TO THE BONE

      После осмотра, я вышел из кабинета и снова сел на лавочку. А папа остался в кабинете и выслушивал все, что кричала тётя Сакура. Ох, как я не завидовал ему! Хотя, он привык, наверное. Это таже Сарада, только на максималках.       Через 2 часа мы с отцом уже были дома. Мы просто сидели на кухне и пили кофе. И первым нарушил тишину я. — Значит, завтра мне буду ставить зонд? — Да, после обеда, мы с тобой идём в больницу и нам покажут, как его ставить. — Слушай, а может не надо?! Пап, я правда здоров и… — Боруто, мы это уже обсуждали. Пойми, ты мой ребёнок и я не хочу, чтобы ты доводил себя до ещё большего ужаса. Ещё Сакура сказала, что у нас будет сеанс семейной психотерапии. — Ага, я рад. — сказал я с явным сарказмом.        Блин, мне только этого не хватало! — Я постараюсь придти, но ты же знаешь мою загруженность… — Да, я в тебе и не сомневался, папочка! — Боруто, не будь так жесток.       Жесток?! Да я ещё и не входил в это состояние. В этот момент мне так хотелось все высказать, но остановил меня звук входной двери. Это была Хима. — Всем, привет! Я дома. — Привет, сестренка. — Здравствуй, малышка. Как прошла миссия? — спросил отец. — Ну, не сказать, что мы в восторге от неё. Но с учётом того, что эта чертова кошара измотала нас и расцарапала мне все руки, нормально. — сказала Хима, обнимая меня за шею — А у вас как день прошёл? — Мы сегодня с твоим братом были в больнице. Вообщем, у него Анорексия и с завтрашнего дня он будет питаться через трубку, но ещё ему нужно питаться дополнительно. Так что, прошу, присматривай за тем как он ест. — Так значит все-таки заметили? Как ты сейчас себя чувствуешь? — спросила с волнением в голосе Хима. — Не волнуйся, малышка, я в норме — ответил я сестре, гладя её ручку для успокоения. — Стоп! Химавари, ты знала и молчала?! Почему ты мне не сказала? — начал снова истерить отец. — Пап, я сама недавно это заметила. Я думала это просто на нервной почве и вскоре все пройдет. — К сожалению, эта проблема намного серьезнее, чем ты и я думали. Завтра ему поставят трубку, а через несколько дней у нас всех будет семейная психотерапия… — На которую не факт, что придешь! — отвесил острое высказывание я. — Боруто, не будь эгоистом! — сказал мне отец. — Пап, братик не эгоист! Я считаю, что он прав. Ты стал помнить, что только вся деревня вся твоя семья. Ты отдалился от нас очень сильно за этот год. Мне тоже очень больно приходить домой и знать, что в нем нет тебя — моей главной опоры! Ты даже не представляешь, как хочется поделиться с тобой наболевшим! Но ты только зарываешься в бумаги, чтобы не видеть мир вокруг себя! А нам по твоему было не больно так жить и переживать уход мамы? Я знаю, что возможно жестока, но когда я вижу что ты отрываешь меня от себя — это очень больно…! Уже итак нет мамы, не отдаляйся от нас! — сказала со слезами на глазах Химавари и поднялась в свою комнату. — Прикинь! Не я один такого мнения! — сказал я после чего тоже ушёл в свою комнату.       Проходя комнату Химавари, он услышал тихие всхлипы и он сразу понял, что она плачет. Ей было плохо не меньше, чем ему самому. Но все же не стал заходить к ней. Ведь она была такая же гордая, как и он сам и не рассказала бы о своих проблемах. Так что, толку от этого было бы мало. Я решил пока просто потренировать свой пресс под песню LIFE GOES ON — JUNKO TAKEUCHI. Я просто пытаюсь хоть как-то успокоиться от новости о зонде. Я могу если хочу нормально питаться, так что он мне не к чему. Он нужен именно прям так «заядлым анорексикам», а не мне. Это… Просто…       На сам деле, есть ещё одна проблема — группа «вечных нытиков» или по другому «поддержки». Какая к черту поддержка, если там по любому будет нытье?! И я согласен, потому что Чоу рассказала как там. Одна радость, что она там будет. Хоть посмеемся с них. Она сказала, что от них никакого толку, а лишь одно расстройство. Ведь, она поправляется только благодаря поддержке Сарады. Сакура сказала, что полностью она восстановится только через полтора месяца. Психология — штука тонкая!       После получасовой тренировки, я вышел из комнаты и услышал разговор отца директора Ируки, скорее всего они говорили по видео связи. (голос Ируки был искажён). Присев на лестнице, я стал слушать это разговор. Ведь он шел обо мне… — Сенсей, я уже не знаю, что мне делать? Дети на меня в огромной обиде. На возмущения Болта я привык, но когда мне высказала все Химавари, я просто был в шоке, даттебайо! Да еще и эта анорексия не вовремя! — Наруто, я говорил с Сакурой и мне известно, что эта болезнь последствие ваших отношений. Пойми ты зарылся в бумаги и не хочешь просто видеть мир. Ты тупо отдалился от них! Ты стал таким после ее ухода! Пойми, они нуждаются в тебе. Ты же знаешь какого это расти одному. А они так себя чувствуют при живом отце! Это неправильно! — Я знаю, что виновен и причину этого всего тоже понимаю, но я не смогу признаться им в этом! Я не могу им ее сказать! — Тогда, ты тоже можешь не ждать от них откровений и правды! А ведь она и есть ваше спасение! — Но я не могу сказать им этого они не смогу меня сейчас понять. Да в принципе, я не хочу, чтобы они переживали это. — Наруто, ты больше не один! Семья — это люди, которые всегда будут с тобой и всегда разделят твою боль. Семья нас лечит! Именно это я понял, когда признал тебя. Ты мне как сын, поэтому и говорю тебе это! Я разделяю твою боль и твои дети тоже, но не забывай, что они все ещё дети и не всегда могу справиться с силой боли. Боруто, к сожалению, выбрал такой путь борьбы и саморазрушения. Этот путь его успокаивает, но и приводит к гибели. Ты нужен ему как никогда. Так что, поговорите друг с другом, как мужчины пережившие боль. — Думаете? — Я уверен в этом. — Боже, как все не вовремя. Я сегодня получил донесение, что некоторые отступники других стран объединились и стали устраивать теракты в деревнях нашей страны. А ещё они передали мне послание. В нем было сказано, что мне недолго осталось сидеть на моём посту. — Ничего себе! Либо они полные идиоты, либо… — …Либо те кто могут стать нам с Саске ровней. Других вариантов нет. Я боюсь за детей! Они ещё не готовы к таким ударам. Поэтому прошу вас, директор, будет на чеку. Я надеюсь, что ситуация не примет дурной оборот, но если они решились на послание, значит нельзя это игнорировать! Я думаю они могут следить за нами, дабы знать нашу боевую мощь! — Кто об этом в курсе? — Только старейшины, Цунаде, Какаши, ну и соответственно Шикамару. Нельзя пока рассеивать панику и рассказывать всем. — Сколько у нас времени? — Скорее всего, примерно полгода. — Понятно, значит не так много времени. В любом случае нам нужно быть готовыми ко всему.       Неужели на нас могут напасть? Кто же они? Если их уровень ровня отцовскому, то катастрофы нам точно не миновать? Надо собрать ребят и поговорить о этом. Но меня мучает один вопрос: что не может рассказать нам отец? Ладно сейчас это не так важно. Нужно собрать всех!       Зайдя снова в комнату, я взял свой телефон и позвонил Шикадаю. — Узумаки, ты видел сейчас время? Сейчас 11, не поздновато ли для звонков? — Шикадай, этот разговор не терпит отлагательств! Собирай всех наших на полигоне номер 3. Там безопасно. — Я надеюсь это не очередная твоя глупость? — Если ты считаешь возможное нападение на деревню глупостью, то я не уверен в этом! — Что? Черт! Буду через 2 минуты на полигоне!       После этого я взял телефон с собой и зашел в комнату за Химавари. Она сидела на кровати с ноутбуком и что-то печатала. — Хима, нам нужно идти на сбор, скорее! — Брат, что случилось?! — На месте все объясню! Через минуту зайду к тебе, если что лезем через окно.        Через 10 минут уже вся команда была собрана. Ребята были взволнованы не меньше моего. Я понял, что нужно начинать подготовку и как сказал директор «Надо быть готовыми ко всему». — Ребят, я прошу прощение за то, что вызвали вас так поздно, но это очень важно. Дело в том, что я невольно подслушал разговор отца с директором Ирукой, вообщем деревня и наша страна огня возможно в огромной опасности. Это ниндзя-отступники. А отец получил от них сообщение, типо что не долго ему придется недолго сидеть на посту — сказал я с полной серьёзностью. — Так вот почему отец был сегодня сам не свой! А если он так повёл себя, значит дела обстоят намного серьезнее — сказал Шикадай. — Да дело херовое! Но что мы можем сделать, если речь будет идти о силе каге? — спросил Ямонако младший. — Я намекаю на то, что все мы должны быть на полном готове и тренироваться на полную и стать сильнее!  — сказал я. — Ты не включай идиота, Иноджин! Боруто прав! Если на нас нападут, мы должны будем дать отпор! С учётом того, что главари буду биться с седьмым, мы будем одними из тех, кто защитить деревню от остальных. Пойми, это — больше не игрушки и скорее всего будет бойня не на жизнь, а на смерть! — сказала ЧоуЧоу. — Боруто, не бойся мы покажем свою силу юности! — с огнём в глазах сказал Метал. — Братик, ты уверен, что все это не пыль в глаза? Они могли нас напугать, но при этом быть вообще неопытными? — Наврятли, если честно, сегодня вернулся мой папа, а значит, все не просто так. — сказала Сарада. — Сенсей значит в деревне… Мне надо с ним завтра потренироваться. — Нет, Боруто, тебе сейчас нельзя напрягаться на тренировке. Ты сам знаешь… Если продолжишь терять вес, то ты умрёшь! Прошу не надо! — сказала Химавари. — Боруто, Хима права! — сказала Чоу. — Ребят, я в норме не переживайте — сказал я — Боруто, мы все в курсе, что с тобой. Мы просто хотим, чтобы ты знал! Ты всегда можешь на нас положиться, ведь твоя боль это наша боль! Ты наш друг! Этому нас же ты учил, поверь, иногда нужно и довериться нам и дать помочь тебе — сказала Сумире. — Сумире, сейчас, к сожалению, он не осознает, что он болен. Но в том, что ты не один она права! — сказал Денки. — Да, так что, знай, мы — твоя опора! — сказал Ибабве. — Спасибо, ребят, но я правда в порядке, а если у меня проблемы, то я во всем справлюсь. Ладно, отдыхайте, но будьте на чеку. Хим, ты иди домой, а я прогуляюсь и скоро буду — сказал я и снова прыгнул на крышу.       Я направился к лица Каге, чтобы просто посидеть и подумать. Приземлившись, я сел на голову третьего и увидел всю нашу деревню… Господи, почему именно сейчас! Мы же не готовы! И у нас всего полгода. Заебись! Так еще мне и запрещено, как минимум месяц, заниматься нормальными тренировками. Хорошо, что хоть с чакрой разрешили. Буду осваивать новые техники. Блин, завтра же мне ставят трубку, плюс надзирателя в виде Сарады и запихивают в группу «Вечные нытики»! Настолько ужасной моя жизнь еще никогда не была. В такие моменты, я раньше мог просто подойти и обнять маму, не говоря ей причины моего состояния, и все дурное уходило из моей души и головы. Как же мне не хватает… Я до сих пор помню нежный запах магнолий от ее волос, её тёплые и нежные руки, её добрый и ласковый голос, говорящий мне «Не волнуйся, сынок, я с тобой. Ведь, я так тебя люблю!» Мне всегда говорили, что боль от потери исчезает со временем, но это ни так, она всегда живет с нами и будет жить до конца нашей жизни.       Просидев на монументах час, я все-таки решил вернуться домой и попытаться заснуть.