***
прошел месяц Омежка уже привык к альфе, может даже полюбил. Но все равно не очень, не умеет он любить, никто не научил. Да и требовалось ли вообще, мир слишком ужасен для любви. В мире безумства и бесстыдства, чистая как капля росы любовь дана лишь избранным парам. — Котик, вставай, — сказал малыш, толкая альфу в бок. По всему дому разносился аромат сырников, — Ну же, подымайся, я приготовил вкусняшку, — толкнул снова, но сильнее Альфу. Мм, чего? — сонно пробухтел мужчина, приподнимая тяжёлую голову. Всю ночь его занимала работа и переговоры с иностранными партнёрами, что подразумевалось о разных часовых поясах, поэтому сейчас мозги были мягко говоря в кашу, — чем так вкусно пахнет? — повел он носом, на губах невольно расцвела улыбка, а глаза довольно прикрылись. А может сонно, кто знает. — Котик, я знаю, что ты устал за ночь, но уже два часа дня. Подымайся, тебе работать надо. Я вот тебе для поднятия настроения сырников сделал. Вставай, — мило протянул он, тьмокнул альфу в нос, отчего в мгновение был затянут на кровать, окозавшись в объятьях альфы, — Ну ты чего? — шутливо поругался омежка, — Тебе вставать надо, а ты и меня в постель затянул. Негодяй. Ай-яй-яй таким быть. — Я может с тобой хочу понежиться, милый, — сиплым после сна голосом, с улыбкой, проговорил альфа, — кроме того, не надо мне вставать, со всем еще ночью разобрался, чтобы сегодня отдыхать. Хочется провести этот день с тобой, — ласково прошептал альфа и аккуратно ущипнул мягкую щечку, тут же покрасневшую и уже отличающуюся от своей «пары». Заметив это, Мар только коротко усмехнулся. — Ну ти чего? У меня же синяк будет, — смешно надул он губки и насупился, — Прости, я не знал, что тебя будить не надо. Знал бы, не разбудил -Ой, да ладно. Все равно уже выспался, — зычно зевнул альфа, прикрывая рот широкой ладонью, — я ущипнул не сильно, не будет синяка милый. Не бойся. Я все рассчитывать умею, — посмеялся и подмигнул парню. — Ню-ню, — снова смешно надулся малыш и тьмокнул альфу в щеку, — Будете завтрак в постель, господин? — хихикнул он, приподнимаясь на локтях — Было бы неплохо, мое тело как я думаю еще не проснулось, — откинув голову назад, на мягкую, шёлковистую и в ещё тёплую подушку, посмеялся альфа. — Хехе, ну хорошо, сейчас все будет, — хитро улыбнулся омежка и ушел из комнаты. Вернулся он обратно с подносом в руках, на котором стояли: кружка с ароматным кофе, тарелка с сырниками и тарелочка с кашей. Все бы нечего, но сам омежка был одет в открытый наряд официанта, эдакий ролевой. — Приятного аппетита, господин , — тихо сказал омежка и соблазнительно, насколько это у него с его хромотой получилось, пройдя от порога до кровати, встал в сексапильную позу, — Что отведаете первым? — Пожалуй сырников, — усмехнулся альфа, чуть отодвигая ноги, так, чтобы пареньку было куда сесть, — Я совсем сонный, еще попаду ложкой или вилкой мимо рта, вот досада будет. Не соблаговолите ли вы меня накормить? — чуть прищурившись изрек мужчина и хитро посмотрел на омежку, чуть облизывая и прикусывая губу от своих мыслей. — Как пожелаете, Господин, — поклонился паренёк. У него это вышло просто отлично. Тренировался что-ли? Тимошка присел на краешек кровати и поставил поднос на Мара, — Уж простите, но больше его некуда деть, — опустил он глазки. — Откройте ротик~ — слащаво протянул омежка поднося вилочку с кусочком сырника к губам мужчины. — А-ам, — альфа послушно приоткрыл губы, однако этого было недостаточно и губы оказались перепачканы в твороге и джеме, -Кажется, это ваш косяк, — беззастенчиво соврал альфа и «строго» глянул на омежку, — Как будем исправлять? — скептично приподняв бровь, заинтересовано взглянул он. — Простите, я нечаянно, — скосил омежка виноватые глазки и наклонившись специально неловко увлек альфу в поцелуй, облизав его сладкие губы. — Ещё раз простите, — прошептал он, отлипнув от мужчины, — Ам, откройте ротик, — новая порция еды поднесена ко рту От такой «невинной шалости» по телу словно прошел электрический ток, довольно резким движением отставив поднос на тумбочку сбоку, альфа прихватил малыша за подбородок и притянул милую мордашку к себе. Замерев на пару секунд перед не ожидавший подобного поворота личиком, альфа впился в сладкие уста, размазывая остатки сырников по губам. — Мфф, — муркнул омежка. Это было для него ожидаемо. — Еда, — слегка отлипнув, сказал он и вновь вернулся губы в «танец», руки же беззастенчиво залезли под одеяло, а затем под футболку и начали ласкать розовые «горки», которые тут же набухли и покраснели — Я уже не голоден, ну разве что десерт отведаю, в виде тебя , — ухмыльнулся Мар, — Ты чертёнок. Просто до жути наглый и милый. Знал об этом? — прошептал альфа в жаркий поцелуй, вопросительно изгибая бровь. В ответ на такие наглые махинации маленьких ручек у него под футболкой, мужчина грубо укусил губу омежки и довольно улыбнулся на тихий вскрик, вызванный этим деянием. Руки быстро прошлись по телу, вызывая ответную волну мурашек и притянули паренька ближе, беззастенчиво усаживая на колени к альфе. Малыш нагло улыбнулся, сжимая соски под футболкой, а потом тихонечко вскрикнул от боли, приятной боли. — И кто тут наглее? — хитро проговорил малыш. Очутившись на коленях он тут же заёрзал на пахе, приводя мужчину в ещё большее возбуждение. — Я наглее. — хищно оскалился альфа, — А ты, ты просто чертовски сексуален. — жарко прошептал альфа, ощущая как в паху все напряглось, плоть уже активно упиралась в симпатичную попку, а руки по хозяйски разместились на ней, сжимая нежную кожу ладонями. — Мха, — наиграно простонал малыш и ещё активнее заёрзал. Сам он развалился на груди альфы и припал к шее, нежно кусая ее и оставляя алые метки, шаловливые руки все так же шарили по телу, иногда больное щипая его и тут же оглаживая. — Вот чертёнок, — улыбнулся альфа, — не кусайся пожалуйста слишком высоко, меня и так постоянно спрашивают с какой фурией я провожу ночи, — довольно усмехнулся Мар, разумеется ему это льстило, но нужно же тормозить своего омегу в подобных шалостях. Каждое прикосновение юноши вызывало мурашки по телу. В ответ, мужчина уже во всю скользил ладонями по податливому тельцу. — Ну и пусть, — на секунду оторвался тот от шеи, — Пусть все знают, что ты только мой, — протянул малыш и снова припал к шее, теперь он старался кусать сильнее и как можно выше. Вот негодяй. — Вот негодник, усмехнулся альфа. Комнату огласил звонкий звук шлепка по упругой коже ягодиц. Довольно глянув на покрасневшую кожу, альфа лишь громко хмыкнул и скривил губы в оскале. Раздался второй удар пришедшийся уже по другой половинке. — Ай! Ах! — тут же раздались вскрики и протяжные стоны. Омежка прям не терпелось и он то и дело ерзал своей попкой, — Возьми меня уже, — простонал паренёк на ухо и с силой укусил мочку, — Давай же. Не томи — Вот ты нетерпеливый, — прикусил губу альфа и жадно оглядел любимое тельце в своих руках. Дыхание давно сперло, каждое движение малыша отзывалось в паху ноющей болью. С глухим рыком перекатившись сверху, на омежку, альфа прижал его к мягкой поверхности кровати, тут же скрипнувшей под весом тел. — Мфф, — пискнул малыш и тут же обхватил могучее тело ногами, сцепляя их в замок. Губы жадно припали к губам мужчины и завлекли того в поцелуй. На лице читалось блаженство, — Ну же. Быстрее, — снова поторопился он альфу.***
Альфа бережно обвил тонкую талию, трепетно и нежно прижимая малыша к своему крепкому телу. — Устал, милый? — заботливо поинтересовался он, отдавая милое ушко горячим дыханием — Немножеко, — ответил малыш и сильнее прижался к альфе. Он эдакий дурачок, не понял, что они сцепились и сейчас хотел пойти и отнести поднос на кухню, но только дёрнувшись, вскрикнул от боли, — Ай! — ну не было у него не разу сцепки, вот и не знает что это такое, — Мар, что.....что случилось? — испуганно спросил он у мужчины — Тшш, не дёргайся. Неприятно будет, — предостерёг альфа, крепче обвивая тонкую талию, чтобы малыш не причинял себе боли неосторожными движениями. — Это сцепка, ничего страшного, — ласково прошептал он, поглаживая нежную кожу. — Сцепка? — переспросил глупыш, — Но зачем? Мар, это больно, — пожаловался он, сильнее прижимаясь к альфе. — Не бойся, милый. Все в порядке. — принялся успокаивать его альфа, мягко целуя макушечку головы и шепча что-то ласковое. — Хорошо, я тебе верю, — прошептал тот и ещё сильнее придвинулся к альфе, тихонько вскрикнув от новой порции боли, — Такого со мной ни разу не было, — расстеряно сказал он, смотря в голубые глаза. — Все будет хорошо, не бойся. — улыбнулся альфа, мило целуя малыша в губы. Как и всегда, после акта он стал добрым и ласковым. Губы мягким шлейфом покрывали кожу, а горячее дыхание чуть щекотало лопатки. Омежка мило улыбался и кажется даже мурчал. — А зачем это нужно? — прервал он идиллию. Мда, вроде опытный, а таких элементарных вещей не знает. — Эээ, ну. Сцепка увеличивает связь между истинными и ну…я не знаю как правильно объяснить, — замялся альфа, замирая и поджимая губы. — Увеличивает связь? Как метка что-ли? — решил он докопаться до истины. Любопытная мордашка внимательно разглядывала лицо мужчины, подмечая каждую эмоцию. — Да, как метка. А ещё после сцепки можно забеременеть. — пробормотал альфа, краснея, но не отводя взгляда. — Дети? Ты хочешь детей? Со мной? — крайне удивился омежка. Детей он явно не хотел. — Вообще если у нас и будут дети, то только после свадьбы, — заявил он, — Иначе не будет. — Если уж и забеременеет, то должен извлечь из этого большую выгоду, тем более альфа ему уже прилюбился. Не то чтобы он его любит, но… — Хорошо, в таком случае прости за неофициальность. И неподходящее время. Но…ты станешь моим мужем? — трепетно, с открытым волнением спросил мужчина и даже чуть зажмурился. Тимошу улыбнуло такое поведение альфы. Он взял его личико в ладошки и заглянув в прикрытые глазки, сказал: — Да, я буду твоим мужем. Я согласен, — улыбнулся паренёк и поцеловал альфу в носик. — Теперь ты полностью мой. На лице мужчины буквально просияла улыбка и он со всей своей любовью прижал омежку к себе, — я люблю тебя, Тима, — прошептал он, умиленно рассматривая каждую черту такого дорогого сердцу личика, — Представить не можешь как сильно, — бормотал он, сквозь чуть приоткрытые губы. — Я тоже тебя люблю, — сказал омежка и задумался, а на самом деле он любит альфу? А правда ли, что Мар его любит, причем очень сильно, как он говорит? — Но альфы же не могут любить, — подумал он и сказал случайно вслух. — С чего ты взял? — тут же непонятливо скосил брови мужчина и заглянул в большие глаза цвета моря. — Ну вот с чего ты это взял? — повторил он вопрос, будучи тем кто действительно не понимал, как это «альфы не могут любить». — А? Я это вслух? — поднял омежка глазки, отрываясь от мыслей, — Прости, но я не разу не видел, чтобы альфа любил омегу. Даже мой отец и тот совсем не любил папу. Иногда мне кажется, что хорошо что они погибли. Куда бы все зашло, что б отец сделал с папой. Я не видел любви альфы, поэтому и не верю в это. Прости, — закончил он свой монолог и опустил глаза. — Эй, я все понимаю. И твоё недоверие в особенности. Не грусти, милый. Всё меняется, мнения, ситуации, да и вся жизнь. Тебе нужно время, чтобы довериться мне и моим словам, а я готов ждать сколько угодно, — добродушно расплылся в улыбке альфа и аккуратно прихватив милую головку за подбородок, повернул к себе и нежно, почти невесомо коснулся мягких губ. — Хорошо, — улыбнулся тот в ответ и нежно поцеловал мужчину. Омежка всегда целовал тихонько, как будто боялся навредить. — Я тебе верю, но мне надо, как ты сказал, привыкнуть. — большие глаза смотрели как-то странно, то ли с любовью, то ли с преданностью. — Как скажешь, любимый. Отдыхай, — тихо и ласково проговорил альфа, невольно умиляясь этому по истине целомудренному и невинному поцелую. Ненадолго засмотревшись в большие глазки, мужчина всё же уложил свою голову на подушку, что посоветовал сделать и омеге. Тимошка ещё долго жался к альфе, собираясь с мыслями. На ум приходили наставления о том, что альфы любить не умеют и никогда не смогут сделать омегу счастливым и в то же время воспоминания, вот Мар нависает над ним с перепуганным лицом в машине, вот готовит ему с утра завтрак, вот с трепетом целует его ножки, а глаза его полны любви. «Так могут или нет?» — задавался он вопросом, пока окончательно не запутался и уснул, мирно посапывая. Спустя пару часов, за время которых альфе так и не удалось уснуть, сцепка разошлась и он беспрепятственно выскользнул из-под одеяла. Каждую минуту проведенную в объятьях малыша, он слушал его мирное дыхание и изредка, когда тот дергался, вновь прижимал к себе, уберегая от лишней боли. Тяжело и недовольно вздохнув, Мар получше укутал омежку в одеяло и забрав поднос, притворил дверь и вышел в коридор — «Как я мог забыть о той кипе бумаг в столе? Поработал бы ночью и сейчас не пришлось бы уходить. Он же наверное расстроится, когда проснется один», — тоскливо подумал мужчина, издал еще один тяжкий вздох и направился на кухню, а после в кабинет. Омежка проснулся совсем скоро, наверное минут через 20 после ухода альфы. Тело не ощутило приятного тепла, а глаза не наткнулись на Мара. «Может все-таки не умеют?» — спросил он сам себя, нервно сжимаясь. Пролежав так минут 15, паренёк встал и заперся в ванной, откуда послышался шум воды. Решил принять ванну? Возможно да, а возможно он просто плачет. Кто знает? Бедняга совсем запутался. Заслышав звуки из ванной, альфа невольно нахмурился, он надеялся, что Тима отдохнет подольше и восстановит силы. Альфа даже помыл посуду и разобрал остатки продуктов, чтобы паренек даже если проснется не утруждал себя работой и шел обратно в кроватку. Однако надежды полетели прахом как и капли из крана в ванной комнате. Грузно выдохнув, мужчина всё же решил проверить как там дела у малыша и подойдя к двери душевой, тихо постучал костяшками пальцев по твердой поверхности двери. Оттуда слышались звуки воды и всхлипы. Настолько тихие, что их было сложно услышать. Нервы малыша совсем сдали. Ничего не произошло, а он льёт слезы, хотя раньше мог заплакать только от злобы. Он всегда был самостоятельным, никогда не от кого не зависел, а теперь ему захотелось больше нежности и заботы, захотелось почувствовать себя под надёжной защитой. — Тима, милый. Что такое? — осторожно поинтересовался альфа, словно боясь спугнуть маленькое чудо. — Что случилось, мой хороший? Ты себя нехорошо чувствуешь? Что-то болит? — высказал предположение альфа и повторно постучал в дверь, — Мне можно зайти? — с капелькой надежды в голосе спросил он, опасаясь отказа. Всхлипы тут же пропали, паренёк быстренько умыл личико. — Да, можешь зайти, — сказал он, успокоившись. До этого он сидел в ванной и сейчас не боялся разоблачения. — Ты что-то хотел? — спросил омежка только что вошедшего мужчину. Глазки, которые до сих пор были красные и припухший носик полностью выдавали своего хозяина. — Да, узнать что такое, — пояснил цель своего «визита» альфа и посмотрел в заплаканные глазки, — Тебя что-то или кто-то обидело? Может я? — сходу задал альфа довольно очевидный вопрос и подошел чуть ближе, склоняя голову на бок и разглядывая красное личико. — Нет, все хорошо. Просто захотелось поплакать, — улыбнулся омежка в конец успокаиваясь, — Прости, ты наверное разволновался из-за меня, — упустил он виноватые глазки. Была у него тупая привычка извиняться по каждому поводу и без оного. — Иди ко мне, котенок. — тихо рассмеялся Мар, сам же сделал шаг навстречу и «поймал» омежку в объятия, — эмоции выплеснуть захотелось? Понимааааю. Со всеми бывает-*по житейски протянул альфа, укладывая подбородок на хрупкое плечико и мимоходом целуя его, — А вообще волнение вещь относительно хорошая, подстегивает эмоции и чувства, — тихо хмыкнув, произнес мужчина. — А ещё я совсем запутался, — вдруг заревел омежка, утыкаясь в широкую грудь, — Я не понимаю, совсем ничего не понимаю~, — проревел он. — Эй, ну ты чего? Чего ты не понимаешь, милый? — альфа тут же принялся успокаивающе поглаживать малыша по спине и хрупким плечикам. Не слыша внятного ответа, он просто подхватил его, придерживая за талию, завернул в полотенце и понес в кухню, отпаивать «истеричку» чаем. Зато любимую истеричку. — Мар, я запутался. Я…я не знаю.....с одной сто…роны, — плакал малыш, — я…верю в то,…что ты ме…ее…мэ-э-ня люби-ш-ш-ш-шь, а с.....с…другой мне…мне сложно в это поверить, — прозаикался он, уткнувшись в грудь. Вся футболка альфы пропиталась слезами вперемешку с соплями. — Эй, Тима. — альфа усадил малыша на барный стул и упершись по краям руками глянул в, уже красные от рева глазки, — Я говорил что люблю? Говорил. Говорил что могу ждать сколько угодно? Говорил. Вот и не бойся, и не торопись, — ласково улыбнулся мужчина, стирая большие бусины, ибо бисеринками это не назовешь, слез с щек, видимо от волнения и нервов, покрывшихся красными пятнышками. — Я не могу. Ты ко мне так по доброму, с любовью, а я с недоверием, — вдруг четко проревел он, — Мне стыдно. Банально стыдно за свое поведение — Ох. О таком я еще не слышал, — нервно посмеялся мужчина и призадумался, — Давай выпьем чаю и успокоимся. Тебе легче станет, поверь. А недоверие это временно, ты столько натерпелся, что неудивительно относиться с подозрением ко всем и каждому. Я тоже доверяю исключительно узкому кругу лиц, остальных держу на, как говорится, расстоянии пушечного выстрела. Это простая психологическая защита твоей милой головушки, — Мар тихонько коснулся пальцем виска омежки и чуть выпрямился, повторно стирая с щек слезки. — Холосо, — мило протянул паренёк и утёр щёчки, чтобы наверняка. — Я сейчас сделаю, — подскочил он с места и поставил чайник, потом потянулся к кружкам, которые стояли на верхней полке шкафа. (Тимошка всегда очень быстро отходил от истерик.) Омежка постоянно подставлял стул чтобы достать их, но сейчас ему захотелось, чтобы Мар помог ему в этом нехитром деле. И вот сейчас Хитрец так и эдак прыгает, пытаясь достать чашку. — Может нам ящики перевесить, чуть пониже? — по доброму усмехнулся альфа и подойдя к малышу со спины, подхватил его и поднял выше, так, словно тот вообще ничего не весил. Малыш тихонько ойкнул и схватил чашки. — Хотя нет, не надо, — рассмеялся он, потихоньку опуская малыша с кружками в руках, на пол, — однозначно не надо. — Почему не надо? — поинтересовался он, пока руки работали в привычном темпе и заваривали чай. — Намного приятнее так тебе «помогать». — посмеялся мужчина, обвивая тонкую талию руками и укладывая подбородок парню на хрупкое плечико. — Можешь меня всегда на ручках носить. Я только «за». И нога уставать не будет, — хихикая, улыбнулся он и запрокинув голову, поцеловал альфу, ласкаясь с ним язычком. — Мх, маленький хитрюга, — рассмеялся альфа, податливо отвечая на поцелуй и улыбаясь в губы омежке. Руки всё так же обвивали милое тельце, чуть скользя по ткани домашней футболки Мара, — «И когда успел надеть её, чертенок? Главное почему я заметил только сейчас то?» — мелькнула в голове мысль, отражающаяся короткой усмешкой на устах. Так не хотелось разрывать этот поцелуй, но воздух в лёгких стал заканчиваться, и малыш стал отстраняться. Мягко разорвав приятное слияние губ, альфа отодвинулся. Тяжело дыша и ощущая на губах остатки слюны, он довольно улыбнулся и потерся носом о костлявое плечико. — Ты, кстати, так и не поел сырников, — надул паренёк губки, — Они теперь остыли и не вкусные. — Ну кое-что в желудок то попало, — со смехом протянул альфа, невольно вспоминая утреннюю «шалость». — Не грусти, милый, — улыбнулся он поцеловав паренька в висок, обнял покрепче. — Холосо, не будю. — протянул малыш и прижался к альфе. Нет, он всё-таки его любит. Любит всем сердцем. Это его альфа, истинный. Скоро свадьба, дети, семья! Это же здорово. Словно прочитав чужие мысли, альфа ласково прошептал «я люблю тебя» и обняв малыша покрепче, мягко коснулся губами виска.