку на руке. Деккер же медлил и смотрел то на меня, то на веревку. — Давай! — но все же и вторую руку мне тоже привязали, хоть и не так туго.       Я немо проклинал этих двоих, когда они отошли и тупо смотрели на меня. Ладно это уебок-извращенец, но ты-то? Боюсь даже предположить, нахрена тут вообще появился Деккер. Как тебе, лживому куску дерьма, вообще совесть позволила явиться?       — Твой уже бывший босс сказал мне, что будет не прочь тебя попробовать. — начал Урод. — В знак благодарности я пустил его. — они с Джорелом переглянулись. — Если что, Джорел, можешь вколоть препарат и ему тоже. Хорошего вечера. — сказал он и следом покинул комнату. Мы остались вдвоем.       Тишина прервалась тихим вздохом Деккера. Он подошел ко мне и посмотрел в глаза.       — Ни шагу больше. — процедил я, хмуро смотря на него.       — У тебя полное право меня ненавидеть, Даниэль. Я хотел поговорить.       — Ах «поговорить»? Ты знаешь, мне уже абсолютно насрать на твои объяснения, так что зря ты приехал. Можешь уезжать.       — Но я все же сперва сделаю то, для чего приехал сюда, а потом уже уеду.       — Не стоит, можешь уезжать прямо сейчас.       — Хотя бы дай все рассказать. Всю правду.       — Мне ее уже хватило, спасибо.       — Перестань. — он нахмурился. — Просто выслушай меня.       — Если ты развяжешь мне руки.       — Если развяжу, ты убежишь и не станешь меня слушать. — он отошел от кровати и стал обходить комнату, внимательно рассматривая стены и мебель.       — Какого черта ты делаешь?       — Смотрю, есть ли тут камеры. — дойдя до единственного здесь кресла, он придвинул его поближе к кровати. — Во-первых, я… — Деккер сел в него, закусив губу. — Мне очень жаль, что все так вышло. Прости меня. — он не поднимал на меня глаз, упорно смотря на свои колени. — Не знаю, есть ли вообще смысл просить у тебя прощения. И…я знаю, что…что тебя…       — Сделали резиновой куклой?       Он промолчал, все еще сидя с поникшей головой, словно это сделали вовсе не со мной, а с ним.       — Это все, что ты хотел мне сказать? Теперь можешь идти?       — Ты правда меня настолько сильно ненавидишь? — он наконец поднял лицо и посмотрел прямо мне в глаза. Я сразу отвернулся.       — Нам не о чем разговаривать.       — Ты хотел знать правду. Та, кого ты видел в квартире — это моя жена, Ванесса.       — Вау, жена? А ты уверен, что ради этой правды нужно было ко мне ехать?       — Ты ведь хотел, чтобы я все рассказал.       — Что ж. Я очень рад за вас с ней. Счастья молодым.       Деккер печально вздохнул.       — Она является дочерью бизнес-партнера моего босса. Ее отец, мистер Джеймс, имеет 50% компании, в которой работает Джордан. И они с боссом вроде как друзья.       — Может, все-таки развяжешь меня?       — И что ты будешь делать, если я тебя развяжу?       — Смеешься?       — Я продолжу, если ты не против.       Недовольно фыркнув, я откинул голову к изголовью и замолк.       — Может, помнишь, как я рассказывал про своего друга, когда мы были в Портленде?       — Помню.       — С него все и началось. До сих пор не знаю, где и как, но он однажды познакомился с моим боссом. Ему сообщили, что если он приведет друга, то получит большие деньги. И он клюнул. Этим другом стал я. Это произошло около трех или четырех лет назад, почти сразу после того, как я выписался из больницы. — Джорел опустил голову. — В общем, мне предложили работу. Я был очень рад, до этого нормальной работы у меня никогда не было. Я стал чьим-то там помощником, но… На самом деле в тот день я стал мясом для продажи на аукционе. — он спрятал глаза и замолчал. Я пытался понять, правильно ли все услышал. Шок не давал ничего ответить. — Проводили точно такое же знакомство гостей со мной, какое было у тебя. Мне было сказано, что у нас корпоратив в честь юбилея компании. — у него начинал дрожать голос и он без конца перебирал пальцы. — На той встрече была и Ванесса. Она попросила у отца узнать обо мне побольше, тогда она решила, что я ей нравлюсь. Он в свою очередь спросил обо мне у своего друга, моего босса. — Джорел прочистил горло, вздохнул и продолжил после короткой паузы: — На той встрече я познакомился с Джорданом. Когда распространились слухи о том, что я нравлюсь дочери мистера Джеймса, об этом узнал и он тоже. Джордан рассказал мне обо всем. Об аукционе, о «юбилее компании». А потом и о Ванессе. Он сказал, что если я стану с ней встречаться, то со мной ничего не будет. Я его послушал. Уже на втором свидании я предложил ей встречаться, она согласилась. Так было принято решение отменить аукцион. Мы скоро сыграли свадьбу, ее отец подарил нам квартиру, в которой я живу по сей день. В то же время они предложили мне другую работу и теперь я являюсь тем, кем являюсь — сам ищу людей на продажу.       Я провернул все его слова в голове еще раз, а он сидел тихо, стыдливо пряча взгляд.       — И в чем была проблема рассказать мне это раньше?       — Как я по-твоему должен был об этом тебе сказать? «Привет, любимый, а я, кстати, женат» — так?       — Да хоть так! Нормальный человек бы придумал, как о таком сказать. Ты даже кольцо свое никогда не носил.       — Потому что… Да, я его не носил. Зачем мне светить нашим позорным союзом? Я женился на ней только для того, чтобы спасти свою задницу. А она, глупая, любит меня. Хотя, может, уже и не любит вовсе.       — Мог попробовать договориться с ней.       — Поздно уже думать об этом.       Воцарилась тишина. Он сидел в кресле, а я все так же был примотан веревками к кровати. Не могу сказать, изменил ли этот разговор хоть что-то. Мне все еще было сложно это все переварить.       — Ты закончил? Развяжи меня.       Подумав секунду, он встал и стал пытаться развязать веревки, усевшись на кровати.       — Как тут с тобой обращаются?       — Это самый, блять, тупой вопрос, который ты только мог задать, идиот.       — Прости, я не-       Вдруг мы услышали скрип двери: в щели торчала голова Ублюдка. Деккер сразу затянул узел на моей руке еще сильнее.       — Тут так тихо. Я думал, вы померли. Вы что ли уже закончили?       — Нет. — ответил Джорел, после чего его босс кивнул и закрыл дверь.       — Что значит «нет»? — я поднял голову на Деккера. — Развязывай!       — Но он подслушивает. И заглядывает.       — И что?       — Вдруг он увидит, что я тебя развязываю?       — Скажешь, что у тебя не встал.       Джей поднялся с кровати и, подойдя к двери, стал смотреть в замочную скважину.       — Вроде нет его. — он отошел от двери и свел брови, посмотрев на меня. — Ты…ты н-не знаешь, что он мне вколол?       — Голова кружится?       — Нет.       — Клонит в сон?       — Нет.       — Тогда не знаю.       Джорел закусил губы и, задумчиво поднеся к ним руку, ушел к кофейному столику, чтобы изучить лежащие на нем ублюдские приблуды. Веревки уже натерли мне запястья и я громко прочистил горло, чтобы привлечь к себе внимание. Он поднял на меня голову.       — Что?       — Веревки!       — Нам… нужно обсудить еще кое-что.       — Но сперва ты мне руки развяжешь.       — Может, позже. — он сел обратно в кресло, отодвинулся от меня на метр и сложил ногу на ногу, выдохнув. — Нам нужно придумать, как вытащить тебя отсюда. — произнес Деккер полушепотом.       — А у тебя уже есть идеи?       — Пока нет.       Он еле заметно ерзал в кресле, словно у него болит спина, и избегал со мной зрительно контакта, пялясь куда-то в окно. Это странно.       — Все нормально? — спросил я.       — Не совсем.       — В чем проблема?       — Дай мне минуту, я сейчас вернусь. — сунув руки в карманы брюк, он вышел из комнаты. С коридора сразу послышался голос Ублюдка:       — В чем дело?       Ответ Джорела я не расслышал. Проходит десять секунд и Деккера толкают прямо обратно в спальню, закрывая следом двери. На его лице была настоящая паника. В голове вертелись все те сложные названия: дормикум, бензо-дензо-что-то-пин, стимулятор. Боже мой. Стимулятор. Не им ли накачали Деккера? Поэтому он так странно себя ведет? Если я прав, то это плохо. Деккер снова сел в кресло и снова отвернулся от меня.       — Ты сейчас способен говорить о плане побега? — попытался уточнить я.       — Почему ты спрашиваешь? — впервые за последние минут пять он на меня посмотрел. — А что на тебе за одежда?       — Это не моя одежда. Так что насчет плана?       Он вдруг усмехнулся. И это сейчас меня невероятно напрягло. Я не знаю, что намешивают в этот «стимулятор». И мне страшно предположить, как люди под ним себя ведут.       — Я кажется знаю, что тебе вкололи.       — Да? И что же?       — Он эту хрень называет «стимулятор». Я не уверен, что это он, но-       — О, я знаю, что это такое. И в отличии от тебя я уверен, что это он.       — Д-да? И…       — Рабочая хрень. Только давление от него падает.       — Вернемся к плану.       — Конечно. — уместив локоть на подлокотнике, он стал водить по лбу пальцами, прикрыв глаза.       — Ну что…есть идеи?       — Денни, скажи, ты все еще злишься на меня? — Деккер подпер голову рукой и уставился прямо на меня.       — Мы вроде про план-       — Я помню.       То, как он смотрит на меня…что-то очень сильно смущает в этом взгляде.       — Что тебе сейчас даст ответ на этот вопрос? Это никак не поможет нам с планом.       — Я правда надеялся, что мы помиримся, если я все расскажу.       — С чего это?       — М… — он надул губы, быстро окинув меня взглядом. — Значит, все еще злишься?       — Мы можем обсудить это не сейчас?       — Почему мы не можем просто…помириться? — наивно спросил он, сведя брови. Вопрос оказался настолько глупым, что я не посчитал нужным отвечать. — Что я должен сделать, чтобы ты не злился?       — Не задавать тупые вопросы. — с интонацией я не стеснялся. Хотя бы она должна помочь Деккеру понять, что пора бы ему замолкнуть.       — Ты мог бы просто принять извинения, перестать выгонять меня и… — он стал гладить подлокотник ладонью. — мы бы…       — Что «мы бы»?       — Объясни, почему ты так зол на меня?       — Я, кажется, просил без тупых вопросов.       — Но-       — Если ты сейчас не будешь думать со мной над планом, то тогда, пожалуйста, отвали от меня, я хочу побыть один.       — Денни, — спокойным голосом начал он. — девушка, которую ты видел в субботу — она для меня ничего не значит.       — Избавь меня от этих оправданий. — раздраженно выдохнул я.       — Но ведь я ее даже не люблю!       — Мне плевать, любишь ты ее или нет!       — Сам подумай, — он наклонился ко мне, широко раскрыв глаза. — стал бы я так рисковать, если бы мне было на тебя похер? Стал бы думать над всеми этими планами и тащиться сюда?       — Если ты думаешь, что я хочу слышать этот лепет про то, кого ты любишь, а кого нет, то ты ошибаешься. Мне плевать!       — Ты бы не огрызался со мной, если бы тебе было плевать!       — Я огрызаюсь с тобой потому, что ты полный кретин!       — Каждый день. С момента нашей первой встречи. Я думал о тебе. Эта женщина не значит ничего. Я никогда не врал тебе о своих… — руками он попытался изобразить слово «чувства». В ответ я лишь мотал головой. — Денни, я тебя…я правда-       — Либо помоги мне, либо проваливай. — понизившимся тоном ответил я, отвернувшись к окну. Несколько секунд проходит в молчании.       — Ты правда не боишься, что я уйду и оставлю тебя здесь одного?       — Мне похуй.       — Ясно. — тихо ответил он после паузы. — У меня был план на случай, если они устроят аукцион. Но, так как его не будет… — послышался негромкий вздох. Он вдруг сел рядом со мной на кровать и стал развязывать веревки. — Ты прав, сейчас не самое подходящее время выяснять отношения, но я просто хотел сказать, что месяц, который мы провели с тобой, был у меня лучшим за последние лет десять.       — И в благодарность ты так бесстыдно врал мне.       Одна моя рука наконец освободилась. Он обошел кровать и сел за вторую. Когда веревка спала с запястья, я моментально ринулся встать с кровати, но Деккер вдруг схватил меня за руку.       — Я так и знал, что ты сразу смоешься, как только я тебя отвяжу.       — Отпусти меня.       — Хватит в меня ядом брызгать. Я хотел нормально поговорить. А ты ведешь себя, словно обиженный маленький ребенок.       — «Маленький ребенок»?! — я выдернул руку, схватил подушку и швырнул прямо в него. — Я уже сказал, нам не о чем разговаривать! — сердце колотило с ненормальной скоростью. Я сорвался с места, чтобы поскорее спрятаться в спальне внизу.       — Да остановись ты! — Деккер умудрился обогнать меня и встал прямо перед дверью. — Ты не можешь просто взять и уйти.       — Еще как могу.       — Хочешь, чтобы я уехал и оставил тебя здесь одного с той мразью? Ты этого хочешь?       — В любом случае тебе придется уехать. И сейчас подходящее время.       — И что, если я такой кретин, мне сюда не приезжать?       Отхожу от двери, складываю на груди руки и измученно вздыхаю.       — Я могу извиниться столько раз, сколько хочешь. — тихо заговорил Деккер.       — А мне извинения твои чем-то помогут? Ты унижаться сюда приехал?       — Ты уже знаешь, зачем я приехал.       — Да. Поболтать. Поболтал. Дальше что?       — Расскажи мне, во сколько он приезжает домой. Или где хранит ключи от парадного и черного входа.       — Я не знаю. Ничего из этого я не знаю.       Деккер поджал губы и опустил глаза. Какое-то время мы стояли молча. С коридора послышались шаги, скоро они стихли.       — Как…как так получилось…как он увез тебя сюда? — спросил Джорел.       — Никак.       — Тебя накачали транквилизаторами?       — Нет.       Он непонимающе похлопал глазами.       — Силой в машину затащили?       — Нет, я сел в нее сам.       — Как это? — он свел брови. Я пожал плечами. — Ты сам сел в машину? Зачем?       — Хочешь свалить всю вину на меня?       — Нет, я-       — Мне надо напомнить тебе, что случилось в тот вечер?       — Не надо. Я помню.       — Мне надо напомнить тебе, кто выложил мою анкету на сайт? Этот самый человек приехал сюда, чтобы «помочь», но на деле он лишь действует мне на нервы, спрашивает, злюсь ли я на него. Как думаешь, Джорел, я все еще злюсь на тебя?       Он молчал, глядя в пол.       — Не будь ты таким трусом, ты бы уже рассказал мне все намного раньше и вместе мы бы придумали, что делать. Но нет. Ты хотел усидеть одной задницей на двух стульях. Теперь посмотри, что из этого вышло. — я подошел к нему ближе и напирал, пока между нами не осталось расстояния в десять сантиметров. — Я рад, что тебе удалось избежать того, чего не удалось избежать мне. Так уезжай к своей жене и наслаждайся свободой, Деккер. А про меня можешь забыть.       Не поднимая глаз, не говоря ни слова, он сделала шаг в сторону, освободив проход к двери. Наконец я покинул эту комнату и спустился туда, где могу побыть один. На первом этаже меня заметил Ублюдок. Сотни проклятий в этот момент пролетело в голове.       — Закончили? — он вышел из гостиной и застал меня прямо возле двери в мою спальню. Сверху послышались шаги. Деккер спустился вниз, кинул в меня секундный взгляд и быстро вышел из особняка, хлопнув дверью. — Что с ним? — Ублюдок приблизился ко мне. Отчего-то у меня слезились глаза и он это заметил. — Он тебя обидел?       — Нет. Что ему вкололи?       — Я эту вещь называю «сти-       — Люди под ним ясно мыслят?       — Люди под ним вообще практически не мыслят. А что?       Проигнорировав вопрос, я открыл дверь и спрятался в своей комнате. Лег на нее, рывком набрал в легкие воздуха и закусил губы, растерянно осмотрев комнату. Боже. Что я натворил? В груди появилась странная боль, не дающая набрать полные легкие воздуха. Я медленно осел на пол и обнял колени, водя взглядом по полу.       Злоба немного отступила и у меня появилось к себе много вопросов: зачем я наговорил эти вещи? Зачем прогнал его? Зачем дал обиде взять над собой верх? Нужно было затолкать ее куда подальше. Даже несмотря на то, чем его накачали, не дай я волю чувствам, мы бы могли придумать какой-никакой план. Теперь остается только надеяться, что он не воспринял мои слова всерьез.       Я наврал. Мне не наплевать. Мне не похуй. Я точно такой же кретин. Я полный придурок.       То и дело хотелось разреветься от всего того, что навалилось за последнюю неделю. Но я сказал себе взять себя в руки. Так и просидел на полу до самой ночи, пытаясь не расплакаться.       Вдруг дверь попытались открыть. Спиной я все еще лежал на ней, поэтому она так и осталась закрытой.       — Оставь меня одного. — громко произнес я, не вставая с пола.       — Кино не хочешь посмотреть?       — Не хочу.       — Что у вас с Джорелом сегодня случилось? Он не отвечает мне на телефон и пиджак свой здесь забыл. Короче, выходи отсюда, не заставляй меня придумывать для тебя наказание. — он отошел от двери. Через минуту я поднялся и ушел в гостиную. Заметив меня, он встал с дивана. — Ты в порядке? Выглядишь не очень.       — Зачем ты хотел меня видеть?       — Я просто хотел вытащить тебя из той комнаты. Вон кино, — он указал на телек. — можешь смотреть.       Несколько секунд я думал. Ублюдок прошел мимо меня к выходу из гостиной.       — Можно что-нибудь выпить? — спросил я и он сразу обернулся.       — Например?       — Что угодно.       Он ушел. Я обошел гостиную, разглядывая красивые занавески, ковер и прочее. Скоро Ублюдок вернулся ко мне с бутылкой вина и одним бокалом, всучил мне все в руки.       — Не забудь выключить телевизор, когда закончишь. И свет тоже.       — Джорел так и не отвечает на телефон?       — Я больше не звонил. — судя по выражению лица, мой вопрос его удивил. — А что?       Махнув рукой, я уселся на диван. Ублюдок был на пути к выходу отсюда, но, дойдя до арки, развернулся обратно ко мне:       — Мне все же интересно. Он тебя сегодня трахнул или нет?       Промолчав, я оставил бокал на столике и стал глотать вино прямо из бутылки.       — Ладно, молчи, если хочешь.       Ублюдок вышел и я продолжил пить, изредка смотря в телевизор.