Новые грани после Авады

      - И однажды мир прогнется под нас!.. - распевал очень довольный Геллерт весьма мотивирующую песенку советского производства.       К несчастью, ее создателей еще мир не видел, что, впрочем, не мешало ему, как единственному посвященному, злостно нарушать их авторские права.       От осознания всей зловредности совершенного поступка губы молодого мужчины разъезжались в полной коварства ухмылке, на что очень остро реагировали чудики по ту сторону решетки.       Количество чудиков, как ни странно, с каждым днем все увеличивалось.       И нет, дело не в том, что сторонники восставшего Грин-де-Вальда грозились высвободить его из тюрьмы, хотя Гарри просто мечтал, чтобы именно этот пункт был истинной причиной. Жаль, что его чаяниям о повышении уровня IQ не было суждено сбыться. ("Или просто моя логика слишком для них непостижима, как, впрочем, и для меня," - думает надменно Грин-де-Вальд, хихикая. Мысль об исследовании особенностей собственной психики кажется на диво дельной.)       Количество чудиков увеличивалось из-за того, что он сменил характер своей болтливости с пропагандистских речей на исполнение песен, так как осознал всю бесполезность просвещения этих иди... отродий Ильверморни и "американского демократического режима", у которых в голове не просто пусто, а супер-пусто, отчего семенам раздора, коими была неизменно полна его речь, просто негде было прорастать. Голосом работать Лер умел (только тут не для кого), причем держать публику мог весьма долго - пришлось натренироваться, как главному оратору всего движения.       На самом деле, Геллерт не считал чудиков умственно неполноценными, понимая, из отчетов его организации, что это не рядовые обитатели виноваты в собственной тупости из-за низкосортного образования, а теневые правители, главы кланов Америки, которые просто не умеют/ не хотят работать с умными и свободными магами. Отчасти Лер мог проследить логику в их действиях - все же маги то еще неконтролируемое стихийное бедствие, но долгое пребывание у славян в свое время сломило его торгашеский дух и тогда, пусть и ненадолго, он посчитал анархию наиболее лучшей формой организации общества. Жить по Кону, а не по ЗаКону... Жаль, что после эти идеи пришлось отвергнуть. Он бы свихнулся, если бы всю свою вечность был чрезмерно правильным.       И да, то что он не считал чудиков отсталыми, не значит, что он не считал их тупицами. Надо же отдать дань собственной заботливо взращенной надменности из стандартного комплекта качеств Темного Лорда? Классная броня, в самом деле, с точным указанием: "Бей сюды!"       Вот чудики и потянулись на бесплатные концерты, когда он с тоски заголосил. Будет ли еще такая возможность услышать, как поет знаменитый в народе "восставший Грин-де-Вальд"?       "И это они еще не знают, что я не просто восставший, я Темный Лорд!" - довольно ухмыляясь, пропел Геллерт воодушевленным тоном последние строчки песни.       В конце концов, раздевать народ догола ему надоело, желания загадывать тоже вскоре прискучило, дискутировать со стенкой? Увольте!       Вот и оставалось себе выдумывать другие развлечения, так как в услуги американского курорта обеспечение досуга, к сожалению, не входит.       "Надо узнать хоть, как эта темница называется," - лениво заметил Лер, прикуривая выигранную сигарету честно одолженной зажигалкой. ("Зачем вам зажигалки, народ?! Есть же волшебная палочка!")       Это так забавно, учитывая, что сбежать он может в любое время. В конце концов, даже Азкабан - самая "крутая" тюрьма магического мира - не остановила Сириуса Блэка, Барти Крауча и еще большой кучки Пожирателей, когда те все же решили покинуть столь гостеприимное место. А тут всего лишь американская тюрьма с неизвестным названием. Придется, правда, для побега продемонстрировать что-то сверх простого обывателя... Но на что они вообще рассчитывали, заключая его здесь?       "Тюрьмы магического мира с его либерализацией - полная туфта, - уверенно постановил Геллерт, туша очередную сигарету об несчастную стенку. - При Эк... как его там? Азкабан был страшнее. Да и маггловские тюрьмы тоже... ничего раньше были".       Блондин, скривившись, вспомнил Шатле. Тот еще... ужас.       Это было скучно - так бездарно тратить свое время. Провидение подсказывало, что за ним придет Абернэти. Только зачем тому нужна эта морока, Лер так и не понял. Хотел войти в число его приближенных? Глупо: он не заправляет театром. Лер, вообще, идейный вдохновитель и официальный представитель, на которого можно валить все косяки. Те, кто будет стоять рядом с ним, по любому огребут больше всех. Он специально с верхушкой движения это обговаривал, чтобы всех неадекватов погубить в ходе запланированного поражения.       Остальные же тем временем увезут все ценное и затаятся, ожидая его сигнала. Тем самым, официально проиграв, он ничего не потеряет, в отличие от своих политических оппонентов.       Это было одним из ключевых аспектов его Плана.       Еще одной важной составляющей его работы с движением, помимо продвижения идей, был договор, четко оговаривающий, что он, Геллерт Грин-де-Вальд, может сливать информацию шпионам (предварительно согласовав ее с верхушкой), а также с него не имеют право требовать... убийства.       Да, смотрели на него тогда, как на белоручку, боящегося руки пачкать в грязи... Пока он, с все той же милой улыбочкой не пояснил, что это гейс за его грехи. И что герр Грин-де-Вальд уже по горло в крови, несмотря на юный возраст.       Поклялся в этом. И с затаенным удовольствием наблюдал, как бледнеют эти... белоручки.       Оказывается, это так забавно - морально издеваться над людьми и смотреть-смотреть-смотреть, как лопаются их стереотипы, как происходит сбой в их системах...       И полезно, отчасти: эти ошибки Лер потом искал в своей матрице и исправлял. На будущее, так сказать.       Кто-то скажет, что тоска - это серый, непроглядный дождь. Или туман. И широкое поле без света солнца.       Порою заявляют, что тоска - это душевная горечь от разлуки. Некоторые говорят, что это тревога, совмещенная с печалью и скукой.       Геллерт считал, что это бездействие. Хуже него, по классификации Грин-де-Вальда, было только откровенно вредящее бездействие.       Что-то вроде заключения в тюрьмы.       Если вы думаете, что тюрьма - это место для искупления грехов, раскаяния, то вы глубоко заблуждаетесь. Достоевский вас обманул. Если вам нужно такое очищение души - идите в монастырь, убивать жизнь грузом вины. Тюрьма же - это отделение бракованных членов общества. Тех, что ну никак не вписываются в рамки социума.       И порою этих "бракованных" еще пытаются приспособить к чему-нибудь более полезному, с точки зрения "нормальных" граждан. Например, к отработке на благо отказавшегося от вас общества.       Обитатели данной тюрьмы также не избежали этой скорбной участи.       Чертово здание потихоньку оттягивало на себя их резерв. Вкупе с не очень хорошими условиями существования это приводило к печальным последствиям для заключенных.       Естественно, что Геллерт плевал на это правило. Он вообще на многое плевал в этих тусклых стенах.       ...на лица охранников, в блюдо с помоями, которое те посмели обозвать обедом.       Потом, спустя полмесяца голодовки, к нему все-таки пришли и пообещали нормальную еду.       Лер, разумеется, заявил, что есть это не будет.       В итоге сторговались на камеру по типу люкс-номера с первоклассным обслуживанием. И нет, не потому что герр Грин-де-Вальд политзаключенный, у которых вообще другие условия по жизни.       Потому что он взял и чуть не задушил по-дартвейдеровски посыльного.       Как говорится, все надо брать в свои руки.       ...гарантию нормальных обедов в том числе.       И жизнь вроде как вошла в привычную колею. Лер отсчитывал дни до Абернэти - по его прикидкам должно уйти где-то полгода, прежде чем тот соизволит его освободить.       Но не прошло и трех месяцев, как в темнице случился переполох...       Ночь. Тьма. Подозрительный шорох.       Лежащий на одноместной кровати блондин резко распахивает глаза. И жмурится тут же, потому что именно его лицо освещает серебристый сияющий шар во мгле.       Открывает глаза. Прищуривается. И не движется.       Это всегда успеется. Но главное сейчас - понять.       Магические всполохи на краю сознания... неощутимые для обычных смертных. Очень качественный барьер.       Уже рядом с его дверью. Караул стражников вырублен. Оперативно.       Приоткрывается щелка двери...       И... сперва Лер думает, что ему показалось.       Потому что, в действительности, этот человек - вылитый Игнотус. Его непутевый временами Ученик, в которого он так и не смог вбить понимание житейской действительности.       Но нет. Не он. Немного линия скул отличается. И нос чуть более вздернут вверх. И эта вечно понимающая улыбка...       Странно.       Еще более странным кажется наличие у этого мага Бузинной палочки.       Старшей палочки, признавшей в незнакомце своего хозяина.       - Здравствуйте, герр Грин-де-Вальд. Я пришел вас незаметно вызволять, - залихвастки улыбнувшись, потер молодой парень щеку до боли знакомым жестом. Его, Мордред возьми, жестом!       Лер застыл, не в силах поверить в эту чертовщину.       - Ах, да. Пароль: "Долг Певереллов". Мое имя Рейвен, милорд, - все же соизволил представиться наглец, скинув опешившего Темного, как бы, Лорда с кровати.       На место Грин-де-Вальда была водружена кукла в человеческий рост. Голем.       Очень натуральный, стоило признать, голем.       Если не знать, что это - подделка, то можно было бы перепутать с человеком.       - Капля вашей крови, сэр, - нахал, не спрашивая разрешения, разрезал его руку. Лер, в принципе, успешно успокоенный кодовой фразой, решил отдать побег на откуп этому странному типу.       Если что он же всегда успеет сбежать от добровольного сообщника.       Правда, было в его магии... что-то подозрительное. Но вот что, Лер понять не мог вот так сразу, а потому решил оставить на потом.       Через пару минут танцев с бубном перед ними стояла точная копия Геллерта Грин-де-Вальда.       И даже что-то там соображала.       - Надолго ее не хватит, - меланхолично заметил Лер, предполагая, какие будут его шаги, когда его побег все же обнаружат.       Его похититель на это лишь легкомысленно отмахнулся:       - Да ладно вам, герр, Абернэти куклу стащит в условленный срок, никто не догадается, что не просидели и половину до того времени!       "Он сговорился с Абернэти?" - предположил безразлично Лер. Ему не было до этого хоть какое-то дело. Куда больше его интересовало, кого же именно подрядил он из будущего для столь любопытной... работы. Не себя же? Или все же себя? Тогда имеют ли смысл его подозрения насчет дела Арианы?       К счастью, вскоре они покинули это, безусловно, гостеприимное местечко, так что времени думать ему не особо много оставалось.       А на выходе Лера застало видение, где Абернэти его все же похищает...       И он не смог сдержать смешка.       Вот уж действительно тщетная попытка внедрения, мистер из МАКУСА.       Зато какие детали раскрываются...