Булочка с начинкой

      Отпуск рядом с беременным мальчиком показался куда сложнее, чем работа без выходных и праздников… У Чонгука после нескольких недель лишь один вопрос появился — у всех беременных яйца становятся стальными?       Хотя может быть всё, что стремился делать Чимин не его прихоти? Да, так может быть. И это даже не прихоти детей. Например, машину он попросил водить, потому что написано на сайте одном было, что это успокаивает малыша и ему становится хорошо. Написано, что гул машины сопоставим с гулом тока крови, работой внутренних органов, ударами сердца омеги, которые непрерывно слышит малыш до своего рождения. Мерное покачивание машины, работа двигателя, спокойные движения омеги — все это действует на ребенка умиротворяющее. А если это так, почему бы не покататься под присмотром любимого по пустым вечерним или даже ночным улочкам и трассам.       Кроме всего этого, поход к врачу тоже заставил мальчика чаще бегать с шилом в заднице. Тот сказал беременному, что на этом сроке полезна физическая активность. И тут началось. То он захочет позаниматься плаванием, то он захочет пойти в зал или погулять на свежем воздухе километров так восемь. И ведь без Чонгука никуда не пойдет! Истерит «ты же в отпуске! Я хочу с тобой! Это потому что ты не любишь ни меня, ни детей!». И если сначала Чонгук на все это вздыхал раздраженно, то позже понял, что физическая активность полезна и ему — она позволяет расслабиться после стольких месяцев работы и почувствовать прилив хороших эмоций и замечательного настроения.       Хотя был один огромный минус — на альфу засматривались много-много людей, что ну очень омегу расстраивало и раздражало. Ну конечно! Сейчас то он толстый и наверное очень некрасивый, а Чонгук и спортивный, и привлекательный, и без отталкивающего пуза! Что уж там говорить, ведь уже пять месяцев пара отказывается от секса. Если и есть что-то эротичное в их отношениях, то только прелюдии, ласки в виде мастурбации друг другу, минета или ублажения ноющих грудей у плаксивого омеги.       Потому каждый поход в зал или в бассейн заканчивался плохим настроением Чимина, сколько бы не уделял ему внимания Чонгук. Сколько бы он за ним не носился, ведь альфа действительно не смотрит ни на кого кроме него, это лишь мальчик по сторонам засматривается и уши распускает, вслушиваясь, как его мужчину обсуждают чужие люди в…самых разных планах, о которых может думать только он, его муж!       С этим было сложно бороться. Из-за этого и стал омега сводить к нулю посещение таких ужасных мест. Ведь физическая активность для детей хорошо, но расстройства и стресс омеги влияет куда больше и хуже. Те недовольно пинаются или вовсе замирают, пугая своего папу.       Так появились у Чимина комплексы…       «Солнце, ну что случилось? Сегодня опять пропустим занятие? У тебя что-то болит?» — у омеги болит только сердце от того, как ужасно в чертовом бассейне, и как туда стремится альфа! Наверняка, чтобы привлечь больше внимания к себе, своему торсу, бедрам… А вот у Чона болит голова от глупостей всяких, но нельзя срываться на беременного. И вот как раз таки занятия помогали справляться с эмоциями негативными.       Но кроме раздражения у альфы сильно бушевало внутри волнение. Что это с его мальчиком? Ведь так он до этого стремился на всякие сеансы, даже йогой занимался раньше, любил плавать, потому что по словам многих врачей, детям в утробе это нравится — «двойная невесомость». Да и любому понравится играть в космонавтов, ведь стенки матки избавились от давления, присущее надоевшей суше.       «Что случилось с моим мужем? Почему ты такой грустный? Угрюмый с последнего похода в зал…» — пытается в лицо Чимина заглянуть, потому что тот опустил его обиженно и уж точно явно расстроенно. А может стыдливо? А может боязно? — «Чимин, тебя кто-то обидел? Кто-то что-то сказал тебе? Приставали? Тебе же так нравилось в первые дни» — уже более серьезно до омеги он старается достучаться, старается выяснить причину и набить морду тому, кто породил ее или кто ей стал.       Ну, а маленький Чон начинает всхлипывать… Он как маленький ребенок, переживающий о чем-то. И вот к нему пришел взрослый, ласково спрашивая, что случилось. И как тут не расплакаться? И без того мальчик был на грани новой большой истерики, а тут альфа впервые сумел ее предотвратить.       «Они там все красивые…» — эта фраза уже заставляет Чонгука понять в чем проблема, но он лишь берет маленькие лапки своего омеги в свои огромные руки и слушает дальше, чтобы исключить все глупые мысли малыша. — «А я с пузом и…наверное некрасивый, в отличие от всех этих омег. Неухоженный, уставший и…и с пузом» — повторяется он, сжимая пальцы мужа, отвлекая себя немного от трагедии. — «И все они смотрят на тебя, потому что ты тоже красивый. И говорят о тебе…говорят, как хотят, что бы ты их…» — громко всхлипывает, и вот тут Гук собирается мальчика остановить, ему совершенно плевать, что там или кто на него смотрит и говорит.       «Минни, нашел из-за чего плакать. Снова за старое?» — потому что и будучи не беременным Чимин поднимал эту проблему постоянно. У него много комплексов и он стремится от них избавляться — похудеет запросто, покрасит волосы, накрасит немного глаза, оденется красиво и совершенно по-новому. Но вот когда ходишь беременный, тут ни похудеть, ни привести себя в порядок, потому что токсикоз может застать когда угодно, потому что пока дети толкаются совсем не до косметики, да и живот растет постоянно, а одежда для беременных Чимину не нравится! Она некрасивая, но носить больше нечего, кроме кофт и толстовок своего альфы. А разве будешь красивым в мешковатой одежде? Да и немного уставший у мальчика вид. Походка неуклюжая, какая-то утиная, а тут еще целый третий триместр сидеть, еще четыре месяца ждать. — «Малыш, тебе разве не нравится быть беременным? Не нравится то, что сейчас ты вынашиваешь наших детей? Это не пузо, а животик с малышами, которые расстраиваются, когда ты так о них говоришь. Ты разве их не любишь? Почему начал стесняться этого? Уставший? Но я ведь тоже был уставшим от работы. А у тебя задачка то поважнее. Конечно ты устаешь, и когда ты устаешь, то нуждаешься в моей помощи и выглядишь мило, устраиваешь маленькие истерики и ведешь себя, как мой вредный мальчик. Неухоженный? Не говори глупостей, пожалуйста. Для меня ты всегда красивый, так? Так. А сейчас, с немного потрепанными после сна волосами, » — которые Чонгук сразу коснулся и убрал со лба, ведь лезли в глазки, — «Помятый, маленький и обнимающий свой живот, ты произведение искусства. Не зря ведь художники так любили писать беременных. Вы благородные и самые прекрасные, так что успокойся и перестань себя накручивать, ладно?» — Чимин с надутыми губами смотрел на альфу и слушал его, скрывая смущенную и радостную улыбку. Ему приятно и вроде как эти слова успокоили. Но он все равно никуда не хочет идти!       А про беременность…и правда, чего это он вдруг? Надоело ходить с пузом? Не знал, как жить оставшиеся месяцы? Какие ужасные мысли его посетили. Он плохой родитель и плохой омега… От этого его лицо снова перекашивается грусть и уткнувшись в грудь Чонгука, снова тихо всхлипывает. — «Я очень люблю наших детей. Мне нравится мой животик»       С разговора прошло некоторое время, которое Чонгук решил назвать реабилитацией. Понемногу Чимин снова начинал заниматься физической активностью, но дальше прогулок они пока не дошли. Да и вроде мальчика все и так устраивало, а если это так, то и Чонгук счастлив. Они гуляют долго, но уже не так много — у беременного начинают болеть ноги, из-за чего приходится сидеть на скамье по пятнадцать минут. Но на улице не теплеет, а так же началась эпидемия гриппа…       Это очень опасное заболевание для омеги в положении. Ведь некоторые, даже не беременные и с хорошим иммунитетом, иногда не могут побороть инфекцию. Что уж тут говорить о мальчике, впервые вынашивающем сразу двух детей.       Но нет. Чимин все плачется, что хочет погулять, поводить машину, ему хочется движений, а в спорткомплекс ходить отказывается! Видите ли не хочет больше грустить и в себе разочаровываться.       «Милый мой, ну тебе нельзя гулять сейчас… Эпидемия по городу бродит, уже несколько школ закрылось на карантин» — пытается альфа вразумить мальчика, а тот все гнет свое «пойду в шарфике, обещаю!» или «я не заболею! Точно-точно!», но Чон то знает, что это не точно и скорее всего этот ребенок заболеет и…лучше не думать о плохом.       «Но я хочу гулять!» — визжит Чимин, хмурясь и топая ногой. — «Давай на машине тогда, а?» — все пытается, ведь не хочется дома сидеть. Что тут делать? Ничего интересного ведь…       «Я сказал тебе нет!» — злится уже мужчина, самостоятельно стягивая с омеги шапку, куртку и шарф. — «Это опасно для детей, как ты не понимаешь? Тебе все равно на них? А на себя? Я не перенесу…!» — но вот тут альфа Чонгук решил заткнуться. Сказать «я не перенесу твоей смерти, если при родах будут осложнения» говорить страшно. Да и состояние омеги может сильно пошатнуться из-за этих ужасных слов. Снова будет переживать и плакать, а этого нельзя допускать на таких то месяцах.       «Ну, а чем мне заняться? Дома скучно!» — будто и не было со стороны мужа недоговоренной фразы. Да и вообще Чимин сейчас пытается выбраться из заточения, ему не до этого.       И мальчику пришла в голову идея, повергнувшая его любимого в шок, заставившая нервно засмеяться и действительно испугаться. Секса ведь у них не было давно, но альфа не настолько отчаялся в отличие от своего малыша. Тот уверенно заявил «тогда хочу секса! И я буду сверху. Это же тоже физическая активность!» — и как же чертенок улыбнулся, а какой азарт загорел в его красивых глазках. А отказаться ведь…может ли Чонгук отказаться, не обидев мальчика? Может ли отказаться, зная, что малыш его расстроится сильно и обидится? Конечно не может, но и пойти на такое он тоже не может!       «А представь, что дети будут звать тебя «Гугу», это…так мило» — приговаривал омега с улыбкой, пока…пока распределял смазку по анальному кольцу своего мужа. И ведь как он довольно улыбается, пока Чонгук от холодных пальцев напрягается и вздрагивает, когда его малыш немного надавливает, проникая даже не на всю фалангу. — «Гугу, расслабься, очень тесно!» — хихикает немного и продолжает на этот раз совсем не игру. Продолжает вводить пальчик свой пухленький в анус Чона. А его муж снова так сильно сжимается и дыхание у него будто вовсе останавливается — застывает, снова прислушивается к телу и ощущениям действительно для него новым. — «Чего ты? Это на самом деле очень приятно, малыш. Так ты мне говорил в первый раз?» — ехидно улыбается, а его мужчина скулит громко, ведь уже две фаланги преодолены. — «А ты оказывается врал и не знал! Какой плохой Гугу! Врал мне!» — и вот весь средний палец обволакивают стенки теплые и мягкие. Сокращаются, а альфа стонет, но навряд ли от удовольствия. Но это ведь скоро пройдет, так? Конечно! К тому же Чимин прекрасно знает все эти ощущения и знает, когда ему нужно будет остановиться, знает, где находится грань, которую он переходить будет медленно и с удовольствием.       «М-малыш, может не стоит?» — выдыхает наконец старший, смотря на извращенца беременного, а тот улыбается и качает головой «все еще только впереди, тебе понравиться Гугу!». Однако вот альфе так не кажется и, пока он ищет подходящие для его положения отмазки от продолжения, его мальчик начинает двигать пальцем. И как же, черт возьми, сейчас это неприятно! Уже замучено Гук закрывает глаза и хмурится, снова стонет напряженно.       Добавляет Минни еще немного смазки и берется за дело свое уже более серьезно. Конечно, для альфы такая процедура непривычна и считается неприемлемой, но все люди на свете до каких-то пор девственники и в первый раз, когда Чонгук растягивал еще пока что Пак Чимина, тому тоже было до жути неприятно! Посему мальчик шлепает по внутренней стороне бедра мужа и активнее разрабатывает его одним пальцем. Сложно входить, когда альфа так напряжен, но даже его девственный анус позже немного привык и пришло время для следующего шага, сопровождающегося непривычным для ушей визгом мужчины «еще один?!».       Черт бы побрал, этот секс! Но да, теперь в него проникают целых, мать его, два пальца! А у Чиминни они пухленькие, но хорошо хоть короткие… Но от этого легче как-то не становится однако. Под постоянные замечания омеги «расслабься!» удалось хорошенько разработать колечко мужа и беременный своей проделанной работой был так доволен, что еще немного повозил пальчиком, надавливая на нижнюю стенку, наблюдая, как мужчина сжимается и снова расслабляется, показывая свою дырочку, от которой малыш просто млеет. Даже сам Чимин никогда не думал, что будет так залипать на чей-то анус…по крайней мере на анус альфы и по совместительству своего мужа…       «Отлично! Ты такой красивый, малыш» — а вот Чонгуку как-то не нравится, что его беременный мальчик восхищается таким видом и называет его так. Надеется, что сегодня первый и последний подобный раз.       «Пожалуйста, начни уже. Не надо туда пялиться» — умоляет мужчина, потому что неловко вообще то, но при этом вспоминает себя… Да, он тоже пялился… Это месть? За что? Ведь Чимин так прекрасен был тогда, когда…всегда!       «Не терпится? Хорошо, Гугу» — ладошкой мальчик обхватывает свой омежий небольшой член и растирает по нему действительно для такого нежного места холодную смазку. И с ней он не поскупился, так ведь альфе будет намного легче. Неуклюже он придвигается поближе, покусывая нижнюю пухлую губу, проводит головкой по колечку, вдыхая трепетно и восхищенно. — «Попрощайся с девственностью, любимый» — улыбается снова и вводит головку по той же стратегии, что недавно пальцы.       И опять же старший сжимается и все его тело вообще напрягается до дрожи и тянущей боли, но Чимин и не думает останавливаться, сам при этом с придыханием выдыхая что-то нечленораздельное. Это действительно приятно. Плотные и при этом мягкие, теплые или даже обжигающие стенки ануса, сокращаясь, вызывают у беременного невероятные ощущения. Немного колит плечи и лопатки, а бедра уже сами подаются вперед с толчком, распределяя по стенкам смазку, внутри катаясь членом. В глазах звездочки, да и вообще мальчика уносит куда-то далеко, от чего стонет с фееричной ноткой наслаждения и расслабления.       Приятно Чонгуку стало не сразу… Но скоро миниатюрный мальчик, устроившийся меж сильных бедер своего мужчины, смог выбить из него пару постыдных стонов удовольствия, что если честно сильно порадовало беременного. Упершись ладошками в сильный и напряженный сейчас торс альфы, Чимин бессовестно ускорялся и вбивался больно и грубо в, недавно еще держащий в себе девственность мужчины, анус.       Беременным нельзя заниматься сексом. Но на самом деле это не так — им нельзя принимать член, но их член принимать точно можно. Возможно, Чонгук разрешит малышу еще не один раз доставить им удовольствие. Хотя бы пока Чимин беременный. И конечно же омега воспользуется своим положением, чтобы подтолкнуть его к принятию прекрасного решения.