18:31 Лев:
Сыграем? 🎾😏
К счастью ответ долго ждать не приходится.Услышав пиликание телефона в кармане, Артём достаёт его, продолжая медленным прогулочным шагом идти к отелю от полей. Дзюба открывает короткое сообщение.18:35 Барашек:
Я не умею!
Пошлая ухмылка касается волевого лица форварда. Длинные пальцы стучат по клавиатуре.18:36 Лев:
А я научу, 🐑!
Давай, в Санта-Пола завтра. Я нам номер сниму сам. Адрес скину.
«Отправить» Артём светится улыбкой, горячее клонящееся к линии горизонта солнце играет своими лучами в отросшей щетине, которой завтра уже не будет, Игорь не любит, когда колется. Он переходит на легкий бег и оказывается в отеле через пару минут. Быстро собирает вещи, по пути оповещая Сергея Богдановича, что плохо себя чувствует и завтра не сможет быть на тренировке. И уже, выбегая из комнаты, бронирует номер для новобрачных с большой двуспальной кроватью и видом на залив.***
Наступил уже первый час ночи, но голубоглазый форвард всё ещё не спал, он волновался. Для него это было непривычное чувство. Но не каждый же день ему приходилось тренировать объект своей любви. Он стоял абсолютно нагой перед большим панорамным окном, освещенный лишь лунным светом и задумчиво вглядывался блеск лунных лучей на волнах. Вдруг тихо скрипнула входная дверь. Послышались тихие шаги. Артём даже подумал, что ему показалось, когда шаги затихли. Но, обернувшись, он увидел Его. Игорь стоял и просто смотрел на него. На вратаре была свободная белая футболка, такого же цвета спортивные штаны и кроссовки. В лунном свете он выглядел как ангел, явившийся напрямую с Олимпа сюда в Санта-Пола. Артём плавно подходит к кареглазому вплотную и, глядя сверху вниз, тянет футболку вверх, снимает обувь и штаны, но привелегию снять с Игоря последний элемент одежды он оставляет ему самому. Они молчат, слова излишни. Когда-то их было сказано очень много, например, когда Артём демонстрировал вратарю Питер, гуляя с ним за руку, рассказывая несущественные мелочи. Сейчас они наслаждались друг другом и моментом, в котором они прибывали. Нападающий берёт в свою крупную ладонь худую вратарскую руку и ведёт его к кровати. Голубоглазый садится на кровать, не отпуская ладонь Игоря, и легко тянет его на себя, но тот садится рядом и сразу же закутывается в пышное одеяло. Артём укладывается позади, стараясь аккуратно подмять под себя своего кареглазого голкипера. Оба даже не замечают, как от близости второй половинки мгновенно погружаются в сон. На следующее утро первое, что увидел Артём, были упругие ягодицы Акинфеева, обтянутые белыми теннисными шортами. Он что-то увлечённо искал в своей сумке, нагнувшись. Артём беззвучно подошёл к нему со спины и обнял, как раз в тот момент, когда Игорь распрямился. Сверху на вратаре была рубашка поло такого же цвета, как и шорты, с коротким рукавом. Дзюба пробегает руками по мышцам, туго обтянутым тканью, он пальцами находит пуговицы на воротнике и расстёгивает их все, обнажая ключицы и ярёмную впадину. Нападающий мягко массирует плечи вратаря, расслабляя его. Артём тратит несколько минут, чтобы надеть на себя аналогичную белоснежную теннисную форму. Он входит в гостинную, где на диване лежит Акинфеев. Мягко подойдя к кареглазому, Дзюба подхватывает его под колени и шею. Игорь уже привык к такому, поэтому без сопротивления обхваватил руками мощную шею форварда. Выходя из дома, Артём прихватывает сумку с ракетками и водой, припасёнными заранее. На улице вратарь, тихо шепча на ухо, просит опустить его, и Дзюба повинуется. Они идут вместе по улицам маленького испанского городка, залитого лучами медленно поднимающегося рассветного солнца. Пара держится за руки, выходя на городскую смотровую площадку. Сейчас она пустует, а потому принадлежит им. Маленькие, словно игрушечные дома раскинулись внизу. Артём, мило улыбаясь и рассказывая какую-то несущественную мелочь, увлекает Игоря за собой в тенистую аллею, насковозь пропитавшуюся ароматом растущих в ней кипарисов. Тропинка, по которой они идут, приводит их к теннисным кортам. Оба по футбольной привычке начинают разминку с медленного бега и нескольких беговых упражнений. Артём берет корзину мячей и подкатывает к хавкорту, Игорь увлечённо следует за ним. Дзюба вручает вратарю ракетку, тот неуверенно берёт её. Голубоглазый заходит за спину Акинфеева и кладёт свои большие руки поверх его. Артём терпеливо показывает грани ручки ракетки, рассказывает какой хватка должна быть для удара справа, слева и что такое универсальная хватка. Игорь старается сконцентрироваться на словах нападающего, но тот отвлекающе мягко обхватывает его со спины, опаляя дыханием во время рассказа теории, шею. Затем Артём отходит, и Игорь чувствует спиной прохладное дуновение ветра и пустоту. Тем временем Дзюба сам берёт ракетку и, привлекая внимание вратаря коротким «Игорь», он демонстрирует замах, затем медленно проводит траекторию по которой должна двигаться ракетка, а затем останавливает её, заведя за левое плечо. Форвард вновь делает замах правой рукой, левой он подбрасывает мячик и, проведя рукой по той же траектории, дождавшись отскока, отбивает его на другую сторону корта. -Попробуем? -спрашивает Артём. Игорь неуверенно кивает. Голубоглазый вновь встаёт сзади Акинфеева, обхватывает своей ладонью рукоятку ракетки и его ладонь. Заводит руку вратаря назад, создавая замах, подбрасывает мячик перед ним и после отскока на удобную высоту проводит ракеткой навстречу, ударяя по мячику и отправляя его аккурат в первый квадрат другой половины корта. Дзюба повторяет это несколько раз и откладывает ракетку со словами «Теперь ноги». Такой нападающий, молчаливый и сконцентрированный, предстаёт перед Акинфеевым впервые и он немного теряется в своих собственных мыслях. Когда крупные ладони ложатся на бёдра вратаря, он вздрагивает, но не отстраняется, позволяя менять позицию своих ног. Закончив, Артём, не удержавшись, поочерёдно целует ягодицы Игоря и отходит, любуясь зардевшимся любимым и правильной позицией ног. Они повторяют удар справа раз за разом, оттачивая попадание по мячу и в корт. Затем Дзюба переходит на другую половину и аккуратно набрасывает Игорю под удар мячики. Многолетний опыт вратаря позволил ему быстро усвоить технику удара и даже начать добавлять понемногу силу. Разыгравшись, но не управляя до конца мячиком, он случайно ударил прямо в Артёма, тот даже не успел среагировать и мячик попал ему прямо в живот. Дзюба согнулся вперёд, поморщившись. Акинфеев подбежал к нему, но форвард не был бы собой, если бы не схитрил, поэтому, когда кареглазый подошёл достаточно близко, он быстро распрямился и притянул его к себе за талию. «Дурак!» донеслось приглушённо от груди Артёма. Они продолжили обучение, только теперь удару слева. Он дался Игорю даже легче, чем правый, поэтому, спустя четверть часа, Дзюба под предлогом «А теперь сыграем!», переходит на другую сторону и наносит первый удар, по-настоящему, не ради демонстрации. Вратарь был очень способным учеником, между ними завязывается настоящая схватка. У Акинфеева сразу всплыла в голове из превью к матчу «ЦСКА-Зенит»: впервые после Чемпионата Мира вновь на одном поле, друг против друга Игорь Акинфеев VS Артём Дзюба. Вратарь улыбнулся своим мыслям, поддавшемуся новому виду спорта и самому факту игры со своим нападающим. Они играли долго, вымотав друг друга до мелкой дрожи напряжённых натренированных мышц и тяжести в руках. Горячее испанское солнце уже опаливало своим жаром игроков, но прерывать игру не хотелось никому. Артём незаметно разглядывал, то улыбающегося хорошему удару, то хмурящегося на собственное недобегание Акинфеева, он любовался грацией движений спортивного тела вратаря, его эмоциями, им всем в целосности. Мячики перестали перелетать сетку, так оба футболиста устали от постоянного жара солнца и беспрерывного передвижения по корту. Но всё же у форварда сил оказалось больше, он взял на руки Игоря и понес его в душевую при корте. Артём разделся сам и снял с вратаря вызывающе короткие шорты и рубашку поло. Все ноги Акинфеева были покрыты тонким слоем рыжей пыли. Дзюба открывает воду и, намачивая указательный палец, подходит к Игорю и оставляет свой автограф на его бедре. Нападающий говорит: " Теперь самое необычное место, на котором я расписывался- это нога бога». Акинфеев краснеет, смущаясь, и легонько с упрёком толкает Артёма в плечо. Дзюба подталкивает под тёплый душ хрупкое тело возлюбленного. Голкипер берёт гель для душа в руки и, глядя в голубые глаза форварда, пошло ухмыляется уголком рта, и, прикусывая нижнюю губу, выдавливает белёсый гель на ладонь. Акинфеев вплотную подходит к Артёму и размазывает прохладную массу по накаченному прессу. Как только гель начинает пенится, потеряв терпение, голубоглазый притягивает к себе вратаря и, обняв его, передаёт часть пены ему. Игорь принимает правила и, присаживаясь на корточки, трётся о Дзюбу. Гладковыбритой щекой кареглазый чуть трётся о низ живота, руками оглаживая тугие мышцы груди, и, глядя снизу вверх, он медленно встаёт, как бы невзначай задевая эрегированный член Артёма. Голубоглазый сжимает челюсти, шумно выдыхая, он плотно прижимает Акинфеева к себе. Горячая вода стекает по не менее разгорячённым телам, пена делает каждое соприкосновение мягче, за счёт скольжения. Дзюба держится, стараясь не застонать и не начать умолять кареглазого вернуться в исходное положение, когда головка члена голкипера касается его. Нападающий руками поддавливает Акинфеева вниз. Игорь сдается и, оказавшись на уровне паха Артёма, открывает рот и жарко выдыхает на головку, не спеша удовлетворять форварда. Дзюба поддается бёдрами вперёд, стараясь поторопить кареглазого. Следует короткий поцелуй в самый кончик и вновь бездествие. Акинфеев поднимает дьявольский взгляд карих глаз на форварда. Он смотрит страстно, с вызовом из-под своих выразительных бровей. И Артём, руша стену своего контроля и принципов, стонет, откидывая назад и упираясь в стену головой. Вратарь о большем и мечтать не может, поэтому он уверенно берёт в рот головку и, причмокивая, спускается губами вниз. Он скользит вверх, обхватывая губами, то плотнее, то почти не ощутимо. Дзюба кладёт руку на затылок кареглазого и гладит, не надавливая, мягки отросшие волосы. Нападающий легонько тянет Акинфеева за волосы вверх. Игорь, последний раз проведя языком по нежной коже, повинуется и встаёт с колен. Не медля, Артём притягивает своими сильными руками хрупкое тело голкипера за талию к себе и нетерпеливо впивается поцелуем в припухшие влажные губы. Не переставая обнимать Акинфеева, голубоглазый разворачивается лицом к стене и, наконец оторвавшись, припечатывает его спиной к холодному кафелю. Глядя прямо в кофейные глаза вратаря, он опускает руку к его паху и делает пару движений по эрегированному члену. Но Дзюба не собирается останавливаться на этом, он проводит руку между ног Игоря и оглаживает подушечками пальцев пульсирующую дырочку. Артём берёт гель для душа и наносит его на пальцы, немного согревая растираниями. Он заводит руку за спину вратаря и, не разрывая зрительного контакта скользит пальцами между ягодиц, останавливаясь у самого входа и немного поддразнивая изнывающего от возбуждения и желания любовника поглаживаниями. Нападающий вводит один палец в разгорячённое влажное тело Акинфеева, его дыхание учащается, он запрокидывает голову и позвляет войти в себя ещё одному пальцу. Дзюба неспеша подготавливает любимого. Он знает, что даже при регулярном сексе, как у них был раньше, Игорь оставался невероятно узким, а сейчас тем более нуждается в растяжке. Когда кареглазый перестаёт контролировать себя и стонет, нападающий понимает - готов. Артём помогает вратарю развернуться и упереться ладонями во влажную скользкую стену. Он нежно разводит руками ягодицы и, немного наклонившись, смотрит на розовую, слегка приоткрытую, пульсирующую дырочку, по которой текут струи воды. От такого зрелища его отрывает тихий просящий полустон, Дзюба поднимает глаза и видит хрупкую, по сравнению с его, фигуру с прекрасными бёдрами, узкой талией и широкими плечами, покрытую кое-где гелем. Нападающий видит, как вратарь опускает вниз голову и даже замечает закусанную тонкую губу. Он, теряя контроль над собой, приставляет головку ко входу, медленно, без остановки входит до самого конца и притормаживает, позволяя Игорю вспомнить ощущения. Акинфеев глубоко и часто дышит, стараясь сконцетрироваться на приятных, а не болевых ощущениях. Впрочем, вторые довольно быстро уступают. И вратарь поддаётся бёдрами назад, подавая сигнал к действию. Артём, удерживая бёдра любовника, ритмично входит в его тело, вновь с готовностью принимающее его. Единственная мысль, проносящаяся в голове форварда сейчас: «Как я его люблю, он принадлежит мне». Эта мысль посещает его не в первый раз, и он осознаёт, что подобным его голова не бывала заполнена, когда он занимался сексом с девушками. Наверное, это и есть любовь… Артём подхватывает Акинфеева под живот и прижимает к себе, продолжая совершать поступательные движения. Игорь запрокидывает голову на плечо нападающего и, притягивая руками, целует долго, не отрываясь. В то же мгновение Дзюба находит заветную точку и толкается в неё, вратарь стонет прямо в поцелуй. Отстранившись, Акинфеев начинает ритмично сжимать и расслаблять сфинктер. В точности следуя планам Игоря, голубоглазый не выдерживает такой стимуляции и, крепко прижав любимого, выплёскивается глубоко в него. Вратарь следует за ним и со вскриком кончает без рук, сперма не выплёскивается, а вытекает струйкой, стекая по бёдрам и смешиваясь с водой. Артём подхватывает оседающего голкипера и, придерживая, отмывает. Они выходят из душевой укутанные одним полотенцем, а Игорь ещё и объятиями Дзюбы. Нападающий одевает Акинфеева и собирается сам. Они выходят с кортов и идут в ближайший ресторанчик, прямо у кромки моря. Красное вино и лёгкие мясные закуски наполняют их стол. Ярко-голубые глаза Артёма и улыбающийся Акинфеев напротив. Тихие отвлечённые разговоры. Оба понимают, что сборы закончились и завтра у них первые игры второй части чемпионата. Но весь окружающий мир меркнет, когда они рядом друг с другом. Сейчас им хорошо, они наслаждаются обществом друг друга, хорошим вином и плещущимися волнами.