Передавай привет

Я шла по высокой, мягкой зеленой траве, на деревьях пели птицы, а небо было чистое-чистое! Рай! — Синеглазка? Я обернулась. Мое сердце подпрыгнуло. Передо мной сидел Пятнистый. — Пятнистый! — я радостно кинулась к коту, но тот отстранился. Я удивленно остановилась. В глазах бывшего друга плескалась боль и разочарование. — Ты обещала позаботиться о нем…- прошептал кот. — Н-но… — Ты обещала мне. Перед тем, как я умер. И ты не сдержала обещание. — Пятнистый! Кот взмахнул хвостом, приказывая мне замолчать. — И посмотри, кем вырос наш сын. Главный тиран воспитал в нем ненависть и жажду мести, а ты только разжигала это пламя! Даже на посвящении в воители ты поздравила его как соплеменника, а не как сына! После моей смерти сразу же переметнулась к Бурану, забыв о ребенке. Ты не достойна быть в рядах Звездного племени. — Но… Я не успела ответить, потому что земля под моими лапами затряслась и стала расходиться в стороны. Не устояв, я проваливаюсь задними лапами в бездну. Отчаянно цепляясь передними за край, я закричала: — Пятнистый! Помоги! Но он стоял. Молча и с равнодушием наблюдая, как меня утягивает в Сумрак. — Пожалуйста! Развернувшись, идет прочь. Но, вдруг обернувшись на полпути, оборачивается и бросает с презрением: — Точно так же ты поступила с Частоколом! Ты бездушно смотрела, как его утягивает в бездну страха, ненависти и кровавой жажды власти, но при этом ты могла его спасти. И не спасла. Так погибай! И, сплюнув, уходит. А я падаю. Долго и мучительно… *** — Синеглазка?! Открываю глаза. Их застилает туман. Все тело ломит от мучительной боли. Но вот, туман рассеивается и могу разглядеть мутную кошачью фигуру. — Частокол! — прохрипела я. Глаза сына холодно блеснули. — Ты не должна здесь быть. Уходи! — Я не могу, — пролепетала я. — Это не в моей власти. Частокол несколько мгновений не мигая смотрит на меня, потом безразлично пожимает плечами и разворачивается, чтобы уйти. — Постой! Куда ты? Сын молчит. — Позволь мне пойти с тобой! — Со мной? — презрительно кидает Частокол, даже не оборачиваясь. — Неужели же я тебе стал наконец-то нужен? — Да… — Ну, а ты мне — нет. Теперь у меня есть Звездоцап. Ты мне не нужна. И не смей бежать за мной, иначе ты — падаль! Я молча закрываю глаза. Но тут же вскакиваю, и, рыдая, кидаюсь в лапы к сыну. Плачу, умоляю его простить и не оставлять одну в этом страшном, мертвом месте, а ответом мне лишь молчание и холодный, равнодушный, но с искоркой насмешки взгляд. А мне плевать. Гордость куда-то исчезла. Осталась лишь боль и безысходность. Частокол брезгливо выдернул лапу из моих лап и отодвинулся. — Не стоит. Ты все равно ничего не добьешься от меня слезами. — Пожалуйста, не бросай меня! Я люблю и любила тебя, просто по своему. Сын отшатнулся, вздыбив шерсть. — Да что ты?! — заорал он, задыхаясь от бешенства. — Любовь, значит? А все эти презрительные взгляды при попытке заговорить, все неохотно сказанные фразы, раздраженные замечания и ни одной похвалы или поддержки? Это тоже любовь?! Я опускаю взгляд. А ведь он прав. И он и Пятнистый. Я ненавидела его. Ни разу не успокоила, не поддержала. Но предпринимаю еще одну попытку: — Нет… — А что же тогда?! — Я люблю тебя, правда! — Я не верю тебе. И никогда не поверю, Синеглазка. Опять это ужасное имя! — Прошу, назови меня мамой! — попросила я, не скрывая слез и боли в синих глазах. В желтом взгляде прищуреных глаз сына засверкала ярость, а зрачки превратились в две узкие щелочки. — Матерью? — в бешенстве зашипел Частокол. — Матерью?! Тебя назвать моей мамой?! Издав громкий злобный мяв, Частокол выпустил огромные когти и прыгнул. Я метнулась в сторону, но опоздала: воин прыгнул на меня и пригвоздил к земле. Волна острой боли прошлась по моей спине. Частокол драл меня когтями, кусал, а я лишь слабо отбивалась: я не могла причинить боль сыну, просто не могла! Серый воин одним ударом мощной лапы распорол мое тело от горла до живота. Я захлебнулась кровью, попыталась закричать, чтобы хоть как-то облегчить страдания, но из горла вырвался только слабый булькающий звук. В глазах стремительно темнело, я уже ничего не слышала и не видела, кроме полыхающих ненавистью и злорадством желтых глаз сына. Подойдя ко мне вплотную, он наклонился к моей корчащейся в агонии морде и вкрадчиво прошипел: — Знаешь, когда кто-то умирает, ему говорят те, кто его убил: " Передавай привет Звездному племени! " — он помолчал и тихо добавил, улыбаясь безумной улыбкой, — как же жаль, что тебе этого я не могу сказать. И все исчезло, мучающая меня ранее боль исчезла, сменившись звоном в ушах. Я чувствовала, как стремительно исчезает мое тело, превращаясь в прах. Полная темнота, но перед смертью я лишь успела услышать незаконченную фразу Частокола: " Передавай привет…»