Ручной малыш

— Солнышко, мне нужно закончить с бумагами. Я пойду поработаю в кабинете до прихода ремонтника. — Хорошо, а я тогда пойду погуляю. Можно? Дождик уже прошел, — малыш поднял свои большие глаза. — Ууу-у-ух. Но вот как тебе отказать? Хитрюга, — сдался альфа.  — Только аккуратнее, не ходи один далеко. — тут же предостерёг он. — А вообще я бы не хотел, чтобы ты гулял один. Это довольно опасно. — Котик, что опасного в прогулке? Сейчас полдень, большинство населения торчит на работе, на улице только старички и омежки с колясками. Омеги же ходят одни по улицам и с ними ничего не происходит. — Ну ладно. — призадумавшись и скрепя сердце согласился Мар. — Телефон только возьми, я буду тебе звонить — Только пожалуйста не через каждые 5-10 минут, — улыбнулся малыш и побежал одеваться. У него в планах было пройтись по магазинам и купить себе что-нибудь новое. Вертясь перед зеркалом, глупыш пытался выбрать в чем ему пойти. — Нежно-розовый или зелёный? — размышлял он вслух, примеряя свитера. — Ну какой же? — А к чему тебе так наряжаться? — недовольно пробухтел мужчина, заходя в комнату. — Мм? — взгляд строгих глаз, упал на крутящегося у зеркала паренька. — Котик, ну я же омега. Мне хочется быть красивым, — протянул паренёк, — Ты ревнуешь? Это так мило, — умилился малыш и прижался к своему альфе. — Да, ревную. — не стал скрывать тот, обнимая паренька за талию и понимая что сил сердиться на эту милую мордашку у него просто нет. — А вот зря, я же только тебя люблю, — укоризненно сказал малыш, — К кому я от тебя уйду? Мне больше никто и не нужен. — Мило. — губы альфы расплылись в довольной улыбке. Отпустив омежку из крепких объятий, мужчина опёрся о косяк и однозначно выдал. — Зелёный. — Это потому что он слишком «закрытый»? — хитро улыбнулся негодяй и стал натягивать розовый, который открывал его острые плечики. До боли стиснув зубы, так что по скуле даже прошлась видимая дрожь, альфа откинул на комод зелёный свитер и направился к выходу. Сжав кулаки до самого побеления костяшек, он только проговорил, — Иди в чем хочешь, мешать не буду, — после чего вышел из комнаты. — Котик, ну я же пошутил, — обнял его омежка сзади. Он явно переборщил. — Я вообще никуда без тебя ходить не буду. Просто ты такой милый, когда ревнуешь, вот я и хотел тебя позлить, — виновато протараторил малыш. — Ладно, но запомни пожалуйста. У меня разгон короткий. Может плохо закончиться, — проговорил альфа, сменив железный, холодный тон на привычный, теплый и полный чувств. Чуть призадумавшись и тихо усмехнувшись самому себе, голубоглазый подхватил малыша за талию и поднял над полом. Со стороны могло показаться, что омежка встал на табуретку и навис над своим альфой. — Милый я значит когда ревную? — изрек альфа, после секундного замешательства, отобразившегося на милом личике. — Ага, такой милашка, — хихикнул малыш, смотря в большие глаза цвета моря. — А как тебе свитерочек? — хитро прищурился негодник и провел руками по своей талии, — Я его не просто так купил, есть ещё юбочка. — Прекра-а-а-асно, -протянул альфа, хищно оскалившись. — Но если ты хочешь, чтобы от него хоть что-то осталось, тебе не следует так меня провоцировать, расхаживая в нем прямо под моим носом, — тихо посмеялся Мар и опустил чудо на ноги. — А вот на юбочку бы позже глянул, — многозначительно хмыкнул альфа и легонько щелкнул малыша по носику. Зачем это было, мужчина и сам не знал, но ему просто очень нравилась реакция, происходящая каждый раз при этом невинном жесте. Омежка смешно морщился и иногда коротко чихал. Просто прелесть. И опять же омежка смешно сморщился и коротко чихнул.  — Ещё чулочки есть и туфельки на небольшом каблучке. Эх жаль, я не могу на высоком каблуке ходить, — слегка расстроился он и потер ноську. — Давай я кушать приготовлю, — улыбнулся малыш, — Курочку, как ты любишь. Хочешь? — Не жаль, все равно это не удобно, — тихо хмыкнул мужчина. — А вот от курочки не откажусь, я голоден. Кстати, пока не забыл, скоро ремонтник придет, чинить кондиционер, так что не пугайся, — Мар тихонько потрепал малыша по волосам и поцеловал в лоб. — Хорошо, сейчас приготовлю, — улыбнулся котик, проигнорировав известие о мастере. — Я тогда пойду готовить, — тьмокнул о́межка альфу и пошел на кухню, виляя попкой, свитерочек он так и не снял. — Тима, будь добр…переодеться, — тихо проскрипел зубами альфа, нагнав наглеца в коридоре. — Зачем? Мне жарко, а в нем не так сильно, — хитро протянул негодник и «случайно» встал в соблазнительную позу. — А затем, что если ты не переоденешься, я начищу ремонтнику харю просто не за что, а точнее за то, что он будет пялиться, — проговорил альфа, принципиально отвёл глаза и сложил руки на груди. — Хи-хи, ревняшка ты моя, — хихикнул негодник, любуясь любимым личиком.  — А что мне тогда надеть? — задумчиво проговорил он, уже стоя у шкафа, — Если я надену спортивный костюм, ты не будешь его бить? — снова хихикнул малыш. Ему нравилось, что Мар ревнует его ко всем на свете. — Если костюм, то не буду. И не присаживайся на корточки пожалуйста. Эту симпатичную задницу видно через любую одежду, — строго наказал альфа. Оперевшись на дверной косяк, Мар с неким интересом наблюдал, как омежка роется в комоде. Про работу он и думать забыл. — Какой же ты всё-таки ревнивец, — довольно улыбался омежка и как назло сел на корточки, слегка виляя попкой, — Хм, где же костюм, — «искал» он, раздразнивая альфу. — Да ревнивец, а ты видимо полнейший мазохист. — тихо посмеялся тот, наблюдая за уже привычными «шалостями». Однако, какими бы частыми они ни были, внимание они явно привлекали. Уж этого Мар отрицать не стал бы. Малыш же только тихо ухмыльнулся и подполз к мужчине. Встав на колени, он достал свою «конфетку» и начал ее нацеловывать и облизывать. Ему явно хотелось этого именно сейчас и все равно, что скоро должен прийти мастер. Он может и подождать, пока омежка насладиться своим альфой. — Вот…чучело, — сдавленно прошипел альфа. — Мастер придет с минуты на минуты, зачем ты это затеял? — Мар скосил взгляд строгих глаз прямо на омежку. От представшей им картины, сперло дыхание. Эти сладкие губки, обхватывающие плоть и посасывающие словно леденец. Эти большие глаза, смотрящие прямо в зрачки. И эти тонкие пальчики, цепляющиеся за края брючин для удобства. Малыш же ничего не ответил, продолжая свое любимое занятие — дразнить мужчину. вот губки целуют каждый венку, ощущая как плоть наливается кровью и увеличивается в размерах, затем маленький язычок скользит вдоль всего ствола, и снова губки приходят в действие, посасывая яички, маленькие ручонки пытаются схватится за брюки поудобнее, чтобы не упасть. Милые глазки томно смотрят прямо в глаза предмету своего обожания. — Это…кх…это невозможно терпеть, — рявкнул альфа. Крепкая ладонь скользнула по мягким прядям и схватив у самых корней, потянула наверх. Грубо впившись в столь сладкие, перепачканные в слюне губы, альфа четким движением подхватил малыша под бедра и крепко прижал к себе, в который раз сжимая ладонями итак уже изрядно настрадавшиеся бедра. — Ты настолько любишь когда тебя жестко берут? — жарко прошептал альфа в коротком перерыве для глоточка воздуха. — Видишь как тебе повезло, — хитро улыбнулся негодник, руками поглаживая всю ту же плоть. Зубы яростно кусали губы любимого, где-то даже до крови. План у Тимы был следующий: раздразнить Мара, скоро придет мастер и у них точно ничего не выйдет, тогда бедный мужчина будет терпеть минут 40, а может и целый час. Вот тогда-то шалун и насладится им. Из коридора раздался протяжный звонок. Тяжело вздохнув, закатив темно-синие глаза и разочарованно промычал, альфа приспустил малыша на ноги. -Вот черт… — вполголоса выругался Мар. Окончательно поставив омежку на ноги, мужчина строго посмотрел на него и с отчаянно-негодующим видом принялся приводить себя в порядок. Окей, заправить рубашку в брюки и застегнуть последние, это не так проблематично. А вот согнать алый цвет с раскрасневшихся щек, и возбуждение с тела и плоти, это уже сложнее. На порядок сложнее. — Вот ты специально начал тогда, когда знал что мастер уже на пороге? — мужчина сурово глянул на омежку и сверкнул глазами. — Нет, я забыл о нем, — «невинно» протянул малыш, опуская голову и шмыгая носом. — Как-то совсем из головы вылетело, прости, — извинялся малыш, корча виноватого, глазки же смотрели хитро и довольно. Он добился того, чего хотел. Осталось только соблазнять альфу и дальше, чтобы довести до сумасшествия. — Ты врать не умеешь, — чуть прищурившись, отозвался альфа. — Но вот только мучаться в одиночку я не буду, — криво оскалился он и одним движением притянул омежку к себе. Губы вновь впились в губы, а руки принялись томно блуждать по телу, оглаживая каждый изгиб и вызывая невольные мурашки. «Промучав» малыша порядка минуты и успел люто возненавидеть мелодию дверного звонка, Мар отстранился и оглядел, так скажем, результат. — Мне нравится, то что вышло, — однозначно хмыкнул альфа и еще раз окинув взглядом малыша, ухмыльнулся. В голову пришла интересная мысль. — Стой на месте, — твердо приказал альфа таким голосом, что сразу было понятно. Ослушаешься — пиши пропало. Быстро, насколько это вообще позволяло возбуждение, удалившись и так же быстро вернувшись, альфа с порога сказал. — Повернись-ка спинкой и приспусти трусишки. — всё сопровождалось белоснежной улыбкой и строгим взглядом, потемневших от возбуждения глаз. — Вот зря я это затеял, — тихо протянул омежка и вздохнув, повернулся. Наклонившись, он оттопырил попку и спустил трусики. Сейчас он догадывался что его ожидает и уже был мысленно готов. Стоя в такой позе, он не поленился и начал вилять пятой точкой, дразня мужчину. Всё-таки бессмертный. Довольно посмеявшись на эти жалкие шалости, альфа приблизился и обильно смочив агрегат слюной, ввел небольшую пробку внутрь. Тихо вскрикнув от такого резкого проникновения, малыш расслабился, забирая в себя игрушку и съежился после этого. Оставшись довольным результатом, мужчина не преминул оставить на бледной ягодице красный след, проявившийся после громкого шлепка. — Ах! — снова вскрикнул малыш от грубого шлепка. — Ибо нечего распалять еще сильнее, когда сказано что нельзя, -проговорил Мар довольно холодным тоном. Самолично вернув малыша в исходное положение и поправив на нем нижнее бельё, альфа четко проговорил, — Оденься и через пару минут жду в гостиной. Будь всё время на виду, — с этими словами Мар ушел, оставляя омежку в гордом одиночестве. Всё, альфа ушел, надо одеваться. Ну не как он не ожидал такого поворота, теперь ему придется очень несладко, конечно если эта та пробка, о которой он думает. А это по-любому, она и есть. Натянув спортивный костюм, который полностью скрывал все прелести хрупкого тела, паренёк направился в гостиную, как и было приказано. Передвигаться очень неприятно и даже больно. Ощущения совсем новые, игрушка постоянно трётся о стенки анала, доставляя дискомфорт, плюс к этому всему и хромота, что создаёт незабываемый контраст. Личико приобрело нормальный цвет, ибо малыш умылся, конечно это он сделал зря. Ощутив малую пульсацию внутри себя, омежка снова покраснел и тихонечко простонал, идти стало сложнее. Наконец он добрался до места назначения и посмотрел на самодовольного альфу, который сидел в кресле и ухмылялся, глядя на паренька. — Вот это слишком жестоко, — протянул он, стоя на пороге. Мастера не было видно, наверное он уже приступил к работе. — Да нет, ты сам начал, — хмыкнул мужчина, покручивая в руках и постукивая по колену небольшим пультиком. Присмотревшись к покрасневшему и трясущемуся омежке, мужчина ухмыльнулся сильнее, уголки губ приподнялись выше, а глаза сузились до подобия щелочек. Поднявшись из кресла, Мар спокойно, когда он вообще успел снять возбуждение, подошел к омежке и заглянул в «плывущие глазки». — И это только начало… — тихо прошептал мужчина. — Мастер сказал, что у нас последняя модель кондиционера и его починка займет чуть-чуть больше времени чем планировалось. Так что…наслаждайся, милый, — томно проговорил бархатный голос, а палец, щелкнув по кнопочке, «случайно» повысив режим. — Мах! — громко простонал малыш, тут же стыдливо зажимая рот ручками, — Мар, не надо, — прошептал он, сквозь ладони. Паренька всего просто потряхивало от возбуждения и желания. Стоять все тяжелее и тяжелее, а ведь это только начало. Маленький ротик с пухленькими губками просит прощения и вымаливает пощады. Глазки уже смотрят сквозь туман. Попка так и крутится, прося большего. Какая-то слишком резкая реакция, слишком откровенная. — Ничего не знаю, — пожал плечами мужчина, но все же заботливо подхватил малыша под локоть. В комнату заглянул ремонтник и громко окликнул Мара. Усадив малыша в кресло, альфа вышел, по пути прибавляя еще единичку. Реакция ему однозначно нравилась, такие эмоции и шанс выпадает не часто, так что мужчина планировал поиздеваться по полной. Мара не было порядка 10 минут, все это время он постоянно менял режимы, что должно было становиться полной неожиданностью для омежки. То сильно, то вообще ничего. Малыш просто метался по дивану, на который он не без усилий перебрался. Елозя туда-сюда, омежка тихонечко постанывая, зажимая рот руками и изредка кусая плед. Вытащить бы эту пробку, да вот только потом ещё хуже будет. Милые глазки начали наполняться слезами. Приятно. Больно. Хочется прекратить и хочется большего, целая палитра чувств. Вот паренёк уже не в силах сдерживаться и стонет в голос, правда не слишком громко, но и не тихо. Звуки слегка доносятся до прихожей, где находятся двое мужчин, альфа и, слава богу, бета, который не чувствует запаха возбужденного омеги. — У вас кошка плачет? — поинтересовался бета, наслушавшись стонов. Он и правда не понял что это за звуки. Они ему, в принципе, не мешали, просто слегка напрягали — Да, кошка. Весна как никак, — пожал плечами мужчина. Однако разумеется это не кошка. Уж что что, а тональности стонов любимого голоска Мар мог бы узнать наверное из тысячи. Прикусив губу, мужчина явно понял, что ткань брюк слегка натянулась, а по лбу скатилась одинокая бисеринка пота. Пусть «управление ситуацией» и у него в руках, но противиться реакции собственного тела просто невозможно. Через пару минут бета сказал, что все вопросы решил и он пока займется установкой, а альфа может быть свободен. Губы расплылись в довольной улыбке и Мар поспешил обратно. Зайдя в гостиную, альфа потянул дверь за собой, та с тихим хлопком ударилась об косяк. — Потише никак? — с явной издевкой в голосе поинтересовался мужчина, скрывая собственное возбуждение и не поворачиваясь полностью. Малыш же метался по софе, просто извиваясь и выгибаясь как только можно. Попка уже начала болеть, штанишки намокли, паренёк не один раз кончил, а может даже и не два. Естественно он не считал. — Мар, пожалуйста, — тихо простонал омежка, спуская штаны и вставая задом к мужчине, после чего он оттопырил попку. — Пожалуйста. По комнате плыл сладкий запах, будораживший буквально все нутро альфы. Нервно сглотнув подступившую к горлу слюну и прикусив губу, мужчина чуть не застонал в голос. Этот голос, личико и разгоряченное тельце сами манили к себе. Частично, он сам вырыл себе яму. Выключив «садистское» устройство, Мар в мгновение ока оказался рядом и повалил малыша на спину. Горячо выдохнув ему в шею, он прошептал, — Вот когда ремонтник уйдет будет весело, а пока жди. — Голос дрогнул, однако мужчина не подал виду и выпрямился, посматривая на часы. Заявленное время подходило к концу, а значит совсем скоро маленькая дырочка заполнится кое-чем другим, нежели пробкой. Однако, до этого времени еще нужно «дожить». — Мар, возьми меня уже, — альфа был мгновенно прижат к маленькой груди, обдавая того ещё более сильным ароматом. — Давай же, — томно прошептал малыш на ушко, рукой хватая член через ткань. Со стороны могло показаться, что у омеги началась течка, уж больно похоже. Тело мигом пробрала крупная дрожь, а плоть поднялась как штык, словно по команде. — Так, пока мне не сорвало башню и мы не покалечили бедное сознание ремонтника, держи себя в руках. Отцепив от себя цепкие пальчики, мужчина сжал тонкие запястья и во избежание повторения ситуации прижал их к кровати. Вторая такая манипуляция со стороны паренька закончится плохо. Из коридора крикнул мастер, оповещая о том, что работа завершена. На дрожащих ногах альфа поднялся с колен, на которые успел присесть незадолго до этого, и направился в коридор. Омежка тихо прогудел, когда альфа покинул его, и продолжил извиваться, уже нарочно громко стоня — До свидания, — попрощался бета и как можно быстрее вышел из дома. После этих криков он понял, что у омеги началась течка, а он тут со своим ремонтом. — Всего хорошего, — пробормотал Мар и довольно громко захлопнул дверь. Быстрым шагом, насколько это вообще позволяла стоящая колом плоть, голубоглазый дошел до гостиной и буквально ввалился внутрь, закрывая за собой дверь и приваливаясь к ней спиной. Уши ласкали громкие стоны, отзывающиеся дрожью во всем теле и болезненными ощущениями в паху. Малыш уже был не в силах, он громко стонал, метался по дивану. Тело буквально разрывалось от дрожи и наслаждения, так хочется большего ещё и ещё. Наконец малыш не выдержал. В тот момент, когда в комнату вновь зашёл альфа, а его аромат впился в разум, омежка потерял сознание. Для него все это слишком ново, слишком сложно. Бездыханное тельце обвалилось на диван и сползло на пол, стоны прекратились, дрожь пропала. Превозмогая желание и уже реально болезненное возбуждение, альфа подскочил к малышу и подхватил его на руки. Заботливо усадив омежку на диван и проследив, чтобы он не упал, Мар на первой космической унесся в кухню за аптечкой. На ходу достав нашатырь и ватку, он откинул ненужный более чемоданчик на край дивана и принялся приводить Тимошу в чувство. Тот пришел в себя не сразу, мучая альфу ожиданием. — Фэ, — наконец протянул он и как всегда откинул заботливую руку. Возбуждение слегка спало, но как только омежка ощутил вибрацию, которую заботливый «папочка» забыл снять, сразу же возбудился вновь. Руки как клешни вцепились в плечи мужчины, не желая отпускать, и буквально пригвоздили к дивану. Не секунду не медля малыш раздел себя и альфу, после чего стал быстро и грубо насаживаться, вскрикивая во весь голос. Смазки явно не хватало, и от этого ему было дико больно, но он не прекращал, опасаясь, что мужчина снова уйдет. — Так, тише, — тут же попытался осадить его альфа и крепко ухватил худенькие бедра, не давая им двигаться. — Не надо, просто войди в меня, — проскулил паренёк, прогибаясь. Тяжело дыша, Мар стянул с себя малыша и буквально силком установил того на колени, пятой точкой к себе. Грузно выдохнув, мужчина облизал пару пальцев и принялся растягивать чудом ещё не порванный проход. — Ма.....а!......ар, мне.....мне не больно, — кое-как прошептал он в перерывах между стонами. Тело буквально пылало от жара и смущения. — Погоди немного, котёночек. Иначе будет плохо, — заботливо шептал альфа, добавляя к длинным, тонким пальцам ещё и язык. — Не надо яз…языком, — ещё сильнее покраснев, простонал малыш. Да, альфа не устает его удивлять и дарить новые ощущения. Сейчас так стыдно, так все смущает, о наслаждение даже речи быть не может. — Тише, котик. Пара секунд, — пробормотал альфа, заботливо водя горячим языком по самому ободку и периодически проникая внутрь. — Мммха! Н…не......не надо, — раз за разом молил малыш, утыкаясь носом в подушку. Наконец эта мука прекратилась, но за ней последовала ещё большая. Потомив еще некоторое время и наконец согласившись с самим собой о том, что малыш готов, мужчина убрал язык и пальцы. Заместо них, почти сразу, появилась головка члена, медленно погружающаяся внутрь. Стараясь не торопиться, Мар осаживал себя буквально каждую секунду. Желание — желанием, а безопасность никто не отменял. А безопасность его омеги так и тем более, всегда была на первом месте. — Не красней так, лапуля, — протянул альфа нарочно слащавым голосом, как только заметил предательски красную мордашку, утыкающуюся в диванную подушку. Наконец погрузившись полностью, Мар издал тихий полустон и подхватив паренька за талию, прижал хрупкое тело к широкой груди. Губы сами нашли временную цель и принялись исследовать хрупкие плечи, хоть они и были уже хожены-перехожены этими самыми губами десятки раз. От перевозбуждения омежка уже не раз и даже не два кончил, измарав весь диван, а ведь Мар так этого не любит. Наверное омегу сейчас ждёт жесткое наказание, а может и нет. Кто знает. Ожидать можно многое. Дрожь просто ходуном бегает по коже буквально потряхивая малыша, а из красивых глазок уже давно бегут слезки. — Чего тебя так трясет? — тихо прошептал в кожу альфа. Прихватив за подбородок и повернув к себе милую мордашку, глаза, даже в полумраке гостиной, сразу же наткнулись на слезы. Сердце учащенно забилось и уже отнюдь не от возбуждения. — Что такое? Тебе больно? — в ту же секунду переполошился Мар и в страхе замер. Обычно он куда спокойнее реагировал на слезы своего малыша, но учитывая положение в котором последний находился, мужчина изрядно паниковал. — Все.....все хорошо.....про......просто слишком...... слишком приятно, — выдавил малыш, закрывая глазки, — Двигайся, пожалуйста, — призывающие прошептал омежка, двигая телом, однако самому насаживаться не получалось, мужчина не позволял это. Под успокоив разбушевавшееся сердце, альфа нежно, чего обычно не было во время секса, прижался к пухлым губкам и начал размеренно двигаться, постепенно набирая темп. Руки огладили резкие ребра, выпирающие косточки таза и перебрались на многострадальные бедра, сплошь и рядом покрытые синяками. По хозяйски прихватив их, Мар как всегда оставил парочку новых синяков. Отчего малыш вскрикнул, чего раньше редко делал. Всё-таки теперь боль ощущается острее и сильнее. Из глаз хлынула новая порция слез. — Прости, прости, — тут же принялся шептать альфа, оглаживая только что «помятые» бедра. Ухитрившись, малыш слез с члена и опрокинув альфу спиной на диван, снова стал грубо насаживаться и громко кричать от этого. По всей комнате разносились громкие шлепки тела о тело. Ещё чуть-чуть и омежка снова кончил, однако плоть тут же встала колом, прям как при течке. Откинув голову назад, на подушку, альфа отдал управление малышу и принялся наслаждаться прекрасным видом хрупкого тельца, прыгающего поверх него. Длинные прядки, метающиеся в разные стороны при каждом движении и закрывающие собой почти половину точеного личика. Тоненький голосок, издающий такие ласкающие слух стоны. Хрупкое, бледное тельце, словно фарфоровое и нежная, тонкая кожа, под которой видно каждую венку. Как же Мар любил все это. Наверное мужчина мог бы часами наблюдать за любыми действиями своего омеги, каждое из них все равно казалось бы ему преисполненным красоты. Малыш так и скакал вскрикивая, когда головка касалась волшебной точки и замирая в такой позе, потом же снова продолжая прыгать. Маленькие ручки упирались в грудь мужчины, создавая некое равновесие, чтобы не упасть Сил с каждым разом становилось все меньше и меньше. Немного больно и так приятно. — Пр.....прости, я.....я больше не могу......не могу, — прошептал малыш и обвалился на широкую грудь, вдыхая столь родной аромат. Волосы чуть щекотятся, от чего омежка чихнул и смешно сморщился. — Прости, — вновь еле слышно извинился омега — Все в порядке, котенок, — ласково прошептал альфа и в ту же секунду поменял положение тел. Учитывая небольшой вес малыша, это было совсем не трудно. Уперев хрупкое тельце в кровать и буквально призвав, обхватит собственный пояс ногами, альфа вновь начал движение, хотя, признаться самому себе, осталось ему совсем немного. — Можно? — задал он пустой вопрос, на который заранее знал ответ, как и то, что ближайшие пару часов проведет в любимых, теплых объятьях. — Да.....да, — тихо простонал малыш, обвалившись на кровать. Всё тело уже начало ломать и саднить. Да, беременность штука не сладкая. Кончив прямо внутрь, альфа склонился над хрупким тельцем и запечатлел на губках нежный поцелуй. — Кажется кое-кто сильно устал, — тихо прошептал мужчина, заглядывая в большие глазки. Глазки тут же смущённо были спрятаны в ладошки. Почему-то сейчас омежка дико засмущался и даже попытался прикрыться одеялом. Лицо просто горит огнем, ушки пунцовые. — — Ну ты чего, за-а-а-а-й? — тихо, с короткой усмешкой протянул альфа и убрал маленькие ручки. Мило тьмокнув омежку в нос, мужчина заглянул в большие глаза и прошептал, — люблю. Малыш ещё сильнее покраснел и кое-как закрыл голову одеялом. — Не смотри на меня, — прошептал он, вслепую пытаясь закрыть интимные места, — Не смотри. — Ты чего? — неловко улыбнулся альфа, но противиться не стал, позволяя и даже помогая малышу укрыться. — Что такое, милый? — порядком растерялся он. — Я стесняюсь, — прошептал глупыш, — Не знаю, почему, но стесняюсь. Мне жутко стыдно. — Хорошо, хорошо. Не лезу, — мужчина мирно поднял руки, насколько это вообще позволяло положение. Мило поцеловав, наверняка красную, мордашку сквозь одеяло, Мар отстранился и отсел на край дивана. — Может отнести тебя спальню? — Не знаю, — выглянул малыш, вдыхая воздух, которого под одеялом ему катастрофически не хватало, и спрятался обратно. — Не бойся я не смотрю, можешь выглянуть и дышать нормально, -посмеялся альфа и упершись локтями в колени, «уронил» голову на сложенный из ладоней в замочек. Осмотревшись по сторонам, он заметил перепачканный диван — «И снова привет, химчистка» «И всё равно я его люблю. Люблю каким бы он не был. Он самый лучший и самый заботливый» — думал омежка, смотря на широкую и столь родную спину. Всё-таки он полюбил его, полюбил всем сердцем. Жаль, что только сейчас это понял. Конец.