Ромашки

Весна в этом году наступила ранняя — уже в феврале снег растаял, морозы сошли на нет, и из-под земли начали пробиваться первые робкие ростки зелени. К марту все и вовсе стало цвести — в том числе и садик Кофуку, чему богиня была бесконечно рада. Она часто проводила время в своем саду, поливая цветы, ухаживая за ними и просто любуясь их видом, вдыхая их аромат. Как ни странно, ее негативная аура не вредила растениям, они не страдали от присутствия богини нищеты и, кажется, были рады появлению садовницы, когда та ступала на дорожки садика — качали головками, будто приветствуя ее. Дайкоку тоже любил цветы и радовался, что его госпожа занимается любимым делом, но день, когда Кофуку посадила ромашки, определенно был проклят. Все начиналось хорошо — Дайкоку принес богине кофе в постель, спросил, чего она хочет на завтрак, поцеловал в губы и удалился на кухню. Кофуку допила кофе и прошмыгнула в свой сад. Ничего не предвещало беды, пока госпожа не принесла в дом букет ромашек, украсив ими котацу.

***

Они сидели в гостиной под котацу, и вдруг Кофуку сказала, указав на ромашки в вазе: — Биша говорила, что на этих цветах можно гадать. И ведь дернул же черт Дайкоку спросить: — Как? Кофуку взяла одну ромашку и оторвала белый лепесток от желтой головки. Задумчиво нахмурившись, богиня бросила на шинки лукавый взгляд: — Любит! Дайкоку уже было обрадовался, но рано — гадание не закончилось. Кофуку оторвала еще один лепесток и со значением произнесла, будто выносила приговор: — Не любит! Дайкоку поежился. Гадание мгновенно перестало ему нравиться. Кофуку продолжала ощипывать один лепесток за другим, приговаривая «любит — не любит», пока на бедной ромашке не остался единственный лепесток. — Не любит! — печально сказала богиня и потянулась за следующей ромашкой.

***

— Не любит! — Кофуку! — отчаянно взмолился Дайкоку, бросая взгляд на оборванные ромашки и усыпанный белыми обрывками пол. — Ты — мой Бог! Ну сама подумай, как я могу тебя не любить? — Столько ромашек не могут врать, — Кофуку явно расстроилась. — Ну… осталась еще одна! — спохватился шинки, хватая из вазы последний цветок и протягивая его богине. — Госпожа моя, прошу вас, попробуйте погадать на этой! Кофуку смилостивилась и взяла ромашку. Дайкоку напрягся и скрестил пальцы. — Любит… Не любит… Любит… Не любит… Лепестки один за другим летели на пол. Шинки покорно ожидал вердикта, заодно прикидывая, как будет убирать все это после гадания. — Любит, — Кофуку уставилась на последний лепесток. — Любит! Кокки, ты меня любишь? Любишь же, да? «Все ромашки к чертям повырываю», — подумал Дайкоку, обнимая свою богиню.