Deep Freeze

Один с Хлидскьяльфа наблюдал за тем, как его сын (его единственный сын) в Мидгарде убивал Читаури, с легкостью побеждая их всех. Радостный смех Тора заставил Одина улыбнуться. Мальчик был таким же, как он. Он станет почти таким же хорошим царем теперь, когда он, наконец, пришел к пониманию мудрости, которой Один пытался на протяжении веков его научить. Потеря его "брата" была к лучшему. Это ожесточило юношу, заставило его вырасти. Эта потеря заставила его понять суровые нужды власть имущих. Как только он перестанет видеть в своей интрижке с этой смертной девчонкой больше, чем просто развлечение, он будет готов занять место Одина. Слуга подошел и встал на колени, ожидая признания. Один понаблюдал за Тором еще несколько минут, прежде чем кивнуть слуге. - Царица просит вашего присутствия, Ваше Величество. Фригга была очень проблемной в последнее время. Она не могла признать, что их младший сын уже умер, что человек, материализовавшийся в Мидгарде, больше им не был. Женщины были мягкосердечны в таких вопросах. Сентиментальны. Вот почему мудрые царства выбирали царей, которые были достаточно сильны, чтобы принимать трудные решения, которые должны быть сделаны. Это всегда было проблемой. Один сделал бы Локи королем, если бы он был лучшим сыном. Локи бы управлял Йотунхеймом с поддержкой Асгарда, не допуская новых попыток завоевания других миров Йотунхеймом. Но Локи оказался слишком хитрым, слишком умным. Слишком склонным к импровизации, а не простому следованию инструкциям. Один веками пытался научить его быть лучше. Чтобы сформировать Локи для его правильного предназначения. Мальчик был упрямым и непокорным, и благодаря ему Бифрост был уничтожен. Фригга, казалось, наконец, смирилась с суровой реальностью, что ее младшего сына больше нет. Она была еще печальна, но сдалась. Она перестала мучить его по этому поводу. И вот вскоре Один присоединился к ней в ее саду, чтобы разделить с ней полуденный обед, как они часто это делали. Это был первый раз, когда они делили стол только друг с другом, с тех пор, как Локи появился в Мидгарде всего несколько дней назад. Она встретила его поцелуем. Она стала кроткой, и в ее глазах все еще была печаль, но он принял ее невысказанные извинения и сел за стол. Фригга отпустила слуг, как только они расставили посуду. Потом она сама встала и налила ему меда и не отходила, так как его мучила жажда. Он опустил кубок и посмотрел на нее, готовый принять ее предложение примирения. Она немного грустно улыбнулась. - Я хотела, чтобы ты сначала выпил. Молниеносно она выхватила нож, отделанный драгоценными камнями, и вонзила ему в сердце. Одину потребовалось несколько секунд, драгоценных секунд, чтобы понять, что она предала его и начала забирать его сейд, чтобы он не дематериализовал нож и не смог залечить рану. Но она зачаровала нож, и ее собственный сейд был готов противостоять ему. Ее лицо было холодным, бескомпромиссным. Она была словно Валькирия. - Ты чуть не убил обоих моих сыновей, - Ее голос был мрачным. - Ты забрал их обоих у меня. Ты превратил их обоих в монстров. Она подняла руку, и нож начал поворачиваться у него в груди. Он чувствовал, что сейд спиралью проходит через его тело, разрывая его на куски. Последнее, что услышал Один, это голос его королевы: - Ты больше не навредишь моим сыновьям. Последнее, что он увидел - это одинокая слеза, катящаяся по ее суровому, словно сталь, лицу.