и я почти что перепил.

      — Гриш, у тебя сколько свечей? — спрашивает Ольга, которая так же занята тем, что ставит свечи на второй торт. Будапештов быстро посчитал их и ответил:       — Десять, нужно ещё четыре.       — Хорошо, у меня будет тогда тринадцать. — Девушка протягивает Грише свечи, тот берет их и ловко вставляет в торт. Парень улыбается сам себе от мысли о Феде и этом вечере. Оля подходит к нему и протягивает фужер с шампанским.       — Ты весь сияешь, я тебя таким давно не видела!       Будапештов берет фужер и делает глоток.       — Сегодня нет повода для грусти. — Парень подмигивает Игониной и оставляет в том же непонимании. Есть то, что знать остальным необязательно. Девушка отходит и снова пересчитывает свечи. С минуты на минуту Лёша должен привезти Федю, зал уже полон гостей, собрались все, начиная родителями и заканчивая малознакомыми друзьями. Всей этой суматохой руководили Гриша с Ольгой, а остальные из крю помогали. Будапештов делает ещё один глоток и уходит куда-то в себя. Ему до сих пор обидно, что Федя улетел на Бали с Сашей и не был у него на дне рождения. Благо Даша устроила ему небольшой сюрприз и собрала всех близких друзей, иначе так бы и сидел грустил.       — Гриш, пойдём, Рожков позвонил, сказал, они уже заходят. — Выводит Оля Гришу из мыслей. Рэпер ставит фужер на подоконник и берет в руки торт.       — Волнуешься? — Спрашивает девушка.       — Немного, главное не упасть с этим тортом, — они смеются.       — Главное на Федю его не урони!       — У меня была такая мысль. — Улыбается Гриша. Через секунду за дверями слышатся счастливые выкрики — значит, именинник уже здесь. Ольга кивает головой и входит первая, а Будапештов за ней.       Первое, что попадается на глаза — лучезарный Федор, он, кажется, удивлён такому сюрпризу. Это вызывает у Гриши на лице ту же лучезарную улыбку. Все будто в слоу-мо, Федя поворачивает голову и замечает Игонину с Будапештовым. Он смеётся, немного закидывая голову назад. За его спиной появляется Саша и кладёт руку на плечо. Она тоже участвовала в этом сюрпризе, её позвала Ольга.       — С днём рождения! — выкрикивает кто-то сзади, а все остальные подхватывают.       — Загадывай желание и задувай свечи. — Говорит Ольга, а Федя все ещё не может отойти от приятного шока. На лице Гриши застыла улыбка, а в ушах лишь отголоски шума, его взгляд зациклен на Феде, его мимике, словах. Больше никого здесь не существует. Инсаров задувает свечи и где-то внутри Гриши загорается желание сунуть этот торт ему у лицо ради прикола, это было бы смешно, но он тут же тушит это желание.       Все по очереди стал подходить к Феде, дарить подарки и поздравлять. На фоне начинает играть музыка, Гриша отходит подальше к бару и заказывает себе какой-то напиток. Его настроение стремительно ползёт вниз. Он знает причину этого, но не хочет признаваться сам себе, ведь это ранит их обоих, да и дружбу, если её можно так назвать. Гриша влюблён и всеми силами пытается это скрыть, но любое взаимодействие заставляет его трепетать. По телу пробегает мелкая дрожь, доходя до самого мозга костей, сердце пропускает пару ударов, а потом начинает работать в ускоренном темпе. Ему становится тяжелее скрывать это день за днём. Наедине с Инсаровым он хоть немного может раскрепоститься, обнять якобы дружески, сесть поближе, чтобы плечи были близко-близко, чтобы чувствовать тепло друг друга. Гриша даже позволяет себе рассматривать его лицо, руки, волосы, когда тот чём-то увлечён. А Федя видит это дружеским, но также снимает какие-то слишком влюблённые истории, позволяет себе снимать спящего Будапештова, его лицо так, как его не должен видеть никто, это слишком интимно. Но видеть в этом что-то романтичное — он не видит. А рэперу становится плохо от такой обстановки. В хорошем смысле.       Гриша уже неохотно цедит через зубы виски. От теплоты рук внутри стакана уже растаял лёд. Взгляд затуманен, а в ушах, как будто из бочки, играет «Billy Jean». Будапештов медленно встаёт со стула, придерживаясь за стойку. Его колыхнуло влево, но он удержался. В ушах неприятно застучало и звук нормализовался. Глазами он прошёлся по помещению и отыскал Инсарова на диванчике в полном одиночестве. «Держи себя в руках» — говорит сам себе рэпер и пытается немного протрезветь. Ноги сами несут его к этим диванчикам. По пути он ловит официанта и берет у него пару бокалов с шампанским. Будапештов ловит на себе взгляд Федора и улыбается. Чуть позже он уже рядом и протягивает другу бокал.       — Я заметил, что ты тут один скучаешь. — Более менее трезво говорит Гриша.       — Есть немного, — парень берет бокал и двигается, — садись.       Рэпер делает вид, что не заметил этого и садится на подлокотник дивана рядом.       — Это вы с Олей сделали? — Инсаров отхлебнут из бокала и посмотрел на Будапештова.        — Ну, мы это придумали, а реализовать нам помогали почти все, кто здесь есть. — Гриша довольно улыбнулся и тоже отпил шампанского.       — Я то уж думал, что ты зарядишь мне этим тортом прямо в лицо.       — Я хотел! — восклицает Буда, как только Федя успевает договорить.       Их взгляды пересекаются и мир вокруг снова замирает, словно останавливается время, но Инсаров отводит глаза и смотрит в веселящуюся толпу. Гриша расстроенно отпивает вновь и вертит бокал в руке. Неловкая тишина в голове не даёт ему покоя, ещё немного и он расколется. Цветные лучики бегают по помещению и играет негромкая музыка, довольно уютная обстановка, но никак не успокаевает Гришулю.       — Ты на чем домой? — Решает продолжить разговор рэпер.       — На такси, — отвечает Федор, не отрывая взгляд от людей.       — Можно с тобой? — вопрошает Буда и тут же ругает себя в голове за этот глупый вопрос. Даже Инсаров отрывается от толпы и смотрит на него вопросительным взглядом.       — У тебя что-то случилось? Ты сам не свой.       — Мы можем поговорить наедине в более тихом месте? — Федя кивает и встаёт с диванчика. Будапештов тоже встаёт и идёт за ним. Пробираясь через людей, Инсаров ненавязчиво берет друга за сырую ладошку. Тот от неожиданности выкатывает глаза. Пройдя сквозь толпу, Федя отпускает руку Гриши и сурово идет дальше, заворачивая к мужскому туалету. Повернув ручку, он отворяет дверь и впускает внутрь Будапештова и только потом заходит сам и заметает дверь. Музыкант встаёт напротив и достаёт из спортивных штанов пачку Rothmans с ментоловой кнопкой. Приоткрыв рот, рэпер будто бы хочет что-то сказать, но тут же передумывает и отводит взгляд от Федука. Думать сейчас он не может, из-за понижения градуса в голове все смешалось в винегрет. Федя засовывает сигарету в рот и поджигает, тут же лопнув кнопку. Он сильно затягивается и, на секунду задержав дым в легких, выпускает. Будапештов не думая хватается за руку Инсарова и притягивает вместе с сигаретой к себе. Он так же затягивается, даёт дыму остыть, а после вдыхает глубже. Ментол приятно гладит горло, доходя до самого конца легких, обволакивая их целиком и полностью.       — Напомни мне в следующий раз купить такие же. Федук усмехается и опирается спиной о стену.       — Ты же не про сигареты привёл меня сюда говорить, выкладывай. — Он ещё раз затягивается и опускает руку.       Гриша выдыхает горячий воздух изо рта и бездумно целует Инсарова прямо в губы. Получается неловко и недолго, так как Федя отталкивает. Гриша не успел даже почувствовать вкуса этих розоватых губ, не успел насладиться.       — Ты чего?! — Запыхавшись спрашивает музыкант. В его глазах бушует какой-то испуг, а сердце бьется так, будто его слышно Грише на расстоянии. Будапештов виновато опускает глаза. И зачем только он это сделал?! Теперь их дружбе придёт конец!       Но через секунду этого мучительного молчания Инсаров сам прильнул к губам рэпера, зарываясь пальцами в его шелковые волосы. Гриша даже не успел ничего понять, как оказался прижат к холодному кафелю стены. Федя так сильно зажал его, что, кажется, вот-вот закончится воздух. И как его рука уже оказалась на шее Будапештова, нежно придушив? Музыкант так ненасытно целует его губы, будто сам терпел уже много времени. Его руки начинают блуждать под толстовкой рэпера, жадно сжимая кожу, до синяков. В глазах круги, а в висках барабанной дробью пульсирует. Федук целует куда-то в ухо и из зацелованных губ Гриши вырывается стон. И кто знает, как далеко бы это зашло, если бы в дверь не постучали. Инсаров ловко накрывает губы Будапештова ладонью и подносит к своим указательный палец. Как только они чувствуют, что человек за дверью уходит, смеются. В тот же миг их глаза стремительно встречаются и Гриша запрокидывает руки на плечи Инсарова, сильно прижимая к себе. Он слышит его сбившееся дыхание, стук сердца и тот, кажется, счастлив.