Who are you?

По всему университету раздался противный, но такой долгожданный звонок, оповещающий о конце пары. Попросив Тэхена собрать все его вещи, Чонгук вылетел в коридор, несясь по нему и заглядывая во все кабинеты в поисках чиминовой группы. Альфа в попыхах набирал его номер, но никто не отвечал, а бесконечные гудки начинали раздражать, позволяя волнению разрастаться с небывалой скоростью. После пяти минут быстрого бега, он все-таки нашел знакомые лица, которые раньше видел с Чимом, выходящим после лекций. Вроде бы Хосок тоже должен быть здесь, но это не точно, да и вообще Чон никогда не интересовался кто где занимается. Оглядев всех и не заметив родную макушку, руки стали мелко дрожать, а внутренности разрываться на мелкие части. — Где Пак Чимин? — Голос звучал уверенно, достаточно громко, чтобы все услышали, но проскальзывала некая нервозность. И никто, никто мать его, не ответил на вопрос, оставляя его проигнорированным. Все лишь громко зашептались, косо посматривая на брюнета, что напрягало и выводило из себя еще больше. — Блять, я спросил, где Пак Чимин! — Переходя на злобный крик, он почти что рычал, уже не держа себя под контролем. Когда опять последовал шепот, он подошел к первому попавшемуся столу, подхватывая его и с грохотом переворачивая, бросая куда-то сбоку. Студенты вылупились на парня, а кто-то соизволил ответить на поставленный вопрос. — Откуда мы знаем?! Чего распсиховался то? Придурок. — Какой-то синеволосый, странно усмехаясь, нагло смотрел на взъерошенного первокурсника, показывая все свое недовольство от поведения какого-то сопляка. — Вы с ним, сука, учитесь! Если я узнаю, что вы с ним что-то сделали, — Проведя взглядом по каждому и ткнув во всех указательным пальцем, он устрашающе продолжил. — Я вам всем хуй на голову натяну, поняли?! — Внезапно послышался звук падающих на твердую поверхность книг, сообщающий о прибытии педагога. — Что тут происходит?! — Окей. У них сейчас должен был быть английский, и, пришедший вести урок сероволосый практикант, говорит слишком грозно, хмуря свои широкие брови. Вспоминая, что он все-таки парень Джина, Чонгук срывается к нему, в панике спотыкаясь на ходу и забывая о всякой неприязни. — Извините, сонбэ, вы не видели Чимина? Просто он трубку не берет. — Что? Он разве не тут? — Он стал выискивать омегу, надеясь отыскать его среди шумных ребят, обсуждающих что-то сверх интересное. Взяв телефон, он стал набирать чей-то номер, все также хмурясь, но уже от беспокойства. — Сейчас у Джина спрошу, может он вообще дома остался. Кивнув, Чонгук барабанил пальцами по парте, боясь услышать о том, что Пака нет дома. — Джинни, привет. Чимка случайно не дома? — Посмотрев на брюнета, он устало вздохнул, потирая виски и соображая куда тот мог запропаститься. — А нет, все хорошо. Наверное в столовой прохлаждается. — Он соврал, дабы омега не накручивал себе печальные исходы и спокойно учился, не забивая голову. Они сами со всем разберутся. — Что? Где он? — Он уже не мог сдерживаться, переминаясь с ноги на ногу, хрустя пальцами, а в глазах читался испуг и пробегающие варианты мест, где может быть его непутевый парень. — Они сегодня вместе сюда пришли. Ты в столовой смотрел? Его там нет? — Нет. Чон уверен, что он явно не там. Но надо убедиться, пока все нутро кричит о проблеме. — Давайте разделимся? Я обыщу левое крыло, а вы правое и столовую. — Практикант кивнул головой, и, раздав всем задания, вышел и кабинета вместе с младшим, который тут же испарился в нужном ему направлении. Чонгук начал свои поиски с первого этажа, оббегая каждый уголок, проверяя каждый туалет и каждую кабинку в нем, но безрезультатно. Ему попадаются лишь посторонние, совсем не волнующие его студенты. На первом и втором красноволосого нет. Поднявшись на третий и раскрывая все двери, он наткнулся на закрытую. Уборная находилась в самой глубине, где очень редко кто бывает. Да, самое логичное место, чтобы спрятаться. Альфа осторожно постучал, вслушиваясь в то, что происходит за дверью. Слышались только всхлипы. — Чимин-а, ты там? — Уходи. Ты обманул меня. — Надрывные рыдания и громкий крик терзали сердце, и Чон задумался, когда же он успел его обмануть. Он ведь говорил только правду, а все обещания держал, даже не думая их нарушать. — Что? Я тебя не обманывал. Открой дверь. — Брюнет уже откровенно колошматил деревянную поверхность, требуя ее отвориться. Но она не слушалась, поэтому пришлось действовать по своим методам. — Пак Чимин! Если ты сейчас же не откроешь, я блять выломаю ее! — И он не шутил. Он расправится с любой преградой на его пути, если на кону стоит Чимин. Он пересечет океаны, обогнет горы и пройдет через пустыни, если на другой стороне его ждет его истинный. И, когда он плачет в гребаном туалете, ничего не помешает ему прижаться к своему сокровищу и успокоить его. Через две минуты не было слышно ни шагов, ни открывающейся защелки. Другого выхода не оставалось. Отойдя на приличное расстояние, Гук разбежался и выставил ногу вперед, пиная хиленькую дверь, которая тут же представила то, что твориться внутри. А внутри был Чимин, сидевший на полу. Он поджал колени к груди, пряча в них лицо, а длинные волосы скрывали его опухшие от слез глаза, не давая все рассмотреть. Омега даже не поднял голову, стопроцентно зная, что рано или поздно единственное ограждение бы выбилось. Чонгук подбежал к нему, падая на колени и протягивая руки, чтобы обнять содрогающегося в рыданиях Пака. — Чимми? Что такое? — Он ждал, что старший все выложит, пожалуется, а он просто накажет преступников. Но кто бы знал, что в глазах красноволосого преступником оказался он сам. — Уйди! Ты обещал! — Чимин резко оттолкнул от себя парня, который пошатнулся и приземлился на попу. — Вы с Тэхеном всем все рассказали! Но…ты мне обещал…я тебе доверял…– Его слова били по мозгам, шестеренки стали крутиться быстрее, соображая и вникая в происходящее. Хен смотрел с такой обидой, что хоть прям сейчас вены вскрывай или с крыши прыгай. — О чем ты? Я никому ничего не рассказывал, малыш. — Глаза в глаза. Один пытается найти ответ, а другой правду. И все бы ничего, но Пак начинает закрываться даже перед Чоном, преграждая все возможные пути в его мир. Однако не все потеряно, по крайней мере пока что. — Тогда откуда? Откуда они все знают? — Он не понимает, он гадает и, кажется, не совсем верит. Пальцы сжимают кожу на ногах так сильно, что могут остаться синяки, а голос дрожит, как осиный лист. — Все узнали, что ты омега? — Шестеренки наконец то докрутились, впихивая ему вполне логичное предположение. А когда по красному и опухшему лицу дорожки слез покатились сильнее, он понял, что прав. Попытка номер два. Он быстро подползает к Чимину и на раз, два обнимает хрупкого и такого ранимого человечка. — Это правда не я, малыш. Поверь мне. Я буду тебя защищать, никто не тронет тебя. Тем более, когда узнают, что у тебя есть истинный. — Головой часто замотали, скуля от накативших неприятностей, которых он всю жизнь боялся. — Что нет? Объясни мне, что случилось? И красноволосый начал свою, прерывающуюся на шмыганья и всхлипывания, речь… Придя в универ и привычно зайдя в свою аудиторию, все было…совсем не обычно. Все пялились на него, смеялись и тыкали пальцем. Всякое может быть, поэтому Чим и внимания не обращал, но после того, как один из его «охраны» смачно шлепнул его по заднице, мысли стали собираться в кучу. Нет. Не может быть. Он окатил его матами и пощечиной, а остальные даже не выполняли свою работу, лишь нахально усмехаясь. — Чего ты так злишься? Разве омег нельзя бить по их сочным попкам? — Омег. Ключевое слово. Глаза растерянно забегали, пытаясь найти подвох, но его не было. Чимин был одним из самых популярных, имевших превосходную фигуру, на которую все слюнки пускали. Но раньше мало кто смел до него домогаться…что будет теперь? Ведь омег унижают, пользуются ими, как игрушками для секса и совсем не уважают их мнения. Застыв в немом шоке, он вновь почувствовал чужие лапы на пятой точке, и еще одни, которые накрывали его пах. Его лапали. При всех. И никто не подумал его защитить, просто смотря и улыбаясь. Черт, как можно улыбаться при виде такого? — Ммм, как мы раньше держались… Это тебе за тех, кого ты избил. — Пальцы сзади сжались сильнее, будто приводя его в чувства и призывая злость вместе со страхом. Коленка поднялась и заехала одному между ног, отпихивая сгибающегося пополам амбала куда-то в сторону. Остальные сразу же схватили его с двух сторон, таща за собой туда, где посторонних поменьше будет. Красноволосый сопротивлялся, кричал, но ему заткнули рот ладонью. Грязной, противной, вонючей ладонью. Остановившись, его прижали к стене, а один стоял прямо напротив, хватаясь за обе щеки. — Мы видели видео. Может, поцелуешь меня так же? — Амбал приблизился к лицу, а ноги оказались в плену, не дававшем даже защититься. Какое еще видео? О чем они? Эта мысль успела пролететь перед тем, как в пухлые губы впились другие, а пальцы больно сдавливали челюсть. Он изо всех сил старался отвернуться, избежать тошнотворного касания, но все было безнадежно. Слезы хлынули ручьем, придавая принужденному поцелую соленый вкус. Блевать хочется. Грудь сжимает страх, земля уходит из-под ног. А потом его пустили по кругу. Каждый из них насиловал его губы, облапывая все тело и пытаясь просунуть язык внутрь. Но Пак стойко держался, плотнее стискивая зубы и старательно отворачивая лицо. Вскоре стало до такой степени отвратно, что какой-то ком поднялся вверх по горлу, извергаясь наружу в виде блевотины. Страх настолько велик, что организм пытается хоть как-то абстрагироваться, защищая себя. И сейчас, когда лицо ненавистного альфы полностью в его рвоте, он наконец-то отстранился от него, матерясь через каждое слово. — Сука, что это, блять, такое! Блять, блять, блять! Ну нахуй тебя! — Звонко ударив Чимина по настрадавшейся щеке, он протер кофтой лицо, избавляясь от склизкой жижи и дал знак остальным, типа «валим отсюда». Скатившись по стене, он долго не мог прийти в себя, громко плача и закрывая рот рукой, чтобы никто не услышал. Он как раз сидел напротив туалета на том самом третьем этаже, поэтому помощи можно было не ждать. Еле как поднявшись на ноги, омега побрел к раковине, чтобы умыться, стереть с губ слюни тех уебков и прополоскать все внутри от рвоты. Нижние конечности совсем не держали, а руки бесщадно дрожали, не давая нормально сделать задуманное. Закончив, красноволосый запер дверь на замок, чтобы, не дай Бог, никто не зашел. Мокрые капли все еще скатывались по щекам, кажется, с таким количеством воды из глаз он мог бы устроить всемирный потоп и затопить все вокруг. Устроившись в самом углу, он поджал ноги груди и стал плакать в полную силу, уже не боясь быть услышанным. Все повторяется. Скоро все начнут измываться над омегой, ранее скрывавшей свой пол, чем и привлек к себе излишнее внимание. Глупое и опрометчивое решение. В голове крутилась мысль, что все они узнали его самую большую тайну либо от Тэхена, либо от Чонгука…верить не хотелось. Но испуг застилал разум, из-за чего здраво мыслить не удавалось. Как говорится, вспомни лучик, вот и солнышко. Послышался стук и родной голос с нотками всепоглощающего беспокойства, угрожающий выломать долбанную дверь к херам собачьим. — Блять. Я их убью. — Подорвавшись с места, Чонгук хотел было покинуть помещение, чтобы надрать им всем задницы, но его схватили за запястье, жалобно глядя в глаза. — Нет. Не оставляй меня. — Вроде бы прекратившие свой путь капельки, хлынули с новой силой, а ворот толстовки покрывали новые мокрые пятна. — Обещаю, они пожалеют о том, что сделали. — Стиснув зубы и сжав кулаки до впивающихся в кожу ногтей, он сел рядом с парнем, как можно ближе прижимая к себе. Чимин дрожал, поэтому Чон стал сцеловывать влажные дорожки, но вдруг, его глаза округлились и он резко отпрянул от нежных щек. — Ты весь горишь! — Приложив руку к его лбу, он убедился в этом. Чимин заболел и его охватила температура под сорок, не меньше. — Нет, все в порядке. — Помотав головой, Пак стал убеждать в этом не только брюнета, но и себя, потому что тело и правда обдало жаром, только раньше он не ощущал его так отчетливо, погружаясь в мир ужасов. — В смысле в порядке? Нифига не в порядке, Чимин. — Встав с места, младший протянул ему руку, помогая подняться следом. Даже ладошки…они горячие. Что за, сука, хрень? За что на их души сваливается одна проблема за другой? — Гукки…голова кружится…– Пак стал прикрывать веки, пытаясь выровнять картинку перед собой и устоять на подкашивающихся ногах. Брюнет видел его состояние, а времени терять нельзя, поэтому, одна рука запустилась куда-то под колени, а вторая обвила талию, поднимая в воздух. Целуя в лобик, он шепчет слова о том, что все будет хорошо, и несется в медпункт. Спускаясь по лестнице, которая сейчас кажется слишком длинной, он сталкивается с бегающим вокруг практикантом, у которого волосы потеряли былую укладку. — Что с ним?! — Он взволнованно прикрикнул, оглядывая парня на руках у Чона. Его лицо было опухшим и красным, только уже непонятно от слез или от высокой температуры. — Сонбэ, нам в больницу надо. Срочно. — Медпункт бы все равно ничем не помог, а раз тут взрослый подвернулся, то лучше бы съездить в больницу. Тем более там уже точно скажут в чем дело и дадут нужные таблетки. — Н-нет. Все нормально…– Чимин что-то пробормотал, и было ясно, что слабость охватывает все тело, а глаза не в силах раскрыться. — Пошли. — Направившись в сторону университетской парковки, сероволосый достал ключи от машины, быстро открывая ее. — Садись с ним назад. Послушно выполнив приказ старшего, он оказался на заднем сидении, укладывая Пака к себе на колени. Он всю дорогу перебирал ему волосы, которые были мокрыми, как после душа. Иногда он нагибался низко-низко и целовал разгоряченную кожу, переплетал пальцы рук и дул на лицо, хоть как-то охлаждая. — Чимин-а, слышишь меня? — Он почти незаметно кивнул, а Гук выдохнул. Хотя бы сознание не потерял. — Сейчас уже приедем, потерпи немножко. — Приехали, вылезайте. — Тормознув, брюнет осторожно вышел из автомобиля, аккуратно вытаскивая за собой старшего, у которого слабость и головокружение охватили все тело. Влетев в поликлинику, к ним подбежали медсестры с каталками, куда Чон положил своего парня. Они увезли его куда-то, альфа просился с ним, но ему не разрешили, прося подождать в коридоре и заполнить нужные бумажки, которые, в конце концов, заполнял сонбэ. Губы уже были искусаны в кровь, а минутная стрелка часов перевалила за 12, что означало, что они пробыли тут около получаса. — Да что они с ним такое делают?! — Нервничая, Гук ударил по столу с журналами, привлекая на себя лишнее внимание. — Успокойся, врач скоро выйдет. — Сероволосый выглядел спокойным, но потому, как он ковыряет кожу вокруг ногтей, можно понять, что это отнюдь не так. — Ему, скорее всего, капельницу поставили. Только брюнет хотел начать паниковать, как из палаты, куда завезли Пака, вышел невысокий седовласый мужчина, поправляющий очки на переносице. — Кто с Пак Чимином? — К врачу тут же ринулись двое альф, взволнованно заглядывая ему в глаза, даже у сероволосого маска спокойствия треснула. — Что с ним? — Чонгук уже не мог ждать ответа, он и так весь измучился за эти 30 минут. А сейчас, когда причину такого состояния готовы огласить, все внутри сжимается до размеров атома. — Ничего серьезного. Он заболел, вследствие чего повысилась температура, которая на фоне стресса или, вероятно, сильного испуга, перевалила за допустимые нормы. Слабость и головокружение появились из-за накладки нервного потрясения на болезнь, это еще хорошо, что он сознание не потерял, хотя уже был на грани. Мы поставили ему укол и капельницу, когда она прокапает, ему станет лучше и вы сможете забрать его домой. Только есть одно условие. — Посмотрев сначала на сонбэ, потом на Чонгука, который вопросительно выгнул бровь, он продолжил. — На учебу ему сейчас нельзя. Пусть вылечится и решит все проблемы, из-за которых обычная простуда доставила столько неприятностей. И еще, не выпускайте его на улицу в таком виде. Его куртка слишком тонкая для зимы. На этом все, всего доброго. — Поклонившись, доктор развернулся, спеша к очередному пациенту. А Гук прокручивал то, что Чимин постоянно ходит без шапки и вечно ежится от любого дуновения ветерка. — Заберешь его к себе до вечера, пока лучше не станет? Я не хочу, чтобы Джин переживал. Да и к тому же, он Чиме со своими заботами точно покоя не даст. — Хорошо, без проблем. — Кивнув, брюнет был даже рад, что сможет сам позаботиться о своем омежке. Он купит ему супчик в какой-нибудь хорошей кафешке, накроет пледиком и будет кормить, чтобы поскорей выздоравливал. — Кстати, что там произошло то? — До него только дошло, что он и причин то не знает. Не знает, почему Пак пропал, почему чуть бы в обморок не шлепнулся и какие такие нервные потрясения у него были. — Понимаете, сонбэ…– Не успел младший начать, как его перебили, но зато, теперь он узнал его имя. — Называй просто Намджун-хен, и давай на ты. А теперь продолжай. — Как бы сказать…– И снова его перебивают, это такая привычка что ли? — Говори все как есть, я знаю, что он омега. — Брови на секунду взлетели вверх, и альфа вновь кивнул, теперь уже без перебиваний начиная свой не очень приятный рассказ. — Вот упыри. Извини, но бля, как можно быть такими суками. — Уже не только Чонгук на них зол, а даже сам преподаватель, у которого в глазах полыхает огонь. — Согласен. Я их всех переубиваю, будут знать, где раки зимуют. — Ярость начала возрастать, снова покрывая органы и обжигая все вокруг, так же как и снег покрывает холодную землю, не оставляя ни одного незастеленного места. Внезапно дверь палаты отворилась, выпуская взъерошенного, усталого и распухшего омегу, вид которого кричал о простуде, поглотившей его. — Чимин-а, поедешь сейчас к Чонгуку, хорошо? — Без лишних вопросов, он вроде как промычал «угу», соглашаясь на все, лишь бы очутиться в горизонтальном положении. Взглянув на брюнета, он потопал ближе к нему, прижимаясь всем телом. Теплые руки обвили его талию, а носик уткнулся в красную копну волос. — Чонгук, запиши мой номер. Чтобы мог позвонить если что. — Младший протянул свой телефон, давая Намджуну записать его самостоятельно, потому что он сам был очень занят, обнимая заболевшее солнышко, которое до сих пор имеет такую же температуру, как у настоящего. Вернув мобильник хозяину, хен развернулся в сторону выхода, но Чонгук остановил его, отстраняясь от омеги. — Минуточку. — Показав указательный палец, он стал снимать с себя и с Пака куртку, надевая после на него свой теплый, чересчур огромный для старшего, пуховик. — Ты почему в такой куртяйке ходишь? Вот из-за этого и болеешь потом. — Красноволосый надул губки, а брюнет чмокнул его в носик и натянул на голову капюшон. — Вот, теперь пойдемте. И пусть чужая куртка не налезла на него, главное это то, чтобы Чимин не замерз. Да и к тому же, тут до машины недалеко, идти около минуты. Даже если он успеет продрогнуть, в салоне автомобиля по-любому согреется. Приехав к общаге, Чон взял маленькую ладошку в свою и вышел на улицу, прежде поблагодарив и попрощавшись с сероволосым. Неслабо сегодня Чим нервы потрепал, да уж, он никогда в жизни так не переживал. Кажется, несколько прядей обязаны были поседеть после такого насыщенного дня. Старший идет рядом весь такой тихий и спокойный, аж не по себе становится. Надо бы его поскорее в кроватку уложить, да за бульончиком сгонять. И еще, нужно разобраться откуда просочилась информация и навалять всем по самые не хочу, кто связан с этой утечкой и тем, кто приставал к этому милому созданию. Одновременно с поставленными задачами, Гук мысленно обещает себе, что будет бдить за Чимином, защищая от всяких ублюдков вокруг. Он больше не позволит каким-то уебкам посягать на чужое, обижая того, кто всем сердцем ему дорог. Он защитит его, чего бы ему это не стоило.