***
Чонгука все никак не покидают мысли о том, кто бы мог снять то видео. Благо есть Намджун, который не оставляет брюнета одного, помогая всем, чем только может. Он, кстати, уже удалил видео с сайта и со всех других платформ, куда оно могло залиться. Также он скинул фотки двух оставшихся синеволосых, к сожалению, без информации об имени, факультете и прочих важных мелочей. Однако Чимин должен знать хотя бы одного, так что это немного успокаивает. На первом снимке мощный альфа с цветным драконом на шее и двумя проколами на нижней губе. Выглядит устрашающе. На втором — омега, не вызывавшая ничего, кроме жалости, уж слишком измученно и безобидно выглядит, а весь вид кричит о том, что его заебали предрассудки и дискриминация. Возможно, альфа решившийся на крайние меры из-за обиды, которая появилась вследствие, скорей всего, очень грубого отказа от его чувств. Не, ну, а что, это же дерзкий Пак Чимин, гроза всех морей. Не мог же он лебезить своим самым писклявым голоском, мол «Ой, извини, солнце, я с такими глыбами не встречаюсь». Пф, смешно. Так, не в ту степь ушли. Продолжим. Второй может из-за зависти и корыстных целей, ведь если раскрыть пол самого популярного парня, то можно легко занять его место и взойти на вершину олимпа. Разве не это мечта любого омеги? Получается, что подозрения падают на обоих, а все предположения звучат слишком правдоподобно. Да уж, придется поломать голову. Ну или просто встретиться с двумя, разобравшись по мужски, как он это умеет. На следующий день у Чонгука были грандиозные планы. Для начала он хотел выяснить про альфу, узнавая на каком факультете и в какой группе тот учится, но все получилось гораздо проще, а вся эта информация больше не была так необходима. Потому что брюнет застал его в туалете, тут же заговорив с ним и задавая наводящие вопросы. И его совсем не смущало, что их слоники сейчас спокойно делают свое дело, находясь на свободе, а плечи соприкасаются, ведь что у одного, что у второго, они какие-то широкие. Чон настроен серьезно, поэтому настроил свой тон на железное спокойствие, чтобы не разозлить его и себя раньше времени и, возможно, услышать от того правду. Писающий рядом парень оказался нормальным чуваком, несмотря на свой устрашающий вид и…кхм, такой же член, который даже самому растянутому омеге зад разорвет. Но этот факт Гука не волнует, так как по размерам у него примерно такой же, может даже чуть больше. Только раньше он не задумывался о сохранности чьей то дырки, может потому, что не придавал этому особого значения. А теперь, увидев ого-го размер со стороны, голову внезапно посетили не самые радужные мысли о чужом разорванном анусе. Бля, опять не в ту степь зашли. Окей, зовут его Хванук и у него есть истинный, так что вряд ли он бы стал мстить Паку за какую-то из его выходок. Когда слонята, то есть слоняры, вновь оказались в клетке штанов, Чонгук, объяснив всю ситуацию, попросил у него телефон для поиска улик. Синеволосый даже возмущаться не стал, понимая все переживания альфы. Как говорится, что не сделаешь ради любви. Выяснилось, что не зря он так спокойно его отдал: в галерее и в соц. сетях ничего, кроме фотографий и коротких видео с каким-то симпатичным блондином. Поблагодарив за понимание, Чон попрощался с новым знакомым и стал думать над тем, что делать с омегой, который теперь точно слил ролик в сеть. Бить нельзя, да и руки больше марать не хочется. Поговорить? Да, надо прочитать ему пару лекций и напугать слегка. Вообще, неплохо было бы Чимина с собой взять, он то и ударить сможет, если тот совсем обнаглеет. Хотя, брюнет почему-то в этом сомневается. Что-то подсказывает, что красноволосый будет лояльней его самого, жалея, а после спасая того, кого будет пытать Чон. — Чимка, ты где? — Позвонив своему смельчаку, полезшему ради него в драку, Гук ждал его недалеко от столовой. Он бы хотел показать ему фотографию и вместе пойти искать виновника в раскрытии самого большого секрета. На самом деле, глядя на Пака, убивать синеволосого уже не хочется, потому что такой исход событий имеет массу плюсов. Например, младший теперь каждый день может вдыхать любимый запах, наполняя им легкие и кровь, текущую по венам. К тому же, парень заметно преобразился: стал носить яркие вещи и перестал бояться всех подряд, полностью доверившись в руки своего героя. А общение с ним и с Джином прямо в университете, радует до коликов, вызывая счастливую улыбку у обоих. Все уловили изменения в поведении и во внешности бэдбоя, который, кажется, привлек к себе еще больше внимания. Все, кому не лень, подходили к нему и пытались познакомится, не боясь гнева от внезапно подобревшего и покрасивевшего омеги. Но они не знали, что мило он себя ведет только с близкими ему людьми. С остальными Чимин не хотел никак контактировать, игнорируя всех и обходя стороной, продолжая держать путь в нужное направление. Все смотрели ему вслед больше обычного, залипая на задницу и изящные бедра. Разноцветная одежда, вкупе с красным оттенком волос, приковывала взгляды, которые, в конце концов, бродили по всему телу. Студенты, а тем более одногруппники, были в восторге от нового Чимина, с которым так и хочется стать ближе. Жаль, что они не знают, что у него и так уже друзья и истинный есть, которые будут получше всех, кто клеится из-за внешности и известности. Жизнь круто поменялась, но плюсы не могут помочь забыть то, как из-за какого-то там завистника до омеги домогались, поганя и так исколеченную психику. Слава всем богам, это происшествие никак глобально на нем не отразилось, иначе Гук поубивал бы всех к чертям собачьим, не боясь наказания. Невозможно забыть и закрыть на все это глаза. Так что, остается лишь дать парочку уроков, чтоб синеволосый не совал больше свой длинный нос не в свои дела, соблюдая, а главное - уважая личное пространство. — Здесь. — После небольшого молчания, на другом конце посмеялись и сбросили трубку. Чону только и оставалось, что вертеть головой в поисках своего ненаглядного. Внезапно глаза окунулись во тьму из-за закрывающих их крошечных лапок, на спине почувствовалась тяжесть, а на талии кольцо из вроде бы худеньких, но накаченных ножек. Руки инстинктивно подхватили под бедра, придерживая и не давая маленькому акробату упасть. Стоило Чимину засмеяться, сбрасывая вызов, брюнет сразу понял, что он задумал что-то по детски забавное. Чон ожидал какой-то выкрутас, поэтому не расслаблялся и, когда сзади на него запрыгнули, он сумел удержать равновесие, приковав ноги к полу. Сейчас ему в ухо горячо дышали, обдавая жаром и распространяя мурашки по всему телу. Всем своим нутром младший чувствовал задорную улыбку, на которую уж очень хотелось посмотреть. — Глаза то хоть открой. — Усмехнувшись, Гук потряс головой, пытаясь скинуть нежные ладошки, и пару раз подпрыгнул на месте, потряхивая вцепившегося в него Чимку. — Тебя увидеть хочу. — В ответ игриво отказали, а на щеке тут же почувствовалось влажное касание мягких губ. Странно, но красноволосый перестал скрывать не только пол, но и свои чувства. Он стал целовать тогда, когда захочет, делает все, что захочет и где захочет. Абсолютно ничего не скрывает. Весь как на ладони, как открытая книга. Но не для всех. И знание о том, что такой он только с ним, приятно жжет внутри, заставляя чувства полыхать с новой силой. — Все, теперь можешь любоваться. — После быстрого чмока он убрал ладошки, весело хихикая. Темнота сменилась ярким светом, зрачки сузились, привыкая к резко поменявшемуся освещению. Пак до сих пор висел на альфе, слегка перевесившись через плечо, открывая себе вид на красивое лицо. Теперь младший мог видеть, как лучезарно улыбается Чим, превращая глазки в щелочки, ослепляя и без того не привыкшие к свету глаза. В общественных местах нельзя целоваться, но Чон не удержался, примыкая к манящим губам всего лишь на секунду. Секунду, подарившую массу удовольствия. Отпустив омежку на землю и переборов все желания просто побыть рядом, заключая в нежные объятия, он сразу перешел к делу, меняясь в лице. Гук протянул мобильник с фотографией и все же обвил свободной рукой тонкую талию, прижимая его ближе к себе. Красноволосый в это время внимательно рассматривал снимок, почесывая затылок и, вроде как, что-то припоминая. — Знаешь его? — Изогнув бровь в надежде, брюнет тихо задал вопрос, смотря на закусившего губу Чимина. Поиски пройдут гораздо легче и быстрее, если омега знает хотя бы факультет или группу. А имя ему и не нужно. — Знаю. Он учится в параллельной группе, я часто с ним пересекаюсь. — Выдохнув, Чон наклонился и оставил благодарственный поцелуй на мягкой щечке. Взглянув на время, они решили отправиться на поиски прямо сейчас, ведь до конца перерыва еще полно времени. Не составит труда найти его кабинет и прижать у ближайшей стенки, пугая свирепым взглядом. Облокотившись с двух сторон от двери возле предполагаемо нужной аудитории, парни ждали свою жертву, которая на время прикинулась хищником. Он, как хитрая лиса, решившая заполучить власть льва. Но, увы и ах, это оказалось невозможным. Может только в мечтах ему все сошло на руку, но не здесь. В реальности правила совсем другие. У Чимина была полная конспирация по скрытию его броской шевелюры. Мало того, что он был в кепке, так еще поверх нее был натянут капюшон. Даже волоска видно не было, так что остаться неопознанным у него все-таки получится и никто не убежит при виде него, накладывая в штаны кирпичей. Через десять минут ребята увидели компашку студентов, громко болтающих друг с другом на какую-то супер дебильно веселую тему, которая явно была слишком увлекательна, чтобы обратить свое царское внимание на двух подозрительно стоящих парней. Среди этой галдящей группы было замечено синее пятнышко, выделяющееся среди нескольких темных макушек. Второкурсники по очереди стали заходить в кабинет, а Чонгук их пропускал, пока не настало время синеволосого. Он схватил его за предплечье, одним рывком разворачивая на себя. Кажется, его друзья даже не поняли, что кто-то из них неожиданно пропал. Ну, так только лучше, но не для попавшегося в ловушку омеги, конечно же. Узнав в Гуке того, кого он снимал, у него глаза на лоб полезли от испуга, небось еще чуть чуть и приступ случится. Какой-то слишком жалкий он на деле оказался, над такими издеваться толком не хочется. Кажется, стоит палец согнуть и он труп уже. — Не ожидал? Поговорить надо. — Голос превратился в холодный, способный разрезать любого своим звучанием. Лицо стало непроницаемым, взгляд стеклянный, как у машины убийцы, а хватка крепкая, сжимающая до синяков. «Лекцию» надо было читать без лишних глаз и ушей, поэтому, осмотревшись, Гук потащил его в темный угол, где людей почти не было. Парень сжался в размерах, опасливо переставляя ноги, в то время как Пак подталкивал его сзади, чтобы шагал быстрее, а то плетется как самая настоящая черепаха. Чим видел его состояние и ему было достаточно такого зрелища, ведь напугать то они его уже смогли. Но он понимал, что Чон от него так просто не отстанет, показывая, что бывает с теми, кто решил насолить им. Красноволосый тоже хочет преподать урок, только сердце почему-то стало добрее и жалеет всех подряд, без разбора. А раньше ведь младший был таким. Они поменялись местами? На самом деле, ради Чимина брюнет готов засунуть свое добродушие куда подальше, защищать-то с ним не получится. Старший же, в свою очередь, стал чувствовать себя как за каменной стеной, разбивая все безразличие и жестокость к другим о крутые скалы. Пусть они были показные, но он ведь мог избивать, правильно? А сейчас и подумать о таком не может, зная, что за него есть кому вступиться, что Чонгук зад надерет любому, кто причинит ему любую боль. И не важно, физическая она или моральная. Отвечать все равно придется. Из-за собственного охранника, к которому он питает сильнейшие чувства любви, Чим превратился в маленький комочек тепла, не желающий зла никому, даже врагам. Поэтому остается только смотреть со стороны на то, как синеволосого хватают за воротник бомбера, прижимая к прохладной стене. Альфа смотрит угрожающе, заглядывает в самую душу и перерезает всякие пути к обману, переворачивая все вверх тормашкой. Чимин, скрестив руки на груди, старался не показывать всего сочувствия, что очень странно испытывать к тому, кто даже капельку о тебе не думал, совершая подлые поступки. Он покусывал губу и ожидал следующих действий, при этом точно зная, что брюнет не перейдет дозволенных границ, не ударит слабый пол, вызывая задушенные стоны боли и не будет избивать до полумертвого состояния. Чонгук умеет держать свою злость под контролем, тем более, он не станет добиваться крови на светлом бомбере омеги. Успокаивая себя так, красноволосый продолжал молча стоять, морщась от искаженного страхом лица и от притворного сожаления. Искренностью так и прет, ага. — Зачем ты нас снял? — Глаза напротив забегали, а в пустую голову никакая правдоподобная ложь не лезла. Синеволосый открывал и закрывал рот, словно рыба, выброшенная на сушу. Не каждый день тебя ловят с целью проучить, раскрывая совершенный тобой поступок. Колени подрагивают, переставая держать и лишь крепкая хватка удерживает в вертикальном положении. Ладошки потеют, а в горле потихоньку собирается неприятный комок, готовый вырваться наружу. — Я…я…извините. — Надо же, не ожидали они, что он так легко сдастся. Но это сути дела не меняет, извиниться можно просто так, не осознавая толком за что. И Чонгук видит, что никакого осознания вины в его словах нет, он просто говорит то, что считает нужным. Неет, так не пойдет. Брюнет хочет добиться именно понимания и сожаления, а не пустых слов, идущих из самой глубины его зада, которые вообще никаким макаром ему не сдались. — Что тебе это дало?! — Тряхнув парня, отстраняя от стены, он грубо пришлепнул его обратно, доставляя ощутимую боль в спине. — Решил избавиться от конкурента по популярности?! — Омега закусил губу, опуская взгляд и прожигая пол до дыры, состоящей из сплошного ужаса. Пальцы стали нервно перебирать ткань футболки, а кровь в жилах застыла, превращаясь в какой-то силикон. Первые признаки вранья определить не составило труда. — Заебись. Помогло? Смог завоевать чужие сердца? — Брюнет почти рычал от тупости этого недоноска, мысленно встречая свою ладонь со лбом. Надо же иметь полное отсутствие человечности, чтобы так безрассудно пытаться опустить других, ради своей выгоды. Его душа насквозь прогнила, а в сердце таится выгравированная надпись: Сучая сущность. — Нет…– Взглянув на Чимина, он печально ухмыльнулся, взмахивая головой и откидывая волосы назад. Его ресницы подрагивали, плохо скрывая внутреннюю тревогу. — Он как был популярным, так и остался. Почти все альфы по нему сохнут. Им даже плевать, что у него ты есть. — Да ну нахуй, он заговорил. Кулаки сжали ткань сильнее, не желая давать ему слабину даже после сказанных, наконец-то, реплик. Тонкие руки омеги легли поверх чоновых, а по глазам было видно, что он к чему то готовится, собирается, так сказать, с мыслями. — Простите меня. Я просто застал вас тогда и сразу потянулся за телефоном. Мне стало не только завистно, но и обидно от того, что все мы — омеги страдаем от дискриминации и ущемлений, в то время как Пак Чимин скрывается и живет себе спокойно. Мне захотелось раскрыть его пол, чтобы он потерял популярность и ощутил настоящую жизнь слабых. Я не делал это только из-за желания стать известным. — Говорил он искренне, что доказывали появившиеся слезы, скатывающиеся по щекам, но стертые так же быстро, как и появились. Синеволосый судорожно дышал, пытаясь сдержать порыв слезной истерики, накрывающей его с головой. Зависть плохая штука, подталкивающая на необдуманные поступки и приводящая к не очень хорошему финалу. Теперь в копилочке у него появился опыт со злостью и гневом альфы, который не терпит таких вот людей, как он. Чимин увидел, что глаза у омеги на мокром месте, отчего он больше не мог на это смотреть. Он не переносит вид плачущих людей, не может при этом стоять в стороне и ничего не делать. Сразу хочется защитить, но единственное, что он может сделать — подойти к брюнету и положить ладошку ему на плечо, осторожно сжимая. Он дал своеобразный намек на то, что пора прекращать, что дело сделано и они добились извинений. — Пошли, Гукки. — Красноволосому стало не только невероятно жалко прижатого к стенке паренька, он также не хотел выслушивать такой вот бред о том, что Чим ни черта не знает о жизни слабых омег. Потому что знает, блять. Лучше всех знает, но не показывает этого. Никому не нужны проблемы других, вот и он молчит, придумав, как себя защитить. А он тут распинается о том, что Пак шикует и бед не знает. Нашелся тут бля всезнайка. Не знаю почему, но вон те фразы очень разозлили его, и еще бы чуть-чуть, еще бы слово, он бы собственноручно разорвал тому глотку. Отреагировав на жест старшего, брюнет посмотрел на умоляющее лицо, в котором таились огоньки ненависти, готовые вырваться и поразить всех своим объемом. Решая не дожидаться маленьких бесенков внутри Чимина, Гук тяжело вздохнул, готовя последние фразы: — В следующий раз не лезь в чужие дела. Думай башкой что ли. — Выплюнув их ему в лицо, он перехватил ладонь Пака, нежно переплетая с ним пальцы. Они развернулись и ушли, оставляя синеволосого скатываться вниз по стене, оставляя одного со своими чертами. Руки его зарылись в волосы, а в голове хаос, который срочно нужно убрать. Пусть он задумается над своими деяниями, навлекшими на других проблемы, пока будет наводить там порядок. Ему не помешает выбросить прожорливых тараканов и глупые, совсем необоснованные убеждения. Чим с Чоном поставили галочку над пунктом «проучить обидчиков». Альфа, как и обещал, показал всем, что будет, если тронуть Пака. Он наказал всех своими методами, прижал их и дал понять, чтобы думали, прежде чем что-либо делать. Тем более, если это касается Чимина. Ничего не остановит его, если он увидит слезы на любимых глазках, ничего не сможет успокоить его, пока он не отплатит, тем, кто их вызвал, той же монетой. Только гораздо хуже. Дорого им обойдутся издевательства над самым дорогим сокровищем Чонгука.***
Парни прогуливались по уже привычному парку, любуясь красотой природы и вдыхая свежий морозный воздух. На улице хоть и холодно, но теплее, чем в последние дни. Но даже несмотря на это, брюнет укутал старшего так, что никакой мороз не страшен: шапка, два шарфа (один Чона), снизу свитер (тоже не его), натянутый поверх кофты и толстовки, теплые носки и пуховик, которым красноволосый наконец-то заменил свою тонкую куртяйку. А сам он отделался лишь капюшоном, отмахиваясь тем, что он стойкий к плохой погоде. Прижимаясь друг к другу, Гук вдруг понял, что давно они не выбирались куда-нибудь отдохнуть. Он остановился, вставая перед омегой и заглядывая в его глаза, добавляя на талию вторую руку, окончательно окольцовывая. — Чимми, может сходим куда-нибудь? — Рядом с ним голос постоянно становится нежнее, милее, заботливей. И никого это не пугает, потому что изменение в тоне — первый признак искренней любви. — Оо, можно в клуб сходить. — Чимин воодушевленно прокричал, весело хлопая в ладоши, радуясь собственному предложению, как дитя, которому дали килограмм конфет. А Чон смотрел вопросительно, так, что невозможно было не уловить его взгляд, полный непонимания. — Ну чего? Давай позовем всех: ты Тэ, я Джина. — Мило улыбнувшись, Чим разрушил все планы уединиться одним лишь изгибом пухлых губ. Вообще то Гук хотел сводить его в кино или посидеть в каком-нибудь уютном кафе вдвоем, но одна улыбка перечеркнула все, заставляя поддаться чужим желаниям. Поразительно, красноволосый имеет слишком много влияния над ним. — Ладно. Тогда нас уже шестеро. Надо будет снять какую-то вип кабинку, если вдруг на танцполе дрыгаться устанем. — Идея хорошая, да и если складываться, выйдет не так уж и много. С Пака, конечно, Гук денег брать не будет, сам, как настоящий мужчина, заплатит за двоих. Все-таки он же предложил куда-то выбраться, да и некрасиво получится, если каждый будет сам за себя. Красная макушка довольно закивала, предчувствуя приближающуюся тусовку, на которой, кажется, напьются они знатно. Радуясь настрою старшего и его счастливым эмоциям, Гук притянул его к себе, затягивая в самый трепетный поцелуй, передавая все свое обожание к милому созданию. Ребята гуляли еще около часа, разговаривали о всяких мелочах и просто наслаждаясь моментом. Чимин грел свою ручку в кармане Чонгука, который умудрялся еще и поглаживать ее большим пальцем, добавляя всей атмосфере еще большей романтики. Также брюнет не забывал следить, чтобы красноволосый не мерз, постоянно поправляя шарфики и натягивая шапку ниже на ушки. А старший совсем холода не чувствовал, наслаждаясь таким особым вниманием к себе, к тому же, Чим был прижат к теплому телу, которое делилось своим теплом с ним. Ближе к вечеру с неба посыпались легкие снежинки, ложась к своим предкам, уже давно лежащим покрывалом на земле. Обстановка была что ни на есть уютная, между ними летала любовь, окутывая их и не отпуская из своих желанных оков.***
Позвонив друзьям, ребята сообщили, что ждут всех сегодня в 20:00 у клуба «Manrez». Отказы не принимаются, а их, в принципе и не было. Все моментально соглашались, услышав приглашение, радуясь от мысли, что все познакомятся между собой, ведь все слышали друг о друге от Чимы или Гука, да еще и проветрятся после трудной рабочей недели, которая была завалена учебой и срочными делами. Конечно было очень неожиданно, но когда еще выпадет такая возможность? Тут и деньги, заработанные трудом и потом, потратить не жалко, ради знатной то вечеринки. Чонгук предварительно позвонил и забронировал кабинку на шесть человек, чтобы потом не париться и не бегать в поисках свободной. Только перед этим пришлось выслушать от администрации о том, что если их будет больше, то придется не только доплачивать, но и искать другую, так как каждая расчитана на определенное количество людей. Якобы если добавить лишнюю тарелочку, мир перевернется и они все погибнут в тесноте. Что за глупость. Хорошо, что их точно будет шестеро, поэтому Гук особо в слова не вникал, закатывая глаза и нервно трясся ногой, потому что побыстрей уже хочется сбросить телефон и распрощаться с черезчур высоким голосом омеги, так назойливо пищящей в трубку, выполняя все условия своей работы. — Вот и все. — Сбросив вызов, Чон облегченно выдохнул, а из мобильника наконец то перестал слышаться неприятный писк. — Чимин-а, я заеду за тобой где-то в 19:40, так что будь готов. — Обняв старшего, он втянул носом любимый запах, окончательно расслабляясь. — А Джин? Ты его тоже заберешь? — Чим поднял свои глазки на альфу, волнуясь о своем хене не меньше, чем за себя. Это так умиляет. Их отношения такие крепкие, что есть такое чувство, будто они связаны на уровне ДНК. — Его по любому Джун заберет, так что не переживай. — Пригладив напоследок красные волосы, Чон отстранился от омежки, понимая, что уже надо расходиться по домам, если они хотят успеть собраться. Брюнет хотел проводить Пака, но тот категорически запретил ему, говоря, что тогда тот не сможет вовремя собраться, да и дом его тут неподалеку, всего лишь пару дворов пересечь. Видимо, у него тоже имеется дар убеждения, потому что Чон послушался и, чмокнув алые губки, пошел в сторону общаги, постоянно оборачиваясь на родной силуэт. Переживает как никак. Чим уже крутился возле шкафа, бегая от него до зеркала, подбирая красивый, а главное подходящий наряд. Джин за стенкой делал то же самое, отчетливо были слышны его отчаянные вздохи о том, что одеть нечего, что все вещи он заносил до дырок и вообще гардероб пора обновлять. Но красноволосый то знает, что все у того есть, просто нужно глаза пошире открыть. Омеги договорились, что через двадцать минут покажутся друг другу, чтобы выслушать критику или сделать комплименты. А то вдруг они будут выходить из квартиры, а видок будет, мягко говоря, не очень. А так хотя бы будет возможность переодеться и сменить стремную вещь. Пак выбрал кожаные черные брюки, которые выгодно подчеркивали ягодицы и бедра, но нехило так сковывали движения. Наверх он надел белую блузку с небольшим вырезом и воротником в виде чокера, что смотрелось чертовски сексуально. Только чего-то не хватало, например…выделенной талии. Поэтому вокруг нее вскоре появился красивый ремешок с камнями, придавая фигуре изысканную утонченность. В уши он вдел серьги в форме стрелы, алмазики которых переливались на свету, отдаваясь искрящимися бликами. На шее, чуть ниже чокера, оказалась любимая серебряная подвеска. Весь образ он дополнил легким макияжем, подводя глаза коричневым карандашом и тенями, чтобы было максимально естественно, но при этом выразительно. Волосы укладывать не пришлось, они были небрежно растрепанны и добавляли какую-то изюминку, избавляя от тривиальности. — Хен, ты готов? — Крикнув, Чимин выглянул из комнаты, встречаясь с Джином, который выглядел не менее сногсшибательно. На него хотелось смотреть, не отводя глаз, от него просто излучалась вся та красота, присущая омегам. — Вау. — Они в один голос издали звук восхищения, осматривая друг друга. Шатен оделся необычно, кардинально меняя свой старый стиль. На нем тоже были черные джинсы, но верх…черная атласная рубашка аккуратно обтягивала талию, из-за чего и так широкие плечи казались еще больше. Ткань на груди, до сосков, была прозрачной, эффектно подчеркивая мышцы на ней. На шее блестело ожерелье, придавая законченности образу, который и так свел бы всех с ума. — Хен, ты шикарен. — С застывшим восторгом на лице, Чимин поднял палец вверх, ослепительно улыбаясь, не в силах отвести взгляда от преобразившегося старшего. — Взаимно, Чимми. Уверен, Чонгук дар речи потеряет от твоей красоты. — Так же изогнув уголки губ, Джин подошел к красноволосому, поправляя спавшую с плеча блузку. — Ты очень красивый…– С придыханием поделился шатен, вызывая румянец на щеках тонсена, который уже представлял искры, исходящие от брюнета и то, как он будет сканировать его внешний вид, после сажая под свое крыло, чтобы не дай Бог не увели такого красавца. Парни были готовы еще за час до выхода, поэтому они удобно устроились на диване, делясь прошедшими событиями и новостями. Чимин все нахваливал то, какой у него замечательный бойфренд, что получше любого супергероя защищает и может посоревноваться с Шекспиром за звание романтика. Джин лишь согласно кивал головой, потому знал он это, потому что видно по брюнету, что любит он безумно и готов подарить всего себя любимому человеку. Пока они болтали, старшему внезапно кто-то позвонил, и что-то Паку подсказывает, что это никто иной, как Джун. Ну, и он оказался прав. — Чим, за мной уже приехали. — Первая мысль, посетившая светлую головушку это «Так рано?», но хен будто прочитал ее, поспешно отвечая на немой вопрос. — Джунни сказал, что нам надо к его папе, он попросил заехать к нему, поэтому мы можем опоздать. Там какое-то супер важное дело, хотя я не удивлюсь, если он просто захотел нас накормить новым блюдом. — Пожав плечами, шатен по доброму усмехнулся, одаривая взглядом Чимина, который лишь изогнул губы в улыбке и кивнул головой, поторапливая руками оправдывающегося зачем-то шатена. — Я дождусь Гукки, а ты иди. — Он провел пятерней по волосам, сильней растрепывая и подмигнул, после издавая смешок. — Окей, я побежал, иначе этот мистер галантность превратится в ворчливого старика. — Быстренько натянув на себя куртку и ботинки, старший помахал напоследок и выбежал из квартиры, спотыкаясь о свои же ноги. Пак остался один, поглощенной тишиной пустой квартиры, за окном слышался гул от машин и громкие крики резвящихся на площадке детей. Так, до приезда Чона осталось минут сорок, поэтому можно спокойно посмотреть телевизор, включая первый попавшийся канал. Плюхнув на диван, на минуту его поглотило такое назойливое и совсем неправильное сейчас чувство одиночества. Нет, нет. У него есть любимый парень, самый лучший хен и скоро появятся новые друзья. Он не одинок. Да уж, ему точно нельзя оставаться одному даже на десять минут, так как странные мысли тут же охватывают его сознание. А может…это предчувствие? Ладно, ему осталось дождаться Чонгука и он окунется в дружескую атмосферу, сможет вдоволь насладиться общением и окружением близких людей. А главное, с ним рядом будет брюнет, не отпускающий от себя ни на шаг, от которого штормит не по детски и бабочки в животе размножаются. Он уже представляет, как они все будут шутить, разговаривать на забавные темы и подкалывать друг друга из-за каких-то нелепых мелочей. По крайней мере именно так он обрисовывает сегодняшний вечер, всем сердцем надеясь, что он будет именно таким.