Молния с грозой.

      Чонгук грозы до жути боится. Каждый раз вздрагивает, шугается; лицом в подушку, голову под одеяло и обязательно под боком у Тэхена. Старший мембер всегда смеется с нелепости и зашуганности макнэ, но никогда не прогоняет, когда прибегает к нему младший. Пусть то только 9 вечера, пусть уже 3 часа ночи.       Сейчас один из тех разов.       Ребята выпили немного; рюмочку — две, но Тэхена накрыло. Накрыло от Чонгука без футболки, потому что младшему было жарко.       Ким лежал в кровати и ворочался, никак не мог заснуть. Член колом стоит, но парень почему-то не может позволить себе подрочить. Почему? Да потому что на лучшего друга, блять, стоит. Тэ неловко стонет и жмурится; ноги вместе сводит, когда грозу за окном слышит. Начинается дождь. Капли громко барабанят по стеклу и подоконнику и Ви будто бы уже слышит тихие шаги в коридоре. Как открывается и закрывается дверь, как Чон идет к нужной двери и как взвизгивает при очередном ударе молнии.       Тэхен не ошибся. В следующую секунду в комнату входит Чонгук. В полумраке старший различает лишь крупный, мускулистый силуэт. Как он двигается ближе к кровати, как перекладывает осторожно Кима к краю и как ложится у стенки, потому что так безопаснее. Макнэ говорит, что в таком положении он полностью защищен. Стеной, Ви и его рукой на боку.       Тэхен губу закусывает, когда подбородка касаются шелковистые волосы младшего, когда щекочет шею дыхание и прядки. Иногда Чонгук приходит к Киму, даже не предупреждая его.       Лишь бы младший возбуждение не почувствовал и лишь бы Ви смог заснуть.       Не получается ни то, ни другое. Гук трется холодным носом о теплую шею, руку на худую талию закидывает и прижимает к себе невыносимо близко. Тэ сглатывает громко, несдержанно и чувствует возбуждением чужое, крепкое бедро. Как бы сглаживая ситуацию, будто во сне закидывает на него ножку, прижимаясь. Ситуация не сглаживается, потому что головка трется об ткань боксеров и бедро и Ким скулит; тихо, несдержанно.       Реакции от Чона никакой. Будто бы не заметил. Только минута проходит, а Тэ все-таки слышит голос макнэ.       -Может, тебе сходить избавиться от этого? — голос у Чонгука хриплый, потому что Ви уверен — до этого младший спал и только сейчас проснулся. Из-за грозы и чувствительности к ней. — Не волнуйся, я потерплю. Просто не хочу, чтобы потом болело все. А ведь болеть будет. — он как бы заботится, но Тэхену как бы плакать хочется.       Ким мычит в ответ отрицательно, прижимает к себе вздрогнувшего макнэ от новой порции ливня и звука грозы и чувствует мягкие губы на шее. Они переходят куда-то в бок и ниже, касаются яремной впадинки и Ви не понимает, что происходит. Чонгук случайно или специально выводит из себя старшего? Ему снова приходится глотать шумно, стон низкий подавлять, когда Гук зубами по ключице проходится. Теперь Ким понимает, что младший его не дразнит. А если и дразнит, то явно намерен после этого исправить все, что натворил.       Старший чувствует, как рука макнэ скользит по изгибу талии, спускается на спину. Двигается там, пролазит под теплую пижамку с обезьянками и гладит кожу смуглую, горячую. Ким невольно прогибается и чувствует своим бедром чужое возбуждение. Оно упирается почти в член Тэхена и ему только вздрагивать приходится, когда рука, крупная, приятная, ложится на ягодицу. Чонгук сжимает половинку нежно и Ви мурашками покрывается. Губу кусает, цепляется неожиданно за плечо младшего и хныкает тихо. Макнэ шикает, мол, еще тише. Ленивыми поцелуями подставленную шею покрывает и все волосами подбородок щекочет. Рука переходит от одной ягодицы к другой, сжимает, мнет, похлопывает несильно, тихо и невообразимое удовольствие почему-то Тэхену доставляет.       Он послушно укладывается на спину, когда Гук переворачивает его. Также послушно раздвигает ноги, когда Чон касается коленок и встает между ними. Послушно принимает чужой язык в свой рот и дает обследовать каждый миллиметр.       -Раз ты не хочешь сам, я помогу тебе. — дыхание у макнэ чуть сбилось. Он шепчет хрипловатым шепотом Киму на ушко, кусает мочку без сережек, посасывает ее и языком ласкает. Отпускает и добавляет: — Если ты не против.       Конечно он не против. Как можно быть против чертового Чон Чонгука?       Ви глаза прикрывает и в руки младшего отдается.       Пуговицы на пижаме расстегнуты, да и она уже лежит на полу. Руки макнэ скользят по гибкому, податливому телу, губы целуют и посасывают сладкую кожу шеи. Опускаются ниже и язык выпускают. Он скользит по собственно сделанной мокрой дорожке до соска. Обводит его, заставляет Тэхена шипеть так возбужденно и почему-то именно бедрами поддаваться. Руки автоматически к ним спускаются и тянут за резинку штанов.       -Сними, Чонгук, пожалуйста, — шепчет Ви и ему безумно стыдно. Лицо красное, но дыхание сбитое и бабочки в животе трепещут. Потому что младший слушается — спускается и стягивает пижамные штаны с боксерами. Коленку нежную целует около изгиба, водит ладошками мягкими по внутренней стороне бедра и заставляет Кима плакать почти. Приятно, невыносимо приятно и хочется. Он разводит ноги только сильнее, а Чон вздрагивает от очередной молнии. Она яркая, а гром после нее в ушах долго стоит. Но макнэ не хочется отвлекаться; перед ним такое тело желанное и податливое. Хочется везде расцеловать его, хочется оттрахать нежно, а затем грубо вбивать в кровать.       Чон улыбается, целует ниже. Спускается поцелуями дальше, с прикрытыми глазами, пока не касается кончиком носа яичка. Тэхен тут же дергается, сжимается и ноги сводит; только так чуть друга своего не душит. Потому макнэ осторожно отводит ногу от своей шеи, шепчет что — то тихо, а затем касается губами основания члена. Ким не сдерживается и стонет, благо, в руку.       -Ах, Гук~и, — тянет Ви и сглатывает вязкую слюну. Младший в ответ мычит, обхватывает губами ствол и водит так языком из стороны в сторону. Пробует на вкус, касается кончиком языка урерты. Тянет слюну от уздечки до колечка мышц и руками Кима под ягодицы хватает, чтобы парень повыше был. Тэхен дергается, сказать хочет, что нет, Боги, не надо. Но не может. Забывает, как говорить, когда горячий, влажный язык проникает внутрь. Оглаживает до этого пульсирующее колечко, а сейчас ласкает мягкие стенки внутри. Парень прогибается под лаской младшего, выдыхает, хрипит и жмурится. Боже, как приятно. Ноги закидывает на мощную, крепкую спинку Чонгука, тянет пяточками край футболки вверх, а затем цепляется за нее пальцами.       Чон усмехается, отстраняется и разрешает старшему снять с себя футболку. Затем наклоняется, руками опирается около плеч Кима и наблюдает за тем, как тонкие, изящные пальцы друга развязывают шнурок на серых шортах. Под ними ничего нет и Тэхен это замечает, когда рукой проникает под них. Надеется обхватить член сквозь ткань, но обхватывает лишь голую плоть. Краснеет тут же, стонет тихо и надрачивает ласково младшему. Тот жмурится довольно, губы красные прикусывает и выгибается навстречу руке, подталкиваясь. Остается на одном локте, наклоняется ближе к чужому лицу и смотрит в глаза красивые. Улыбается, пальцы ко рту тэхенову подставляет, по губам проводит. Ким дышит тяжело, но рот открывает и по подушечкам мягким проводит языком.       Обхватывает их после губами, обсасывает, пока младший за этим наблюдает. Ви видит в его глазах только похоть и блеск. Усмехается, выгибается так, чтобы членом до члена докоснуться. Чон наклоняется, кусает нежно ушко, терзает мочку губами, пока Тэ пальцы слюной смачивает. Он уверен, что где-то у макнэ точно есть смазка, просто ему лень за ней идти.       Наконец, Гук пальцы из чужого рта изымает и направляет их куда-то вниз. Ким жмурится боязливо; ало, это его первый секс. Самый первый секс.       -Хен, — шепчет ему в красное ушко младший. Вторая рука скользит по члену Ви и старший удивляется, как Чонгук умудряется держаться, — Не бойся, хен. Я не сделаю тебе больно. Будет только приятно.       Ким вспоминает, что рядом спит Чимин только тогда, когда в него спокойно проникает второй палец. Макнэ трахает быстро и размашисто даже пальцами, по простате средним каждый раз попадает. Тэ уже не знает, чем рот себе зажать, чтобы не стонать так громко. Слишком приятно. Он выгибается навстречу всем ласкам, рот одной рукой прикрывает или заглушает стоны в поцелуе с Чонгуком. Все быстро, как-то неловко, кроме трахающих пальцев внутри. Ким не сразу чувствует, что в нем двигаются уже три пальца.       Он цепляется ногами за чужие крепкие бедра. Ерзает спиной по смятой голубой простыни, ерзает ногами по чужой спине, потому что пальцы из него вытащили и теперь ими же головку приставляют.       Чон наклоняется к чужим губам, целует хена своего и толкается головкой. Удачно, потому что поцелуем он ловит громкий стон и приглушает его.       Тэхен закидывает руки на чужую крепкую шею и пальцами в волосы зарывается. Потягивает, щекочет и гладит, заставляя макнэ тихо порыкивать.       Младший глубже толкается, медлит, а затем двигается. Размеренно, не слишком быстро, но Киму уже достаточно, чтобы кончить. Он только сильнее ноги разводит, целует остервенело парня, покусывает губы сладкие. Гук над ним мычит, хмыкает и отстраняется. Меж губ тянется небольшая ниточка слюны, Чонгук опускает голову и зарывает носом в волосы около ушка. Ви тут же тычется в ответ носом в теплый изгиб шеи, прижимая к себе друга, когда он вздрагивает от очередного грома. Чонгук смеется, потому что все это нелепо и толкается до самого конца. В комнате шлепок тела об тело, Ким краснеет и кусает губу до крови, но все равно мычит. Очень надеется, что пьяный Чимин спит еще крепче, чем пьяный Юнги. Того петардой не разбудишь.       -Ах, Чонгук, черт, — как-то несвязно бормочет в полустоне старший. Цепляется пальцами за крепкие плечи, к себе ближе притягивает, целует, куда губы достают. Попадает то в висок, то в щеку, то где-то около брови.       Чонгуку нравится и он улыбается. Наращивает темп, все также глубоко и грубовато трахает. Закидывает ноги Ви себе на бедра, для лучшего проникновения и удобства. Ким сглатывает и бедрами навстречу двигается. Руку опустить на член не может, да и не хочет: без этого знает, что кончит, не притронувшись к себе. Над ним Чон Чонгук, он трахает его и он голый. Открыть бы глаза и посмотреть на это, но. Тэхен лишь в очередной раз жмурится, когда крупная, кругловатая головка проезжается по простате. Ему слишком хорошо и он чувствует себя лишь куклой, потому что даже дернуться не может. Чувствует, что кончит скоро. Внизу живота узел толстый, но непрочный завязывается и Ким скулит, как бы предупреждая Чонгука, что вот еще чуть-чуть и все. А Чон и так понимает потому, как старший в его руках подрагивает и как кусает болезненно кожу на плече, но сразу зализывает и поцелуи на том месте оставляет. Ему самому недолго осталось. Как смерть звучит.       Пара толчков и макнэ изливается первым, в Тэхена. Стонет, рычит ему в худое плечо, давится и чувствует, как член сжимает колечко мышц. Потому что Ким кончает ту же следом, пачкает спермой торсы и чуть не задыхается, когда стон удерживает.       Гука надолго не хватает, поэтому он валится возле Тэ. Все также около стенки, обнимая голого друга у покусанных им же ключиц. Парень все дышит тяжело, как и Ви, дыхание восстанавливая. Первым, на удивление, в себя приходит Ким. Жмурится, моргает, чтобы удостовериться — это не сон. Он касается дрожащими пальцами до предплечья Чона и руку тут же ловит чужая. Губы целуют каждую костяшку, каждую подушечку и фалангу на обеих ручках и Тэ плавится под ванильным, слабо улыбающимся и довольным, как мартовский кот, Чонгуком. Младший все ласку дает Тэхену, просит глаза закрыть и обнимает крепче, укрывая. Без разницы, что Чимин утром охуеет, встав. Что за окном все еще гроза, потому что рядом — Ви, к нему можно прижаться и будет куда спокойнее. Младший засыпает первым на теплом плече у Тэхена, приоткрыв губки и сладко посапывая. Ким тоже скоро засыпает, обнимая макнэ всеми конечностями, тычась носом в линию роста волос.       Чонгук грозы до жути боится. Каждый раз вздрагивает, шугается; лицом в подушку, голову под одеяло и обязательно под боком у Тэхена. Старший мембер всегда смеется с нелепости и зашуганности макнэ, но никогда не прогоняет, когда прибегает к нему младший. Пусть то только 9 вечера, пусть уже 3 часа ночи.       Сейчас один из тех разов.