***
— Дорогие друзья! Спасибо вам за то, что пришли разделить со мной радость. Пожалуйста, веселитесь от души. Хочу, чтобы сегодня ваши лица сияли улыбками, а души наполнялись теплом и любовью. И еще одно — я хочу представить вам дорогого моему сердцу человека, который пришел поздравить меня, и это для меня большая честь. Давайте встретим бурными овациями великолепного Хиро! Все стоящие за круглыми столиками, сервированными на лужайке огромного сияющего особняка, захлопали. Под музыку, кланяясь гостям, к Шивону подошел Джеджун. Юно пристально рассматривал звезду и не заметил, что завис, ведя спор сам с собой. Ким был красив, как дьявол (и так же коварен). Стильная белая рубашка, правая полочка которой была заправлена в брюки, необычайно шла ему (косит под ангела). И вообще, у Юно сложилось впечатление, что сегодняшний образ певца был тщательно продуман (неужто хочет меня подразнить?). Стилисты явно хорошо поработали со знаменитостью, начиная от модно уложенных волос цвета темной вишни и заканчивая носками дорогих туфель (фу-ты, ну-ты, цаца!). Смущаясь, то и дело прикрывая рот ладонью, певец говорил какие-то слова поздравления, что проплывали мимо ушей Чона. «Лицемер, раздающий свои улыбки, как благословение небес», — вынес Юнхо окончательный приговор. «Воркуйте, голубки, пока можете, а потом приду я! — со злорадством подумал мужчина. — О, Ким еще и петь собирается? Даже так? Какой стремительный прогресс в отношениях, знают-то друг друга всего ничего! — заметив, что Джеджун повернулся к музыкантам и сделал им знак, возмутился мужчина. — Ну, пой, Зайчик, пой, а я послушаю твой сладкий голос, — криво усмехнулся он. — Ведь ты только и умеешь, что петь и лгать!» Между тем Хиро обхватил микрофон и запел, чаруя присутствующих своим голосом: «С Днем Рождения, тебя!» В это время на сцену выкатили огромный трехэтажный торт. Гости дружно ахнули и, подхватив поздравительный мотив, захлопали. Шивон прикрыл рот руками, не зная, как выразить свою благодарность от трогательности момента, и с чувством обнял Джеджуна. «Переигрываете, господин именинник, — скривился Юнхо. — Обнимашки — это уже перебор. И без них публику затянуло в розовую патоку, осталось только радугой плеваться, пффф!» — Юнхо фыркнул и демонстративно уселся на стул. Осушив бокал, наполненный шампанским, он огляделся. По всему периметру лужайки, вразброс, стояли накрытые столики. Всё внимание знакомых и совсем незнакомых ему людей в дизайнерских нарядах было приковано к паре на сцене. Яркая иллюминация вновь осветила сцену, как только Шивон задул свечки на торте. Музыканты увлеченно импровизировали тему «Happy birthday to you». Официанты бесшумно сновали между столиками. Чон подивился размаху, с которым Шивон устроил это празднество. Мельком взглянув на сцену, где сладкая парочка держалась за руки и, смеясь, резала торт под прицелом камер, он хмыкнул и принялся угощаться, бубня себе под нос: — Нафига, спрашивается, приглашать такую кучу народа? Стопудово решил повыпендриваться. Мол, смотрите и завидуйте. Ничего-ничего, смейтесь. Пока. Скоро мой выход, тогда вам будет не до смеха, особенно звезде нашей национальной. — Хён, опаньки, а ты чего один сидишь и брюзжишь? — оторвал Юнхо от напутственных размышлений самому себе знакомый голос. — Чанмин? А ты каким боком здесь? — удивился Чон, увидев донсена в обществе симпатичного молодого человека, на лице которого застыла брезгливая маска. — А мы же с Шивоном вместе служили и иногда общаемся, он меня пригласил с Кюхёном. О, хён, мы тогда к тебе подсядем, а то опоздали немного, и теперь неудобно будет искать свои места, — Шим потянул за руку спутника, и они уселись напротив Чона. — Кстати, хён, познакомься — это Чо Кюхён, мой друг и коллега. Кю, познакомься — это мой двоюродный брат, Чон Юнхо. Мужчины посмотрели друг на друга и приветственно кивнули. Юнхо мог поклясться, что во взгляде этого не пойми откуда взявшегося друга Мина мелькнула ирония. Причем ирония была ничем не прикрыта. Юно поежился и, наклонившись к уху донсена, прошептал: — Он странный. Вы, что, встречаетесь? Мин порозовел, но лаконично ответил: — Да, странный. Нет, не встречаемся. — Но собираемся, — встрял в их перешептывания Кю, расплываясь в победной улыбке. Юно приподнял одну бровь, строго уставившись на нового знакомого, а потом перевел вопросительный взгляд на родственника. Чанмин развел руками, изображая непонимание, и натянуто засмеялся. Юнхо уже было хотел поставить на место язву, но к их столику подошли Джунсу и Ючон. — И ты тут? — увидев Пака, Чон уставился на него в немом вопросе. — И я тебя приветствую, дружище. Что ты так удивился? Думаешь, я смог бы отпустить моё солнышко одного на это сборище соблазнов? — Джунсу ущипнул своего парня. — Да шучу я, шучу, — засмеялся Ючон, отодвигая стул для солнышка и усаживаясь рядом. — Но в каждой шутке есть доля, — почувствовав пинок под столом, он хитро прищурился и произнес: — шутки! Ха-ха! — Очень смешно, сейчас лопну от смеха, — прервал его Джунсу. — Юно-хён, а ты уже поздравил Шивона? — Да, когда прибыл. Наш Казанова стоял у входа и встречал гостей, сияя как только что вкрученная лампочка. Пришлось перекинуться с ним парой слов, — пояснил Юнхо и спросил: — А вы почему так задержались? Я тут чувствовал себя белой вороной, когда эта новоявленная парочка устроила на сцене шоу. — Шоу? Вот, блин, говорил я тебе поторопиться! Такое пропустили! — с досадой в голосе воскликнул Су, хлопая Ючона по руке. — Да нечего было смотреть, — опять встрял Кюхён. — Спели песенку, пообнимались, попозировали и разрезали торт. Обычный набор на подобного рода пати. Если бы на месте Кима был простой смертный, то и не было бы такого ажиотажа. Просто немного изменили сценарий, явив торт первым актом, ну, и заодно пустили немного звездной пыли в глаза толпы. Юно проникся уважением к младшему и протянул ему ладонь. Тот хлопнул по ней и подмигнул Чону. — Оу, парни, — услышали они счастливый голос виновника торжества. — Я так рад, что вы пришли, спасибо, — у их столика возник Шивон, держащий за руку айдола. — Можно Джунни присоединится к вашей компании? — произнес Чхве, отодвигая свободный стул слева от Юнхо для Кима. — Из всех находящихся тут людей он немного знаком только с вами, — Джеджун поклонился всем находящимся за столиком и присел. — Мой ангел, я обойду гостей и присоединюсь к вам, — обратился Ши к Джеджуну, а Юнхо при этом скривил лицо, как от зубной боли. — Юно-ши, будь другом, поухаживай за нашим почетным гостем, чтобы он не заскучал без меня, — Чхве изобразил эгьё, а у Чона после этих слов вмиг поднялось настроение, ведь наконец-то всё пошло по его плану, и он даже согласно закивал и заверил коллегу, что с огромным удовольствием уделит внимание именитому гостю. — Простите, мне нужно исполнять обязанности хозяина вечеринки, — Ши ободряюще улыбнулся певцу, поблагодарил друзей и отошел к соседнему столику, тут же начиная рассыпаться в любезностях. — Ну, что же, Ким Джеджун-ши, разрешите поухаживать за вами, раз уж вы временно остались без своей половины, и я сегодня, как раз очень удачно получилось, тоже один, — пристально глядя на Кима, протянул Юнхо с маньячным блеском в глазах. — Парни, а чего сидим, давайте выпьем за нашу знаменитость и гордость Кореи. Кюхён-ши, разливай, — приказал он младшему, чувствуя в нем своего союзника. — Спасибо, Юно-ши, — принимая наполненный бокал из рук Чона, очаровательно улыбнулся ему Ким. «Вот же гад, ведет себя так, словно между нами не было ничего! — возмутился таможенник про себя, при этом ответно улыбаясь и специально придвигая левую ногу к ноге Кима. — Так, минуточку внимания, — поднимая свой фужер, сказал Ючон. — Давайте выпьем за нашего талантливого и всенародного любимца. И хоть сегодня мы собрались в этом прекрасном месте совсем по другому поводу, думаю, что Шивон будет не против, если мы выпьем первый бокал за гордость страны. Джеджун-ши, для нас большая честь видеть вас на этом празднестве. Мы все тут ваши большие поклонники, — он посмотрел на Юнхо, который повернулся к Джеджуну и, пялясь на певца, решал в уме задачу, почему тот не отодвинул свое бедро, а, наоборот, прижался им к ноге Чона. — И Юно-ши — самый преданный ваш фанат из всех нас, — произнес Пак, подмигивая остальным. — За вас и ваш талант! Все сидящие дружно чокнулись под благодарственные слова айдола и, выпив за творчество Хиро, закусили. Юно наблюдал за Кимом. Он не мог точно сказать, его восхищало или раздражало то, как Джеджун аккуратно ел, как изящно захватывал палочками еду и, жуя, мило причмокивал. При этом певец еще успевал что-то отвечать или рассказывать, смеяться и строить эгьё. Юнхо не знал, злит его или радует то, что звезда, привлекая всеобщее внимание и находясь тут в качестве возлюбленного именинника, тем не менее скрытно флиртует с ним, то прижимаясь ногой, то задевая ладонью конечности Юно. Однако в одном Чон был уверен точно: сидящий рядом Ким Джеджун не оставлял его равнодушным. Певец хоть и выбешивал его до мозга костей, но таможенник терпеливо ждал своего часа. Вечеринка была в самом разгаре. Напоздравлявшиеся гости оживились. Ведущий не давал скучать никому. Сначала гости хохотали над портретами именинника, нарисованными участниками конкурса «Я так вижу». Ючон, Джунсу и Чанмин громко хлопали Кюхёну, получившему главный приз за дружеский шарж Шивона. Потом все болели за Чанмина, решившего посоревноваться в поедании сладостей на скорость. Он тоже вернулся на свое место с наградой. Джунсу уговорил Ючона принять участие в следующем конкурсе на самый лучший поцелуй. Им повезло меньше, так как они стали вторыми. Юно смотрел на веселящихся друзей и морщился, не понимая, что за идиот составлял программу вечера. Какие-то то детские, то пошлые соревнования, а удовольствие и радость у присутствующих прямо зашкаливали. Тамада объявил о последнем танцевальном конкурсе. Джунсу, Ючон, Чанмин и даже Кюхён уставились на Чона. «Что?» — безмолвно вопросил он у друзей, выпучив глаза. В этот момент он почувствовал теплое дыхание на своей щеке. Медленно повернув голову к звезде, Юно сглотнул, почувствовав себя невинным агнцем на заклании. Придвинувшись, Ким гипнотизировал его каким-то странным и, можно сказать, похотливым взглядом, губы певца шевелились, о чем-то прося Чона. Аура интимности окутала таможенника, и он смотрел, как Дже, прикусив нижнюю губу, игриво подмигнул ему и замолчал в ожидании ответа. Юно захотелось уволочь этот ходячий соблазн прочь от всех этих глаз, в темноту своей спальни, бросить на шелковую простыню, присвоить себе и властвовать над ним единолично. Он сверлил взглядом динамщика, пытаясь понять, что за мысли вертятся в голове этого искусителя, и не очередная ли это ловушка коварного Кима, чтобы посмеяться над ним. — Хён, давай уже, тряхни стариной, хватит пялиться на Джеджуна-ши! — Да, идите вместе и отожгите! — О, хён, твоё любимое аргентинское танго! Подстёгиваемый восклицаниями друзей, Чон подумал, что вот он — его шанс отыграться, ведь эту его сторону притворщик еще не знает, а значит, он застигнет врасплох звездень и отыграется за всё. Его лицо осветила коварная усмешка, он поиграл бровями и, вскочив с места, схватил Джеджуна за руку, потянув на себя. Певец не успел очухаться, как оказался притянутым в объятия Чона. Одну его руку Юно закинул себе на плечо, а вторую, обхватив ладонью, вытянул на всю длину. Свою свободную конечность он приставил ребром к спине таращившегося на него Кима. Сделав поворот головой туда-обратно, одновременно при этом шаркнув ногой, таможенник прижался щекой к щеке певца и в ритме танго потащил офигевшего, но совсем не сопротивлявшегося Дже к сцене. — Файтин! — заулюлюкали друзья, а Пак облегченно выдохнул, подумав, что наконец-то лёд тронулся. Джеджун не мог поверить своему счастью и боялся дышать, чтобы не вспугнуть ненароком вошедшего в танцевальный раж Чона. Тот вертел Кима во все стороны, при этом очень бережно поддерживая и ведя за собой. Подобно послушной глине в руках искусного гончара, певец с каждым па своего партнёра проникался его страстью. Он просто на каком-то наитии шел за ведущим, получая необъяснимое удовольствие от танца и, главное, от близости Чона. Когда после очередного верчения и кручения их взгляды встретились, Юно притянул к себе звезду своей души. Продолжая двигаться под музыку и неотрывно смотря в глаза Джеджуна, он прошептал: — Зачем ты всё это делаешь? К чему эта игра? Ты дразнишь меня? Я же нравлюсь тебе. Нет, не так. Ты ведь меня хочешь так же, как и я сгораю от желания, разве нет? Джеджун прикусил нижнюю губу, не зная, что ответить согласно своему плану, однако долго ему не пришлось раздумывать, ибо Чон, сделав резкое движение, опрокинул певца на спину, поддерживая рукой, и наклонился к самому его лицу, обжигая дыханием и пронзая взглядом: — Неужели ты готов отказаться от такого чувства? Ты всё ещё хочешь продолжить эту войну? Хорошо, будь по-твоему, — еле слышно произнес Чон, проведя пальцем по губам Кима. Раздались крики «Браво!», все восторженно захлопали. Пять пар глаз с надеждой уставились на замершую в финальной позе пару. Когда же Юно вернул Джеджуна в стоячее положение и, поклонившись публике, даже не посмотрев на своего партнёра, направился в сторону входных ворот, оставив звезду в одиночестве на танцевальной площадке, Шивон закатил глаза, Кюхен приложил ладонь к лицу, Чанмин скривился, Джунсу с досадой прикусил губу, а Ючон разочарованно выдохнул. Однако заговорщики опять воспряли духом, увидев, как пришедший в себя Ким, поклонившись восторженной толпе, быстрым шагом направился за Чоном. — Чон Юнхо, остановись! — услышал грозный оклик Юно почти у самого выхода из особняка. — Ты разве не хочешь услышать ответы на все свои вопросы? — таможенник остановился, подумав, что становится интереснее. Увидев, что этот несносный Чон замер на месте, но не обернулся, Джеджун обошел его и встал к нему лицом. — Не я начал эту войну, Чон Юнхо, — решил раскрыть свои козыри Ким. — Я искренне полюбил тебя, можно сказать, с первого взгляда. Несмотря на твой игнор, ты стал моим источником вдохновения. Я мог только мечтать, что когда-нибудь ты примешь моё чувство и посмотришь на меня с любовью. Когда я испугался, что потерял тебя, что не успел сказать тебе о своих чувствах, полный решимости найти тебя и признаться, я узнаю, что ты ненавидишь меня так сильно, что готов поиграть со мной, только чтобы сделать мне больно, — Юнхо обалдело уставился на Кима, не понимая, какая сволочь проболталась. — Что смотришь? Или хочешь сказать, что такого не было? Как думаешь, что я ощущал, слушая эти твои слова? Ты отобрал у меня даже возможность мечтать, — горько усмехнулся Джеджун. — И тогда я решил, что буду играть по твоим правилам. «Ведь это несправедливо. Я не сделал ему ничего плохого», — стоя у двери кабинета детектива Пака в тот день, думал я, потрясенный твоими коварными планами. Еле удержавшись от охватившего меня желания ворваться в помещение и обрушить на тебя всю свою ярость и обиду, даже не дослушав твои мстительные планы, я ушел, — Ким хмыкнул. — Так какого чёрта ты сейчас строишь из себя обиженного? Что, не получилось «поматросить и бросить»? Ну, уж извини, в следующий раз разглагольствуй о своих идеях шепотом. Никогда ведь не знаешь, кто стоит по ту сторону двери, пока не откроешь её, — Джеджун грустно посмотрел на Юно, а его сердце сжималось от боли, ведь Чон даже не пытался ничего отрицать. — Прощай, Чон Юнхо, и спасибо тебе, я повеселился, глядя на твои потуги. Даже твои друзья прониклись моим чувством к тебе, и только ты... — он прошел вперед, задев плечом таможенника. Это движение привело в чувство онемевшего от слов Дже Юнхо. Мужчина развернулся, схватил Кима за руку и потащил дергающегося певца к своей машине. Его внезапно озарило, что это конец, и приложил к этому руку он сам. Нет-нет, он не согласен вот так расстаться с этой бестией. Ни в коем случае, ни за что! — Отпусти, псих, всё равно не будет так, как хочешь ты, — пытался вырваться Дже из железной хватки. — Game over, Чон Юнхо! Угомонись уже и учись проигрывать. — Нет, дорогой мой Ким Джеджун, ты ошибаешься. Игра не закончена, иными словами — она только началась. Я ещё не раскрыл тебе свои карты, — запихивая певца на заднее сиденье авто и устраиваясь рядом, пробубнил Юно. — Это ещё вопрос, кто проиграл, а кто выиграл. — Что ты этим хочешь сказать? — офигел Ким, пытаясь спрятать за бравадой испуг. — И вообще, отодвинься от меня, что ты прилип как банный лист? — А тебе вроде бы нравилось, — даже и не думая отодвигаться, навис над ним Юно. — Эммм, ну, это было частью плана, — попытался вырулить певец. — Ах, значит, это было частью плана? — ухмыльнулся Чон, придвигаясь ближе. — А какой тогда планировался финал? — уставился он на Джеджуна, который отвел взгляд. — Смотреть мне в глаза! — рыкнул таможенник. — Отвечать! — приказал он. Ким затравленно посмотрел на мужчину своей мечты, а потом махнул рукой на все разногласия. Юно оторопело взирал, как в глазах звезды вспыхнул загадочный блеск, в руках, которыми он обнял Чона за шею, притягивая к себе, появилась сила. Джеджун за какие-то доли секунды преобразился, источая сексуальность. — Вот такой, — томно произнес певец и присосался к губам Юнхо. Перед глазами Юно пронеслась вся его скучная жизнь. Как он вообще мог существовать без этой заразы, так вдохновенно целующей его, Чон и сам не понимал. «Околдовал, не иначе, — пронеслось у него в голове. — Больше никуда это чудо от себя не отпущу!» — было последней его разумной мыслью, ибо дальше он окунулся в водоворот страсти.***
— Хён, как думаешь, куда они делись? — взволнованно спросил Мин у Пака. — Да фиг их знает! От этих двоих можно чего угодно ожидать! — протянул Ючон, оглядывая пространство у ворот. — Ой, а вдруг мой братец прибьёт звезду невзначай? А то он был таким злым, когда уходил, — ещё больше взволновался Шим. — Успокойся, Чанмин. Ким Джеджун тоже не пальцем делан. Даст отпор, не сомневайся, — бодро ответил младшему Джунсу. — Да вон же они! В машине Чона, — кивнул головой в сторону парковки Кюхён, обнимая Чанмина. Все посмотрели в указанную сторону. — Что они там делают? Смотрите, как авто потряхивает! — округлил глаза Шивон. — Как, что? Хён досмотр проводит, — хмыкнул Мин. — И, по-видимому, очень личный, — поддержал Кю. — Фух, слава Богу! Финита ля комедия! Ну, а вы что встали-то? Пошлите праздновать, — разворачивая любопытных парней к особняку, прикрикнул на них Ючон. Пятерка заговорщиков, хохоча и вспоминая детали операции, вернулась за свой столик. Вечернее небо осветили вспышки салюта в честь именинника. Пати подходило к своему завершению, но никому не хотелось покидать веселье. Кто танцевал, кто-то вел разговоры, то и дело раздавался смех, и никто не заметил, как от особняка отъехал автомобиль, унося влюблённую парочку в новую для них жизнь, наполненную ссорами и сладкими примирениями, бытом и романтикой, ревностью и любовью. Как бы то ни было, эти двое обречены на любовь, и ничто не сможет разрушить это взаимное чувство. Ведь судьба не дура, она не будет сводить случайных людей. У неё всё предопределено. Fin.