Одни лишь звезды знают. Невозможное возможно II.

      Уже полгода Линдонн регулярно наведывался на Калипсо в гости к Арлину и Атли. Однажды, когда в очередной раз прибыл, он остановился со своим звездолётом в знакомом ангаре. Как назло, а может и к счастью, все техники были заняты. Никого, кроме Арлина в мастерской не оказалось. Он возился с какими-то мелкими деталями. Как только звездолёт приземлился и Линд загнал его в ангар, Арлин подошёл ближе. Судя по тому, как мотало корабль при приземлении, возникли проблемы с системой контроля баланса и амортизации посадки. Арлин сразу понял, чем придётся заняться на этот раз. Из Фриона вышел довольный Линд. В руках у него была сумка. — Привет, Арлин, — поприветствовал Линд, одаривая любимого счастливой широкой улыбкой. — Привет, — скромно ответил омега. Он был рад видеть альфу, но не понимал причин радости того. Они обнялись, как друзья. — У меня для тебя сюрприз. — Да? Какой? — Арлин никогда не любил сюрпризы, поэтому слегка напрягся. — Узнаешь, если подаришь поцелуй! – хитро улыбаясь, ответил Линд. — Это не честно! – надулся Арлин. — Когда ты узнаешь, что я нашёл у космических мусорщиков на блошином рынке на соседней планете, то сам меня расцелуешь... Ну, или задушишь в объятьях, — предположил Готтер. — Какой ты самоуверенный! – оценил попытку соблазнения, Арлин. – И что же это? — Сначала обещание, — Линд присел. Поставив на пол сумку, начал расстёгивать молнию, чтобы достать то, что он привёз для любимого. — Шантажист! – вымолвил Арлин. Линд пропустил мимо ушей колкость и достал из внутреннего кармана сумки бумажный пакет, в котором было что-то объёмное. — Что это? — Ни за что не угадаешь, — довольно щурясь, ответил Линд и подал молодому человеку пакет. Тот осторожно взял пакет из рук и запустил в него ладошку. — О, боже! – взвизгнул Арлин. – Это… — он вытащил на свет старый коммуникатор папы Рене. — Да, совершенно верно! – отозвался Линд, не переставая улыбаться. – Что скажешь? Заслужил я поцелуй? — Да! Ещё как заслужил! – Арлин кинулся к альфе, крепко обнял его, всё ещё удерживая в руках пакет с коммуникатором и поцеловал. Сначала напористо, но Линд, поставив Арлина на ноги, перехватил инициативу и начал нежно и настойчиво изучать рот омеги. Тот поплыл от такого чувственного поцелуя. Когда оба чуть не задохнулись, Линд прервал поцелуй. — Как тебе это удалось? — спросил Лоттэ. — Да никак! Просто прогуливался в свободное от исследовательской работы время по блошиному рынку. Ничего конкретно не искал. Правда, надеялся, что детали какие-нибудь найду для тебя. Ты говорил, бывает нехватка. Вот, целую сумку насобирал. А когда увидел его, обомлел. Мне сказали, какие-то пройдохи принесли, стащили ненужную вещь. Правда, не знали, как с ним обращаться. Я сначала осмотрел его, убедился, что твой и проверил. Он до сих пор работает. — А как ты узнал, что он мой? — На нём пара приметных царапин есть, кнопка вызова видео сильно потёрта и небольшая именная табличка с именем Ясмэ Аллориса! До этого я ещё мог сомневаться, но, когда на днище обнаружил табличку, чуть не завизжал от радости! Ясмэ то я знаю. Сомнения, что это твой коммуникатор, отпали. Оставалось выкупить почти за бесценок. —Это же просто чудесно, как тебе повезло! – восхищённо промолвил Арлин. – Ты мне его вернул и словно папа Рене вернулся. А что у тебя с посадкой? – внезапно поменял тему Арлин. — Гидравлика хромает, — стараясь не выдать себя, сказал Линдонн. Перед тем как приземлится возле мастерских ангаров, Линдонн сделал небольшую посадку в пустынной зоне и кое-что подкрутил, идя на небольшую хитрость. Таким образом, он хотел заполучить все внимание любимого омеги. — Наверно вышла из строя система контроля посадки, и вообще, сайдстик стал туго ходить. Плохо слушается. — Я проверю, — сообщил Арлин. — Заплатишь наличными или переводом? — Поцелуями, — усмехнулся альфа, но Арлин и не подумал отвечать и только язык показал, убирая коммуникатор в свою сумку с инструментами. — Вот ещё, — хмыкнул Лоттэ. – А я отчитываться за ремонт тоже натурой буду? — Не сердись, милый, — Линд обнял любимого со спины и легонько поцеловал в шею. Тот было дёрнулся, чтобы высвободиться, но Готтер придержал. – Нет, не бойся, я не сделаю тебе больно. Прости, я так соскучился, что сил нет терпеть больше. А ты в такой малости, как поцелуи отказываешь. — Во-первых, поцелуй, за коммуникатор ты уже получил. Во-вторых, ты напугал меня в первый раз, теперь я просто не знаю, чего от тебя ожидать. — Арлин, — Линд продолжал ласкать шею любимого. – Я больше не сделаю тебе больно, обещаю. Ровно, как и не сделаю ничего того, против чего ты будешь. Если ты скажешь, чтобы я остановился, я прекращу. — Свежо преданье… Ай! – Арлин сжался, так как Линд его шутливо прикусил за шею. Было не больно, скорее приятно и щекотно. — Врединка моя, — довольно промурлыкал альфа, уткнувшись носом в шею омеги. – Прошу, позволь тебе сделать приятно. Клянусь, я не наврежу тебе. Арлин, пожалуйста. Если ты останешься недоволен, можешь побить меня, и я тебе и слова не скажу, и сопротивляться не буду. — Заманчивое предложение, — выдохнул молодой человек и развернулся лицом к соблазнителю. Тот не выпустил омегу из объятий, сосредоточенно смотря в глаза. Арлин пристально посмотрел на Линда в ответ и строго сказал: —Только попробуй сделать мне больно ещё раз и это будет последнее, что ты сделаешь в своей жизни, Готтер! – на это Линд улыбнулся и, чмокнув Арлина в губы, ответил: — Как скажешь, любимый! – он взял его за руку и повёл в свой звездолёт. За эти несколько месяцев, что Линд прилетает и навещает омегу с сыном, мельком не дал понять ему, что может или хочет сделать больно. Напротив, он держался изо всех сил и не трогал ни физически, ни в интимном плане. Сохранял дистанцию, как на людях, так и наедине. Только ему одному было известно, каких титанических усилий следовало прилагать, чтобы не позволить большего. А ведь так хотелось обнять, поцеловать, нашептать на ушко ласковых слов. Приходилось сдерживаться, чтобы не вызвать подозрений и у Атли, который постоянно был рядом. — А как же ремонт? – Арлин сделал попытку оттянуть уединение в звездолёте. — Потом, всё потом, — ответил Линд, даже не подумав остановиться. Он повел омегу в спальную комнату. Тот, поначалу вяло сопротивлялся, но когда оказался в комнате и получил чувственный и нежный поцелуй, сдался. — Позволишь? – спросил Линд, направляя Арлина к кровати. — Попробуй… — кокетливо отозвался тот. Линд легонько опрокинул его на кровать и навис.       В глазах Лоттэ он видел желание вперемешку со страхом и неопределённостью. Хотел ли он того, что Линдонн собирается сделать? Наверно хотел, но боялся снова получить ту боль, которую альфа нанёс ему в первый раз. Поэтому, ничего странного не было в том, что молодого человека начало слегка потряхивать. Мелкий тремор омеги, альфа заметил, поэтому успокаивающе провёл по волосам и сказал: — Глупенький ты мой, не бойся. Обжёгся на молоке, а теперь дуешь на воду? Я же обещал тебе быть нежным. Поверь, я сожалею о первом разе. Сейчас я такой ошибки не совершу. — Надеюсь, ты не будешь вытворять со мной те непотребства, которые устраивал с Рейманом? — Арлин отвёл глаза в сторону, но Линд повернул его лицо к себе, заставив посмотреть. — Арлин, вот зачем ты его вспомнил? Я уже семь лет, как не живу с ним! И даже не видел! – возразил Линдонн. Он не хотел верить своим ушам, Арлин не может простить ему отношений с Соланжем. Ревность это или обида, но нужно дать понять, что все отношения с бывшим любовником и мужем в прошлом. — Просто… понять никогда не мог… — Арлин посмотрел в упор на Линда, тот виновато смотрел в ответ и был готов отпустить Арлина, но сдержался. Самому Лоттэ было трудно говорить при упоминании Реймана. — Чего ты в нём нашёл? Чем он тебя держал? — Не знаю, просто влекло, – ответил Готтер равнодушно, а самого слегка передёрнуло от последних слов. — Не хочу о нём говорить. Ты был прав тогда у бассейна. Незримо, ты постоянно стоял между нами. И стоило мне уйти в себя, думая о тебе, прокричать имя во сне или мельком упомянуть, как он взрывался на пустом месте, устраивал скандал. Сопли – слёзы и прочие омежьи штучки я познал в полном объёме, пока жил с ним три года. – Лоттэ в это время перевернулся на бок, пряча взгляд. Он закрыл лицо ладошками. Непонятное чувство неловкости и смятения навалилось из ниоткуда. С одной стороны он и сам хотел прояснить все по поводу бывшего омеги любимого человека, но с другой стороны, он не был к этому готов, хотя столько раз находил в себе силы услышать все на чистоту. — Арлин, ну повернись ко мне, – попросил Линд. — Поверь, то, что я собираюсь сделать, с Соланжем я точно не вытворял. — Он заметил покрасневшее лицо омеги и спросил. — Посмотри на меня, Арлин. Скажи, почему ты так покраснел? Небось, у самого – то здесь от альф отбоя не было! Ты у меня видный красавец, не омега, а загляденье. — Что ты такое говоришь, Линдонн? – смутился Арлин ещё больше. – Не было у меня никого! Единственный альфа, от которого у меня всё это время не было отбоя, это собственный ребёнок. Всё моё внимание занимал только он и работа. Нам надо было здесь как – то выживать, а не под альф ложиться. — Я понял, понял, не надо больше о прошлом, — Линд запустил одну руку в волосы Арлина, а другой нежно провел по розовеющей от смущения щеке. Он был счастлив слышать, что его омега остался ему верен. – Давай, я помогу тебе раздеться? — Не надо… — тут же запротестовал Арлин. — А ты поможешь раздеться мне… — предложил Линд, ненавязчиво теребя полы рабочего комбинезона омеги. Он начал расстёгивать молнию, куснул ключицу, как только добрался. На что Арлин только взвизгнул, но большого сопротивления не оказал. Он, только вытаращив глаза, наблюдал за ловкими и быстрыми движениями альфы. Наконец, Линд, закончив бороться с молнией и ремешками на комбинезоне, посмотрел на Арлина и уточнил. — Доверишься мне на этот раз? Я не буду торопиться… — Да, — согласно кивнул омега, не сводя глаз с соблазнителя. Тот с нежностью и теплотой посмотрел в ответ, показывая всем своим видом, что ему бояться нечего. Лицо омеги всё ещё пылало огнём, даже кончики ушей покраснели, но он не имел сил и желания сопротивляться. Сейчас от Линдонна не исходила никакой враждебности или агрессии, поэтому, он немного расслабился и поддался на уговоры и заигрывания альфы.       Долго не думая, Линдонн перешёл к более активным действиям. Они по очереди снимали друг с друга одежду. Линд окончательно оголил торс омеге и сначала полюбовался им. Светлая, почти прозрачная кожа скрывала множеств сосудиков крови, которые как сеточка окутывали всё тело. Розовые соски манили. Линд не удержался, и, проведя пальцем по груди между сосков, заметил смущенный взгляд Арлина. Мягко улыбаясь любимому, он проделал влажную дорожку из поцелуев по тому же пути, что и пальцы. Убедившись, что омега не против ласк, занялся сосками. Те сразу потемнели и стали твёрже, выдавая желание. Арлин тихо застонал, прикусывая нижнюю губу. Линд снова посмотрел на него, тот смущенно улыбался. Торопиться было некуда. Слишком долго он ждал этого момента, чтобы взять омегу нахрапом и снова напугать. Нет, он решил довести любимого до исступления долгими неторопливыми ласками.       Вдоволь наигравшись с сосками омеги и наделав на его груди и животе отметины в виде засосов, Линд двинулся дальше. Под чуткими нежными действиями любовника, Арлин стонал и выгибался, цепляясь за простынь. За то время, пока Линд добирался до сокровенного, омега уже сделал три попытки сбежать от ласк. Он всхлипывал и скулил от накативших эмоций. Боже, как же это было приятно, хотелось одновременно ещё и сбежать подальше, чтобы снова вернуться.       Невольно, Арлин возвращался на Тигл в тот день, когда Линд озверел. То, что он делал сейчас, и делал тогда, не шло ни в какое сравнение. Наверно, таким и должен быть первый раз, думал Арлин, отдаваясь целиком и не жалея ни о чём. Альфа ласкал и нежил его, как и должен был делать это тогда. Святые небеса, о чём он думает? Об альфе и о том, как с ним хорошо? С чего вдруг? А если поиграется и бросит? Нет! Это уже будет перебор! Впрочем, Арлин недолго придавался тяжелым мыслям. Из омута самокопания вырвал язык альфы, ласкающий омежье аккуратное достоинство. Линд задел уздечку и несколько раз прошёлся по ней, поглядывая на омегу. Арлин зашёлся в судороге от накативших ощущений. Приятная истома затопила его тело и сознание. Хотелось, чтобы это блаженство никогда не заканчивалось. Линд получал несказанное удовольствие, только наблюдая за реакцией Арлина. Он добился желаемого, его любимый омега стонет и извивается от ласк. Уделив достаточно внимания члену омеги, Линд спустился ниже. Его внимание заняла мошонка. Её-то он и принялся стимулировать. Вылизав все складочки, он втянул в рот каждое яичко по нескольку раз, чем вызвал у Арлина нервные, и при этом довольные всхлипы и дрожь. — Линд, заноза! Ты что со мной делаешь? Омега представить себе не мог, что это так приятно. — Ублажаю, разве непонятно? — ненадолго отрываясь от увлекательного занятия, заявил Линд. – Буду делать это до тех пор, пока не простишь меня. — О, Готтер, тебе и в жизнь не отработать всего! – простонал довольно Арлин. — А я буду стараться, милый! Очень стараться! И поверь, ты ещё не раз попросишь меня прекратить… Но, я буду неумолим! — шутливый тон голоса альфы и его движения, вызывали у омеги ответный смех, но приятная нега перекрывала всё и в итоге, Арлин задыхался от нежности. — Пф! – фыркнул он, когда волна блаженства чуть спала, и ему дали передышку. – Кто бы сомневался! Ты, если берёшься, то, как волкодав, пока не разорвёшь! — не упустил вставить шпильку Лоттэ. — Если я что – то и разорву, любимый, — ответил Линд на колкость Арлина. – Так это будет твоё терпение, и ты сдашься, прощая меня. — Угу, посмотрим! Да-да! Я в тебя верю!– Арлин театрально закатил глаза, показывая Линду, что не верит ни единому слову, а сам с ума сходил от переполняющих его чувств. — Ах, так? – прыснул Линд. – Ну, держись!       Арлин взвизгнул от очередного щекотного поцелуя в живот, а Линд меж тем продолжил то, что начал. Стоило ему вернуться к своему делу, он заметил, как увлажнился проход омеги. — И ты мне будешь говорить, что я не смогу тебя уломать? Да твоё тело само просит об этом! — Нет… не надо! – Арлина дернуло. Он прикрыл кулачками рот, чтобы не кричать сильнее. — Чего не надо, милый? Испугался что ли? Кого? Меня? – в ответ Арлин закивал. Он вспомнил, как грубо и болезненно Линд ворвался в его лоно там, на Тигле. А если снова? Готтер понял, что именно беспокоит омегу и тихо, но спокойным и уверенным тоном сказал. – Я обещал тебе, что больно не сделаю! Ни в этот раз и никогда больше.       Он прилёг рядом, опираясь на локоть, а свободной рукой оглаживал бедра омеги, чтобы немного успокоить. Он решил не торопиться. Следовало запастись терпением, если Арлин начал нервничать. Тем более, останавливаться было поздно. — Малыш, — обратился Линд к Арлину. – Я делаю что-то не так? Слишком грубо? — на что Лоттэ отрицательно закачал головой. — Тогда, что тебя беспокоит, расскажи. — Я боюсь, Линд, понимаешь? — Понимаю. Любой испугается на твоём месте. Но, твоё тело дало красноречиво понять, что хочет этого, а я обещал не быть грубым. Я хочу доставить тебе удовольствие. А чего хочешь ты?       Арлин отчетливо ощущал жар исходивший от Линдонна. И то, как его эрегированный член упирался ему в бок. Как налилась головка, и какой твердости орудие, как пыток, так и блаженства. С одной стороны хотелось помучить альфу еще немного. Но с другой стороны, хотелось до ярких неоновых всполох в глазах, ощутить силу и тепло альфы внутри себя. — Тебя… — Арлин снова покраснел до кончиков ушей и отвёл взгляд. Реакция омеги умилила альфу. — Значит ли это, что ты готов впустить меня? — То и значит… — пробурчал Арлин, надув губки. Признаваться, что он его хочет, было самым стеснительным из всех моментов. Даже нагота его собственного тела или тела альфы так сильно не беспокоила, а вот признаться, что хочет именно Линдонна, было выше всех сил. — Тогда повернись на живот, — Линд положил руки Арлину на пояс и помог перевернуться. Омега сразу сжался. Линд заметил это и чтобы расслабить всё ещё смущающегося любовника, начал ласкать поцелуями и легкими поглаживаниями шеи и плеч. Его губы и язык не оставили ни одного не тронутого места. Арлин постанывал от удовольствия и наконец, обмяк. Когда шея, плечи, спина получили свою порцию нежностей, настала очередь ягодиц. Арлин инстинктивно поджал под себя ноги. Такая реакция заставила Готтера тихо ухмыльнуться. — Чего опять испугался, Арлин? Я даже не начинал! — Да, а что это тогда было? — Прелюдия, милый. Расслабься, встань на колени, обопрись на руки… пожалуйста… — Это ещё зачем? — Увидишь,… я только приласкаю твою попку, а дальше ты сам решишь, чего хочешь. — Я тебе что, девственник? — проворчал Арлин, поднимаясь на колени. Линд шутливо шлёпнул его по голой ягодице и тут же поцеловал. — Колючка! Ничего не меняется! Каким был язвочкой, таким и остался. — Да уж нечета твоему Рейману! – Линда подкинуло и он рыкнул. — Ещё раз упомянешь этого чертяку, я тебя съем, Арлин. Просто покусаю! Будешь потом всем объяснять, кто тебя пометил. — Попробуй, и я тогда сам тебя покусаю, — фыркнул омега, одаривая альфу взглядом наигранного презрения. — Посмотрим, кто кого, — шутливые бодания альфы с омегой прекратились сразу, как только Линд добрался языком до заветной дырочки. — Ай, Линд, зараза… — Никакой заразы, милый… Терпи, я дорвался… — альфа слегка растянул ягодицы омеги в сторону, касаясь языком сжатого колечка прохода. Он немного ускорил темп своих действий, лаская и проникая языком внутрь. Арлин заскулил от накатившей истомы, мотая головой. Это было у него впервые. Дыхание сбилось, и едва мог стоять на коленях. Язык Линда хозяйничал в проходе, отдавая тепло и добавляя ощущений. Одновременно с анусом Линд рукой стимулировал член Арлина. — Не могу больше, Ли-и-и-инд! – заскулил Арлин, собираясь упасть. Линд придержал его за бедра, чтобы не дать рухнуть на постель. Теперь по плану было довести омегу до экстаза другим способом. Он ввёл в проход палец и нащупал простату. Арлин взвыл. – Изверг! Ты точно не хочешь меня сейчас убить? — Точно! От массажа ещё никто не умирал, так что расслабься и получай удовольствие. Я сам уже на пределе, так что уже скоро, потерпи.       Он, постепенно ввел второй и третий палец в проход любимого омеги. Делал это медленно, растягивая так, чтобы кольцо мышц поддавалось постепенно, впуская с каждым разом всё больше и больше пальцев. Наконец, свободно вошёл четвёртый палец и Арлин взмолился. — Войди ты уже! Линдонн, прошу… — Вот, хороший мальчик, — довольно промурлыкал Линд, подставляя к проходу головку эрегированного члена. — Я же говорил, ты сам попросишь! – он медленно, небольшими рывками вошёл. Арлин застонал и начал выгибаться, даже руки оторвал от постели. Линд обнял его за живот и поцеловал в ложбинку между шеей и плечом. – Ну, чего подскочил? Я сделал тебе больно? — Нет… инстинктивно… — прошептал Арлин сквозь подкатившую судорогу. — Доверься мне, — томно прошептал Линд на ухо. – Успокойся, вернись в позицию, я должен закончить…       Ни говоря, ни слова омега позволил альфе размеренно двигаться. Вначале толчки были не сильными. Но после темп стал нарастать. Арлин почувствовал, как приятно, когда занятие любовью приносит столько наслаждения, а не боли. Чуть погодя, они сменили позу. Удобно расположив омегу под собой, Готтер неторопливо вошел и продолжил возвратно-поступательные движения. Арлин мог видеть лицо Линдонна, цепляться за его плечи, в момент, когда был близок к финалу. Мог целовать любимые губы и зарываться пальцами в копне волос своего альфы.       Стараясь одаривать омегу удовольствием, Линдонн то и дело задевал простату. От чего омега скреб пальцами смятую простынь и стонал от накатывающей раз за разом волны томления. Казалось, всё, что он раньше чувствовал, было просто дурным сном, сейчас Линдонн любил его, а не насиловал. Если в начале у него и были опасения на счет «стоит ли делить постель с Готтером?», то сейчас он был полностью спокоен. Линдонн Готтер ни сделал ничего, что могло причинить боль или дискомфорт. Арлину Лоттэ было приятно чувствовать себя любимым и самому дарить ответное чувство. Позволив альфе взять себя, он сломал ту стену, которую возвел много лет назад.       Все что Линдонн чувствовал сейчас, не могло сравниться с тем, что он чувствовал, когда занимался сексом с Соланжем. Да, ему всегда было хорошо, ему нравилось доставлять удовольствие и омеге, но быть с любимым это совершенно иное. Все его грезы и иллюзии, когда во время секса он представлял Арлина, на месте Соланжа, сейчас обрели отчетливые очертания и ощущения. Он мог чувствовать Арлина, его теплое лоно, которое принимало и сжимало в то же самое время. Он мог слышать, как бьется живое сердце любимого, как в его собственных висках слышен стук, а жилах бежит горячая кровь. — Ли-и-и-нд, — Арлина передёрнуло слегка, когда он, не в силах более выносить пытку истомой, вцепился в простынь. Что-то очень горячее влилось в него, но не обожгло, а обдало теплом. Сам Арлин кончил сразу после Линда. Такого оргазма он не испытывал никогда. – Ты излился, Линд! Ты же без резинки! — Только сейчас заметил? Да и кому она нужна, когда я люблю тебя? Ты не представляешь, сладкий мой, какое это блаженство, войти в тебя без неё! – промурлыкал Линд. – Не переживай, если что, ответственность я возьму на себя. — Да-да… — Язвочка! — довольно хмыкнул Линд. — Давай полежим, чтобы отдохнуть немного. Оба хорошо поработали. — А у меня есть выбор? – прошептал Арлин и они оба улеглись, тяжело дыша и переводя дух. Готтер всё ещё был внутри Арлина, прижимаясь к нему мокрым от пота телом. Когда оба отдышались и тела отдохнули, Линд не торопился выйти, но Арлин завозился и попросил. — Долго ты ещё будешь во мне? — Куда-то торопишься? — Не особо. Однако скоро должен с занятий прийти Атли. Он мне в мастерской помогает. Немного, но подрабатывает. Станет искать… — Не переживай так, милый, успеем.       Арлин ненадолго притих и заговорил только после того, как Линд, наконец, вышел. — Линд… — позвал он тихо. Он так и лежал в объятиях альфы не в силах пошевелиться. Оба устали и всё ещё нуждались в отдыхе. — М? – отозвался тот, глаза альфы были слегка прикрыты. — А Рейман? — А что Рейман? — Он часть твоей жизни Линд. Не случится ли так, что он где-нибудь снова вынырнет, и будет строить мне козни, попытается нас разлучить? — Не будет. Но, ты прав, он часть моей жизни, прошлой жизни! И отрицать его существование я не могу, хотя желание есть. Не думаю, что он может внезапно появиться. Сейчас он на Земле, а мы на Калипсо. Так что, не переживай. Я был женат на нём всего три года, потом, когда он потерял ребёнка на пятом месяце, сильно расстроился, долго страдал. Мне мозг каждый день выносил, мы по разным пустякам ссорились. В конце концов, разошлись. Причём, инициатором был он. Решил, что не хочет больше мучиться сам и мучить меня. Вот уже около семи лет у меня никого нет. Не хочу о нём больше вспоминать, он в прошлом. Как и Мейер, я женат на работе и в любовниках у меня медузы! — Да, и у Атли медузы на первом месте, — мягко усмехнулся Арлин. – Просто бредет ими. Про любую спроси, всё расскажет. — Знаю. Как и я… — вздохнул Линд. — Как и ты… — отозвался Арлин. Он положил голову на грудь альфе и блаженно прикрыл глаза. Совершенно не верилось, что они вместе и лежат, обнимая друг друга. Природный запах Линдонна приятно будоражил омегу. Казалось, нет ничего роднее и приятнее, чем аромат своего альфы.       Неожиданно Арлин притих, а после, когда Линдонн насторожился такой тишине, спросил: — Тебя что-то беспокоит?       Арлин нехотя замотал головой, приятно щекоча волосами грудь альфе. — Тогда в чем причина твоей грусти? — Можешь пообещать мне кое-что? — сглатывая комок в горле, тихо прошептал Арлин. — Если это будет в моих силах. Конечно, обещаю! — Тогда пообещай, первое, — Арлин тяжело вздохнул, прежде чем продолжить, — никогда не врать мне! — Обещаю! — Второе, никогда не изменять! — Обещаю! — Даже в мыслях! — добавил со всей серьезностью Лоттэ. — Обещаю! Ещё что-то? — видя, что любимый пытается подобрать правильные слова. — Никогда не… не делай мне больно, — после произнесенных слов, Арлин не сдержался и тихо заплакал. Почувствовав, слабую дрожь любимого человека, Линдонн крепко прижал к себе Арлина, и сам, едва сдерживая слезы, поклялся: — Обещаю, любовь моя! Никогда больше не причиню тебе ни физической, ни моральной боли. Прости, что тогда так вышло. И за лестницу, прости. И за всё, обидное… что я когда-либо говорил или делал!       Арлин еще громче заплакал, пряча лицо и крепко обнимая Линда в ответ. Альфа гладил по спине и волосам, крепко прижимал к себе и целовал, силясь самому не разреветься. Но сколько бы он не старался, слезы предательски скатывались с уголков его глаз. ***       Занятия закончились, Атли пообщавшись с друзьями у школы, пошёл к папе в мастерскую. Надо было предварительно зайти домой, поесть и переодеться. Потом, у него была подработка. С мыслями о том, как он проведёт вечер, мальчик направился к дому. Их малюсенький домик был недалеко от мастерской, где работал Арлин. В выходные он попросит папу свозить его к морю, чтобы поплавать и понаблюдать за медузами. Тем более что папа обещал это ещё утром.       Быстро переодевшись и поев на скорую руку, Атли направился в ангар. На месте, где обычно работал папа, его не оказалось, но он увидел знакомый звездолёт. Обрадовался, что прилетел дядя Линд, папин друг. Дверь в звездолёт была закрыта, поэтому Атли подумал, что папа и дядя Линд, где- то рядом. Он пробежался по округе, заглянул в соседний ангар-мастерскую, на склад сбегал, но папы и его друга нигде не было. Он поспрашивал у техников, которых встречал о том, не видели ли они Лин-Лина, но каждый раз получал отрицательный ответ. — Да где же они могут быть? – заворчал мальчик, стараясь разглядеть среди людей родное лицо.        Атли ни с чем вернулся назад, и, глядя на «Фрион», догадался: «Может они внутри?».       Он знал, как можно было открыть звездолёт снаружи, Линдонн научил его делать это ещё в первый свой прилёт на Калипсо. Подбежав к летательному аппарату, он нажал на панели знакомую комбинацию. Дверь тихо отошла в сторону, и юный Лоттэ прошёл внутрь. Здесь было довольно светло, благодаря потолочному и боковому освещению. В небольшом коридоре, ведущем к кабине пилота, было четыре двери. Папа или дядя Линд могли быть за любой из них. Капитанский мостик, аквариум с медузами, небольшая зона отдыха сразу за аквариумом, санузел, техническое помещение, каюта и маленький камбуз. Всё это он уже хорошо знал, а потому прекрасно ориентировался. Чтобы не пропустить ни одну дверь, Атли начал открывать все двери по порядку. В техническом помещении, где находилась система жизнеобеспечения звездолёта, никого не оказалось, санузел тоже оказался пуст. На мостике и в зоне отдыха оказалось пусто. На камбузе тоже никого не было. Оставалась каюта. Он нажал кнопку и дверь отварилась. То, что он увидел, повергло его в шок. Его папа и дядя Линд лежали в одной постели и обнимались. Дядя Линд в это время целовал папу в висок. Ситуация недвусмысленная! Атли со своей детской непосредственностью всегда воспринимал Линда как друга, не более. А тут?       Глаза Атли наполнились влагой. — Папа! Это ты так заработать решил? Ты... ты… — Атли, милый, это не то, что ты думаешь… — спохватился Арлин, не успев прикрыть наготу. — Думать нечего, папа, я всё вижу сам! А вы… дядя Линд… — Я всё объясню, малыш… — Не надо! – Атли отошёл на шаг и собирался бежать, как услышал голос родителя. — Атли, постой! – но, мальчик уже бежал прочь со всех ног. Он и слышать не желал никаких оправданий.       Быстро соскочив, Арлин натянул комбинезон, а Линд брюки. Они вдвоём бросились догонять маленького ревнивца. Так быстро оба взрослых не одевались со времён Академии. Удалось нагнать Атли ещё в ангаре. На полпути, Арлин споткнулся и упал. Атли остановился, когда услышал крик папы. Тот сидел на полу мастерской, потирая коленку, недавно поврежденной ноги, а дядя Линд сидел рядом и с тревогой смотрел на него. Одновременно с этим Линдонн пытался осмотреть колено, не ушиблено ли сильно. Атли стоял в стопоре, не решаясь двинуться дальше. Один раз он чуть не потерял папу, теперь беспокоился о нём больше. А ведь выход был не так далеко. Ещё шагов десять и он на улице, а там, поминайте, как звали, убежит, куда глаза глядят.       Из глаз Арлина хлынули слёзы. Линд обнял его и спросил: — Арлин, так больно? — Нет, Линд… не очень, — соврал омега. Колено сильно болело, и хотелось, навсегда забыть, что такое физическая боль. Для такого человека, как Арлин Лоттэ, жить с постоянным ощущением боли, было не посильной ношей. — Тогда чего ты расстроился? — Линд, надо признаваться, а то сбежит, не найдём. — Как скажешь, милый. Я поддержу тебя всегда, — Линд вытер со щёк любимого слёзы. – Позови его, пусть подойдёт. — Угу, — кивнул Арлин, успокаиваясь. – Атли, прошу, не убегай. Подойди, пожалуйста, — обратился омега к сыну. Тот начал медленно подходить, нехотя сокращая расстояние. Взрослые смотрели на него и ждали. Мальчику надо было дать время осмыслить ситуацию и не спугнуть лишним словом. Когда Атли подошёл достаточно, чтобы мог хорошо слышать папу, а его голос не отражался эхом в ангаре, Арлин сказал: – Мы с дядей Линдом хотим тебе кое-то сказать,… точнее не сказать, а признаться. — В чём? Что вы – любовники? Ты же говорил, что у тебя больше не будет альф, от них одни беды омегам. Только и умеют, что обижать, да за деньги заставлять утешать в постели. — Нет, милый, не только. Ещё они умеют любить, — ответил Арлин. - Дядя Линд любит меня… — А ты его? — И я! — Давно? — Очень давно, родной. Ты не представляешь как давно! С детства! И к тому же, дядя Линд имеет полное право находиться рядом со мной… и с тобой… здесь. — Почему? — Он твой отец, милый. — Это правда? – Атли задал этот вопрос Линдонну. Взгляд мальчика был серьёзен как никогда. — Правда, — ответил Готтер. – Мы не говорили тебе, потому, что не хотели расстраивать или давать ложную надежду. Теперь, когда твой папа простил меня, и мы помирились, готовы признаться. Знал бы ты, как долго я мечтал об этом. Примешь ли ты меня?       Атли молчал, это было не очень хорошим знаком. Свой ум и язвительность он перенял от Арлина. Однако, немного помедлив, Атли начал медленно подходить. Его вердикт мог шокировать родителей, но выслушать его всё равно нужно было. Мальчик как назло не торопился с ответом, стоял и думал. Линд и Арлин виновато смотрели на сына и ждали. Наконец, он вздохнул и промолвил: — Если бы альфой, который сейчас находится возле тебя, папа, был другой человек, то я наверно, был бы против! Но, зная, кто такой дядя Линд… и сколько он для нас сделал… — Атли не договорил. Из его глаз хлынули слезы, и он подошёл к родителям и обоих обнял.       Это была пожизненная амнистия Готтера в лице собственного ребёнка. Глаза Арлина засветились счастьем, он тоже заплакал, но уже от того, что ситуация разрешилась. Линд, как взрослый альфа, слезу счастья пустил лишь тогда, когда никто не видел. Им овладело то чувство, когда человек понимает, что у тебя есть семья. Сердце сжалось, и дышать было трудно. Его приняли….