No more Secrets

Вспышки фотокамер слепили. Все это было похоже на рождение сверхновой. Хотя сегодняшнее событие принимало вселенские масштабы. Вся фэшн-индустрия последний месяц гудела, как старый чугунный паровоз. Дело в том, что Victoria’s Secret, всемирно известный бренд нижнего белья, объявил о создании мужской коллекции. А также на сегодняшнем показе выступят новые ангелы Виктории. По слухам, компания подписала восемь новых контрактов с парнями, среди них были как именитые модели, так и новички. Юнги повезло. Наверное. Сотни модных изданий боролись за официальные приглашения на показ. Множество звезд и даже политических деятелей, облачившись в самые трендовые вещи, руководствуясь принципом «и в пир, и в мир, и в добрые люди», заняли первые ряды и с нетерпением ждали шоу. Мин думает, что большинство из них выглядят нелепо в своей одежде, зацикливаясь на том, что модно, и забывая про то, что «идет». В связи с этим напрашивается логичный вопрос – что люди без какого-либо вкуса делают здесь? И лица еще такие, как у истинных сомелье. Причина, скорее всего, в шуме, который развернулся вокруг этого события. Или все куда прозаичнее – пришли посмотреть на симпатичных парней, молодая кровь. Но Юнги на этот фарс внимания не обращает. Пусть другие журналы марают глянцевые страницы и пишут про то, как этой певице не идет ее шляпка, или на этой актрисе плохо сидит кардиган. Парень свою работу знает прекрасно. Он здесь лишь для того, чтобы снять моделей для будущего обзора и сделать пару кадров с бэкстэйджа. Его не интересуют провалы гостей и слухи. Его издательство славится хорошей репутацией, поэтому на всех показах Юнги и остальные члены их команды были желанными гостями. И если честно, проработав почти десять лет, построив карьерную лестницу от простого стажера восемнадцати лет до ведущего фотографа, Мин потерял всякую чувствительность к острым темам. Он был настоящим профессионалом своего дела, а также считал себя духовно богатым человеком, способным увидеть настоящее искусство. А, как известно, чем больше шумит погремушка, тем больше в ней пустоты. Свет медленно гаснет, и все, будто одновременно, замолкают, затаив дыхание. Юнги весь напрягается, держа в крепких руках тяжелую аппаратуру. Один только объектив весил несколько килограмм, но Мин давно перестал обращать на это внимание. Издержки профессии. Он присаживается на одно колено недалеко от конца подиума. Шоу начинается очень динамично. На главном экране одно за другим показывают лица девушек, уже состоявшихся моделей компании. Никакой музыки, белый шум и чистая картинка. Но камера отдаляется от их лиц, и в кадр входят парни, также по очереди, образуя пары. Лица их не видны, картинка начинает мелькать все чаще и чаще, от спины к спине. Они подходят все ближе, вплотную. Напряжение нарастает, девушки стягивают с парней белые рубашки, обнажая плечи. Последний взгляд в камеру. И картинка гаснет. Подиум резко подсвечивается ионом, посреди которого в ожидании застыла приглашенная певица. Мощная песня в рок-обработке прекрасно сочетается с воздушными девушками. Они выходят одна за другой, улыбаются в камеры, флиртуют с певицей. Они будто плывут, четко следуя ритму песни. Юнги впивается пальцами в фотоаппарат и ловит лучшие кадры, ни секунды не отрываясь от объектива. Он снимает каждую девушку с особым трепетом, как дорогую картину. Каждая фотография произведение искусства. Первые три прохода идут как по маслу. Мин чувствует силу в руках и удовлетворенность от полученных кадров. Но это было не то, зачем все сегодня пришли. Декорации меняются. На подиуме уже ждет следующий артист. Музыка разносится первыми аккордами, и на подиум выходит первый парень. Зал буквально взрывается. Юнги плотоядно улыбается и делает первые снимки. Вот оно, новое дыхание для компании, которая уже много лет делала одно и то же, и, кажется, немного застоялась. Но они не побоялись сделать такой рискованный шаг, и открыли себе новые двери. Зрители каждую модель встречали с бешеным ажиотажем, а Мин лишь раз за разом жмет на затвор и ловит фокус. Но в какой-то момент мир рушится. На подиуме появляется парень, и, вопреки всей концепции, с губ Юнги срывается тихое: «Дьявол». Это был азиат, к тому же очень высокий. У него были выбеленные волосы и, в контраст, смуглая кожа. Пухлые губы, твердый взгляд и высокие скулы. Его фигура была идеальна, и Мин не соврет, если скажет, что это самые лучшие пропорции, которые он когда-либо видел. На нем черные боксеры, кожаные ремни опоясывающие его торс, а за спиной были «крылья», похожие на осколки черного стекла. Юнги как-то плывет весь и даже отрывает взгляд от объектива, желая насладиться этой красотой вживую. Парень доходит до точки позирования, нагло ухмыляется и неожиданно пересекается взглядом с фотографом. Это длилось секунду, но в голове успели лопнуть тысячи пробок. Модель разворачивается, и Юнги с дикой паникой понимает, что не сделал с ним ни одной фотографии. На следующих проходах Мину удается собрать волю в кулак, и он, чувствуя, как бьет по вискам пульс, делает фотографии. Последний номер становится для Юнги настоящей пыткой. Парни перевоплощаются в настоящих ангелов. На модели облегающее белое белье, подчеркивающее худые бедра, полупрозрачный кардиган и огромные белые крылья. Перья при каждом шаге колыхались, и казалось, что еще чуть-чуть и парень полетит. Мин оседает на оба колена, делает кадры и замирает. Руки медленно опускают камеру, а губы бездумно шевелятся, будто шепчут молитвы. Юнги готов умереть прямо здесь, если в раю его будет встречать этот ангел. Юнги быстрым шагом идет за кулисы, на ходу тыча в лицо охранникам пропуск журналиста. Здесь творится полная суматоха. Фотограф, не теряя профессионализма, делает еще несколько снимков. Но взгляд сам собой искал того парня. Мин быстрым шагом, стараясь никого не задеть, пробирается через толпу. Он замечает парня со спины и с каким-то страхом кладет ему руку на плечо. - Бэкстэйдж. Попозируйте нашему изданию, - Юнги показывает пропуск удивленному парню. - А! Конечно! Модель расправляет плечи, становясь будто еще выше, и показывает в камеру знак «V». Его лицо озаряет широкая улыбка, а на щеках неожиданно появляются ямочки. Мин трясущимися руками делает несколько снимков и готов похоронить себя в этих ямочках. Фотограф будто перестает слышать, он готов фотографировать этого парня всю жизнь. Время останавливается. - Намджун, - модель оборачивается на голос стаффа. - Извините, мне нужно идти, - парень дергается в сторону, но Юнги хватает его за руку. Парень смотрит удивленно на протянутую ему визитку. - Возьми. Модель благодарит и убегает, а Юнги остается стоять, шепча себе под нос: «Намджун…». «Прекрасные ангелы или искусители из самого Ада? Прошедший показ Victoria’s Secret не оставил никого равнодушным. Компания запустила мужскую линию белья, а также представила миру новых звезд модельного бизнеса. Несмотря на то, что среди них такие громкие имена, как К*****, В***** и А******, настоящим прорывом стал ранее неизвестный Ким Намджун. Бьюти-эксперты высоко оценили внешние данные и профессионализм двадцатитрехлетнего корейца. Только взгляните на эти кадры, любезно предоставленные журналом…». Юнги хватает пульт и раздраженно нажимает кнопку выключения. С показа прошло около двух недель, а шум вокруг всего этого даже не думал затихать. Мин с того дня не мог найти себе места. Образ Намджуна, как тринадцатый апостол, врезался ему в голову. Юнги раз за разом просматривал снимки. Такой мазохизм хоть и ездил по нервам, но приносил почти физическое удовольствие. Все вокруг гудело и кричало о Намджуне. Но последней каплей стала публикация Кима в его официальном инстаграме. Парень выложил фото, сделанное Мином за кулисами, с глупой надписью «Baepsae». Юнги показалось в этот момент, что его благословили. Звонок раздается неожиданно. Юнги сидит у себя дома за компьютером и обрабатывает снимки с прошедшей премии. Парень взял работу на дом и целыми днями зависал в фотошопе. Хотелось просто спрятаться от всех новостей и событий, потому что Намджун был везде. Намджун был сенсацией. Мин смотрит на неопределившийся номер, но отвечает. - Да? - Здравствуйте, это Мин Юнги? Меня зовут Ким Намджун. Юнги так и замирает с телефоном в руке. Парень не был религиозен, но, кажется, стоит сходить в церковь и поставить свечку. Если это не Божественный замысел, то Мин даже не знает, что это тогда. Видимо, спрятаться от Намджуна у него получится только в глубинах преисподней. - А, да, - отмирает фотограф. – Это я… - Как хорошо! Просто я все это время хранил Вашу визитку, и я бы очень хотел бы с Вами встретиться и отблагодарить за все, что Вы для меня сделали, - Юнги медленно плывет от басистого голоса на той стороне провода. Предложение Кима почти как искушение, но парню удается быстро собрать себя в руки. - Спасибо, что позвонил, Намджун. Но личную встречу я не смогу тебе назначить. Ты сейчас самая обсуждаемая персона, за тобой постоянно следят папарацци. Может пойти куча слухов, это повредит твоей репутации. - Но Вы сделали меня звездой! Я должен хоть как-то Вас отблагодарить. Мин устало трет переносицу. Это становилось все меньше и меньше похоже на Божественный замысел. Скорее Дьявол прислал на эту землю Намджуна, чтобы он в образе невинного ангела предавал его искушению. Но кто такой Юнги, чтобы сопротивляться высшим силам? Лишь жалкий человечишка. - Хорошо, думаю, мне удастся организовать официальную встречу. Наша редакция будет рада, если ты дашь нам интервью. И тебе пиар, и нам продажи. Там и поговорить спокойно сможем. Как только я договорюсь с командой, я тебе перезвоню. Я же могу позвонить на этот номер? Это телефон твоего представителя или твой личный? - Личный, - бодро отвечает Ким. – Буду ждать! До свидания! Разговор прерывается, а Юнги сохраняет номер в записную книжку. Без адресов и прочей официальной информации, лишь короткое «Намджун». Парень уж точно не забудет, кто это. Формальности занимают еще примерно неделю. Главный редактор журнала готов носить Юнги на руках за то, что он смог организовать такую встречу. И, несмотря на то, что Мин не журналист, а фотограф, начальство поручает именно ему провести данное интервью. Также Юнги звонит представитель Намджуна и просит подтвердить личность и рассказать об издании. Парень понимал, что из-за свалившейся популярности Киму поступало слишком много предложений, и не всегда они были правдивыми. Но у Юнги сложилось впечатление, будто мама его несовершеннолетнего друга просит за ним присмотреть. Все это заставляло Юнги проводить долгие минуты ожидания в весьма приподнятом состоянии. Но нервозность брала верх над фотографом. Это он понял, когда с утра целый час подбирал рубашку, но в итоге пролил на нее кофе. И ему пришлось отправить стажера в ближайший H&M, чтобы тот купил что-нибудь взамен. Поэтому в назначенное время он сидел в глупой футболке с енотами и курил электронную сигарету. Он не так давно бросил, но другого способа себя успокоить еще не нашел. Поэтому давился сладким синтетическим паром. В его кабинет заходит стажер и сообщает, что Намджун ждет его в холле. Юнги считает до десяти и просит пригласить Кима и еще одного фотографа. Нужно сделать пару кадров. Мин с огромным удовольствием сделал бы это сам, но сегодня у него другая роль. Парень заходит в кабинет и бодро здоровается. Образ повседневного Намджуна кардинально отличался от образа модели. На парне были черные штаны с красными бархатными лампасами, серая гранджевая футболка и кепка козырьком назад. Ким ярко улыбается, демонстрируя ямочки, и поправляет съехавшую с плеча сумку. Юнги улыбается в ответ и, собрав весь свой профессионализм в кулак, просит присесть. Второй фотограф уже стоит наготове. - Рад видеть тебя, Намджун. - Я тоже, - отвечает парень, теребя на запястье браслет. - Ты настоящая сенсация в мире моды. Хотелось бы поподробней узнать, как ты стал новым ангелом Victoria’s Secret. - Честно говоря, меня все еще смущает, когда меня называют ангелом, - Намджун откидывается в кресле. – Никогда не думал, что стану профессиональной моделью. Меня всегда больше интересовала музыка. Долгое время я пытался пробиться в айдолы в Корее. Пять лет я был стажером, но дебютировать так и не получилось. Агентство сказало, что у меня не айдольская внешность. Это породило во мне множество комплексов. - Но ты очень красивый, - бездумно шепчет Юнги, но быстро приходит в себя. – Многие эксперты отметили твою внешность. Говорят, это настоящая высокая мода. - Да, я слышал об этом, - Ким смущенно смотрит куда-то себе в ноги. – Я думаю, что у всех свои стандарты красоты. В Корее, на самом деле, нет такого понятия. Лицо должно быть коммерческим. Только не думайте, что я пытаюсь как-то унизить айдолов. Видимо, у каждого свой путь. - Не волнуйся, Намджун, - фотограф хлопает парня по колену. – Мы не включим в печатную версию что-то, что может тебя осквернить. Поэтому расслабься и говори, что хочешь. На самом деле интересно, как же тебя нашли Victoria’s Secret? - Я, наверно, везунчик, - парень тихо хихикает. – После того, как карьера айдола для меня осталась лишь в мечтах, я стал делать музыку для андеграунда, а на жизнь зарабатывал тем, что работал моделью для интернет-магазинов. Ну, знаете, когда фотографируют только одежду, начиная от шеи. В том числе и нижнее белье. И в какой-то день мне на почту поступило предложение пройти кастинг для новых ангелов Victoria’s Secret. Сначала я подумал, что это какая-то шутка. Но все равно пошел на встречу. Дальше все как в тумане. Намджун запрокидывает голову и хрипло смеется, и Юнги не может не улыбнуться в ответ. Интервью длится еще минут тридцать – несколько вопросов о семье, о детстве, о планах на будущее. Ким поделился, что не собирается оставлять музыку. И возможно когда-нибудь выпустит свой трек. Но когда, он не знает, сейчас он больше сконцентрирован на карьере модели. Юнги благодарит фотографа и тот уходит, и парни остаются в кабинете Юнги вдвоем. Намджун как-то дергается, резко вспомнив о чем-то, и лезет в свою сумку. - Я правда Вам очень благодарен. Ваши фотографии сделали из меня звезду. Я так сильно переживал из-за того, как люди оценят мою внешность. И если бы не Ваши снимки, ничего бы этого не было. Позволите? Парень достает огромный черный палантин и подходит к Юнги вплотную. Ким бережно укутывает фотографа, и Мин чувствует ту заботу, с которой он это делает. Намджун выше на полголовы, и фотограф чувствует себя маленьким ребенком. Он смотрит снизу вверх в глаза Кима и сглатывает вязкую слюну. На секунду воздух начинает искриться от напряжения. Юнги приоткрывает пересохшие губы и почти неслышно произносит: - Я тут ни при чем, это все ты. Ты очень красивый. Намджун подается вперед, но резко себя одергивает. Он перекидывает кепку, пряча взгляд за козырьком, и хватает свою сумку. - Все равно, спасибо. Этот палантин сделал мой друг, он корейский дизайнер. Надеюсь, Вам нравится, - парень спиной пятится к выходу. – И спасибо за интервью. До свидания. Дверь хлопает слишком громко, и Юнги остается стоять посреди кабинета, сжимая в руках мягкую ткань палантина. - Юнги, отгадай, что я тебе принесла? – в кабинет врывается Веро́ника, главный редактор, размахивая перед лицом какой-то распечаткой. Мин поднимает красные глаза от компьютера и смотрит на часы. Почти полночь. Что-то он заработался. - Судя по тому, как ты светишься, хорошие новости, - парень отпивает свой давно остывший кофе. – И кстати, ты чего тут делаешь? Иди домой, спать. - Да как тут можно спать? – девушка присаживается на край стола, роняя перед фотографом распечатки. – Это не просто хорошие новости. Это замечательные новости! Официальное приглашение на частную вечеринку Victoria’s Secret! Юнги как-то тупо пялится на листок перед собой, опустив руки вдоль туловища. Бред какой-то. Если даже закрыть глаза на то, что высшие силы продолжают испытывать Мина на прочность нервной системы, все это было странно. При чем тут их журнал и частная вечеринка? - С каких пор мы лучшие друзья с Victoria’s Secret? - А это ты мне ответь, - Вероника нагло отбирает у Юнги кофе. – Фу, гадость какая. Это не просто приглашение. Они хотят видеть конкретно тебя. Письмо пришло на твое имя. - Ничего не понимаю, - Юнги снимает съехавшие очки и устало трет переносицу. - Они приглашают тебя не как нашего фотографа, а просто как Мин Юнги. Но думаю, они позволят сделать тебе пару кадров, так что камеру все равно возьми. Выставишь в личный блог. Я знаю, многие наши читатели твои фанаты. Парень вертит распечатку в руках, несколько раз перечитывает, но все равно не может поверить. Он просто рядовой фотограф. Да, Мин был известен в определенных кругах, его многие уважали. Но заработанный кредит доверия все равно не настолько велик, чтобы Юнги был почетным гостем на всех мероприятиях. - Может, Намджун замолвил за тебя словечко? Девушка смотрит сверху вниз и улыбается. Парень, прочитав на ее лице гаденькие мысли, грозит ей кулаком. Это не смешно. Хотя, скорее всего, она права. Возможно, Намджун рассказал своим представителям о прошедшем интервью и выразил свою благодарность. А те уже связались с начальством. Однако, это все еще странно. Тогда, при личной встрече, Ким искренне отблагодарил Юнги, этого было достаточно. Что он им такого наплел? При воспоминаниях о прошлой встрече у Мина начинает сосать под ложечкой. Парню совсем не хотелось встречаться с Намджуном. Между ними витало напряжение, спровоцированное взаимной симпатией. Как говорится, и хочется, и колется. И Юнги все меньше и меньше способен ему сопротивляться. - Не хочу, - парень со стоном падает лицом на клавиатуру. - Хочешь, мой дорогой, - одергивает его Вероника, направляясь к выходу. – И про фото для личного блога не забудь. Следующие три дня для Юнги чередует перерывы на кофе, истерику и апатию. Он снова берет работу на дом, но за все это время успевает обработать только две фотографии. Поэтому к назначенному дню парень чувствует себя физически отдохнувшим, но вымотанным морально. Он надевает отстиранную от кофе рубашку. Надо дать ей второй шанс. Рядом с клубом толпились папарацци. С некоторыми из фотографов Юнги знаком лично, поэтому к входу старается пробраться максимально незамеченным. Охранник проверяет списки гостей и пропускает парня внутрь. С порога его оглушают басы, а юркий официант уже предлагает ему бокал с вином. Мин осматривает помещение и гостей и неловко жмется. Он чувствовал себя не в своей тарелке. Парень здоровается с представителями медиа, хватается за них, как за спасательный круг. Именно с ними редакции зачастую приходится иметь дело, поэтому Юнги заводит вежливую беседу о работе. Но в какой-то момент к нему на плечо ложится крепкая рука. - Юнги! Мин оборачивается и видит перед собой Намджуна. На парне были классические брюки и пиджак, а из-под красной рубашки выглядывал белый ворот футболки. Светлые волосы были гладко уложены назад. Но Юнги не видел ничего, кроме милых ямочек на щеках. - Я боялся, что ты не придешь. - Сложно было отказать, - улыбается парень. Они проходят вглубь клуба, располагаясь на уютных черных диванчиках. Юнги интересуется, как идут дела, и еще раз благодарит за прошедшее интервью. Продажи подскочили до небес. - Признавайся, - парни разговорились, и все это стало похоже на дружескую беседу. – Это твоих рук дело, что меня сюда пригласили? - Не совсем, - хохочет Ким и делает глоток вина. – Я беседовал с медиа-центром и просто напомнил им, сколько всего ты сделал для компании. Даже на официальном сайте Victoria’s Secret есть несколько твоих работ, при том, что у нас есть свои личные фотографы. За последние пять лет твоего сотрудничества ты многое сделал для нас. Поэтому я и настоял на твоем приглашении. - Ого, - фотограф широко распахивает глаза. – Ты что, следил за мной? Намджун застывает с таким лицом, словно его застукали на месте преступления. Он, как рыба, выброшенная на берег, открывает рот и пытается что-то сказать, но не может. Юнги уже и сам не рад, что спросил, поэтому судорожно думает, как бы перевести это все в шутку. Но ситуация решается сама собой. Кто-то проходит мимо и толкает фотографа под локоть. Парень неловко дергается и выливает вино из бокала на рубашку. В этот момент в голове Юнги всплывает голос воспитательницы, который говорит ему сесть прямо и не раскидывать локти. - Ох, черт, - Намджун достает платок из нагрудного кармана и начинает неловко вытирать пятно. - Бесполезно, - тяжело выдыхает Мин. Ким подзывает официанта и просит провести их в вип-кабинку, чтобы Юнги мог переодеться. Парень провожает их на второй этаж и просит обращаться, если будут еще какие-то проблемы. Дверь хлопает, и Намджун мысленно восхищается. Здесь отличная звукоизоляция, музыки снаружи не слышно, и даже в ушах начинает звенеть из-за резкого перехода от шума к тишине. - Это про́клятая рубашка, - бурчит Юнги, рассматривая фигурное пятно в зеркало. - Проклятая? - Да, помнишь ту дурацкую футболку с енотами? – улыбается Мин. – Мне ее купил стажер, потому что прямо перед нашей встречей я пролил на себя кофе. Как бы она мне сейчас пригодилась… - Могу предложить свою, - фотограф удивленно смотрит, как парень расстегивает верхние пуговицы рубашки. – Она, конечно, не с енотами, но зато она чистая. Ты не против? - Не против, - бурчит Юнги, расстегивая пуговицы. Парень боковым зрением наблюдал, как Намджун снимает пиджак и рубашку. Но когда он хватается за полы футболки и обнажает торс, фотограф поспешно отворачивается. Он прекрасно помнил, какое впечатление произвела на него фигура Кима в прошлый раз. К тому же парень сейчас непозволительно близко. Стены в один момент будто съезжаются. В комнате становится тесно и душно. Юнги стягивает с худых плеч испачканную рубашку и не глядя протягивает руку. Но футболку ему не дают. - Намджун? Тот глупо хлопает глазами, его будто резко возвращают в реальность. Ким нагло наслаждался видом оголенных плеч Юнги. Для парня они были слишком хрупкими, бледная кожа и выпирающие лопатки. Проглядывали позвонки, переходящие в загривок. Рельеф мышц лишь слегка проступал на руках. Вот, кто действительно был ангелом. Казалось, еще чуть-чуть и начнут пробиваться крылья. Намджун подается вперед и отдает футболку. Когда Мин натягивает ее и разворачивается, Ким уже застегивает последние пуговицы своей рубашки. - Спасибо. Фотограф улыбается и подходит к зеркалу. Намджун с каким-то трепетом смотрит, как футболка виснет на узких плечах парня и доходит почти до середины бедра. Юнги выглядит слишком трогательно, пока пытается это исправить. Он заправляет полы футболки в брюки и поправляет складки. Ким подходит ближе и смотрит слишком серьезно через отражение в зеркале. Мин чувствует, как парень нависает и резко разворачивается к нему лицом. У Юнги лихорадочно бегают глаза, пока Намджун продолжает напирать. Сердце тут же проваливается в пятки, когда фотограф читает во взгляде просьбу. Парень сглатывает вязкую слюну и подается навстречу. Он не сможет потом отвертеться, он сам разрешил это сделать. Намджун ловит чужие губы, прижимаясь к Юнги всем телом. Мин отвечает на поцелуй, обнимая парня за шею. Он путает чужие волосы в своих пальцах, портя идеальную укладку. В этот момент слышно, как сверкают искры от возникшего напряжения. Ким прижимает парня к стене, руками исследуя чужое тело. Его бросает то в жар, то в холод. Тело сводит судорогой, когда Юнги подается бедрами навстречу. Намджун утробно рычит и прикусывает чужую губу. Он ведет дорожку поцелуев вдоль шеи, оставляя метки, и ловит чужое тяжелое дыхание. Мин плавится под горячими руками. Ким возвращается к чужим губам, и тихий стон Юнги теряется в новом поцелуе. Фотограф до боли впивается в чужие плечи и собирает всю волю в кулак. - Нельзя, - парень читает отчаяние в глазах напротив. – Не здесь. Поехали ко мне. Иди к такси через черный выход. Я сейчас приду. Намджун титаническими усилиями заставляет себя оторвать от Юнги и, захватив пиджак, выходит. Мин медленно сползает по стене и тяжело дышит. У него есть пара минут, чтобы вернуть себе былое спокойствие. Но пути назад нет. Они оба этого хотели. Биологические часы Юнги работали исправно. Он жмурится от яркого солнца, пробивающегося сквозь шторы, и смотрит на прикроватные часы. Десять ноль одна. И в любой другой день парень бы начал лениво собираться на работу, чтобы к полудню быть в офисе. Обычно, но не сегодня. Он чувствует тяжелую руку на своей талии и ровное дыхание, щекочущее обнаженные плечи. Юнги затихает весь и не торопится вылезать из-под одеяла. Какое-то странное чувство на него навалилось. Это не был стыд или сожаление. Они взрослые люди, приняли это обоюдное решение на относительно трезвую голову. С одной стороны, все было весьма однозначно, то, что произошло между ними прошлой ночью, должно было произойти. Вполне логичный финал их истории. Но с другой стороны – неопределенность. Что теперь? Продолжение следует или актеры могут разъехаться по домам? Намджун бубнит что-то сквозь сон и начинает копошиться. Он сильнее прижимается и целует Мина в плечо. Юнги хихикает от легкой щекотки и поворачивается к Киму лицом. Тот тянется за поцелуем, но фотограф накрывает чужие губы ладонью. - Никаких поцелуев, пока не почистишь зубы. Намджун кривит лицо, как маленький ребенок, и в отместку облизывает чужую руку. Мин возмущенно охает и кусает парня за ключицу. Между ними возникает небольшая потасовка, образуя большой комок из подушек, одеял и двух тел. Юнги радостно пищит, седлая чужие бедра, и накрывает лицо Кима подушкой. Тот дергается несколько секунд, а потом резко замирает. Фотограф испуганно убирает подушку и мысленно уже звонит адвокату, но видит перед собой хитрую улыбку. Намджун, воспользовавшись замешательством парня, валит его грудью на кровать и нависает сверху. Ким ведет крепкими руками по спине Юнги, разминает напряженные плечи и кладет ладони на ягодицы. - Не болит? - Все нормально, - парень смущенно бурчит в подушку. – Ты вчера хорошо обо мне позаботился. - Ну, я просто не знаю еще ничего об этом. У меня такое впервые, но я старался. Мин на секунду замирает, а потом скидывает с себя парня. Он укутывается в одеяло и вскакивает с кровати, собирая вещи по комнате. Намджун удивленно за ним наблюдает и не может понять, с чем связана такая резкая смена настроения. - Что случилось? - Ты никогда раньше не был с парнем, - Юнги хватается за волосы. – Собирайся. Нам не нужно больше встречаться. - Почему? – сердце Кима пропускает удар, а потом со страха начинает биться с бешеной скоростью. – Это из-за того, что я неопытный? Обещаю, я буду стараться еще больше, почитаю литературу или еще что-нибудь… - Ты дурак? – Мин присаживается на край кровати и трет переносицу. – Давай по-другому. Ты гей? - Нет, - хлопает глазами Намджун. - Вот видишь, - Юнги хватает свои вещи и выходит из комнаты в сторону ванной. Ким подрывается следом за ним. - Да объясни же ты нормально, - парень хватает фотографа за руку и разворачивает лицом к себе. Намджун пытается заглянуть тому в глаза, но на чужом лице появляется лишь плаксивая гримаса. - Объясняю. Вы, - Мин больно тычет пальцем Киму в грудь. – недонатуралы, те еще козлы. Вы не хотите иметь никаких отношений с парнями, но при этом всегда «за» потрахаться. Вы морочите голову, разбрасываетесь красивыми словами, а потом, стоит появиться на горизонте какой-нибудь бабе, сматываетесь за «нормальной» семьей. Я не хочу в это ввязываться. Так что лучше, если ты уйдешь прямо сейчас. Намджун держит Юнги за запястья, а его глаза лихорадочно бегали по чужому лицу. Мина мелкой дрожью била истерика. Кажется, Ким, сам того не подозревая, пробудил в парне болезненные воспоминания. Потому что Юнги знал, о чем говорил. Потому что Юнги еле сдерживал слезы. Намджун сгребает парня в объятия, не обращая внимания на болезненные тычки и возмущения. - Это правда, что я не гей. Потому что девушки мне тоже нравятся. Я би, и я понял это уже достаточно давно. И правда то, что я никогда не спал с парнями. Но мне двадцать три года, и большую часть времени я работаю. У меня, в целом, не очень много сексуального опыта. Но я не сбегу, я не боюсь отношений. Я, - Ким сглатывает, а Мин безвольно вытягивает руки вдоль туловища и вслушивается в чужие слова, – хочу отношений. Юнги поднимает глаза и ловит взгляд напротив. Парень читает немой вопрос, застывший на чужом лице. В один момент будто тяжелый камень падает с его плеч. Нервный смешок вырывается из груди Мина, и он жмется к Намджуну, содрогаясь в беззвучном смехе. Юнги смотрит парню в глаза и часто-часто кивает. Кажется, у их истории будет продолжение. Режиссер ими очень доволен. Парни вместе уже два месяца. Из-за работы они видятся не так часто, как им хотелось бы. К тому же, Намджуну приходится прятаться от папарацци. Показы, съемки, новые коллекции. Ажиотаж вокруг его персоны все никак не утихал, желтые газетенки следили буквально за каждым его шагом. Юнги очень боялся за его репутацию. А еще он боялся, что их отношения долго не продлятся. В парне нереальный потенциал. Он красивый и умный. К тому же очень талантливый. Как-то раз Намджун дал ему послушать один из своих черновых треков, и Мин не соврет, если скажет, что Ким гений. Выпусти эту песню в массы – она сто процентов тут же займет первые места во всех чартах. Юнги правда боялся того момента, когда он станет для Намджуна обузой. Его ждет великое будущее, зачем ему какой-то малоизвестный фотограф. А пока, он мог насладиться настоящим. Ким был многогранен, но если вдруг спросите Мина, каким словом можно описать Намджуна, он бы, не задумываясь, ответил «катастрофа». Несмотря на то, что тот был моделью, парень был до жути неуклюжий. Постоянно врезался во все косяки, ломал вещи и сжигал кофе. Ким любил плюшевые игрушки и маленьких зверюшек. В первый раз, когда Намджун об этом сказал, Юнги злобно на него посмотрел и спросил, на что тот намекает. Ким потом еще долго смеялся. Но они были счастливы, и не важно, как долго это будет еще продолжаться. Юнги с кухни слышит, как хлопает входная дверь. Он лично вручил Намджуну ключи, и, наконец-то, спустя долгое время они пригодились. - Все хорошо? Хвоста не было? - Нет, - отвечает парень из коридора. – Тем более, меня сейчас мать родная не узнает, не то, что папарацци. Юнги оборачивается на голос и заходится в приступе смеха. На Киме был дурацкий джинсовый костюм и розовая футболка. На голове панама, из-под которой торчали во все стороны волосы, и черные очки. Верхнюю губу и подбородок слегка тронула щетина. И сейчас парень был больше похож не на модель, а на бомжа. - А, по-моему, это вполне в твоем стиле. Юнги подходит ближе и легко целует в губы. Парень тихо хохочет, потому что щетина колется, но ему даже нравится. Он трется щекой о чужую щеку и почти мурлычет. Он соскучился. На этой неделе им так и не удалось увидеться, поэтому Намджун моментально ловит игривый настрой Мина и подхватывает парня под бедра. Юнги обвивает чужую шею руками и страстно целует, пока Ким вслепую пытается добраться до спальни. Они по дороге собирают все косяки и со смехом заваливаются на кровать. Мин любил моменты их близости. Намджун заботился не столько о своем удовольствии, сколько о Юнги. Он прислушивался к его желаниям, мог проявить заботу и терпение. И, как парень и обещал, становился все лучше и лучше. Вот что значит настоящий трудоголик. Мин натягивает чужую футболку и идет за водой. В этот раз Намджун его просто вымотал. Ноги тряслись, и кружилась голова. Полное удовлетворение и опустошение. Юнги возвращается с бутылкой в руках и замирает в дверном проеме. Ким абсолютно голый, подложив руки под голову, лежал на белых простынях, и только тонкое одеяло прикрывало его бедра. Казалось, он дремал, но, почувствовав на себе пристальный взгляд, он приоткрывает один глаз и лениво улыбается, демонстрируя свои ямочки на щеках. У Юнги перехватывает дыхание. - Попозируешь мне? Намджун удивленно вскидывает брови, но кивает. Юнги ненадолго убегает и возвращается со старым пленочным фотоаппаратом. Он не хотел спугнуть то волшебство, что витало в комнате. А винтажные снимки смогут лучше всего передать эту атмосферу. Он мысленно представлял, с какой любовью будет проявлять каждый снимок. Мин просит не стараться позировать, а просто быть собой. Ким кивает и хочет присесть на край кровати, но, неловко взмахнув руками, падает на пол вместе с ворохом одеял. Юнги смеется, что фразу «быть собой» парень воспринял слишком буквально. Фотограф подходит все ближе, делая несколько портретных фото. Намджун этим нагло пользуется и сгребает Мина в объятья, перехватив из чужих рук камеру. Он целует Юнги и делает снимок на память. Фотограф думает, что ради таких моментов и стоит жить. Парни остались лежать на полу, тихо переговариваясь. Намджун, вооружившись какой-то детской упертостью, крутил жгуты из волос Мина. Парень со страхом представил, как долго ему потом придется расплетать это гнездо. - Хен, - не задумываясь, зовет парня Ким. - Как ты меня назвал? – округляет глаза Юнги. Намджун на секунду замирает, не совсем понимая, о чем он, но потом к нему приходит осознание. - Прости, я на автомате, - машет руками парень. – Если не хочешь, я могу тебя больше так не называть. - Да не переживай ты так, я правда не понимаю. Это какое-то традиционное обращение? - Да, - кивает тот. – Что-то вроде старшего брата. А разве в твоей семье так не говорят? Ты же вроде бы кореец… - Вроде бы… Но я не уверен, у меня нет семьи, - на удивление легко отвечает Юнги. – Я, так скажем, подкидыш. А в боксе детского дома вместе со мной была записка, где говорилось о том, что меня зовут Мин Юнги. Если верить только имени, то я кореец. Но потом я узнал, что в те годы был популярен актер с таким же именем. Так что, я правда ничего не знаю. Я безродная дворняжка. - Сложно, - воет Намджун. – Твой тон расходится с твоими словами. Почему ты так спокойно говоришь такие жестокие слова по отношению к себе? - Потому что это правда, это моя жизнь. И я от нее уже никуда не денусь. Ни раньше, ни, тем более, сейчас меня это не волновало. Я вырос в хорошем детдоме, я всегда знал, чего я хочу. Получил социальное жилье и начал строить карьеру, - Ким подкладывает руки под подбородок и смотрит на парня с искренней заинтересованностью. – За первый год сменил четыре редакции. По итогу я остался работать в нашем журнале в должности стажера. Меня закрепили за Чаком Фостером… - Я слышал о нем! – подрывается Намджун. – С ним был связан крупный скандал, что он под чужим именем пробрался на день рождения к какому-то реперу, а потом слил в сеть фотки с наркотиками и проститутками. - Я так и знал, что ты за мной следишь, - Мин некрепким кулаком бьет парня в плечо. – Да, это правда. Для нашего журнала это стало огромной проблемой, но полиция так и не смогла доказать, что Чак проник на вечеринку по приказу редакции. Его уволили. Общественность тогда писала о том, что чистое лицо нашего журнала избавилась от единственного прыща. Хотя, справедливости ради, могу сказать, что живет он сейчас неплохо. У него появились какие-то связи в полиции, и теперь Чак нарасхват у всех желтых газетенок. За его фото платят огромные деньги. Однако, я все равно благодарен ему, он многому меня научил. Юнги резко замолкает, возвращаясь мыслями в то время. Эти воспоминания порождали в нем странные чувства. Он ни о чем не сожалел и был счастлив, что все сложилось именно так. Да и у истории, в целом, счастливый конец. Однако вспоминать себя молодого, растоптанного было невыносимо. Мин подлезает под руку Намджуна и прижимается к его груди. - Мы были любовниками, но тщательно это скрывали. Он не планировал выходить из шкафа, а я сидел там вместе с ним. А потом он женился, - Ким крепче обнимает парня и целует в макушку. – Но я не имею права жаловаться. Если бы не наш роман, я бы не добился таких высот в своей карьере. Он научил меня фотографировать, заложил ценную базу. Если закрыть глаза на обстоятельства нашего расставания, то все не так уж и плохо. - Ты очень сильный, - Намджун заглядывает парню в глаза. – Ты правильно делаешь, что не держишь на него зла и обид. Но твои слова сейчас звучат так, словно ты ищешь ему оправдания. Он этого не заслуживает. И знай, я готов кричать о наших отношениях. Я буду стараться ради тебя. Поэтому, пожалуйста, дай мне знать, как только ты будешь готов. Я устал скрываться. Юнги ненавидел солнце. И у них это было взаимно. Кожа и глаза парня были слишком чувствительными, поэтому он прятался в самом темном углу ресторана. У него выдался выходной, а у Намджуна недалеко были съемки. Поэтому парни договорились пересечься и вместе пообедать. Мин допивает свой кофе, пролистывая почту. Вероника скинула какие-то материалы и попросила отобрать лучшие кадры. Взгляд из-за небольшого экрана тут же замыливается, и парень удрученно снимает очки, потирая глаза. - Юнги! Фотограф поднимает голову и несколько секунд фокусируется на приближающейся фигуре. Он ожидает увидеть Намджуна, но это оказывается кто-то другой. Мин разом весь напрягается, не желая верить своим глазам. - Чак… Высокий брюнет в зауженных джинсах и толстовке приветливо машет Юнги рукой, словно встретил старого друга. Он, не спрашивая разрешения, присаживается напротив и протягивает ладонь для рукопожатия. Мин бездумно ее сжимает. - Давно не виделись, - мужчина закидывает ногу на ногу. – Как дела? - Три года, - уточняет Юнги. – Нормально. Твои как? Как жена? - Я бы сказал, что никак, - тот как-то гадко ухмыляется. – Сам знаешь, зачем я женился. «Знаю», - думает парень. Он слишком хорошо знает. Когда-нибудь его перестанет удивлять трусость Чака. Развел такой цирк, сделал несчастными столько людей. И все ради чего? Ради того, чтобы не слышать лишний раз в свою сторону «педик». И смешно, и грустно. - Понятно, - запоздало кивает Мин. – А здесь какими судьбами? - Тут недалеко съемки у Ким Намджуна. Я хожу за этим парнем уже несколько месяцев. Но он как горный источник – кристально чистый. Юнги в один момент каменеет. Он хватается за телефон, выдавая какую-то отмазку про работу, и быстро набирает Намджуну сообщение. «Не приходи. Возникли проблемы». Ким тут же читает сообщение, но объяснений не требует, лишь присылает плачущий смайлик. - А ты тут какими судьбами? - Я? Да вот, выходной выдался, - Мин бросает быстрый взгляд на вывеску с акциями, - пришел попробовать их штрудель. Говорят, здесь он особенно хорош. - Ого, - удивляется мужчина и подается вперед. – Я помню, что ты не любил выходить по выходным из дома. Обычно мы вместе валялись в кровати и смотрели сериалы. - Гастрономический туризм, - неловко улыбается Юнги. – Новое хобби. Парней оглушает внезапный звонок на телефон Чака. Кто-то из его помощников сообщил, что у Намджуна закончилась фотосессия. Мужчина моментально подрывается и, коротко попрощавшись, убегает из ресторана. Мин провожает его взглядом и удрученно роняет голову на стол. Это было плохой идеей встретиться в людном месте. Если за Кима взялся этот парень, то он не оставит его в покое, пока что-нибудь не разнюхает. Им нужно быть осторожнее. Юнги абсолютно раздавлен. Чак зачем-то вспомнил те времена, когда они были вместе. Зачем? Какой реакции он ожидал? Парень с тяжелым вздохом поднимается и зовет официанта. Он берет со стола бумажник, но с удивлением понимает, что это не его. Черт, Чак в спешке забыл. Бумажник парню приходится забрать с собой. Ну не оставлять же его там на радость официантам. Выгребут все деньги, и глазом не моргнув. Уже в квартире Мин решается залезть внутрь и, к счастью, находит там визитку с номером телефона. Чак на той стороне провода искренне благодарит и обещает вечером заехать. Не смешно. Совсем не смешно. Юнги сидит на краю кровати и тупо смотрит в пол. Бог снова вспомнил о его существовании? Сначала он привел в его жизнь ангела, а теперь еще и черта какого-то. Режиссер решил, что слишком мало драмы. Запускайте бывшего! Мин хихикает над нарисовавшейся в голове картиной. Он пытается отвлечь себя и запирается в кладовке, оборудованной под специальное помещение для проявления снимков. На душе действительно становится намного легче. Поэтому, когда раздается звонок в дверь, Юнги снимает с прищепок уже проявившиеся фото. - Ты представить себе не можешь, как я испугался, - Мин заторможено отходит, пропуская Чака в квартиру. – Думал, меня обокрали. - Не за что, - саркастически отвечает парень. Юнги проходит в спальню, поднимая с пола свою сумку и доставая оттуда бумажник, как вдруг чувствует чужие руки на своих плечах. Мужчина ведет ладонями по спине к бедрам, а Мин просто остается стоять. Парень просто не знал, что ему делать. Это было слишком неожиданно. Почему Чак себя так ведет. Юнги не давал ему повода и, вообще, старательно избегал темы их отношений. - Скучал по мне? – губы мужчины касаются изгиба шеи, но к горлу парня неожиданно подступает тошнота. Отвратительно. Мин резко разворачивается и грубо отталкивает Чака, впихнув ему бумажник. - Проваливай. И забудь этот адрес. На челюсти у мужчины начинают играть желваки. Он оскорблено хмыкает и выходит из спальни. Недолго в квартире слышится какое-то копошение, а затем резко хлопает входная дверь. Юнги выдыхает, шестое чувство подсказывает, что этим еще ничего не закончилось. «Идеальной репутации не бывает. В каждом шкафу есть свой скелет. На днях в сеть попали фотографии Ким Намджуна, ангела Victoria’s Secret. Начинающая модель снялась в откровенной фотосессии. Неизвестно, для какого издания делались эти кадры, однако компания подала на парня иск в суд за нарушение условий договора в области сотрудничества с другими компаниями и изданиями. В одном из пунктов прописано, что модель не имеет права участвовать в фотосессиях без предварительного обсуждения. На данный момент уже назначена дата первого слушания. Будем держать вас в ходе событий…». Юнги отказывается верить своим ушам. И глазам. Этого просто не может быть. Он застывает с пультом в руке прямо посреди комнаты отдыха. Вероника рядом с ним окликает парня, не понимая его шокированного состояния, и внимательней всматривается в фотографии. Несколько секунд требуется для полного осознания. На снимках Ким в квартире Мина. - Юнги, - парня передергивает от металла в голосе девушки. – Ты что, слил в сеть фото Намджуна? С каких пор ты занимаешься такой низостью? - Это не я! – Юнги умоляюще смотрит и бросается в сторону девушки. – Ты же знаешь, что я никогда не… - Тогда кто?! Как ты это объяснишь?! - Я не знаю, не знаю, - парень хватается за волосы и отчаянно пытается придумать, что же ему делать. - Иди домой, - Вероника выходит из комнаты. – Я позвоню тебе, как только решу, что с тобой делать. Мин остается один. Он несколько минут пытается отдышаться, а затем на негнущихся ногах идет в свой кабинет собираться. Если его еще и уволят, это будет провал по всем фронтам. К Юнги осторожно подходит стажер, не желая попасть под тяжелую руку. - Извините, Вас ожидает Ким Намджун. Я попросил его подождать в холле, но он отказался и сказал, что будет в Вашем кабинете. Фотограф моментально подрывается, пугая этим стажера до чертиков. Наконец, Мин хватается за ручку, считает до десяти и открывает дверь. Намджун застыл у окна спиной к двери. Юнги видит, как напряжены его лопатки. Парень занял оборонительную позицию, его почти уничтожили, но он готов защищаться. - Просто ответь, за что? – Ким поворачивается к фотографу лицом. – Что я тебе сделал? Мин хочет плакать. Ком подступает к горлу, не дает ничего сказать. Он пытается проглотить эту нервозность, но истерика подступает новыми волнами. Ему стало бы легче, если бы он увидел в глазах напротив ненависть или злость. Но там только разочарование. Намджун стоит, скрестив руки на груди. Его лицо перекошено в плаксивой гримасе. В этот момент Юнги узнает себя три года назад. С губ слетает, как мантра: - Это не я, правда, не я, - сбивчиво шепчет он. – Хоть ты мне поверь… - Поверить? Нет уж, спасибо, - выплевывает Ким. – А знаешь, я все понял. Решил повторить успех Чака? Легкой наживы захотелось? Даже интересно, сколько тебе заплатили за эти снимки. Юнги отшатывается, как от звонкой пощечины. Последнее, чего ему хотелось бы в этой жизни, так это то, чтобы его сравнивали с Чаком. И тут к нему приходит осознание. Это все он! Это все Чак! Видимо, мужчина украл снимки, когда в последний раз был у него в квартире. - Нет! Я понял! – Мин подлетает к парню и хватает его за руки, но тот резко их вырывает. – Это все Чак! Это он выложил эти снимки. - Так и знал, что вы с ним заодно, - рычит Намджун. - Ты не понял… - Хватит, не хочу ничего слышать. И знаешь, что? Мне абсолютно все равно, что фото попали в СМИ, что из-за этого меня могут уволить. Хуже всего то, как ты получил эти снимки. У тебя хорошо получилось втереться в доверие. Я же, - Ким нервно сглатывает и спиной пятится к выходу, - влюбился в тебя. Не пытайся мне звонить, я заблокировал твой номер. Парень покидает кабинет, сбегает. Юнги смотрит на захлопнувшуюся дверь и медленно сползает на пол. Парень трет лицо, вытирая влажные дорожки с щек, и воет. Он просит Бога ответить, почему он не позволяет ему быть рядом с любимым человеком. Но сейчас не время жаловаться на судьбу. Нужно попробовать хоть что-то сделать. Юнги расплачивается с таксистом и окидывает взглядом многоэтажный офис-центр. Парню удается кое-как собрать волю в кулак. Вопреки приказу Вероники, он не поехал домой. Мин провел нехитрое расследование и узнал, что номер, на который он в прошлый раз звонил, рабочий. Помимо телефонных контактов на сайте также был адрес конторы. Поэтому, даже не задумываясь, Юнги поехал разбираться лично. В офисе парня встречает миловидная секретарша и спрашивает, по какому вопросу тот приехал. Мин не стал уточнять каких-то деталей, лишь неоднозначно ответил, что это касается Ким Намджуна. Девушка ухмыляется и сообщает начальнику, что у него клиент. Юнги проходит в кабинет и видит Чака, сгорбившегося над какими-то документами. Мужчина поднимает глаза, и из его груди вырывается гаденький смешок. - Я ждал тебя. - Я знаю, что это твоих рук дело, - рычит Мин. – Я так просто это не оставлю. - Мне даже интересно, как. Чак скрещивает руки на груди и откидывается на спинку кресла. Юнги понимает, что он хочет просто плюнуть ему в лицо. Никто и никогда не вызывал в нем столько презрения. Причем отвращения было больше к себе самому. Как он мог любить это? - У любой информации должен быть источник. С твоей репутацией, люди легко поверят, что это ты. Тебя посадят. И твои связи тебе уже не помогут, потому что уже идет судебное разбирательство, - зло выпаливает Мин, но его слова не производят должного эффекта. - Ты не посмеешь. Мужчина заливисто смеется и открывает верхний ящик стола. Он достает фотографию и демонстрирует ее Юнги. Это был последний снимок, где Намджун сфотографировал, как они целуются. Кадр был смазанный, но лица можно было четко рассмотреть. Вся злость Мина испаряется, его с головой накрывает отчаяние. - Может быть, у меня плохая репутация, но это ничто рядом с голыми фактами. Только представь, каких масштабов будет скандал, если слить это фото. Ким Намджун оказался геем! Месть любовника-фотографа! Громкое увольнение! Чак подскакивает со своего места и напирает на Юнги, выкрикивая последние фразы, как лозунги. Мин хватается за волосы и тихо воет. Он в ловушке. - Послушай, мой мальчик, - голос мужчины становится мерзко-приторным. – Ты уже сделал все, что мог. Отпусти эту ситуацию. Разве твой любимый Намджун мало пострадал? Чак подходит к Мину вплотную, нависая черной тучей. Юнги отшатывается от него и не может поверить, что с ним все это происходит. Ему угрожали. Его шантажировали, давили на самое больное. Парень ловит какие-то галлюцинации, и ему кажется, что перед ним предстал сам Дьявол. И ему очень не понравились Божественные замыслы, поэтому он решил лично это исправить. Мужчина разворачивает Мина за плечи и выталкивает за дверь. - А теперь иди отсюда, мне нужно работать. Юнги уходит в запой. Семь дней он не выходил из дома. Он не отвечал на сообщения и телефонные звонки и лишь один раз включил телевизор, чтобы узнать, что прошло первое слушание по делу Намджуна. Ничего хорошего не стоит ждать. Компания наняла крутых адвокатов, и будет сложно с ними тягаться. Юнги не понимает, за что ему это. В первый раз в жизни он проклинает судьбу. Когда его предал Чак, Мин принял этот удар гордо, его это закалило. Сейчас же парень не мог даже собраться, чтобы приготовить себе поесть. Он начинал свое утро со стакана виски, медленно разрушая себя и квартиру. Наверное, сейчас было тяжелее из-за того, что пострадал не он. Чак его предал и спокойно зажил своей жизнью. Сейчас преданным оказался Намджун. Юнги думает, что так даже лучше. Возможно, Ким сможет отпустить эту ситуацию, считая Мина сволочью, недостойной его внимания. Юнги готов забрать весь удар на себя. Он готов ради Намджуна на все. Потому что он его любит. Странно сейчас вспоминать момент их первой встречи. Тогда парня поразила красота и профессионализм Кима. От него веяло статью, как от дорого породистого жеребца. Сейчас это сравнение кажется мерзким. Потому что Намджун не товар, не тело. Намджун это душа. Его дурацкий стиль в одежде и любовь ко всему милому. Его талант к музыке и острый ум. Намджун это целая вселенная, и рядом с ним внутри взрывались звезды. А сейчас он погас, заполнился черной материей. Мина оглушает дверной звонок. Звук бьет по вискам, и парень глушит это внеочередным глотком алкоголя. Он поднимается с пола и почти теряет равновесие, хватаясь за кровать. На маленьком мониторчике видеодомофона Юнги видит изображение Вероники. Парень негнущимися пальцами проворачивает замок. - Ну и воняет же от тебя, - девушка проходит в квартиру, морща курносый носик. - И тебе привет, - хохочет Мин и идет в спальню. - Господи, ну и бардак, - Вероника проходит следом, переступая через бутылки. – Я много думала, об этой ситуации. Я знаю тебя уже давно, ну не мог ты так поступить. Я пришла поговорить с тобой. - Валяй, - Юнги присаживается на кровать и пытается сфокусировать взгляд на девушке. – Весь во внимании. - Да ты же в мясо. С чего ты вообще решился так нажраться? Мин тяжело выдыхает, роняя голову. На самом деле, ему очень хотелось хоть с кем-то поговорить. У него столько всего накопилось в душе, что в пору уже на стенку лезть. Он делает еще несколько глотков, собирается с мыслями и выпаливает все как на одном дыхании. И про их отношения с Намджуном, и про фотосессию, и про неожиданную встречу с Чаком, и про шантаж. Вероника слушает все это, и ей кажется, что Юнги просто пересказывает какой-то фильм. Но на лице у парня безысходность, и девушка понимает, что это жизнь. Жестокая и беспринципная. Она наливает себе виски тоже, одним глотком опустошая стакан. - Хитрее надо быть, Юнги, - выпаливает Вероника. – Когда ты был в его офисе, надо было включить диктофон. Он много чего тебе наговорил. - Да поздно уж теперь рассуждать. Я был слишком напуган. Я всегда в ужасе был рядом с ним. - Просто если бы у тебя были какие-то аудио- или видео-доказательства, что именно Чак украл фото, то и иск бы аннулировали, и у вас с Намджуном бы все наладилось. - Да нет ничего! - Успокойся, - девушка роняет тяжелую руку Мину на плечо. – Дай подумать холодной голове. От твоей истерики никакого толка. Она задумчиво оглядывает комнату, кусая губы. Должен же быть хоть какой-то способ поймать Чака. На дворе двадцать первый век, нельзя остаться незамеченным. Повсюду камеры. - У вас в подъезде есть камеры? Юнги моментально выпрямляется и шокировано смотрит на Веронику. Как он сразу не подумал. Мин настолько был напуган и раздавлен, что забыл про такую очевидную вещь, как камеры. Камеры должны были зафиксировать Чака, когда тот приходил и уходил. Парень моментально подрывается и начинает названивать обслуживающей компании дома. Самое главное, успеть, пока записи не обновились. Намджун смотрит пристально на своего адвоката и хочет на него наорать. Сегодня второе слушание, а мужчина просто светится. Ким искренне не понимает, чему тот радуется. Исход слушания очевиден, им не выкарабкаться. Компания серьезно намерена расторгнуть договор, единственное, что их останавливало, это отсутствие контракта с тем издательством, для которого якобы позировал Намджун. Однако адвокаты со стороны истца готовы были с пеной у рта доказывать вину парня. Они не отступятся. Ким дергает полы пиджака, встречая судью. Пожилой мужчина с тяжелым взглядом присаживается в свое кресло, после чего садятся и остальные. В зале были только представители двух сторон и работники суда. СМИ на слушание не пустили, поэтому из-за двери доносился гогот и щелчки камер. В этот раз слушание проходит куда жестче, чем в прошлый. Адвокаты Victoria’s Secret нашли много информации, которая разносила все предыдущие аргументы ответчика. Намджун был в ужасе, поскольку ничего нового у них не было. Да и спокойствие адвоката слишком сильно напрягало. Кажется, мужчина совсем отчаялся в этом деле и ждал решения суда с легкой душой. Как говорится, не стоит переживать из-за того, чего не можешь изменить. Ким ослабляет узел галстука и громко сглатывает. - Господин судья, - обращается адвокат после выступления истца. – Я хотел бы пригласить свидетеля. Вот все данные, удостоверяющие личность. Намджун удивленно смотрит на мужчину и не может понять, про какого свидетеля он говорит. Но он показывает ему пальцами знак «окей», передавая судье распечатку. - Возражаю! – подрывается представитель компании. – Этот свидетель никем не подтвержден, данные могут быть сфальсифицированы! - Возражение отклоняется, - бьет молотком судья. – Пригласите свидетеля. Намджун резко оборачивается в сторону двери и видит Юнги. Мин, опустив глаза в пол, доходит до тумбы и коротко здоровается. В Киме закипают противоречивые чувства. Он дико соскучился и не понимает, зачем тот здесь. Сознаться в своем преступлении? Честно говоря, парень хоть и был раздавлен, он не желал зла Мину. Поэтому не рассказывал всех подробностей даже адвокату, потому что понимал, что для Юнги это подсудное дело. - Представьтесь, пожалуйста, - чеканит судья. - Мин Юнги, - пересохшими губами шепчет парень. Фотограф поднимает глаза и смотрит на Намджуна, который качает головой. - Господин судья, Мин Юнги предоставил нам видео-материалы, которые докажут, что данные снимки не были коммерческими. Их украли. Вот результаты независимой экспертизы, о том, что видео не подвергалось обработке, - адвокат передает очередную распечатку. – Если понадобится, то мы готовы пройти повторную проверку у судебных экспертов. - Продемонстрируйте, пожалуйста. На экране включается видео с камер наблюдения. На нем видно мужчину, который быстрым шагом пересекал холл, держа в руках распечатанные снимки. Видео было нечетким, лицо расплывалось в пиксели, но было понятно, что мужчина буквально бежал с места преступления. - Также предоставляем Вам фотопленку, с которой затем проявлялись фотографии, и, опять же, результаты экспертизы, в которых говорится о том, что, помимо отпечатков мистера Мина, присутствуют и отпечатки другого человека. У фотопленок есть особенность, если развернуть пустую пленку, то она засветится, и на нее нельзя уже будет фотографировать. Этот факт подтверждает то, что другой человек, предположительно мужчина с камеры, трогал ее после съемки. Снимки были украдены. - Интересно, - судья смотрит на Юнги. – И кто же этот мужчина, который украл снимки? - Чак Фостер, господин судья, - отвечает тот. - Позволите? – вновь влезает адвокат. – Вот информация о Чаке Фостере. Сначала был уволен со скандалом из редакции. Затем организовал свою контору. Согласно показателям свидетелей, зарабатывает тем, что продает фотографии известных личностей. Есть условный срок. Судья просматривает новые материалы и задумчиво потирает подбородок. Представители Victoria’s Secret после нескольких попыток возразить, наконец, замолкают и тоже вникают в ситуацию. Через пару минут мужчина прокашливается и опять обращается к Юнги. - Поданный иск заключается в том, что подсудимый нарушил условия договора о сотрудничестве. Вы являетесь работником журнала. Все это не доказывает того, что Намджун не виновен, - судья прищуривает. – Ответьте, в каких отношениях вы находитесь с мистером Кимом. Юнги сглатывает вязкую слюну и не знает, что ему ответить. Он не вправе разглашать подробности их связи. Это может породить еще больший скандал. - Мы встречаемся, - выпаливает Намджун. – Почти четыре месяца. Все в зале суда моментально оборачиваются. Повисло неловкое молчание. Судья бросает короткий взгляд на Кима, но возвращает внимание к Юнги, ожидая его ответа. - Да, мы встречаемся. - Хорошо. В связи с открывшимися обстоятельствами, суд назначает третье слушание. Дату сообщим позже, - судья бьет молотком, и все в зале стоя его провожают. Мин подскакивает со своего места и выбегает из помещения. Его ослепляют вспышки камер, стоит ему только выйти за дверь. Он прорывается через толпу, упорно игнорируя вопросы, и даже не слышит, как его зовет Намджун. Киму удается догнать парня лишь на ступеньках, схватив его за рукав. Юнги резко оборачивается, сталкиваясь с благодарным взглядом. - Так это все-таки не ты, - облегченно выдыхает парень. - Давай не здесь, - шипит Мин, но Ким его будто не слышит и не видит окруживших их папарацци. Он дергает парня на себя, заключая в объятья. - Я так виноват. Прости меня, пожалуйста. Я должен был тебе верить! Намджун резко подается вперед и целует Юнги. Парень бьет его в грудь некрепким кулаком, но он слишком соскучился. Мин плавится в крепких руках и не понимает, почему вдруг стало так ярко. То ли это все вспышки камер, то ли в нем снова начали взрываться звезды. «Все хорошо, что хорошо кончается. Victoria’s Secret принесли официальные извинения Ким Намджуну и сообщили о продлении их контракта. Также компания объявила о том, что рада, что их модель является представителем ЛГБТ+ сообщества, и пожертвовала некоторую сумму на проведение будущего прайда. Также СМИ обнародовали личность любовника Намджуна. Мин Юнги является ведущим фотографом журнала, также они много лет активно сотрудничают с Victoria’s Secret. Пара говорит о том, что просто хотят тихой, но открытой жизни. Что касается дела Чака Фостера, то суд приговорил его к восьми годам лишения свободы. Но срок может быть продлен до двенадцати, если и другим его жертвам удастся доказать его причастность в краже или распространении личной информации. Также вместе с Фостером к сроку были приговорены несколько сотрудников полиции, обвиняемые в коррупции…». - Да выключи ты этот телевизор! – взрывается Юнги. – Он мне мешает! - Да я до сих пор не могу поверить, что мы все это пережили, - хмыкает парень, но ловит на себе злой взгляд. – Все-все, выключаю. Как успехи? - Аньёнхвасэё, вот какие у меня успехи. После последнего слушания проходит примерно месяц. Ажиотаж потихоньку стихал, и парни, наконец, могли вздохнуть спокойно. В тот день они много разговаривали, извинялись друг перед другом и даже плакали. С плеч Юнги свалился огромный камень, он хоть снова начал жить. Формальности с бумагами слегка затянулись, поэтому у Намджуна была куча свободного времени. Он умудрился затащить Мина на генетический тест, и оказалось, что тот все-таки был корейцем. И сейчас они планировали совместный отдых в Корее. Ким очень хотел познакомить Юнги с мамой. Поэтому тот уперся и решил освоить хотя бы разговорный корейский. Ему хочется очень многое сказать той женщине, которая родила его любимого человека. - Ну, уже неплохо, - прыскает в кулак парень. Намджун подходит к парню со спины и обвивает его шею руками. От волос Юнги пахло шампунем и каким-то волшебством. Или ему просто это причудилось. Ким безумно влюблен и не может адекватно оценивать все, что связано с Мином. Юнги нежится в объятиях и прикрывает глаза. - Кстати,- прерывает тишину фотограф. – А кем работает твоя мама? - Учителем английского, - отвечает Намджун. – А что? - Подожди… Тогда какого черта я все это учу?