Кадр отвлекает, да?

Арсений всё это время стоял за кулисами, наблюдал за своими коллегами, скрываясь от камер и глаз зрителей. Периодически усмехаясь, он сделал шаг назад в надежде, что его никто не услышит. Пару раз он даже рассмеялся, но за смехом остальных его было не различить. Никто не был на это способен, лишь Антон самодовольно улыбался, понимая, что смог рассмешить главного красавчика их проекта. Ему даже не обязательно было видеть его, чтобы понять, он просто знал это, знал как вызвать те или иные эмоции у Попова и частенько пользовался этим. Да и иногда Шаст всё же улавливал смех парня, в такие моменты он настраивал свои уши только на его смех. Это было для него что-то вроде награды. Этот прекрасный смех и сногсшибательная улыбка, которая сразу всплывала в памяти.  — Последний кадр отвлекает. — такая простая фраза, обычная для молодых парней, увидевших полуголую девушку, но Антон моментально успел продумать её и все вытекающие из неё последствия. Мгновенный расчёт. Пожалуй каждый в импровизации мог очень быстро придумывать нужные слова и примерно вычислить, что будет дальше. Шастун всегда преуспевал в этом. Вот и сейчас, одна фраза, а столько плюсов. Во-первых, она — что-то вроде слов «Я — натурал. Ясно вам, сучки?». Зачем? Да просто так принято. Во-вторых, это шанс позлить Сеню, вызывая в нём ревность. Поздравления, аплодисменты, конец передачи. Длинные ноги отбивали быстрый марш. Пара шагов и Антон уже был в закулисье и направлялся к своим вещам. Но Шаст чуть ли не ушёл без них.  — Ну привет, победитель.  — Кажется ты не очень этому рад. — Антон развернулся на 180 градусов, и уткнулся в ледяные глаза Арсения.  — Кадр его отвлекает, да? — тихий крик Арса пускал по телу Шастуна множество мурашек ледяного ужаса. Кажется настолько зол он не был никогда. Голос брюнета напоминал рык зверя. Почему именно сейчас его это так выбесило, Тоха и сам не понимал, обычно он лишь смотрел холодными глазами и тащил домой, где парня ждало наказание. Сильная рука ухватилась за тонкое запястье, перемотанное кожаным браслетом. Мало кто знал, но именно этот браслет, что очень часто все видели на руке длинного паренька, являлся подарком Арса. Его первый подарок ему. Шаст еле успел сообразить, что нужно взять сумку и прихватил её в последний момент.  — Арс, это всего лишь игра, ты же знаешь. — Антон пытался успокоить разгорячённого мужчину, сидя на соседнем кресле машины и прокручивая на пальце одно из колец. Никогда ещё он не чувствовал вину перед брюнетом как сейчас. Но ответа не последовало. Щелчок закрывающейся двери, Арсений толкает Антона на кровать и моментально нависает над ним, жадно впиваясь в губы. Рука скользит по тонкой шее, еле касается толстовки, перемещаясь ниже, а после изучает тело под одеждой. Хотя Попов и так знал всё о своём напарнике. Каждую впадинку его тела, каждую родинку, где лучше оставить засосы, чтобы их не было видно под одеждой, и не важно, что на этот раз нацепит Антон. Антон что-то мычит в поцелуй, но не сопротивляется, наоборот, тянется ближе и уже хочет обнять Арса, как он делает это обычно, но подушечки пальцев утыкаются ему в грудь и сильнее прижимают к кровати. Отстранившись от припухших губ, Попов стаскивает с себя свитер, в котором уже давно стало безумно жарко, а после, стягивает одежду и с Шастуна. Мимолётно проведя по груди, руки останавливаются на худых бёдрах, поглаживая их и всё ближе подбираясь к возбуждённому органу. Встал у Антона уже в тот момент, как его резким движением кинули на кровать. Парню нравилась лёгкая грубость со стороны своего любовника, именно поэтому он частенько старался вызвать хоть немного ревности, а это было не так уж и сложно. Арс — собственник и довольно эгоистичен. Раз это его, то оно не должно принадлежать больше никому. Холодные от смазки пальцы протолкнулись в узкое колечко, растягивая его и добиваясь от парня протяжных стонов. Попов всегда заботился о нём, даже если его охватывала злость и ревность. Он бы не причинил боль тому кого любит. Как только Антон был готов к продолжению, Арсений одним толчком вошёл в парня на всю длину, а Шаст перешёл на крик. Дав парню пару секунд передышки, Попов начал двигаться, довольно резко вдалбливаясь в податливое тело. Грубые толчки, нежные руки, скользящие по гладкой коже, страстные поцелуи. Ещё несколько минут и они оба достигают пика удовольствия пачкая друг-друга спермой. Повалившись рядом с любимым, Арс нежно обнимает худое тело, притягивая его ближе и ласково целует плечо Антона.  — Вау… — протягивает Шаст, поворачиваясь к Попову и обнимая в ответ. На большее сейчас он не способен. Мысли путаются, а частое дыхание плохо сказывается на попытках выдавить из себя хоть что-то. Лёгкие поцелуи и аккуратные прикосновения кажутся ещё более нежными после такого горячего секса. Так они и засыпают прижавшись друг к другу и умиротворённо улыбаясь. Каждый из них утаивает одну небольшую деталь их жизни, но не смотря на недосказанность они оба знают о ней. Антон очень любит жёсткий секс и безумно ценит ту аккуратность и трепетность Арса к нему, что проявляется в любых его действиях. А Арсений просто хороший актёр, что играет злобу и многократно приумножает ревность, которая зарождается в нём, стоит лишь увидеть своего любимого с другим или другой. Он ревнует его ко всем и всему чему только можно, но несмотря на это доверяет и если бы не пристрастия его любовника, может быть он бы её почти и не показывал. Может быть...