It's Okay (2b gay)

Если бы Рому попросили описать Ростика одним словом, он сказал бы: надежный. Это глупо, потому что Ростик выглядит как угодно, только не надежно, но когда он рядом, Рома чувствует себя таким целым, как никогда, нигде и ни с кем другим. Это глупо ещё и потому, что никто, блин, никогда не попросит его описать Ростика одним словом, а сам он может придумать для него миллиард и ещё одно — и ни разу не повториться. Ростик добрый. Красивый. Нежный (иногда — немного чересчур). Тёплый. Горький. Мятный. Острый. Каждое слово для него что-нибудь значит (не дурак же он толкать бессмыслицу), и каждое слово он готов подкрепить аргументами. Ростик добр со всеми, кто не делал ему зла, и почему-то всех априори считает хорошими людьми (пока те не докажут ему обратное). Он не отказывает в помощи и не зубоскалит, хотя умеет так завернуть словцо, что не сразу поймёшь — похвалили тебя или смешали с грязью. Ростик красивый — всегда, но особенно — когда обнажён. У него неидеальное тело, но Рома отчего-то любит в нем каждый изъян так, словно он тут главное украшение. Ростик безусловно нежен, когда перебирает его волосы руками, и ещё более нежен, когда Рома оказывается под ним (в эти моменты он даже отвратительно нежен и потому столь же отвратительно медлителен). Ростик тёплый, когда обнимает его, держит за руку и целует — настолько, что в его тепле Рома тает, как лёд в вискаре или как моцарелла в духовом шкафу. Ростик горький, когда расстроен (Рома знает это, потому что каждую его эмоцию пробует на вкус). Ростик мятный, когда увлечён. Ростик острый, когда говорит своими грязными губами что-нибудь вроде «возьми в рот» или «иди ко мне, мой мальчик». Но прямо сейчас Рома думает, что Ростик надежный. Потому что никто другой не может успокоить его одной улыбкой, одной фразой или даже одной безликой смской. И уж точно никто другой не станет собирать его по кусочкам, когда сам держится едва. Рома улыбается во весь рот, поглаживая чужой голый живот, и говорит вслух: — Если бы меня попросили описать тебя одним словом, я сказал бы, что люблю тебя. — Это два слова, умник, — сонно, но очень довольно отвечает Ростик, прижимая его ближе. — Да кого ебёт.