Красавица для Короля

Яркая Луна освещает два силуэта сквозь тонкую прозрачную ткань окна. Чонгук нежно проводит по твоей шее, опьяняя взором своих глаз. Они будто затягивают тебя с неистовой силой, заставляя подчиняться действиям парня. Король поддевает своими тонкими пальцами твой подбородок, даря такой необходимый поцелуй. Горячая истома проходит по всем клеткам твоего тела. Чон нежно сминает нежную кожу, оставляя маленькие ранки от своих клыков, эрегированным членом, скрытым плотной тканью черных брюк, трется о твою промежность, что сейчас скрыта тканью синего платья. Чонгук благодарен Хосоку за то, что шёлк невероятно тонкий и он мог полностью ощутить твоё уже намокшее естество. Его руки ловко снимают с тебя ненужный в данное время наряд, чтобы снова быть очарованным твоей естественной красотой, что сейчас освещала полная Луна. Ты предстала перед ним, словно самая дорогая драгоценность — небесный камень Сапфир. В твоих глазах целое озера ласки и нежности, пленяющие самого короля. Чонгук нависает над твоим оголённым телом, а ты тихо скулишь в чужие губы, когда его горячая кисть ложиться на небольшую грудь, сжимая её. Внутри сейчас разгорается желание поскорее ощутить Чона всем телом, почувствовать его внутри себя. Король нежно гладит нежную молочную кожу, очерчивая ореолы, задевая маленькую возбуждённую бусинку, мокрыми губами сдавливает невинный стон, который тебе не удаётся сдержать. Чон ухмыляется, спускается ниже, оставляет на коже мокрые дорожки кончиком языка, ставит яркие отметины, показывая, чья ты. Ты опрокидываешь голову, прикрывая глаза от удовольствия, от нежных касаний и ласк. Тёплые ладони парня сминают тонкую талию, а бёдрами король имитирует толчки, вызывая судорогу в девичьем теле. Выгибаешься, словно натянутая струна, открывая доступ к тонкой кожи шеи, чем без лишних мыслей пользуется юноша, унося тебя в туманный рай, когда прикусывает пульсирующую венку. Ты дрожащими руками цепляешь маленькие пуговицы на белоснежной шёлковой рубашке Чона, который уже стянул с себя пиджак, привстав с твоего тела. С первого раза не можешь выдернуть жемчужные горошины из петли, обиженно дуя губы. — Стой, я сам, сам, — он нервно дышит, убирая твои ладошки, но ты резко разрываешь дорогую ткань, вызывая усмешку короля. — Так хочется… — Чонгук, — ты нежно ведёшь горячей кистью по мощной шее, притягивая к себе. — Поцелуй меня… Чону не надо было ещё каких-либо слов, он, словно под гипнозом, снова касается таких желанных и мягких губ. Чонгук снимает с себя оставшуюся одежду, а затем пристраивается между твоих ног. Чёрные глаза смотрят в твои, спрашивая разрешения. В этот раз он и не думал о том, чтобы начать без твоего согласия. Он хотел взаимного желания. Поэтому сейчас выглядел очень осторожным, проводя головкой, что уже была в природной смазке, по твоим половым губам, задевая чувствительный клитор. Ты судорожно киваешь, бёдрами подаваясь вперёд. Гук улыбается, проникает медленно, задерживается, не сводя с тебя глаз, отчего ты краснеешь и снова опускаешь голову назад. Чон зализывает недавно поставленные ранки на твоей шее, а ты запускаешь руку в черные волосы, чувствуя пульсацию органа внутри, отодвигая парня, чтобы он начал движения. Он начинает двигаться медленно, растягивая удовольствие на двоих, запоминая каждый твой вздох, Чон готов прямо сейчас кончить только от одного твоего божественного вида. Волосы, что были уложены в причёску и заколоты серебристыми прутьями, сейчас рассыпались водопадом на поверхности дивана, а свет Луны переливал тёмные оттенки на них. Твои щёки — пунцового цвета то ли от жары, царившей вокруг, то ли от смущения. Пухлые губы, на которых видна плёнка слюны, чуть приоткрыты, а ресницы подрагивают. Чонгук постепенно ускоряется, а твои ноготки впиваются в его спину, чертя полосы вдоль, доходя до верхушки шеи, которую ты сжимаешь, притягивая к себе. Чонгук яростно впивается в твои губы, проникая юрким языком, заводя твой в страстный и горячий танец. Бёдрами Чон вбивается в тебя всё сильнее, заставляя протяжно стонать в районе его шеи, а он же издаёт нечто похожее на рык, опаляя своим дыханием твои острые ключицы. — Т/И…Назови моё имя, прошу тебя, — Чонгук прерывисто вдыхает, замедляясь, когда твоё тело начинает пробирать судорога. — Чонгук-и… — говоришь, словно в бреду, крепче прижимаясь к горячему телу. Рывками Чонгук доводит тебя до горячего оргазма, а ты часто дышишь, ловя такой нужный кислород, чувствуя тёплую жидкость в районе бёдер. Он ложиться на бок, притягивая тебя к своей груди, укрывает пледом. Ты же льнёшь ближе, обнимая его за талию. — Видимо, вечер закончится без нас… — Чонгук облизывает опухшие от поцелуев губы, смотря на тебя. — Вряд ли сейчас есть кому-то до нас дело… — играешься с густыми волосами парня. — Там слишком много выпивки… В шумном зале царило настоящее веселье. Чимин, который переоделся в парадный костюм, привлекал внимание множества женских, и не только, глаз. Многие хотели познакомиться с этим прекрасным парнем, что заставил биться сердце каждой девушки в разы чаще. Хосок не отставал, он упивался вниманием молодых девушек, что так и норовили утащить его в какую-нибудь комнату для уединения. Однако Чон не поддавался, выпивая очередной бокал прозрачной жидкости. Тэхён внимательно следил за действиями каждого гостя, желая поскорее найти взглядом два знакомых силуэта, но они так и не появились, что, разумеется, злило юношу. — Что, прицел сбил? — Хосок подходит к давнему другу неожиданно, отчего тот незаметно вздрагивает. — С чего такие выводы? — Тэхён ухмыляется и кивает на Чимина. — Этот так и не подойдёт поздороваться, да? — Думаешь, после твоей выходки смеешь просить о приветствии? — Чон кладёт руку на плечо юноши, сжимая его. — Твои игры здесь не к месту. — Разумеется… — Ким учтиво кивает, наблюдая, как знакомая макушка удаляется из зала. — Что ж… Думаю, мне пора на боковую… — он отдаёт свой недопитый бокал Хосоку, который удивлённо на него уставился. — Ты остаёшься ещё на день? — Не знаю, на день ли, но рано уехать мне точно не придётся, — Тэ усмехается и покидает компанию Хоса. Чимин идёт по коридору на пути в свою комнату, в зале слишком много людей, слишком много внимания, что, без сомнений, давит на юношу. Он, конечно, привык к подобному, но долго находиться в такой обстановке не может. Душно. Когда Пак открывает дверь в свои апартаменты, то внутри сходу снимает пиджак, кидая его на диван. Запускает руку в волосы, чтобы убрать спадающую чёлку. За окном лёгкий ветер играет с белыми балеринами, что под его мелодию кружатся в танце. Он подходит ближе к окну, подмечая, что в этом году зима прекрасна. Сад под его окном купался в белоснежном снегу, отчего на губах парня ползёт улыбка. — Обидно, — от резкого голоса юноша испуганно оборачивается. — Тэхён? — Чимин пятится назад, когда Ким шагает по направлению к парню. — Зачем ты пришёл сюда? Права не имеешь. — Мне вообще-то обидно…. — Ким останавливается и дует губы, облизав их кончиком языка. — Обидно? — Пак явно не понимал, что сейчас подразумевает Тэ под этим словом. — Ты так и не подошёл ко мне, а я надеялся… — он возобновляет своё движение, заставляя Пака чуть ли не вжаться в холодную поверхность стекла. — На что? После того, что ты сделал, это вполне очевидно. — Пак отворачивает голову, с горечью произнося. — Ты мне противен, Тэхён Эти слова режут слух парня, острым лезвием проходятся по сердцу, а губы, которые Чимин сжал, для него как плётка, которая рассекает спину с ярким звуком кровавых ударов. Но он не верит словам танцора — Противен? — Ким находится слишком близко к Паку, тот может чувствовать чужое дыхание на шее. — Повтори это, но смотря мне в глаза, Чимин. — Ты же знаешь, — Чимин поворачивает голову, всматриваясь в до сих пор родные глаза, роняя солёные крупицы прямо на поверхность пола. — Не смогу… Тэхён мягко касается тёплой кожи на шее парня, оставляя лёгкий поцелуй. Затем ведёт по ней, прокрадываясь к раковине уха, обхватывая и посасывая мочку. Руками Ким притягивает к себе хрупкое тело, чувствая, как кисти Чимина лежаться на его талию. Он знал все эрогенные зоны Пака, чем умело пользовался всегда, когда это было ему нужно. Однако сейчас это нужно им обоим. Их тянет друг к другу, не смотря на то предательство, что совершил Тэхён. Ловкими движениями Ким проводит невидимую линию вдоль ложбинки меж лопаток парня, не отрываясь от изучения шеи, вызывая тихое мычание. Губы переходят к скулам, даря смазанные поцелуи. В голове Пака пронесся момент, который отдался в памяти, как разбитое стекло. Воспоминания об этом заставляют Чимина прийти в сознание и оттолкнуть Кима, который удивлён такой резкой смене настроения Пака. — Что за?.. — Тэхён с немым вопросом уставился на юношу, который поставил перед собой барьер из рук. — Не надо, прости, я сглупил и позволил, — Пак нервно моргает и поджимает мокрые губы. — Чимин… — Тэхён хочет подойти и снова ощутить мягкую кожу под своими губами, но напротив стоящий не позволяет ступить и шага. — Нет. Даже не думай, Тэ… — Пак находит в себе силы снова поднять глаза на того, что до сих пор не может заставить его выкинуть навязчивые мысли. — Хорошо… — Тэхён недобро сверкает глазами и подходит к двери, бросая через плечо. — До завтра, Чимин-и. «До завтра». Значит Тэхён останется здесь ещё на какое-то время. Для чего это всё? Зачем он снова вернулся, зачем снова пытается морально задушить Чимина? Пак оседает на пол, хватаясь за плечи, ему нужно тепло, но не то, что обычно требует тело. Ему необходимо тепло Ким Тэхёна, чьи глаза напоминают лисьи, а улыбка всегда кривится в лукавой усмешке, придавая ему дьявольскую напыщенность, от которой Пак всегда таял, да и сейчас… Он не может просто так заглушить давнюю влюблённость.