Ненасытность

Это просто магия. Какое-то заклятье. Кто его наложил и зачем - неизвестно. Но это точно магия. По-другому и быть не может. Иначе, почему то, что Эрза целует Люси, кажется таким правильным? То, что Нацу и Грей стаскивают с неё одежду, совершенно не вызывает желания оттолкнуть их, вырваться. Они уверены, что так надо. Ведь, если очень хочется, то можно. Эрза целуется грубо, прикусывая губы и проталкивая язык глубоко в горло, так, что становится тяжело дышать. Люси холодно – парни уже успели раздеть её и теперь просто смотрят. У обоих тяжёлый, совершенно бешеный взгляд. Когда Эрза наконец отстраняется, к губам Заклинательницы припадает Нацу, неумело и не слишком аккуратно. Люси чувствует, как кто-то трогает её грудь. Эрза? Или Грей? Пока она не различает их прикосновения. Сердце бешено стучит и не хватает воздуха. Драгнил прекращает поцелуй и начинает вылизывать ей шею, рукой проводит по животу и забирается между ног. Куда делся неопытный и смущенный парень? Скорее всего, это инстинкты. Люси стонет и немного разводит ноги в стороны, совсем чуть-чуть, всё ещё соблюдая правила приличия. Хотя, какие к чёрту правила, когда ты трахаешься со своими лучшими друзьями. Почему она позволяет делать с собой такое? Как им вообще в голову пришло сделать с ней такое? Это точно какое-то заклятье. Эрза больше не трогает её. Она просто смотрит на то, что делают парни. Хорошо, хоть не комментирует, хотя, парочка указаний не помешала бы. Потому что сексуального опыта ни у кого из них нет - практического, по крайней мере. Люси кажется, что она сейчас сгорит: горячее тело Нацу, жаркие поцелуи Грея, так не вписывающиеся в образ ледяного мага, и пронизывающий насквозь взгляд Эрзы – это просто невозможно терпеть, с её губ срывается хриплый стон, а ноги сами раздвигаются, обхватывая Нацу за поясницу. Грей вовремя отстраняется, потому что, скорее всего, она бы прокусила ему язык. Дикая боль распространяется по телу, пальцы немеют, а из глаз катятся слёзы. Нацу не знает слова «сдерживаться». Он толкается в неё быстро и рвано, старательно игнорируя запах крови, потому как остановиться сейчас никак не получается, ощущения зашкаливают. Разве может существовать такое удовольствие? Нацу утыкается Люси в шею, дышит, как загнанная лошадь, сбивается с ритма и кончает. Выйдя из тела Заклинательницы, он просто валится рядом и, всё ещё тяжело дыша, смотрит в потолок. Боль отступает, но когда в неё входит Грей, Люси снова больно. Ледяной маг действует намного нежнее, ласковее, покрывает её лицо поцелуями, гладит тело кончиками пальцев. Как они не подрались, что бы выяснить, кто первым возьмёт её? Наверно, это тоже заклятье виновато. Хотя, виновато ли? Люси думает, что без магии они бы разорвали её на части, лишь бы не уступить друг другу. Когда Грей кончает внутрь неё, Люси чувствует себя полностью вымотанной и совсем неудовлетворённой. Она думает, что нужно попросить что-нибудь у Полюшки, потому что это - явно не конец. * * * Так повторяется каждый день. Нацу и Грей всегда делают это с ней вместе, хотя, ещё ни разу они не взяли её одновременно. Скорее всего, просто не знают, что существует какой-либо другой вид секса, кроме традиционного. Люси боится даже подумать, что нужно будет сделать, если кто-то из них захочет засунуть член ей в рот или в… Она правда боится, хотя, чем это хуже всего того, что они с ней делают? Зато Эрза всё чаще наведывается одна. Целует Люси, трогает её обнажённое тело, даже моется с ней в душе, словно компенсируя то, что она не парень. То, что не может сделать с ней это как полагается. Всё не так. Люси чувствует их. Колкие взгляды, оценивающие, пылкие, раздевающие, брезгливые. Все знают, что на ней заклятье. Но никто не понимает, как оно действует. Где их собственные мысли и желания, а где вызванные магией? Кем они её считают? Просто доступной? Шлюхой? Или жертвой? Понимают ли, что она не может сопротивляться? Или думают, что не хочет? Люси страшно, потому что с каждым разом ей всё больше нравится то, что делают её друзья с ней за закрытой дверью. Кроме её команды есть и другие, кто хочет её. Для секса или нет, Люси не знает. Но только определенные люди могут к ней прикасаться, потому что от грубо сворованного поцелуя Гажила, её выворачивает наизнанку прямо посредине гильдии. Сам герой-любовник отправляется в лазарет, не без помощи её друзей. Леви сутками перелистывает книги, отчаянно ища то, что снимет заклятье. Она смотрит на Люси грустным взглядом, мысленно извиняясь, за то, что опять ничего не нашла и несмело прикасается к её губам своими. Краснеет и убегает назад к книгам. Венди заплетает ей косу, а после этого усаживается на колени и прижимается к груди. Очень хорошо, что девочка слишком маленькая для остальных вещей. Люси думает, останутся ли у неё друзья, после того, как спадёт заклятье? * * * Люси приходится пить лунный чай каждый день. Когда Полюшка в очередной раз выдаёт ей порцию свежезаваренного напитка, заклинательнице хочется провалиться сквозь землю. Потому что этот тяжёлый, полный презрения взгляд – просто невыносим. Люси уверяет себя, что это из-за того, что она – человек, которых эдо-Грандина не выносит, а не потому что она… Люси даже в мыслях не может признаться себе, кем она стала. Лунный чай горький, с резким запахом полыни и вызывает тошноту, но лучше так, чем если её будет тошнить от кое-чего другого. А в книгах этот способ указан, как самый надежный. Есть ещё один верный вариант – прекратить всё ЭТО. Но как, Люси просто не знает. Или не хочет знать? Люси даже думать боится о том, чего же она хочет на самом деле. Заклятье затронуло не всех, а на попавших под него, подействовало с разной силой. Так от Каны Люси получает просто пьяный поцелуй и щипок за попку, зато Лаксус с совершенно нечитаемым выражением лица, под грустные взгляды Громовержцев, утаскивает её в кладовку. Кана целуется лучше Эрзы. Возможно, это опыт, или же девятая бочка вина. Неважно. Просто поцелуи с Каной не вызывают чувства вины. Люси хочет узнать, как целуется Лаксус, но тот не спешит этого делать. Затащив девушку в самую отдалённую от зала кладовку, Дрейар толкает её к стене и просто смотрит. С интересом, оценивающе. Как будто не знает, что с ней дальше делать. Глупости. Это Лаксус - то не знает? У него опыта явно побольше, чем у самой Заклинательницы, хотя, учитывая происходящее в последнее время… Люси опять закрывает глаза, на то кем же она становится. Наконец Лаксус подходит ближе и осторожно снимает с неё майку. Девушка жалеет, что не надела сегодня бюстгальтер, хотя, скорее всего, его постигла бы та же участь. Повинуясь порыву, Люси вцепляется пальцами в волосы парня, который уже вовсю исследует её грудь. То целует, то кусает, то больно тянет за соски, то снова успокаивает своим теплым языком. У Лаксуса есть то, чего так не хватает Нацу – это чувство меры. Потому что та боль, которую он причиняет своими укусами, идёт точно на грани удовольствия, которое накатывает лёгкими волнами и утягивает сознание, заставляя стонать и выгибаться. В какой-то момент этого становится недостаточно. Люси сама расстегивает молнию на юбке и стягивает вниз, вместе с кружевными шортиками, ногой отбрасывая одежду вглубь кладовки. Но стоит ей прикоснуться к ремню Лаксуса, как тот начинает рычать, несильно бьёт её по руке и падает на колени. Люси не верит в то, что происходит. То, что он вытворяет языком с ней внизу, просто невероятно. Из горла вырываются хриплые стоны, ноги подкашиваются, и стоять прямо кажется совсем непосильной задачей. Люси тянет парня за волосы, заставляя прерваться, и тоже опускается на колени. Так же совсем не честно! На самой девушке уже ничего нет, а Дрейар ещё полностью одет. Она тянется за поцелуем и пытается расстегнуть его рубашку, но опять получает по рукам. А затем её нагло утыкают лицом в стену. Лаксус легко, как пушинку поворачивает её к себе спиной и надавливает на поясницу, заставляя прогнуться. Кожа на коленях стирается о холодный пол, стоять неудобно, шершавые ладони грубо тискают её за попу, но Люси только сильнее выгибается и бесстыже расставляет ноги. Куда делась её стеснительность? Не она ли всего пару дней назад даже боялась посмотреть Нацу в глаза во время секса? Или это оттого, что с Лаксусом они не являются друзьями? Или просто рядом с ним Люси может быть самой собой? Собой? Это настоящая она? Или это заклятье сделало с ней такое? Люси хочется, чтобы после снятия заклятья ей стёрли память. Из раздумий девушку выводит вспышка боли. Она и не ожидала, что у Лаксуса такой большой. Голова больно ударяется о стену, ногти ломаются, Люси прокусывает себе губу до крови, сдерживая крики, но всё равно подаётся навстречу. Она слышит неровное дыхание парня, чувствует капельки пота, падающие на её спину, колени, скорее всего, в крови, но пусть эти бешеные толчки не заканчиваются. Грей с Нацу придут сегодня вечером и разложат её на удобной кровати, но Люси хочет остаться здесь – в тёмной сырой кладовке, на полу, с парнем, который ей даже слова не сказал, перед тем как оттрахать. Лаксус привалившись к стене, наблюдает за одевающейся девушкой. Ему проще – всего-то ширинку застегнуть. Люси хочется также опереться о стену и передохнуть, но нужно выпить лунный чай. И принять душ. Не потому что солёный пот разъедает кожу и между ног мокро, а для того, чтобы смыть с себя всё это. Ни грязь, ни пыль, а то мерзкое ощущение, терзающее душу. Она не успевает уйти - Лаксус прижимает её к стене и целует так нежно, что хочется заплакать. Почему - то этот поцелуй кажется намного более интимным, чем то, что они сделали. * * * Их возвращение в зал замечает только Эрза, вопросительно смотрит, но улыбается и молчит. Всё правильно. Лаксус ведь входит в список тех, кто может делать с ней это. Кто вообще входит в этот список? Кто его придумал? По каким критериям отбирал избранных? Люси ничего этого не знает. Она их просто чувствует, потому что, если к ней прикасается кто-то, кому нельзя – её начинает бить нервная дрожь. Люси молится, чтобы этот список не пополнялся. Эрза провожает её домой, делает ей кофе и помогает принять душ. Люси, конечно же, может и сама помыться, но отказать Скарлетт не в состоянии. Эрза трогает её везде, трёт мочалкой, залезает пальцами между ног и делает на правой груди засос, симметричный тому, который оставил Лаксус. Это ревность такая? Люси не хочет ни о чём думать, она очень устала и хочет спать. Хочет снова почувствовать поцелуи Дрейара и его сильные руки на своём теле. Хочет заняться с ним сексом не только в тёмной кладовке, а на кровати, в кресле, на столе, в ванной… Эти мысли не могут принадлежать ей. Это просто заклятье. Ночью Люси сама тянется к Грею и несмело облизывает его член. Она не выбирает Нацу, потому как тот, со своей горячностью, скорее всего, вывихнет ей челюсть. Опыта не хватает, она давится, двигается слишком медленно и не может заглотить его достаточно глубоко, но Грей стонет и кончает ей прямо в рот. Либо сказывается новизна ощущений, либо у неё природный талант. В любом случае ей нужно потренироваться, если она хочет оказать Лаксусу ответную услугу, когда тот в следующий раз потащит её в кладовку. Парни, разгорячённые её активностью, не успокаиваются всю ночь. На следующее утро Люси впервые не может встать с кровати. * * * Когда в одном из темных углов Люси зажимает Макс – она кричит и вырывается. Почему? Почему с ним это кажется столь неправильным? Противно и мерзко: его мокрые поцелуи, шершавый язык – всё не так. Она дергается, еле сдерживает тошноту, пытается ударить его, но ничего не выходит. Макс шепчет ей успокаивающие слова, просит не сопротивляться, ведь, чем он хуже всех тех, кому она даёт. Макс задирает её юбку и пытается стянуть трусики, как неожиданно всё заканчивается. Алос без сознания падает рядом, а Люси, стирая слёзы, сама тянет руки к своему спасителю. Лаксус закидывает её на плечо и уносит в кладовку. В ту самую, которая настолько далеко от зала, что, сколько бы Люси не кричала – никто не услышит. Но с ним ей и не хочется кричать. Не от отвращения точно. Заперев дверь, Дрейар садится на ящики в углу и укладывает Люси к себе на колени животом вниз. Он зол, действительно зол. Она не должна позволять касаться себя никому кроме них. "Кого них?" - хочет спросить Люси, но молчит. Потому что горло сковал немой страх, а сердце, кажется, сейчас разорвётся от бешеного стука. Неужели он? Да не может быть! Первый шлепок вырывает у неё крик скорее от неожиданности, чем от боли. Она и не заметила, как Лаксус задрал ей юбку и избавил от трусиков. Ей не больно - шлёпает он часто, но слабо. Она ощущает лишь приятное тепло. Приятное? С каких пор такая унизительная процедура может быть приятной? Внизу живота скручивается тугой ком, и она уже не может понять, чего хочется больше: чтобы он продолжал или прижал к стене и отымел, как в прошлый раз. Люси ёрзает на его коленях, задевая бедром уже твёрдый член, стонет и подаётся навстречу каждому шлепку. В какой-то момент Лаксус начинает шлёпать её довольно сильно, и Люси кажется, что сейчас она не выдержит. Она мазохистка, что ли? Как ей может такое нравиться? Но, только от осознания того, что с ней происходит, хочется заорать так, чтобы связки порвались. Но первым не выдерживает Дрейар. Скинув свою шубу на пол, он быстро, но осторожно, опускает Люси сверху. Устраивает её ноги у себя на талии, одной рукой расстегивает ширинку на собственных брюках и вставляет во всю длину. Люси стонет, вцепляется ногтями ему в спину и просит подождать. Она чувствует его – горячий, невыносимо горячий, такой большой и твёрдый, что ей даже больно. Но эта боль настолько сладкая, что не приносит ничего, кроме удовольствия. Лаксус, не теряя времени, сдирает с неё майку, лифчик и умудряется стянуть юбку через голову. Затем снимает свою рубашку, сгибая при этом её ноги ещё сильнее. Люси ёрзает под ним, открывает глаза и делает первое пробное движение бёдрами. Это немного сложно, потому что Дрейар так сильно сдавил её в объятиях, что почти невозможно двигаться. Но он понимает её правильно. От быстрых и сильных толчков по телу разливается тепло, а в груди появляется непонятное чувство. В какой-то момент удовольствие становится настолько огромным, что кажется, больше уже некуда. Она чувствует, как ускоряется Лаксус, приближаясь к развязке, дрожит и шепчет что-то, слишком тихо, так, что невозможно разобрать. Он впивается ей в губы жёстким поцелуем и так же резко отстраняется. Опустив голову, он прикусывает один её сосок, а второй сжимает пальцами. А дальше происходит то, отчего Люси дёргается, кричит и чуть не теряет сознание. Потому что слабый заряд тока, проходит от Лаксуса к её соскам, вызывая такое немыслимое наслаждение, от которого хочется умереть. Неожиданно вторая рука парня проникает ей между ног, и точно такой же заряд проходит через клитор. Это уже невыносимо. Сердце останавливается, воздух перестаёт поступать в лёгкие и всё, что она помнит перед тем, как провалиться в беспамятство – свой собственный сумасшедший крик, заглушаемый поцелуем. * * * Когда Леви говорит, что никакого заклятья не существует, а это просто одна из сторон магии звёздных заклинателей, Люси кажется, что земля дрожит. В ушах шумит, ноги подкашиваются, и она надеется, что ослышалась. Не может быть! Этого просто не может быть! Это не может быть её вина. Также, как она по своему желанию повелевает звёздными духами, также, в какой-то мере, при достаточном количестве магической силы, она может своими желаниями влиять на поведение людей, близких к ней. Но Лаксус ведь никак не близок ей. Она не может влиять на него! Все они: Эрза, Грей, Нацу – намного сильнее её! Неужели они бы подчинились её жалкой силе? Следующая мысль поражает Люси как гром. Свои желания! Неужели это её желания? Что бы с ней каждый день вытворяли такое? Это не может быть правдой! Не может! Люси кричит, захлёбывается слезами, ногтями раздирает себе кожу на груди, в надежде выцарапать сердце, но эта боль внутри, кажется, не собирается утихать. Люси не может в это поверить. То, что Гажил и Макс пытались сделать, это тоже её желания? Тогда почему Фрид не подходил к ней, ведь его - то девушка считает очень даже симпатичным? Или Мира, которой она восхищалась ещё до вступления в Фэйри Тэйл? Люси ничего не понимает. Она чувствует себя грязной и использованной, хотя, если всё это правда – то использовала всех как раз она. Самоубийство сейчас кажется Люси единственным верным выходом из ситуации – но она слишком трусиха, что бы осуществить такой план. Когда Люси рассказывает своей команде об исследованиях Леви – они смеются и говорят, что это полная чушь. Неужели не понимают всей серьёзности ситуации? Или продолжают верить в несуществующее проклятье? Люси очень хочется сбежать, просто уехать из города и никогда не возвращаться. Не расхлёбывать ту кашу, которую она сама же заварила. Но всё решается, когда они по очереди просто обнимают её, и говорят, что всё в порядке. Что если она не хочет, больше ничего не будет, ведь они просто хотели сделать её счастливой, и будут продолжать делать всё для её блага. Они будут командой, любовниками или семьёй – всё как она захочет. В этот момент Люси почти верит, что Леви ошиблась и заклятье есть, но не на ней, а на её друзьях. Взглядов больше нет. Может она тогда их просто сама выдумала? Леви также нежно обнимает ее, встречая с заданий, Венди расчёсывает золотые волосы, а Нацу сопит у неё на коленях. Но чай она больше не пьёт. Как оказывается, зря. Потому что, когда Лаксус закидывает её на плечо и уносит не как обычно в кладовку, а к себе домой, Люси почему-то плачет, но где-то глубоко внутри, чувствует тоненький лучик надежды, что, возможно, хоть что-нибудь удастся исправить.