***
Отряд наемников под командованием капитана Вальтена Карга продолжал движение по дороге, в любой момент готовый встретить мерзких нелюдей сталью и огнем. Священник Зигмара то и дело оглядывался, сжимая в руках свой верный испещренный зазубринами и отметинами молот, с которым он прошел не одну битву. Торрен огляделся вновь, посмотрев на своих спутников. Рядом с ним ехал его давний знакомый — Алфонс Эцель, охотник на ведьм. Воин-жрец улыбнулся, вспоминая, как он в первый раз встретился с хексенъягером. Если бы кто-то сказал ему, что этот «параноидальный фанатик» станет ему близким другом, он рассмеялся бы этому идиоту в лицо. Но конкретно этот охотник отличался от своих «коллег» из Ордена Серебряного Молота тем, что в нем было намного меньше той болезненной паранойи. Мирмидианец, а Альфонс был из служителем именно этой южной богини, предпочитал действовать намного более тонко. За счет чего Торрен, первоначально настороженно настроенный к потенциальному фанатику, постепенно «оттаял». Впрочем, несмотря на особенности своего характера, как и всякий добропорядочный хексенъягер, он по прежнему оставался чрезвычайно подозрительным ко всем. Выходец из Талабхайма был ярым служителем своей богини, прожив всю свою юность в качестве воспитанника у такого же хексенъягера, как и он. Не мог жрец Млатодержца не оценить и умение Эцеля обращаться с палашом, который буквально летал у него в руках, неся смерть всем врагам его и его богини. Торрен перевел взгляд на другого своего спутника… Вернее, спутницу. Да, он, как жрец Зигмара не доверял магам, но конкретно эту особу он не мог не воспринимать, как товарища. Особенно после всех тех передряг, которые они прошли. Магесса — Эрна Штаймлер, была, в целом, приятным человеком. Даром, что маг. Ее таланты в области наведения иллюзий не раз спасали от гибели не только жреца, но и весь отряд. В свою же очередь жрец не раз выручал магессу из передряг с весьма суеверными жителями Империи, да и в целом не обращал внимания ни на ее попытки изучать магию вне Колледжей, ни на их… Скажем так — очень сложные и запутанные взаимоотношения с мирмидианцем. Жрец улыбнулся краем губ — хоть Альфонс был и охотником на ведьм с немалым опытом, на его с магессой попытки играть в конспирацию было смотреть откровенно смешно, но он им пока подыгрывал. Все же друзья, а Торрен не был одним из тех узколобых фанатиков, которые, к большому сожалению, составляют большинство Культа. Еще повернув голову, он увидел сразу двоих членов их компании. Молодой инженер из Нульна общался с капитаном, руководящим их отрядом. Недавно он немного модернизировал стандартные имперские гранатометы, и недавно даже смог упросить Вальтена Карга — того самого капитана, протестировать его изобретение в бою. Через полчаса буйных споров, Танкреду все же удалось уговорить друга, обладающего упрямством, которое уступало разве что упрямству гномов. Старый вояка, прошедший всю свою жизни в ожесточенных боях со зверолюдьми, прекрасно управлялся со своим отрядом, снискав славу одного из самых успешных командиров. Но был у него один недостаток — он не любил всякие новшества, считая, что старая добрая пуля и меч решат любую проблему, и это вызывало бурное негодование инженера. В ответ на его аргументы, Вальтен всякий раз припоминал ему в ответ случай, когда Танкред попытался повторить гномьи огнеметы… С сгоревшей лабораторией как результат данного эксперимента. Слава Млатодержцу, что никто не пострадал тогда… Жреца Торрена сопровождал еще один спутник, которому воин, впрочем, был не так рад, как своим давним соратникам. Некто Курт Эльдерте — тоже хексенъягер, как и Альфонс, но в отличие от него, зигмарит. Член Ордена Серебряного Молота. Казалось бы, Торрен должен благосклонно принять собрата по вере… Однако мирмидианцу жрец доверял куда больше, чем незнакомцу. Ведь охотники на ведьм редко когда бывали адекватными, и два разумных хексенъягера в одном отряде — это уже как-то чересчур. Зигмар не бывает настолько благосклонным!.. Уж это-то брат Торрен тоже понял за долгие и насыщенные годы своего служения Ему. Курт был относительно молодым мужчиной лет двадцати пяти — тридцати. Крепкий, кареглазый и светловолосый, с вечно небритым подбородком, покрытым щетиной, он был одет в неброские одежды, привычные для авантюристов и искателей приключений Империи. Кожаные доспехи, перекинутая через плечо портупея с подсумками для пороха и пуль, ножи в ножнах на портупее, левой руке, правой ноге и, как можно было предположить, и в сапоге. Вооружен обычным пехотным палашом, который выделяло лишь его отменное качество — и то судя по неказистым ножнам, понять это было невозможно, а когда оружие покинуло бы свое обиталище, то лишь опытные воины смогли бы опознать дороговизну клинка. Ну и привычные для путешественников несколько пистолетов заткнутых за пояс и широкополая шляпа довершали образ обеспеченного горожанина или дворянина, решившего пуститься в приключение за деньгами и славой. Однако это был хексенъягер. А они никогда нигде не шатаются просто так. Даже если и шатаются, то вскоре рядом начинают гореть костры и исчезать люди… Курт присоединился к Отряду Вальтена со своим… Другом совершенно недавно, буквально перед тем, как Отряд вышел из ворот. Вообще, капитан был против этого неожиданного пополнения, да и вообще все, но с приказом курфюрстра не спорят. Этот самый «друг» представлял из себя гнома. Или, как они себя называют — дави. Гном этот был не обычный дави. Не путешественник, что отправился в поисках приключений или некой ценности, не исследователь, не ученый, не торговец, что захотел злата за изделия подгорного народа… О, нет. Конкретно этот дави был из тех, кто поклялся сражаться до конца своих дней, во имя искупления своих грехов и восстановления утерянной чести. Дренгар был Мстителем. Торрен немногое слышал об этих гномах — он знал лишь, что если гном совершает нечто непристойное, возмутительное, нарушающее традиции, моральные нормы, попадает в затруднительную жизненную ситуацию, теряет честь или же просто оказывается неудачлив в любви — он может сбрить свою бороду, собрать волосы в гребень на голове, выкрасить это все в рыжий, и… Взять себе новое имя, подхватить оружие и отправиться странствовать по миру, истово желая смерти в бою. Как правило, этим все и заканчивается — но многие из этих так называемых Убийц умудряются порой совершать великие подвиги, побеждая великанов, огров, троллей, демонов и драконов. Ни одна из побед не приносит значимого облегчения, ведь в этом случае главная цель, своей смертью вернуть себе честь, остается невыполненной. Впрочем, иные Мстители просто хотят умереть, уже и безо всякой чести. Умереть в силу различных причин. Именно поэтому они зачастую весьма неуравновешенны в своих поступках. Ведь что терять тому, кто уже и так мертв? Правильно, обычно — нечего. Потому жрец с опасением относился к этой странной парочке из хексенъягера и Мстителя… — …А потом я засунул ему топор в задницу, и вскрыл им кишки, как Гримнир вскрыл брюхо демону Краген’ом’Нану!.. — донесся до жреца громкий голос гнома и тут же грянувший дружный смех солдат, всегда готовым посмеяться самой немудреной и грубой шутке. Торрен устало вздохнул. Хоть лично он и не доверял этим двоим, но Вальтен сразу сдружился с Дренгаром, найдя немало общих тем для обсуждения. Все-таки чудовищ и особо опасных врагов капитан Карг повидал не меньше Мстителя, если не больше. Вновь вспомнив об Эльдерте, Торрен поморщился. Не зря говорят в народе, что хексенъягер в деревне — к пожарам и казням. Да, эти доблестные мужи делали свое дело, и без них скверна давно поглотила бы все вокруг, а предательств и ударов в спину от еретиков и агентов губительных сил было бы гораздо больше… Однако даже среди самых ярых фанатиков Зигмара не утихали споры по поводу полезности и обоснованности существования этого старинного Ордена. Ведь порой целые деревни и даже города выгорали в «искупающем грехи» огне, разожженном этими фанатиками. Впрочем, пока что Курт не торопился подтверждать зловещую репутацию своих собратьев по Ордену. На данный момент он как раз ехал со своим спутником, и поддержал улыбкой незамысловатую шутку своего соратника. Заметив пристальный взгляд жреца, Курт перестал улыбаться. Его лицо приняло деловитое выражение, а сам он направил лошадь к Торрену. Тот сразу напрягся, гадая, чего же этому хексенъягеру от него надо… А тем временем, тот подъехал и учтиво поинтересовался: — Могу ли я переговорить с вами, брат мой по вере? Торрен кивнул и неопределенно махнул рукой, давая разрешение Курту пристроиться сбоку. Охотник на ведьм кивнул, а затем продолжил беседу: — Не буду ходить вокруг да около — не люблю, не привык. Видите ли, уважаемый, у меня есть работа в этих лесах. В моей компетенции, так сказать. И так получилось, что ваша цель и моя пересекаются. — Не совсем понимаю, о чем вы говорите, сударь, — покачал головой жрец. — Сейчас поясню. Дело в том, что я преследую одного хитроумного колдуна, некоего Скагакса Хитрого. Этот слуга губительных сил в полной мере оправдывает свое имя — сначала он похитил дочь курфюрста Мидденхайма Бориса Хитрого (оказавшись, уж простите за каламбур, хитрее!). Затем шантажировал сего достопочтенного господина ее жизнью, требуя взамен постоянные поставки отменного мидландского оружия, а также информацию. Господину Борису пришлось изворачиваться, как угрю на сковородке, пока я со своим не в меру шумным другом освобождал прекра… Ну, не совсем, но все-таки, отнесемся к нашему покровителю с должными вежливостью и уважением! — прекрасную Измиру. Миссия была выполнена успешно, но Скагакс сбежал. Причем когда я вышел на его след, то выяснил, что он окружил себя целой стаей зверолюдов. Состоит ли он при стае или стая состоит при нем — тот еще вопрос! Но во время нашей горячей… Скажем так, беседы — он обмолвился, что ищет некий монолит в Драквальде, и когда отыщет его, курфюрст и его «ручные шавки» дорого заплатят за свои жалкие потуги… Ну и все такое прочее, вы же знаете этих презренных еретиков и их высокопарный стиль! — Торрен хмыкнул про себя на этих словах, потому как подавляющее большинство встреченных им еретиков как раз наоборот едва ли могли связать два слова, потому что были наивными и доверчивыми крестьянами, трущобниками или нищими. Однако он не стал прерывать своего, так сказать, «коллегу по цеху» и согласно кивнул, призывая продолжать. Эльдерте не стал долго себя упрашивать и незамедлительно продолжил: — Так вот — этот монолит недавно нашли мои люди из числа егерей. По описанию вроде похож, и в Драквальде таких больше не встречали. Этот монолит находится в паре часов пути отсюда. Мы движемся как раз к нему, и я полагаю, что Скагакс непременно устроит засаду на пути туда, иначе не быть ему хитрым! Торрен закатил глаза к небу (точнее кронам деревьев, что закрывали его) — было бы большим удивлением, если бы зверолюды Драквальда рано или поздно не напали на такой крупный отряд, посмевший вторгнуться под эти древние своды. Однако придумать никакой ехидной реплики в ответ он уже не успел. И даже обдумать наличие колдуна у нападающих — тоже.***
Сначала из-за крон послышался едва слышный звон, будто кто-то уронил железо на камень. Спустя мгновение раздался раздосадованный вой, смачный шлепок подзатыльника и из леса рванула целая волна из плоти, мускул и железа! Унгоры, подгоняемые своими «старшими» сородичами, бежали вперед, размахивая руками с зажатыми в них дубинами, ржавыми мечами и топорами. За ними начали выходить и твари покрупнее. А следом за ними появился вожак, если судить по длине рогов и общим размерам. Но что больше всего напрягло имперцев, так это идущий рядом с вожаком мужчина в темном балахоне, покрытом узором из запретных символов. Не забывающим издавать еле слышные смешки, едва его взгляд пересекался с взглядом Эльдерте и Торрена. Вместо испуганных криков раздались вздохи облегчения и строгие команды — люди ожидали нападения уже несколько часов, и были рады, что оно наконец-то произошло Первую волну унгоров солдаты Империи приняли на алебарды, рубя набросившихся на них зверолюдов. Унгоры буквально сами насаживались на оружие мидденландцев, пытаясь продавить их строй. Некоторых зашедших с флангов тварей встретили готовые к бою мечники, кроша козлоногих мощными ударами, при этом не размыкая строй. Опыт и выучка солдат северной провинции Империи встретился с яростью диких порождений Хаоса… Успешно отбив первую волну, имперцы лицом к лицу встретились с более крупными зверолюдами. И тут сыграло наличие мага в отряде. Бешено зарычав, бегущие унгоры набросились на своих «собратьев». Безрогие мало что могли сделать своим противникам, но они их замедлили. Раздался залп мушкетов, и десяток бестигоров тут же упал, скошенный градом пуль, и еще столько же были повалены на землю и убиты взбесившимися унгорами. Однако все равно до строя имперцев добралось немало число зверолюдов. Вот тут-то в бой вступил храмовник, своим молотом кроша черепа нелюдям. Строй имперцев, воодушевленный началом боя, продолжал сдерживать горов, бестигоры же, под залпами мушкетов и арбалетов имперцев, продолжали рваться в бой, расталкивая и давя прочих тварей. И вот, они добрались до строя людей, размахивая своими топорами и дубинами. Несколько пехотинцев пало под мощными ударами выродков (практически никакие доспехи не спасут от ударов такой силы), но строй продолжал держать натиск прореженных огнем козлоногих. Один из могучих горов выдернул одного солдата из строя и зашвырнул куда-то далеко назад, за спины своих сородичей. Раздался истошный крик, затем все стихло. Несмотря на это, имперцы продолжали держать строй — сломай они его, и они бы повторили судьбу погибшего бедолаги. Однако зверолюдов было больше, и они были физически сильнее. Не считаясь с потерями, ревущая, лающая и воющая толпа напирала на имперцев, грозя прорвать строй — не сейчас, так парой мгновений позже, но тут в толпу врагов неожиданно прыгнул запущенный капитаном Вальтеном гном Дренгар! Его топоры, превратившись в самый настоящий стальной вихрь, на пару с молотом Торрена и палашом Эльдерте активно сокращали поголовье тварей, организовав кровавую свалку на одном из флангов. Но даже несмотря на это, враги все напирали. Ровно до того момента, как с флангов на зверолюдов, ранее сокрытые чарами незаметности от серой магессы, обрушились мечники, которые своими методично вздымаемыми и опускаемыми клинками начали перемалывать атакующих. Этот удар заставил стадо дрогнуть — горы и бестигоры по прежнему отчаянно ревели, бросаясь на стену щитов, но было видно, что для них вот-вот будет все кончено. Вожак зверолюдов схлестнулся в бою с храмовником, и его огромный тесак из грубо обработанного железа то и дело сталкивался с освященным молотом Торрена. Но тут, в сторону имперцев полетел шар темной энергии… Который был остановлен магессой, хоть и не с малым трудом. Колдун, видя, что слуги Млатодержца побеждают, решил лично вмешаться в бой, но стоило ему начать готовить второе заклинание, как сбоку от него оказались два хексенъягера, которые, не дожидаясь, пока злобно зарычавший колдун воспользуется своими силами, просто и безыскусно разом выстрелили из своих пистолетов. Две освященные пули попали в грудь колдуна, опрокинув его на спину. Откуда-то из чащи раздался злобный вопль, и «труп» Скагакса развеялся черным дымом. Эльдерте было ринулся туда, но спустя минуту вернулся — колдун ускользнул, не оставив следов, и преследовать его в Драквальде было бы сущим самоубийством. А тем временем голову вожака буквально взорвали пять удачно попавших пуль. Еще десяток, пробив толстую шкуру, впился в тело противника. Увидев гибель вождя, зверолюды было ломанулись врассыпную, но было уже поздно — они были окружены, и солдаты Империи методично добивали ватагу.***
А тем временем, Скагакс со всех ног несся к монолиту. Костеря на чем свет стоит недоумков-имперцев, успешно (кто бы мог подумать, а? — иронично отметил про себя колдун) отбившихся от засады, он, тем не менее, был вполне доволен. Мясо можно еще набрать, а от хексенъягеров он ускользнул, и это — главное! Тем более что они навели его на монолит. Пока копия колдуна развлекала имперцев, сам Хитрый изучал память выдернутого гором имперца. От него он узнал, что искомая цель находится неподалеку — выдернутый человек был вовсе не случайным, а одним из «засветившихся» людей Эльдерте. Именно поэтому колдун не колеблясь пошел на размен зверолюдов, даже не слишком рассчитывая на победу. Главное — удалось получить столь тщательно укрываемую зигмаритом тайну о местонахождении монолита! Именно для этого Сакагкс в свое время проговорился идиоту Эльдерте о своих «темнозлодейскихдикоужасныхпланах», про себя даже не рассчитывая, что параноидальный хексенъягер купится на такую детскую уловку! Ан нет, купился, по горло заглотил наживку! Теперь, получив доступ к монолиту, Скагакс сможет воспользоваться частью его мощи, в том числе и для того, чтобы пополнить свою армию. Подойдя к монолиту, колдун воззвал к ветрам магии и подал на монолит немного силы, надеясь активировать его… Сооружение древних исправно засияло голубоватым светом, высветив цепочки загадочных рунных символов. Скагакс жадно подался вперед, рассчитывая удержать в памяти все до последней загогулины. Но пока он вглядывался в закорючки, что-то пошло не так — монолит протяжно загудел, начав очень быстро мерцать, и прежде чем колдун успел испугаться, все потонуло в ярчайшей вспышке первозданной магии…***
Когда бой кончился, к капитану, напряженно и немного удивленно осматривавшемуся, подошел Альфонс. — Что-то поменялось… — задумчиво протянул Карг. — Это точно, — напряженно осмотревшись, сказал Эцель. — Что думаешь? Эрна ответила кивком. Лес поменялся, поменялся и внешне, и внутренне. Мрачным темным вековым соснам и елям уступили мягкие лиственные деревья, дорога стала просторной и ухоженной, а трупы… Трупы по прежнему остались лежать, но те из них, что лежали за пределами дороги, загадочным образом исчезли. Магесса, удивленно заозиравшись, поняла, что не чувствует в этом лесу ни капли Хаоса, как будто его тут и не было. На озвученную реплику вся компания удивленно переглянулась. Что произошло, где они оказались и был ли тому виной сбежавший колдун?..