Братья по крови.

Пожалуй, последний раз Лео так бегал, в день апрельской мессы. Тогда он смог в последний момент, но спасти Его Великолепие, Лоренцо де Медичи… Их отношения трудно было назвать нормальными. Впрочем, а с кем у Лео вообще были нормальные отношения? С гениями вообще всегда непросто! Зо, безусловно, лучший друг, но стоит признать, что из-за таланта художника влипать в истории, Перетоле частенько доставалось, часто приходилось жертвовать своими желаниями, как например, при Отранто, когда он мог просто уйти с беженцами и той девушкой, но вернулся за другом. Нико? Иной раз Лео чувствовал, как грызет его совесть за то, что этот светловолосый парнишка безоглядно бросается ради него и в огонь, и в воду. А что ему пришлось вытерпеть по пути в Новый Свет? Иногда Лео жалел, что нет больше того милого и наивного Нико. Риарио, с которым отношения вечно балансируют на грани вражды и дружбы? И у которого проблем с психикой столько же, сколько у него самого, если не больше? Родители? О них лучше вообще не думать, потому что хочется стереть Османскую Империю со всех карт, до которых возможно добраться! Сыны Митры, в коих вечно сомневаешься, есть ли они на самом деле или просто являются плодом безудержной фантазии? Лукреция? Да знать бы еще, где она и что вообще происходит между ними? Про то, что она – бывшая Лоренцо лучше вообще не думать…. Взаимоотношения Леонардо с первым гражданином Флоренции вообще не вписывались не в какие рамки. Лео вспомнил тот день, когда Лоренцо поручил ему выполнение первого заказа. Как тогда все было просто! Ну, насколько вообще может все быть просто в жизни обычного, гениального художника. Да Винчи встретил человека, который оценил его идеи, который поверил в них. Таких ведь было не столь и много. Подчас даже Зо сомневался в начинаниях Лео. А вера была нужна и тогда, а особенно сейчас, после всех тех ужасов через которые он прошел. Мог ли Леонардо подумать о то, что всего через несколько недель все изменится? Он спас Великолепного от смерти в ризнице. Разумеется, в этот же момент всплыло то, что они спали с одной женщиной. Покровитель и подопечный? Друзья? Побратимы? Кажется, это все о них. Но в тоже время, они через столько прошли вместе, со столькими проблемами столкнулись, что кажется, на их отношения уже и не наклеишь ярлыки. Меж ними есть разногласия. Но в тоже время Лео помнил, как Лоренцо осадил Альфонсо в Отранто, когда казалось, что с турками покончено. Они разделили меч, принадлежавший Козимо, на две части. В их жилах теперь текла одна кровь. Им обоим дорога Флоренция такой, какой они ее помнят – безудержной и веселой. Они принадлежат к разным мирам, но их жизни сплелись весьма странным образом. Леонардо помнил, как турок пронзил Лоренцо мечом при Отрано. Странно, прошло совсем немного времени, но в Лео полагал, что Медичи погиб. Еще одна смерть на его совести, как и гибель многих других в портовом городе. Его руки в крови, пожалуй, даже больше, чем по локоть! Да Винчи не мог не думать о том, что именно его изобретения стали причиной смерти всех тех людей. Он виноват в том, что поверил Турку, что погнался за Книгой Жизни. И теперь ему необходимо объединиться с врагом, чтобы одолеть османскую угрозу. Враги и друзья так быстро меняются местами, что и неудивительно, что он потерял веру в людей, в самого себя. И вот ему сообщают, такими будничным тоном, что Великолепный жив. Стоит ли удивляться, что, несмотря ни на что и ни на кого, он мчится к палаццо? Лео ворвался в покои, чтобы увидеть весьма неожиданную картину: человек в солдатских доспехах, едва ли похожий на Медичи, держит на руках ребенка. Но это он, Лоренцо. Но, Святые угодники, насколько же он изменился! И дело даже не во внешнем облике, а во взгляде! Лео поймал это растерянный взгляд сломленного человека. Художник еще не представлял, насколько сломлен его друг, не знал, через что ему пришлось пройти. Лео едва ли узнавал человека, которого спас, когда –то. Но это он, определенно он! Взгляд Лоренцо вновь заставил Лео вспомнить, что произошло за последнее время. Сколько потрясений, открытий и потерь! Иной раз художник вообще переставал понимать, что происходит и всерьез задумывался, не сходит ли он с ума в действительности? Может, все лишь плод его фантазий? Но в таком случае, насколько же они жестоки? А если все реально, то…становилось даже еще более жутко. Нет времени на отдых, нет времени осмыслить произошедшее, нет представления, чего ожидать в будущем. Никогда еще прежде Леонардо не чувствовал такой неопределенности, как в тот момент, когда стоял и смотрел на Лоренцо. Из оцепенения всех вывел приказ Медичи покинуть комнату. - Я так рад тебя видеть! – с чувством произнёс Лео, нерешительно заключая Лоренцо в объятия. Какая разница, как и почему? Какая разница, реально или нет? Плевать, что турки у порога! Плевать на Лабиринт и Сынов Митры! Лоренцо Медичи вернулся во Флоренцию! После всех потерь это казалось настоящим чудом. Тень надежды озарила его душу. И хоть Лео понимал, что все происходит на самом деле, частичка его опасалась, что в любой миг все может рассеяться как дым! - Я тоже рад… брат!