Сказки на ночь для маленьких мамоно

Случилось это далеко-далеко на юге в центре огромной пустыни, куда не доходил еще ни один из тех, кто веровал в Верховную Богиню. И это не удивительно, ибо изнеженные белолицые люди из Ордена Верховной Богини не смогли бы выдержать перехода через сию пустыню. Лишь смуглокожие суровые кочевники, коренные жители этих мест, могли достаточно легко пересекать необозримые зыбкие моря из песка на своих странных верховых животных, именуемых верблюдами. Однако даже среди них не найдется глупца, что осмелится забраться в центральные области Гибельных Песков. Среди пустынников были распространены пугающие слухи о том, что в тени барханов и в глубине пещер таятся страшные кровожадные монстры, которые могут за одно мгновение проглотить незадачливого и неосмотрительного путника. Поэтому никто из них не осмеливался отправиться туда, где по легендам находились несметные богатства, что остались после исчезновения, некогда могучей, империи одного из могучих фараонов. Имя указанного правителя затерялось в веках, но известно, что империя распалась задолго до воцарения текущей Повелительницы Демонов. Также известно, что причиной падения империи стала одна невероятно могущественная мамоно-колдунья, способная менять обличия и имевшая множество самых разнообразных лиц. Но, всё же, найдутся желающие, кто решится проверить свою смелость и доблесть и кое-кто, не смотря на предостережения, отправляется в запретные земли, прельстившись легендарными богатствами. И вот, среди остатков стен и обветрившихся руин, обнаружился усталый воин-путешественник, который в расслабленной позе сидел под тенью скрюченного невысокого деревца. Измученного жарой кочевника звали Хасан-Охотник. Он потратил много дней, чтобы добираться до этих руин. К этому времени он истратил все бурдюки с водой, и если бы не найденный поблизости колодец, то он бы умер от жажды. Пожухлая листва над ним давала разреженную тень, которая слабо укрывала его от Разгневанного Глаза, именуемого Солнцем. Рослый мужчина был поджарым и черным от загара. Одет он в грубую льняную рубаху и мешковатые штаны. Черно-серая угловатая шапочка с белыми узорами защищала его голову от солнечного удара. Рядом с ним лежал запылившийся серый халат, который он снял, чтобы легче перенести душное отупляющее пекло. Кроме халата рядом лежали ножны с изогнутым мечём, арбалет и прочий скарб опытного путешественника. Хасан оказался единственным, кому повезло преодолеть трудности и одолеть огромное расстояние до этой безлюдной глуши. До него это никому не удавалось. Он был разочарован. Странник уже исследовал часть развалин и к своему сожалению не смог отыскать ничего интересного или мало-мальски ценного. Поэтому он был сильно расстроен. И сильно уставшим. Вдруг пустынную тишину разрезал приглушенный дальним расстоянием детский крик: — Па-аа-па-а-а-а, помо-гиии-и-и-и!.. Кочевник мигом вскочил, схватил оружие и бросился в сторону. Словно преследуемый разъяренным львом он преодолел триста метров и оказался по ту сторону высокой песчаной дюны. Выскочив на место происшествия, Охотник выставил перед собой взведенный арбалет. На засыпанной песком каменистой площадке находились две мамоно. Одной из них была воинственная девушка-анубис, которая, гневно говоря что-то на непонятном языке, волочила по земле ловчую сеть с маленькой девочкой-апофисом внутри. Молодая дева-волчица имела необычайно красивую внешность и была одета в привлекательный топик из плотной черной ткани и практичную мини-юбку из желтой легкой материи с широким кожаным ремнем. Кожа девушки была светло-шоколадного цвета и слегка блестела, будто бы была обсыпана золотистой пудрой. Часть ее роскошных черных волос была собрана на затылке в длинный конский хвост, а часть заплетена в две косы по бокам от заостренных волчьих ушей. На руках-лапах у нее были золотые браслеты, которые могли иметь защитное или боевое назначение. Крепкие мохнатые ноги-лапы также имели золотые кольца-украшения в виде стилизованных змей. Также Хасан обратил внимание на длинный толстый кнут, висевший на поясе справа, и на короткий одноручный меч, висевший слева. Плененная сетью девочка-ламия с красивыми золотисто-желтыми глазами имела несчастный вид. Ее сиреневое платьице порвалось в нескольких местах и запачкалось. На вид ей можно было дать восемь или девять лет, о чем свидетельствовал небольшой темно-розовый гребень на затылке, который с возрастом должен был вырасти и превратиться в змеиный капюшон. Темно-каштановые волосы слиплись от пота и стали грязными. Светло-фиолетовая кожа на руках покрылась царапинами, которые доставляли маленькой мамоно неприятности. Она извивалась всем телом и толкалась своим хвостом с иссиня-черными чешуйками, пытаясь выбраться из пут. — Папа! — закричала она с испугом в голосе. — Спаси меня! — А ну, живо отпусти мою дочь! — крикнул Хасан, нацелив оружие на анубиса. Грозная монстродева ошарашено замерла. — Отпусти мою дочь! — повторил воин, приблизившись на пару шагов. — Ниима? — удивленно спросила мамоно, продолжая удерживать сеть. Когда мужчина стал еще ближе, она медленно отпустила сеть и сделала шаг назад. Хасан, пристально наблюдая за ней, сделал знак арбалетом отойти еще дальше. Девушка подчинилась. Кочевник бросил в сторону девочки охотничий нож. — Сможешь разрезать путы, Зула? — Да, пап, — ответила апофис, зашипев от боли. Анубис стояла на почтительном расстоянии, внимательно следя за действиями странного мужчины и его дочери. — Кен рраас бан гун? Раг-да маар ди? — прорычала она, осторожно приблизившись. — Стой, где стоишь! — крикнул воин, направив на нее арбалет. — Не приближайся! Зула разрезала веревки и торопливо подползла к отцу. — С тобой все в порядке? — с легким беспокойством спросил кочевник, держа в поле зрения девушку-волчицу. — Все хорошо. Более-менее. — Хорошо, ничего не потеряла? Юная ламия отрицательно мотнула головой. — Ладно, тогда пошли отсюда быстрей. Мужчина и девочка спиной вперед стали отходить от анубиса. Девушка-монстр поняла, что ее добыча собирается бежать и неожиданно для воина-путешественика бросилась на него, достав на бегу свой одноручный меч. Хасан выстрелил, но промахнулся, не рассчитав скорость волчицы. Не теряя времени, он отклонился в сторону, оттолкнув дочь и обнажив собственный меч. Металл ударился об металл. Завязалась яростная драка, в ходе которой прекрасная воительница стремилась подавить своего соперника. К своему искреннему удивлению и радости она не могла его легко одолеть. В ее голове возникла счастливая мысль о том, что этот доблестный странник станет отличным мужем для ее дорогой и любимой Госпожи. Многолетнее ожидание было не напрасным, у нее и у ее подруг появился шанс разбудить принцессу, которая спала мертвым сном уже несколько сотен лет. Мамоно двигалась быстро, била сильно, но ей не удавалось сломить кочевника. Опытный воин был ловок, парировал любой ее удар, и в нужный момент сам контратаковал. Девушка надеялась, что он устанет, однако человек обладал необычной выносливостью. Сама анубис в определенные периоды теряла концентрацию, когда их тела оказывались максимально близко друг к другу. От вспотевшего странника исходил дурманящий мужской запах, который сбивал возбудившуюся монстродеву с боевого настроя. Воительница использовала кнут, чтобы сбить противника с ног, но он увернулся и каким-то образом смог отобрать ее оружие и отбросить в сторону. Дополнительные сложности доставляла девочка-апофис, которая предупреждала отца об опасности и иногда бросала ее сторону камни и тучи песка. Пустынная волкодлака как могла уворачивалась от снарядов и старалась не попадать под облака пыли, однако ей все сложнее становилось бороться против двух соперников. Она совершенно не желала проигрывать и с каждой секундой ее злость увеличивалась и подпитывала ее для продолжения боя. И выбрав подходящий момент, измотанная затянувшимся боем девушка накинулась на мужчину и повалила его. Анубис совершила ошибку, потеряв из виду юную мамоно-ламию. — Не тронь папу! — закричала Зула, накинувшись на волчицу сзади. Змеедева стала бить своими маленькими кулачками ее по голове, спине, дергать за волосы и оплелась хвостом вокруг ее ног. Воительница опешила от неожиданной атаки. Они стали кататься по земле, и пустынная волкодлака попыталась использовать свою звериную силу, чтобы избавиться от вражеских объятий. Но силы были не равны, и ей пришлось активировать свой последний козырь. — Рал дар ГАААр, — прокричала она заклинание, которое разбросало в стороны Охотника и маленькую ламию. Когда кочевник поднялся на ноги, то он обнаружил возле себя девушку-анубиса, которая стояла перед ним на коленях и с виноватым видом смотрела ему в глаза. — Мм-милостивый Г-гсподин, — заикаясь, сказала она, — п-пожалуйста, простите мм-меня. Не… убивайте меня. Я не хотела Вам… навредить. Из глаз воинственной мамоно текли слезы. — Я прошу смилостивиться надо мной. Хасан взял себя в руки и сурово спросил: — Кто ты такая и зачем напала на мою дочь и на меня?! Глаза волкодлаки удивленно расширились. — Она Ваша дочь? — Да, моя дочь. В этот момент к нему подошла Зула и протянула потерянный в драке меч. — Итак, зачем ты напала на нас? — спросил мужчина, беря оружие и приняв защитную стойку. Девушка слегка отстранилась, бросив взгляд на угрожающий блеск клинка. — Я… простите меня. Меня зовут Аманксарах. Я охраняю здешние руины и гробницу от… грабителей. Вы… Ваша дочь… Мне показалось, что она собиралась… навредить моей Госпоже. Простите меня еще раз, могу ли я чем-то загладить свою вину? Вы нуждаетесь в чем-нибудь? Воин недоверчиво посмотрел на мамоно. Он не доверял ее быстро сменившемуся настроению. И у него закрались подозрения, что кроме нее поблизости могут находиться еще несколько таких же охранников, которые пока не проявили себя. У него пропало желание исследовать руины, и он решил как можно быстрее покинуть недружелюбное место. — Нам ничего не нужно. Мы здесь оказались случайно и нам пора уходить. Прошу извинить за… возникшее недоразумение. Зула, пошли. Он развернулся и пошел туда, где остались его вещи и верблюд. К нему присоединилась девочка, которая настороженно поглядывала на анубис. — Подождите, Господин! — с надрывом воскликнула монстродева. — Не уходите, пожалуйста! Умоляю, останьтесь, нам нужна Ваша помощь! Охотник приостановился и обернулся. — Извини, но мы не можем задерживаться, нам пора. — Прошу не бросайте нас, Господин. Только Вы можете нам помочь. Он посмотрел на девушку. У нее был отчаянный умоляющий взгляд. — Пожалуйста, помогите нам. Мы отдадим Вам столько золота, сколько пожелаете. Нам нужно лишь чтобы Вы сняли заклятье с нашей Госпожи. Только такой сильный и благородный Герой как Вы способны сделать это. Рослый мужчина с недоверием ответил: — Я — не благородный. И тем более не Герой. К вашему сожалению, я не умею снимать заклятья, извини. Анубис возразила: — Нет, в пророчестве было сказано, что однажды придет доблестный Герой и снимет с нашей заколдованной принцессы проклятье беспробудного сна. Прошу Вас, Господин, помогите нам. Мы в отчаянии. Вы — наша последняя надежда. Кочевник отрицательно покачал головой. Вдруг стоящая слева Зула слабо толкнула его в бок. — Папочка, может, мы попробуем ей помочь? Мне кажется, что ты сможешь снять проклятье. — Ты хочешь ей помочь? Она пыталась тебя похитить. — Я… хочу ей помочь. Отец внимательно посмотрел в глаза дочери. Она сделала легкий кивок, давая знать о своем решительном намерении. — Ну, хорошо, — ответил Хасан, повернувшись к мамоно, которая назвалась именем Аманксарах. — Мы… попробуем вам помочь. Однако… ты должна нам все рассказать. Кроме этого я должен быть уверен, что ты и твои друзья не попытаетесь навредить мне и моей дочери, я не могу тебе доверять после случившегося. Девушка обрадовано заулыбалась. — Да, Господин, конечно, я все расскажу. Идемте скорее в наше убежище. Анубис торопливо схватила его за руку и осторожно потянула на себя. — Погоди, мы должны захватить свои вещи. — Ой, извините. Давайте я вам помогу перенести их. Мужчина хотел возразить, но юная ламия-апофис сигналом попросила его принять предложение монстродевы ставшей вдруг услужливой. Пока они шли к месту привала, Аманксарах аккуратно расспросила воина-путешественника о его семье. Он с неохотой ей сообщил, что не женат и Зула не его родная дочь. Странствующий охотник удочерил ее девять лет назад после смерти ее матери. При каких обстоятельствах это произошло, мужчина не стал уточнять. В свою очередь анубис, чтобы завоевать доверие мужчины, рассказала свою историю. Несколько тысяч лет назад этими землями правил мудрый фараон, который считался полубогом и обладал выдающимися способностями. У него было девять детей: восемь мальчиков и одна девочка. Принцесса была седьмой по рождению и по тем временам была невероятно красива. Ее братья были тоже достаточно привлекательны и славились своими боевыми заслугами, так как участвовали во многих битвах, защищая фараоново царство от вражеских набегов. Жена фараона умерла от неизлечимой хвори, и мужчина поклялся больше никогда не жениться, сохранив любовь к покойной жене. Под управлением лучезарного богоподобного правителя империя процветала, и подданные были счастливы. Однако в один из дней в царство прибыла злая колдунья, коварная змея в обличии дружелюбной, невинной и необычайно прекрасной женщины. Первой ее жертвой стал наследник престола, который погиб при загадочных обстоятельствах. Затем колдунья путем хитрых манипуляций смогла выйти замуж за фараона, и получила огромную власть. Потом последовала странная череда смертей двух младших сыновей правителя и его любимой дочери. Околдованный и ослепленный любовью мужчина не замечал козней, которые за его спиной творила его новоиспеченная супруга. В течении шести лет погибли остальные дети, и страна лишилась наследников. Фараон похоронил детей в разных частях своего необъятного государства, установив разнообразную магическую защиту, чтобы никто не разграбил гробницы. Величественные пирамиды охраняли сфинксы, анубисы, превращенные в мумии рабы и прочие монстры. Коварная царица-колдунья тоже приложила свои усилия и наложила особые проклятья на места упокоения принцев и молодой принцессы. Через определенное время захоронения были уничтожены, они как будто были стерты и никто не мог вспомнить об их существовании. Но это случилось после того как умер фараон и его царство перешло в руки его хитрой супруги. Спустя несколько лет она развалила государство и о былом правителе все позабыли. Единственным памятником о том времени стал этот заброшенный царский некрополис, где в тяжелых условиях выживали немногие охранники-монстры. Отец молодой принцессы для защиты гробницы заключил в магический плен не менее тысячи мамоно. Многие из них потом из-за проклятья скончались или сошли с ума, часть была вынуждена сбежать отсюда из-за страха смерти. Надземная часть города мертвых, под которым покоилась забытая принцесса, разрушилась и обратилась в руины. Под землей сохранились разные богатства: магические артефакты, золото и невероятно ценные свитки с давно забытыми знаниями. Но время не пощадило часть этих дорогих свитков, и они рассыпались в труху. Но, то, что удалось сохранить, было бережно защищено разными способами. Кроме этого они заботились о своей спящей Госпоже, которая находилась в большом прочном саркофаге в глубине многоуровневой усыпальницы. К сожалению, из-за проклятья магия на всей территории царского захоронения была крайне слабой, и было невозможно использовать мощные заклинания. Дополнительно к этому возникали трудности с применением самих чар. Некоторые из них срабатывали не так, как должны были. При использовании других кожа заклинательницы покрывалась нарывами, и несчастная долго болела. Единственным спасением от магической болезни было погружение в многолетний сон, который снимал все негативные последствия от возникшей хвори. Аманксарах и ее подруги вычислили, что нарывы образовывались после шести простых заклинаний или после четырех средних. Использование более мощных вызывало кому, и никто не мог вывести мамоно из этого состояния. Чтобы не подвергать друг друга лишнему риску немногие оставшиеся монстры-прислужницы составили план по выживанию. Большая часть мамоно добровольно погружалась в сон, передав часть своей духовной энергии трем девушкам, которые бодрствовали несколько лет, следя за гробницей и защищая ее. После окончания оговорённого срока на дежурство заступали отдохнувшие мамоно. При этом неспящие охранницы вели записи обо всех происшествиях и важных событиях, передавая их друг другу перед засыпанием. За три тысячи с лишним лет их накопилось порядочно, но все они содержали информацию лишь о городе мертвых и ближайших нему территориях. За границей действия проклятья они ничего не могли узнать. Несколько сотен лет назад произошло удивительное событие. Все жившие в некрополисе монстры-девушки вдруг стали меняться. Они стали выглядеть более привлекательными и начали испытывать сексуальный голод. Это еще больше усугубило выживание в жаркой пустыне, ведь среди них не было ни одного мужчины, который мог бы их обеспечить сексуальной разрядкой. Попутно изменилось и само проклятье, что за многие годы не ослабело, а стало еще более тяжелым и мучительным. Теперь после предельного использования количества заклинаний мамоно превращалась в одержимую сексом маньячку, и ее лихорадило в эротическом бреду. Девушкам стало сложнее бороться с вожделением и им пришлось сократить число бодрствующих охранниц до одного. В данный период проходит третий год дежурства Аманксарах, и она была очень рада, что ей повезло встретить мужчину, который снимет с них проклятье и возродит к жизни их прекрасную принцессу. Анубис уже два раз использовала свою магию, и последним было ускоренное изучение языка, на котором говорили Хасан и его приемная дочь. Всю историю от начала до конца выслушала юная ламия-апофис, которая перестала бояться девушку-волчицу. Девочка рассказала своей новой знакомой, что Повелителем Демонов стала сильнейшая беловолосая суккуба, благодаря которой все монстры превратились в прекрасных и невероятно сексуальных дев. Этот факт очень поразил анубис, и она поняла, с чем были связаны удивительные трансформации ее подруг и ее самой. Кроме этого волкодлака узнала от маленькой мамоно множество других интересных сведений об окружающем мире. Отец в это время оставался на стороже, пока они шли к их временному лагерю и пока он собирал их вещи. На окраине осыпавшихся развалин их ожидал огромный двугорбый верблюд, который, судя по всему, стоил немалых денег. Рядом с верховым животным находилось несколько тюков с походным снаряжением. Аманксарах прервала свой рассказ ненадолго, помогая мужчине и девочке с погрузкой их багажа. На обратном пути она продолжила рассказывать о прошлом своей страны, отвечая на вопросы любознательной ламии. Пустынная волкодлака была поражена тем, как Зула иногда на нее посматривала. В глубине ее золотистых глаз порой можно было заметить развитый и тщательно скрываемый ум, который каким-то образом делал ее старше, чем она выглядела. У девушки возникло впечатление, что ее строжайшим образом проверяют на надежность. Мамоно сделала себе мысленную пометку, что рядом с этой жизнерадостной девочкой нужно быть осмотрительней и не совершать ошибок. Монстродева поняла из недавнего боя, что нельзя недооценивать это обманчиво слабую змеедеву. Аманксарах привела своих новых знакомых к скоплению каменной кладки, которая выглядела как часть разрушенной стены. Девушка достала из поясного мешочка небольшой медный диск с отверстием в центре и вставила его в одну из щелей. Послышался щелчок, и анубис правой рукой-лапой легко сдвинула всю кладку, вес которой по виду превышал пару центнеров, и в одиночку ее убрать было невозможно. Под маскировочными камнями обнаружился прямой мелкоступенчатый спуск, ведущий в глубины «подземного царства». Хасан и Зула настороженно осмотрели вход в подземелье, прежде чем воспользоваться приглашением. Потом они начали медленный спуск, следуя за своей проводницей. Дойдя до определенного места, анубис достала из ниши в стене вычурный магический прибор, который она назвала фонарем. Затем она в соседнем углублении сдвинула рычаг, и вход за ним закрылся, погрузив лестницу во тьму. Дева-волчица краем глаза заметила, как юная ламия пугливо прижалась к отцу с левой стороны. Видимо ей было не по себе находиться под землей. Для тех кто привык жить на поверхности окружающая обстановка должна была быть гнетущей и угрожающей. Тем более погружаться в недра такого огромного подземного комплекса, где из живых людей никого нет. Воин-охотник держался мужественнее, и, казалось, его ничего не волнует, кроме дочери, которую он заботливо прижимал к себе. Фонарь в руке мамоно-охранницы вспыхнул слабым светом, и они продолжили путешествие вниз. По дороге Аманксарах иногда приостанавливалась, нажимала какие-то пластины в стене или двигала малоприметные рычаги. Она объясняла страннику и маленькой мамоно, что нейтрализует некоторые ловушки и активирует определенные механизмы, чтобы быстрее добраться до центральной части гробницы. Девушка и остальные охранницы следили за работоспособностью всех устройств, чтобы нужный момент они не подвели и сработали так, как запланировали строители-конструкторы. За несколько сотен лет все лифты, подъемники, вентиляционные сооружения и все остальное не получили серьезных повреждений. Кроме этого монстродевы следили за сохранностью настенных изображений, которые воспроизводили сцены из жизни людей живших множество лет назад. Волкодлака-проводница с воодушевлением рассказывала обо всем, что было любопытно ее спутникам. Зула перестала бояться сумрачных коридоров и с интересом слушала анубис, разглядывая картины созданные художниками древности. Долгий спуск на нижний уровень гробницы подходил к концу, и они решили сделать небольшой отдых в одной из комнат, где было несколько невысоких столиков и низких лежаков. Хасан с разрешения мамоно-волчицы отошел изучить один из соседних коридоров. Взяв с собой второй магический фонарь, он оставил дочь наедине с Аманксарах. Когда мужчина скрылся за поворотом, апофис вдруг шепотом спросила: — Госпожа Аманксарах, скажите, пожалуйста, а как зовут вашу принцессу? За все время вы ни разу не назвали ее по имени, говоря о ней лишь как о Великой Госпоже. Девушка опешила от неожиданного вопроса. — Да? И правда, — сказала она, наморщив лоб. — Я и не заметила, что не назвала Госпожу по имени. Странно. Никто из нас… не помнит, как зовут нашу принцессу. — Что? — удивленно сверкнув глазами, спросила ламия. — Вы не помните свою Госпожу? — Да, получается так. Я… не обращала на это внимания. Как и все остальные. На некоторое время страж гробницы погрузилась в раздумья, озадаченная неозвученной ранее проблемой. — Может это из-за проклятья? — высказалась Зула. — Да… возможно, — тихо ответила монстродева. — О Небо, как же мы могли забыть… такую важную информацию. — А Вы помните, как выглядит ваша Госпожа? Как звали ее братьев и родителей? Глаза Аманксарах испуганно расширились. — Оох… Я… Мы об этом не помним. Выражение лица молодой воительницы стало еще более озадаченным. Однако она испытала невероятный ужас, когда маленькая змеедева задала другие вопросы: — А вы уверены, что охраняете именно свою принцессу? Может вы все эти долгие годы охраняли ту самую злую колдунью, что разрушила вашу страну? Может она все это время постепенно вытягивала из вас магические силы, чтобы однажды вновь возродиться? По Вашему рассказу выходит, что она вполне способна на подобное. — Что?! — воскликнула шокированная мамоно. — Нет! Не может быть чтобы… Чтобы нас поработила эта… Змеюка. Зула с крайним беспокойством посмотрела на девушку. — Ой, простите меня, пожалуйста, — с искренним сожалением произнесла фиолетовокожая ламия, — я расстроила Вас. Я не должна была этого говорить, простите. Во всем виновата моя фантазия. Когда начинаю что-нибудь придумывать, то не могу остановиться. — Что? Нет, ты не виновата. — Нет, я виновата. Понимаете, у меня есть нехорошая привычка придумывать разные истории. Когда папа уезжал в людские поселения продать добычу, которую мы добывали на охоте, то я оставалась одна. И чтобы не скучать я начинала сочинять сказки. Обычно сказки получались хорошие, с добрым концом. Но… порой из-за плохого настроения, или еще из-за чего, я придумывала плохие сказки с жестоким плохим концом. Ваша история… То, что Вы рассказали, натолкнуло меня на сочинение плохого рассказа. Я подумала — что было бы, если бы злая колдунья поступила бы так? Или если бы она решила сделать вот это? И вот… в итоге получилось, что я нафантазировала лишнее. Простите меня, не стоит воспринимать мои слова в серьёз. В жизни всякое может случиться. И не обязательно все должно быть, так как я себе придумала. Анубис внимательно вгляделась в свою маленькую спутницу. — Не вини себя, пожалуйста, Зула. Ты… всего лишь высказала то, на что мы должны были, обратить внимание. Только сейчас до меня дошло, что некоторые события в нашем прошлом выглядят довольно странно. Например, после твоих слов мне… стало понятным, почему мы не могли приблизиться к саркофагу принцессы. Вокруг нее всегда стоял неприступный магический барьер. Никто из нас не мог его переступить. И теперь мне кажется, что ненавистная нам колдунья высосала из нас всю ману, чтобы обеспечить свое существование. Из глаз Аманксарах вдруг потекли слезы. — Я… Мы… Получается все это время, мы охраняли своего врага. Апофис с печалью посмотрела на девушку и, нежно положив свою правую руку ей на плечо, сказала: — Простите, я не хотела Вас обидеть. Но… если все что я сказала, окажется правдой, то… нам, ни в коем случае нельзя будить ту, что спит в саркофаге. — Но… как нам проверить права ты или нет? Ни ты, ни я не сможем преодолеть барьер. А твой отец, если приблизится к саркофагу, то может оказаться в ее цепких руках. Его духовная энергия для нее невероятно вкусное лакомство, которое она мигом заберет себе и станет еще ужаснее и могущественнее. — Да, это проблема. Кстати, Вы также не объяснили нам, каким образом папа должен был снять проклятье. Я подозреваю, что он должен был поцеловать принцессу? — Да, я не хотела об этом говорить. Думала, вы сразу откажетесь нам помогать, если узнаете все подробности. Прости, что не сообщила об этом. Желтоглазая девочка улыбнулась по-доброму. — Ничего, я все понимаю. Скажите, а эта колдунья на самом деле была ламией? Вы называли ее змеёй. — Да, она была ламией, апофисом как и ты. — Ясно, — сказала Зула, опустив взгляд. — Нам надо будет подумать о том, что нам делать, если наши нехорошие догадки окажутся верными. И, пожалуй, папе мы пока не будем ничего говорить о наших… опасениях. — Почему? — Вы же не станете рисковать единственным мужчиной, который доступен в ближайших землях? Вы ведь очень хотите, чтобы мой папочка стал мужем для Вашей принцессы? Аманксарах кивнула. — Тем более если у нас получится нейтрализовать колдунью, то у Вас, госпожа Аманксарах, появляется шанс стать его женой. Волкодлака судорожно вздохнула. Юная апофис хитро улыбнулась. — Я же вижу, как Вы украдкой бросаете на него свой похотливый взгляд. А еще у Вас течет между ног. Анубис стыдливо сложила руки перед собой, прикрывая промежность. — Это так заметно? — тихо спросила она. Змеедева понимающе погладила ее по руке. — Да, заметно. Вы так долго прожили без мужчины, и Вам сложно сдерживать себя. Папочка наверно тоже это заметил, но не стал говорить об этом. Там, откуда мы пришли многие мамоно пытались женить его на себе. Поэтому мы живем вдали и от людей и монстров. Мы настоящие отшельники. — Зачем же вы пришли в наш край? Вам не понравилось жить там? — Мы решили изучить эту территорию, так как об этом месте ходили разные интересные слухи. О сокровищах и прочем. Мы не ожидали, что все окажется правдой. И сейчас я очень надеюсь что папочка, наконец, обретет семейное счастье. — Ты хочешь, чтобы наша Госпожа стала твоей мамой? — удивленно спросила анубис. — Конечно, хочу. Но даже если Вы станете моей мамой, то я буду очень этому рада. Вы такая хорошая и добрая. Девушка, услышав комплимент, слегка покраснела и потупила взор. — Я действительно тебе нравлюсь? — Да, госпожа Аманксарах, очень нравитесь. Волкодлака вдруг пристально посмотрела на собеседницу. — Скажи, а тебе точно девять лет? Ты рассуждаешь чересчур по-взрослому, ты слишком умная для своего возраста. Зула улыбнулась. — Мне точно девять лет. Просто мне повезло встретиться со странствующей учительницей из расы хакутаку. Благодаря ней я многое узнала о мире и обо всем остальном. В суровых условиях глупые не выживают. Дева-волчица кивнула. — Да, я понимаю. Апофис вдруг посмотрела в ту сторону, куда ушел ее отец. — Что-то папа долго не идет. Что с ним могло случиться? Аманксарах тоже посмотрела в сторону темного коридора и с недоумением сказала: — Может… Неужели он заблудился?