***
—Микаге-сан, что вы тут делаете? — к Богу Земли подошла девочка семнадцати лет. — Здравствуй, Нанами-тян. — ласково протянул мужчина. — Да вот, от собаки прячусь, ты же знаешь - я не люблю их и боюсь. — от его былого страха не осталось и следа, только радость встрече со старой знакомой. — Знаю. — она привела на корточки и погладила маленького пёсика, который только бросался на несчастного блондина. — Двадцать лет назад вы покинули это место, а сейчас снова вернулись? — она отпустили щеночка и встав на ноги вопросительно посмотрела на слезающего с дерева Микаге. — Да, вот только не совсем... — он отряхнул свой бежевый плащ. — Что вы имеете в виду? — Я не вернусь в храм. — Микаге серьёзно смотрел на Нанами, отвечая на все вопрасительные взгляды. — Понятно. Этого стоило ожидать. — А что ты тут делаешь так поздно? — они прошли к скамейке и сели на неё. — А мне больше некуда возвращаться... — она грустно улыбнулась. — Что...? — неверующе спросил Микаге. Тяжелый, холодный, осенний ветер развивал каштановые волосы и легкие накидки. — Из-за долгов отца, меня выгнали из дома. Мама давно умерла, а возвращаться... Не вариант. — она отвела взгляд, смотря на красиво разложенную плитку. — Тогда... Можешь жить в моём храме. — Микаге не надеялся, что Нанами, со своим характером согласится. — Правда? — Нанами вопросительно сверлила Бога взглядом, Микаге кивнул и улыбнулся, — Спасибо большое. Он чмокнул её в лоб, передавая метку Бога Земли и исчезая из виду.***
Девушка открыла глаза, всё также упрямо смотря в побелённый потолок с углублением, небольшой люстрой и светодиодной лентой по внутренним краям. Сейчас ей в голову настойчиво лезло ещё одно воспоминание. Никто не говорил, что стать Богом будет легко. Нет, Богом она стала легко, но вот отношения с хранителем не заладились сразу же. Этот поганый лис, мало того оскорбил е, так еще и свалил в мир иной. Брови девушки мгновенно нахмурились, от воспоминаний, которые болезненно сводило скулы от злости, и которые заставляли кулаки сжаться и спалить всё к чертовой матери. Пришлось брать с собой Онигири и Котецу и тащиться в мир духов, чтобы вернуть его, а в итоге он сказал что, храм - это пустышка и ему плевать, что с ним будет. Нанами всегда раздражали такие люди. Они не ценили свой дом, самое дорогое, что есть у человека. В итоге на Нанами напала тройка духов, что хотели сожрать ее, что у них, собственно говоря, не вышло, она крайне страшна в гневе, а потом ещё и эта старушка. Нанами бы прекрасно справилась и сама, но Томоэ, этот чёртов лисяра, мало того, что припёрся, так ещё и говорил ей просить прощения. Недолго она это вытерпела, стянула вниз за ногу этого зазнайку, а он утянул её с собой, а там, думаю и так понятно, что контракт заключался поцелуем. В стену улетела ещё одна тарелка. Звук разбивающегося фарфора заставил Нанами очнуться от своих мыслей и подняться с пола, накидывая на голые плечи рубашку, всё же Томоэ опять будет орать, что она почти не одета, какая-то красная майка, чёрные шорты и гольфы до колена. Очередная тарелка прилетела бы в Нанами, если бы она её не поймала, с холодной злостью смотря этих идиотов. — И какого чёрта тут творится? — спросила Нанами тихо, с закипающей злостью. Хранители вздрогнули, очередные чашки из их замеревших рук упали и эфемерный нефрит, разлетелся зелёной мозаикой по дубовому полу. Медленно повернув голову, они увидели спокойное лицо хозяйки и злую сталь в её карих глазах, тонкая линия губ, была искривлина злобой, а брови так и сошлись на переносице, показывая её недовольство. — Ну и? Ваши оправдания? — медленно, но верно, она успокаивалась, пока не услышала из-за чего весь этот фарс. — Госпожа Нанами, Хранитель Мизуки случайно уронил тарелку, а Томоэ-доно немного вспылил и, в общем, вот... — волнуясь ответила Онигири. — Что?! — Нанами всыхнула, это же надо быть идиотами?! — Из-за одной тарелки, вы побили остальные и грохнули нефритовый сервиз моей матери?! Вы совсем что ли?! — её злобе не было предела, вроде как. — Уф, ладно - ладно, спокойно, это просто кусок фарфора и камня. — она глубоко вдохнула, беря эмоции под контроль. — Быстро принялись за свои дела и на глаза мне не попадаться. — она сделала паузу, поднимая с пола едва ли целую посуду, — А если ещё раз такое повториться... — она замахнулась, — прибью к чёртовой матери! — и посуда прилетела в хранителей, которые на мгновенье ступили. Через пару их след и вовсе простыл. Нанами лишь вздохнула и вместе с огнивичками начала разгребать беспорядок, попутно вспоминая её с Мизуки встречу.***
— Как тебя зовут? — она привела на деревянные ступени, наслаждаясь видом. — Я - белый змей Мизуки... — он покрепче сжал колени руками. — Я - Момодзоно Нанами, Бог Земли. — она посмотрела на него туманным взглядом, что-то решая у себя в голове. — Мизуки, давай так: ты станешь моим хранителем, а взамен ты вернёшь меня в мой храм, который может стать и твоим домом. — её спокойный, размеренный голос был настолько знакомым, что хотелось бросить всё куда подальше и лёжа у неё на коленях, слушать только ее, эту маленькую богиню с твёрдой душой и добрым сердцем. Он обхватил её за талию и прижался к ней головой в области живота, отдалённо слушая стук сердца. — Я согласен. Я пойду с тобой. — он снова сел и уверенно посмотрел на девушку. Стоило ему потянуться, чтобы заключить контракт, как она остановила его. — Контракт можно заключить не только прямым поцелуем. Сказать Мизуки не дали, Нанами прижала ладонь к его рту и поцеловала. Вот так, через ладонь, но как бы странно не звучало, контракт был заключен. — А теперь, верни меня домой.***
Осколки были убраны, новая посуда куплена, а обед кипел в эмалированной кастрюльке, Нанами нарезала капусту, в трёх других тарелках лежали нарезанная морковь и капуста, а в третьей очистки. — Нанами - сама, а что это блюдо? — спросила Огирири внимательно наблюдая за хозяйкой. — Это - борщ, его делают в России, такой красный суп, в него режется курица, морковь, лук, капуста, картошка, свекла и зелень. Сначала в небольшую кастрюлю наливается вода и кладется курица, потом ставим это на огонь; режем лук, свеклу, морковь и обжариваем на сковороде; режем капусту и картошку и высыпаем в кастрюлю; добавляем уксус, совсем немного!; мы выкладываем овощи, что обжарить, в кастрюлю и доводим до кипения; когда всё будет готово наливаем в тарелку, посыпаем зеленью, добавляем сметану и вуаля, кушать подано! — она поставила перед духами огня две тарелки с своим творением и улыбнулась. Недолго думая, духи попробовали это и были приятно удивлены, багровая жидкость. была крайне приятна на вкус, малая доля кислинки, что едва ли ощущалась, придавала прекрасный вкус. Из-за сёдзе показались две белые макушки, учуявшие такой манящий запах. — Нанами - чан, а что ты готовишь? — спросил Мизуки вставая за духами и пытаясь рассмотреть, что же там такое. — Борщ, будете? — она уже не злилась и спокойно домывала посуду. — Да! — он прям засиял и довольный плюхнулся на стул. Нанами едва посмеялась и достала две тарелки, кидая вопросительный взгляд на Томоэ, тот лишь кивнул, уголки её губ дёрнулись то ли в усмешке, то ли в лёгкой полуулыбке, она решила две глубоких тарелки и поставила перед ними. Спокойная атмосфера, мёдом разливалась на душе, она улыбалась, так чисто и искренне, что невозможно остаться в стороне со своим покерфейсом и не улыбнуться в ответ.