Красавица для Короля

В комнате слышится треск палёных кусков древесины, а также ощущается чуть уловимое тепло. За окном метель только усилилась, но были и мимолётные мгновения, когда снег падал размеренно и тихо. Ветер выл, заставляя прикрыть глаза желая поскорее уснуть, да только сейчас нельзя. Чонгук внимательно рассматривал черты твоего лица, что сейчас были бледные из-за сильного мороза, под который попала твоя кожа. Губы были в маленьких ранках, что, казалось, при твоей улыбке, да и при любом их движении, из этих полос польётся кровь. Чон даже не подумал о том, что сейчас там делает Пак. Ведь Чонгук уехал, даже не объяснив другу ничего, но он с точностью может сказать, что Чимин понял, что Гук не вернётся. Ты дёргаешься во сне, укутываясь сильнее в тёплые одеяла. Свою накидку Тэхён забрал, а на её смену пришёл плащ короля, который сейчас лежал поверх двух одеял. Чонгук присел ближе, ложась рядом, приобнимая, теснее притягивая к себе. Ты чуть приоткрыла глаза, и, почувствовав сзади чьё-то присутствие, сразу поворачиваешься, хочешь возмутиться. Последний, кто перед тобой сегодня был, перед твоим захватом в плен сна, был Тэхён, и разумеется, что ты сейчас подумала о том, что Ким решил воспользоваться ситуацией, но каково же было твоё удивление, когда ты увидела такие знакомые и родные обсидиановые глаза, что смотрели с приторной нежностью в твои. — Чонгук… — проговариваешь тихо, а тёплая ладонь касается твоей щеки. — Я тебя разбудил, да? — он щурит нос, а после мягко целует в лоб. — Прости… — Нет, всё хорошо, — ты только сильнее жмёшься к парню, получая в ответ крепкие объятия. — Как ты здесь оказался? И где Тэхён? — Не бери всё это в голову, главное, что теперь я точно не оставлю тебя, — его руки ловко скользят под постельное бельё и ложатся на твою талию, поглаживая, а ты прикрываешься глаза от настолько приятного прикосновения. — Ты ещё холодная, — он беспокойно смотрит на тебя, а после оборачивается на дверь. — Пойду спрошу ещё одно… — но ты его обрываешь, а ладонь кладёшь на шею. — Т/И? — Согрей меня, Чонгук, — в твоих глазах сейчас играет преданность, желание и самая настоящая глубина незримых чувств, в которых Чон готов утопать каждый день. — Как скажешь… Чон медленно склоняется к твоим губам, аккуратно очерчивая их контур языком. Вмиг он ощущает металлический привкус, отчего неприятно стонет, но продолжает слизывать эту жидкость. Тебе немного больно от этого, всё-таки губы и правда отдаются болезненной истомой, но вас это вряд ли остановит, и ты льнёшь ближе. Твои кисти забрались под белоснежную рубашку Чона, оглаживая его крепкую грудь, еле царапая загорелую кожу. Чонгук сильнее сжимает твою талию, ведя ладонью вверх, а губами спускается к шее. Оставляет пару алеющих засосов, что на утро рассыплются цветами-розами на твоей молочной коже. После он снова возвращается к покрасневшим губам, что так и ждут новой порции взаимодействия от оппонента. Чонгук целует, сминая губы поочередно, уже настойчивей, так как ты отвечаешь с нескрываемым порывом, его кисть ложится на твой затылок, надавливая, отчего ты подаёшься вперёд. Ручками нежно переходишь вниз, давая им приземлиться на крепких плечах, прижимая ближе к себе. Ты хочешь тепла, что сейчас тебе отдаёт без остатка Чонгук. Король переворачивается и нависает над тобой, не разрывая поцелуй. Руки Чона скользят плавно от твоей шеи до бёдер, а он наслаждается мягкостью твоего тела. Сейчас ты плавишься под этим парнем, который чуть ли не горит алым пламенем, лишь бы тебе было хорошо. Длинные пальцы поддевают твою короткую рубашку, которую Хосок сшил специально под твой размер для удобства в дороге, и резко рвёт её, оставляя тебя в белоснежной маечке. Прикрываешь глаза, когда горячие ладони сжимают твои полушария, вызывая первые стоны, которые греют душу королю. Чонгук давит между твоих ног своими бёдрами, позволяя ощутить его возбуждения, углубляя поцелуй. Чуть надкусывает чувствительную кожу губ, на что ты стучишь кулачком по его груди, а он улыбается в поцелуй, нежно зализывая ранку. Майка, что так эстетично на тебе смотрелась, летит в противоположную от вас сторону, позволяя теперь почувствовать твоё исходящий жар в полной мере. Ты дрожишь от подступившего возбуждения, крепче сжимая пальцы на плечах парня. Руки Чонгука справляются с ремнём на твоих обтягивающих брюках, которые также сшил Хос, так как сказал, что в платье или юбке «путешествовать» не самый удачный вариант. Освободив тебя от ненужной ткани, Чон надавливает ладонью, на истекающее прозрачной смазкой лоно. Чонгук вводит сразу два пальца, а ты ртом воздух глотаешь от неожиданности. — Всё хорошо? — Чонгук обеспокоенно осматривает твоё лицо, он готов прекратить всё, если тебе сейчас больно. — Да…просто, — ты сглатываешь слюну, всматриваясь в чёрные глаза, которые накрыла пелена похоти. — Не надо… Так резко, Чонгук… — Если ты так хочешь… — юноша оставляет нежное прикосновение в уголке твоих губ. Чонугк спускается ниже, разводя твои ноги в стороны, на что ты удивлённо смотришь. Чон лишь загадочно улыбается и ведёт острым языком по половым губам, а ты опрокидываешь голову назад, сходя с ума от духоты, что сейчас витает вокруг. Чон смазано целует возбуждённый комочек нервов, а потом выпускает язык внутрь. От удовольствия закатываешь глаза, цепляясь за волосы Гука, когда он умело водит своим чуть шершавым языком. Руки, что украшали синие узоры вен, притягивают твои бёдра ближе, а ты без стыда раздвигаешь ноги шире, доставляя парню ещё больше пространства. Тебя уже колотит в приятных ощущениях, а когда Чон впускает в дело пальцы, то ты уже готова излиться. Тебе сейчас невыносимо жарко, да ты уже давно согрелась, но стоит ли останавливать этого парня, что вошёл во вкус и просто мучает тебя этой приятной пыткой. Чонгук приподнимается, слизывая с губ блестящую жидкость, отчего ты краснеешь и отворачиваешься. Гук медленно снимает с себя все атрибуты одежды, а ты ещё раз наслаждаешься зрелищем, что готова видеть каждый день. Все сильные черты тела освещает огоньки свечей и пламя из камина, что уже во всю разгорелось, словно шло в такт с вами. Чонгук рукой пару раз проходится по половому органу, размазывая смазку, а после наклоняется к тебе, осторожно вводя внутрь, ты закусываешь губу, тихо скуля. Чона ведёт от этой картины, а в тебе до сих пор ужасно узко, что Гук готов прямо сейчас кончить и дело с концом, но кто он после этого? Парень начинает плавные толчки, придерживая тебя за талию одной рукой, а второй опирается о мягкую поверхность, чтобы не сводить с тебя глаз. Ты вся пунцовая, но с дымкой желания в глазах. Чонгук опускается, вводя в твой рот свой тёплый и мокрый язык, а ты принимаешь и отвечаешь, сопутствуя крепким сжатием замка из рук на его шее. После твои ладошки размазывают капельки пота по спине юноши, оставляя кроваво-красные полосы. Чонгук сдавленно мычит, прикрыв глаза, а потом утыкается в твою ложбинку меж грудей, наращивая темп, утробно рыча. Ты протяжно стонешь, когда достигаешь долгожданного пика, что горячей влагой скрашивает простынь, а Чонгук медленно опускается к тебе со стороны, притягивая к себе. Ты кладёшь голову на его плечо, ведя коготками по обнажённой груди Чона. — Согрелась? — Чонгук ухмыляется, перехватывая твою руку, оставляя на ней пару поцелуев. — Ещё бы… — улыбаешься, смотря на дрова в камине, что был напротив кровати. — Спасибо, что приехал ко мне… — Когда нас разделили, я думал, что с ума сойду, — Чон усмехается, а после переводит свои угольные глаза на тебя. — Я не могу без тебя, Т/И… — А я без тебя, — привстаёшь и одариваешь Чонгука влажным поцелуем. — Что случилось? — он хмурится, ты понимаешь, что он имеет ввиду. — Всё произошло слишком быстро… — ты ложишься обратно. — Мелькнул чей-то силуэт, но я даже не поняла, кто это был… После: крик кучера, вопль лошадей и громкий скрежет, а затем карета стала падать, а я, видимо, потеряла сознание… Меня нашёл Тэхён… Потом долгая дорога и вот… Всё. — Хорошо, главное, что ты жива… — Чонгук поглаживает твою макушку, смотря в потолок. — Мы отправимся к моему старому другу… Ну как другу… Он скорее на крёстного отца похож. Хосок довольно близко с ним общается… — Хосок, что… — ты шокировано раскрываешь глаза, а Чон, понимая, на что ты намекаешь, издаёт смешок. — Нет, нет… — он улыбается. — У Хосока есть дама сердца, которая является сестрой того самого друга. — Вот как, — ты облегчённо вздыхаешь. — Я не знала, что у Хосока есть кто-то… — Хосок…умеет хранить самое ценное поодаль от неприятностей… Не то, что… Я, — Чонгук печально смотрит на тебя, убирая одну прядь твоих волос за ухо. — Ты сейчас в большой опасности… — Чонгук, ты рядом, и это главное… Мне никогда не было так спокойно, как сейчас… — Я люблю тебя, — Чонгук целует нежно, словно пробует на вкус, а после обнимает крепко, чтобы никто не смог тебя отобрать. Коридоры, стены которых давно стали, как прутья клетки, возвышались над Тэхёном. Он приехал в замок, о котором чуть ли песни не слагают. Замок Мин Юнги, что был выстроен из белого камня, привлекал внимание многих, он очаровывал, но никто не знал, что за этой белоснежной роскошью скрывается самый настоящий демон. У Юнги никогда не было людей, которые могли бы в него верить, отдавать свою ласку и заботу ему. Лишь после того, как он занял место короля и покорил многие земли, люди стали испытывать к нему такой страх вперемешку с восхищением и уважением. Однако не было веры, да и райских чувств не было. Мин не презирал любовь или что-то похожее. Нет. Он ненавидел тех, кто противоречит самим себе, отдаляясь от истинных искушений своего внутреннего мира. У него всё было устроено так, что никто не смел и надменного взора кинуть в его сторону. Разумеется, что Юнги не станет убивать или мучить, нет. Он сделает хуже. Удавит морально, после чего человек сам покончит жизнь самоубийством под насмешливый взгляд Мина. Иногда, когда Юнги проезжался по одному из своих городов, то часто видел, как мать одаряла нежностью своё чадо, как отец нёс на плечах сына, что хотел достать до неба, как юные сердца смотрели влюблёнными глазами друг на друга. Всё это было не дано Юнги. У него не было родителей. Он был из высокопоставленного рода, но воспитывали его не родные люди, а те, кто был предоставлен старейшинами Совета в качестве опекунов для будущего короля. Властвующий мужчина, что был до него, не имел детей. И Юнги не сможет. Да, у него была куча дам, которые предоставляли ему немалое удовольствие. Однако семья — это недоступная мечта для Мина. Он был прав, у каждого из королей есть одно исключительное Вето насчёт женщин. Да, ему разрешено иметь гарем и менять хоть по сто раз девок, что готовы прыгать на нём круглые сутки. Но вот ни одна из них, ни одна на свете девушка не сможет подарить ему наследника. Таково Вето для его Величества. Никаких родственных нитей. Лишь один король, на смену которому придёт новый. В какой-то степени он завидовал Чонгуку, Тэхёну… У них есть те, кому они нужны. У них есть будущее… В то утро… В твоих глаза Юнги увидел то, что ему так хотелось ощутить в свою сторону. Тот огонёк, который горел отнюдь не для него. В то утро он захотел овладеть таким же человеком, что способен на искренность даже спустя многие годы. На том балу он нашёл этого человека. Даже если выбранный им человек будет одним из его гаремных сук, то всё равно станет исключением. Ким Тэхён стоял напротив Юнги, что сейчас мерно попивал новый сорт вина. Лисьи глаза с прищуром смотрели на гостя, которого Мин заждался. — Забыл своё место, Тэхён? — голос бьётся о мраморные стены, отдаваясь эхом по залу. — Как раз наоборот, Ваше Величество, — Тэ усмехается. — Нашёл. — Хм, ты перешёл мне дорогу, предал, вернувшись к своим братьям или как вы там себя называете… Решил спасти задницу Чона, заступая на его защиту на Совете. Думаешь, что я тебе спущу это с рук? — Мин облизывает губы, что были в каплях алкоголя. — Нет… Но морально… Ты вряд ли, что-то сделаешь, сам знаешь, что всё это бесполезно, — Ким садиться на одну из ступеней к трону Мина, нагло смотря в глаза напротив. — Что же ты мне сделаешь, Ваше Величество? — выделяет насмешливым тоном последние слова. — Уже сделал… Тэхён, — Юнги усмехается и щёлкает пальцами, а после кивает в сторону двери, Тэхён, повернувшись, чувствует нахлынувшую злобу, отчего в глазах темнеет. — Думаю, что из этого человека выйдет отличное украшение в моей коллекции…