Дурак!

Шел третий год войны с русскими. Клаус посылал отряды к населённым пунктам, отвоёвывал территорию у красных, безжалостно убивая. Иногда приходил на учения к солдатам и наблюдал. Всё шло тихо и мирно, кроме одного. Одного танкиста Ивушкина. Это была его заноза в der Penner, которая жгла неприятной болью и казалось, перемещалась в After. Но, и это было Ягеру некоторым доставлением удовольствия. Каждый раз, когда немец приходил к клетке танкиста, он представлял, как будет мучить. Но его в какой-то степени милое и беспомощное лицо в камере заставляло Ягера только улыбатся и разговаривать о планах по захвату русских. Может, его специально подослали как шпиона? Или он владеет гипнозом? Если это не так, то Ягер не понимает, почему Ивушкин заставляет его открывать все двери. Интересный факт: каждый раз, когда Ягер приходит чтобы "пытать" Ивушкина, тот говорит непонятные ему русские слова, а переводчица молчит. Клаус направил на неё пистолет, и заставил говорить то, что говорит русский, но вместо этого услышал тихий шепот девушки: " Бранные слова". Усмехнувшись ответу, Ягер с ухмылкой посмотрел на тёзку и приказал девушке переводить всё, что скажет русский. Спустя пол года, выучив основы, он уже не водил её в клетку, а ходил сам, уже наперед зная, что скажет танкист. Но однажды, когда Клаус снова пытал Ивушкина рассказами о захватах, русский произнес что-то ему раньше не слышимое. Это было похоже ни на маты, ни на другие похожие звуки. Спросив: "Что?", Ягер в ответ услышал непонятные слова не похожие на мат, и в конце: "Тупой уродец". Запомнив странное словосочетание, он пошёл в каморку переводчицы, постоянно повторяя эти звуки. - Я люблю тебя. - искаженно, по-не русски сказал Ягер. - Что? - ошеломлённо сказала переводчица, закрыв книгу. - Что это? Это "я люблю тебя". Как оно переводится? - Это.. Откуда вы это услышали? - Русский сказал. Так что это? - Ich liebe dich.. - прошептала она. Быстро выйдя из каморки, он оперелся на дверь и стал думать. Как ему на это отреагировать? Как быть? Что делать? Русский пошутил над ним, или нет? Как так? Может, он хочет воспользоватся им чтобы убежать отсюда? Решив разобраться, Ягер быстро побежал к камере заключенного. Пару раз растолкнув солдатов, Клаус оказался на месте. - Ich werde nicht zulassen, dass du mich benutzt, Russisch! - близко наклонившись над лицом Ивушкина, Ягер тяжело дышал. (Я не позволю тебе использовать меня, русский!) - Ты по-русски то скажи, а то ничего не понятно! - Йа, нэ пазвалю тебе испальзовт менйа, русскей! - всё так же яростно говорил Ягер. - Да и не хотелось, дурак! - рассмеялся Ивушкин от иностранного произношения слов Клауса. - Што тут смешново? - Да ничего! Как ты вообще додумался до такой мысли? - Ты скозал, что любишь меня, а это значит, что ты хочеш воспользоваться мной.. - Если сказал люблю - значит люблю, дурак! - Ивушкин снова рассмеялся, притянув голову немца и нежно целуя его в губы.