Утром в городе

      - Поздновато ты.       - Семейное…       С недостроенной высотки хорошо виден этот город. Многоэтажки тонут в густом тумане, навлекая на себя ещё большую серость. Сырость чувствуется даже здесь.       Огни окон и фонарей, наверняка, пытаются пролить свет на эту мрачность, но, чёрт возьми, у них получается это чертовски плохо! Впрочем, на что они надеялись?       Город…       Не столь большой, как кажется. Большие дома начали строить только в последние года, так что похвастаться величием и современностью было проблематично. Кажется, он жаждет раствориться на утро вместе с туманом. Надо же… даже город утомился существованием в этом мире.       - Семейное, - саркастичный вздох выходит вместе с паром. - Когда ты расскажешь ему?       - Я не знаю. Не сейчас.       Хм… Кажется, может я, конечно, и ошибаюсь, но… это здание положило начало лет шесть назад, да? И не столь важно, откуда же здесь столько живности. Что-то даже подсказывает, будь тут люди, их всех взятых было бы меньше, чем сейчас. Хотя из людей здесь только двое мужчин. Вроде бы.       - В конце концов он узнает об этих встречах, понимаешь?       - Знаю-знаю.       Это здание…       Этажей около тридцати, кажется. Впрочем это не имеет значения сейчас, когда недосказанность и скованность в общении душат, чёрт их дери, хуже гребаного тумана там, внизу. Стоп, это вообще общение между ними или как, а? Как влюблённые малолетки, ей богу…       Несколько десятков серых бетонных уровней уже заплесневели от этой унылости. Лужи на вымытых углублениях делятся своей печалью, каплями-мыслями скитаясь туда-сюда. Заржавелые шпили в лифтовых шахтах давно служат опорой птичьих гнёзд. Смешно даже — чуть что и домик падает, обрывая пару-тройку жизней. Хм.вот так вот. Язык не поворачивается упомянуть сгинувших в этих глубинах собак, доверяющих расшатанному временем деревянному помостку.       Несомненно для подростков это уже обожженное место. В доказательства зажигалки, нередко ещё работающие, бычки, бутылки. В углах особенно часто увидишь использованную защиту. Глупые простодушные дети с гормонами — что может помешать им здесь утолять свои плотские утехи? Скучающий сектант с дохлой кошкой в мешке? Ха, выкусите! Они и при виде проходящего мимо убийцы не остановятся.       - Принёс огнестрельное? Это не твоё.       - Хочешь сказать, разбираешься в этом?       - Нет. Из тебя в общем никудышный убийца.       Ночь она вещь такая…       Где-нибудь нет, нет, да встретится похожий случай, сердцу знакомый. И разве назовёшь романтикой встречу восхода, когда ни слова ни тому, ни другому не дашь? Молчат…       Кто знает, где и как они познакомились. Может один другого убить хотел, второй выжил, или здесь же и встретились, но столь ли это важно? Они сидят вдвоём на крыше высотки, если её можно так назвать, и они, чёрт возьми, дышать одним дыханием, а! Можете так? Не думаю… А они могут. Они спокойны. И наплевать, что «дыхание» — метафора.       - Скажи, где ты сам пропадал? Много месяцев прошло.       - В другом городе. Возникли некие проблемы с тамошними «собственниками».       - Ты снова был, - под нагнетающим недовольство он царапнул бетон ногтями. - С ним.       Прохлада в воздухе становилась несколько едкой и колкой. Пар вырывался наружу с каждым только выдохом, а по горлу, казалось, сейчас тянется щупальце с зазубринами, царапающее его. Ко всему сигаретный дым…       Старший, тот что оставил маску, пересел ближе, выдёргивая из чужих рук пачку сигарет. Упаковка летит вниз. Раздаётся щёлканье, после минутная тишина.       «Седьмая, десятая. шестнадцатая, восемнадцатая, двадцать… Стоп, сбился… Первая, вторая…»       Одна за другой, птицы вылетали из-за спины, удаляясь к восходящему солнцу. Это что, чёрт возьми, драма?!       - Я слышу нотки ревности в твоём обкуренном маленьком мире.       - А я слышу отвратительные скрипучие попытки петь. И нет, мне плевать, с кем ты там спишь…       Дышать стало совсем не в силу, так что недокуренная сигарета летит за своим носителем. Светлеет слишком быстро, кажется. И времени толком не остаётся.       - Сколько ещё раз повторить, что я ни с кем не сплю? Особенно с мужчинами... С ним точно.       - Столько, сколько ты вернёшься туда.       - Успокаивайся и идём, - ему не остаётся ничего, кроме как смириться.       Вопросительный взгляд остался без ответа, но и идти Ходек никуда не собирался. По крайней мере с ним.       - Скажи, Джек, что заставляет меня каждый раз идти сюда, к тебе?       - Тоже, что и меня?       - Нет, изнасиловать тебя в подворотне и сожрать я не хочу. Я — человек, ты... тоже, так почему я не в силах объяснить? Хотя бы самому себе? Ведь я не могу симпотизировать тебе — убийце, каннибалу, мужчине, в конце концов.       - Говоришь так, будто никогда не спал с парнями. Это звучит нелепо с твоей стороны, знаешь. Я прихожу сюда с желанием отдохнуть, ведь тут безопасно, а не вести дискуссии с левым психом. И поверь — было бы желание, я давно бы уже сделал всё то, что ты перечислил. Сейчас я собираюсь пойти и хорошенько напиться. У тебя же есть шанс бесплатно поиметь кого-либо, так же выпив со мной. На обдумие — три пеших десятка этажей.       Восход уже перетёк в свободное утро, и туман, будто в обиде, уходит, давая свободно вздохнуть. По улице неспеша идут двое мужчин, неровно, то сближаясь, то увеличивая расстояние между собой. Они ни о чём не говорили и, кажется, просто не знали друг друга, но это не так. Просто говорить нечего…       Здесь, в этом городе нет спокойной жизни. Ты не можешь знать точно, дойдёшь ли до дома, сможешь ли вновь увидеть любимых. Не знаешь, из какого же угла на тебя выскочит маньяк или в какой подворотне изнасилует насильник. Это всё напоминало русскую рулетку, но, чёрт возьми, они же не в России! Впрочем им и не стоило бояться, ведь двое основных, самых известных убийц точно не нападут на них, а значит можно дышать спокойно.       Временами проезжают машины, но разве людям есть дело до них? Они идут своей дорогой, ведущей в бар, и наплевать, что сейчас утро. Они собираются хорошенько напиться и, по возможности, поиметь пару шлюх. Впрочем можно и не пару. А впрочем можно и не шлюх, ведь у них есть они сами. Но, как говорится, это уже совсем другая история.       - Какой же ты всё-таки ублюдок, а, Найрас.       - Ты тоже выродок, Ходек. Ты тоже…