And you'll never walk alone

Локи совершенно не боялся шторма, бушевавшего вокруг. По сравнению с бурей, что творилась в его сердце, мощные струи воды, нахально затекающие под ворот рубашки и скользящие по разгоряченному телу, казались обыкновенным летним дождем, бешеные зигзаги молний, то и дело норовящие заземлиться через рыжую макушку — искрами костра, а разъяренный Тор, гневно вопящий что-то о ненависти — хныкающим грудным младенцем, от которого на минутку отошла мама. Ушам и душе слышать его крики больно, но не смертельно. Он знавал и более жестокую боль, разъедающую кислотой внутренности и дурманящую рассудок. Но всё это было ерундой, тающей в круговороте долгих дней. Всё было ерундой, кроме одного факта — он, как последний идиот, слишком крепко вцепился в оружие, которое однажды нанесет ему смертельный удар, и так к нему прикипел, что вовек не сможет отпустить. Этот шторм — его последний шанс укротить собственную бурю эмоций раз и навсегда. Позволить Тору, ещё не умеющему контролировать собственное могущество, захлебнуться яростью или дождём, не отвести чисто инстинктивным движением в сторону очередную молнию или просто позволить собственной магии вырваться на свободу и уничтожить, наконец, потенциальную опасность — что может быть проще? Ему не раз доводилось убивать, и далеко не всегда на кону стояла столь благая цель, как собственное выживание… Но в потемневших глазах Тора была не только ярость — присмотревшись, Локи не смог сдержать усмешки. Наследник асгардского престола боится! И чего, спрашивается? Бури, собственноручно вызванной? Сейчас принц был похож на загнанного зверя, который всё ещё скалится на обидчика, пытается доказать свою силу, несмотря на очевидное проявление слабости, а на самом деле уже готовится встретить собственную гибель с гордо поднятой головой и сжатым в руке оружием, как и подобает истинному асу. Точно. Оружия не хватает. Мьёльнир этот баламут оставил дома. Разумеется, он не мог даже представить, что судьба под видом обычной вылазки в бар приведет его на дикое поле и заставит пылать от злобы, мечтая нанести бывшему другу — злейшему врагу? — роковой удар и то ли не уметь, то ли не находить в себе силы это сделать. Очаровательная непредусмотрительность. Достойная могучего воина и будущего царя. И Локи шагнул навстречу, протягивая руку. Молния с громким треском вонзилась в землю рядом с его ногой и Тор вздрогнул, словно и правда испугался. Не за себя — за него.        Рука, опускаясь на плечо, не чувствует ожидаемого сопротивления. Гроза затихает, сворачиваются в клубок огромные чёрные тучи, и Тор улыбается — несмело, но благодарно. А Локи пытается найти нужные слова — то ли, чтобы подбодрить племянника, то ли, чтобы угомонить истерично вопящий в голове инстинкт самозащиты: «Не влезай, убьёт!!!» Поздно не влезать. Было поздно уже тогда, когда Локи впервые посмотрел в ярко-синие глаза, пылающие жаждой приключений, славы и любви. Тор, этот большой ребенок, обижался, считая, что его обманули и бросили. Но он даже не подозревал, что, сам того не желая, совершил невозможное — приручил дикий огонь Асгарда, и теперь этот огонь просто не способен причинить ему вред — даже если расплатой за слабость станет угасание. — Ты не обязан стоять под бурей один, — тихо говорит Локи. Ощущение такое, будто он затягивает на собственной шее петлю. Мысленно ухмыляется — побратим бы одобрил такой способ самоубийства, но вряд ли норны будут столь благосклонны. Вторая рука крепко сжимает ладонь Тора, гася последние разряды электричества, что вырываются из пальцев. — Я буду с тобой в этом бою… мой храбрый Тор. — А потом вновь уйдешь? — Ярости уже нет, но в горечи этого простого вопроса впору утонуть. И, наверное, нет ответа, который мог бы сделать их обоих счастливыми. — Останусь, насколько хватит сил, — наконец отвечает Локи, и Тор недоверчиво хмурится. Немудрено. Локи сейчас и сам себе не совсем верит. — Ты ведь не считаешь меня слабаком, а, Тор? — подначивает он, ухмыляясь. Гнетущее напряжение утомляет даже больше, чем лежащее камнем на душе предсказание, и хочется разрядить наконец накалившуюся до предела атмосферу между ними двумя. Трюк удаётся: Тор наконец-то улыбается, совсем как в детстве, а из-за туч выползает безжалостно слепящее глаза и обжигающее тонкую кожу солнце. Локи недовольно щурится: как символично! — Ты не слабак, — добродушно басит Тор и, нахально сгребая Локи в охапку, прикрывает его собой от палящих лучей. — Просто слишком привык быть в тени и теперь боишься выйти на свет. — А что, если я сам — тень? — задумчиво спрашивает Локи, в общем-то, не ожидая ответа. — Что, если я исчезну? Что ты тогда будешь делать, Тор? — Заслоню солнце тучами, — обещает бог грома и тут же доказывает, что асы слов на ветер не бросают.