Я слишком долго ждал.

Такой милый, аппетитный и до ужаса сочный мальчишка. Так бы и хотелось взять твою тушку на руки, раскромсать на мелкие кусочки и тщательно пробовать твою кровь, твою плоть на вкус. Ты всегда был спелым яблоком для меня. Ты был тем яблоком, до которого сложно дотянуться, ведь только снаружи ты был красным цветом и не отличался от других. Но я знаю, что внутри настоящее золото. Внутри тот самый вкус, который нельзя сравнить ни с каким другим вкусом! Такая услада, но нельзя сразу сорвать… Ветви обжигают мою кожу каждый раз, когда я хочу притронуться к тебе. Твоё тело выглядит столь бодрящим, даже через чур. После тебя совсем забываешь о сне, а воздух наполняется твоим прекрасным ароматом, даже вой ветра с этим не сравнится. Скажи мне, милый, сколько мне ещё терпеть? Я на пределе и мне кажется ты прекрасно это видишь. Я умираю без тебя. Обрати на меня внимание. Неужели ты играешь со мной? Как грубо. Не делай вид ,что ты не чувствуешь моего взгляда на себе. Я бы отдал душу за тебя. Ты не представляешь, насколько сильно я люблю тебя. Вампир медленно зашёл за угол, идя по холодному и темному коридору к кабинету лидера революционеров. Была глубокая ночь и каждый раз, каждый раз Хельсинг приходил к своему испанцу, проведать его, но делал это только ночью. Хельсинг мог смотреть: как он спит и ворочается во сне; как его веки дрожат; жмурится и переворачивается с бока на бок. Ох, милый… Тебе тоже снятся кошмары? Не волнуйся, сегодня они закончатся. Тихий смешок, вампир зашёл в кабинет будто тень. В первую очередь он осматривается, а после и подходит к кушетке, на которой лежит его солнышко. Элю снова снится кошмар, выглядит таким измучанным и усталым… — Милый, — тихо произнёс вампир, притрагиваясь к волосам того, нежно сжимая и гладя. Эль поёжился лёжа на месте, он все ещё был слаб после той попытки суицида. Странно, ведь все раны были должны давно зажить. Побледнел. Выглядит таким измотанным. Рука держащая волосы Теодора, спустилась ниже к щеке, а затем по шее к ключицам и груди. Испанец лежал на спине, от ощущений тот положил свою руку на грудь, прямо на руку наблюдателя. Вампир приулыбнулся, видя это обеспокоенное личико в спящем состоянии. В груди снова забилось сердце, не хочется тебя будить этим, но я не могу контролировать это сейчас. Мне бы... Один... Глоток... Твоей... Крови... Наклоняясь прямо к шее, опалив ледяным дыхание шею испанц, Хельсинг медленно провёл шуршавым языком до самой мочки уха парня, а после прикусывая её. Кожа гладкая, прекрасна на вкус, как и... Его губы. Наблюдатель уже не смог сдержать это. Он аккуратно двинул к сочным и пухлым губам испанца, дыхание участилось, а сердце начало бешено биться, чем мог его разбудить. —Почему ты так прекрасен, даже когда спишь?— шептал тот прямо перед губами возлюбленного, почти соприкасаясь своими с его. Смущение резко вспыхнуло в его щеках, неужели он сделает это? Хельсинг медленно закусил верхнюю губу спящего испанца, после медленно перешёл в сладкий поцелуй. Виляя своими губами, приооткрывая ротик, даже тихо причмокивая, от такого блаженства закрыл глаза, полностью проваливаясь в свои фантазии и давние мечты. Тихое мычание, вампир открывает глаза смотря на сморщенное лицо испанца, у Хельсинга перехватило дыхание, он тут же отстранился и тихим шагом скрылся в темноте. Испанец медленно открыл глаза, чувствуя влагу на губах и возле шеи, будто что-то давило на его грудь. Медленно принимая сидячее положение, совсем сонно стал дотрагиваться своими руками к собственной шее, пальчиками потирая влажные места. Что-то буркнув себе под нос, Эль медленно потрогал свои губы, чувствуя холод и что-то жидкое. Хельсинг настолько увлёкся, что прокусил ему губу во время поцелуя. Свежая кровь осталась на пальцах испанца, он молча смотрел на них, а после медленно начал вставать с кровати. Ноги подкасились, а тело старалось держать ровную осанку. Облизывая свои губы, а после чуть прикусывая, медленно и осторожно направился к выходу. Через пару минут, Эль зашёл на кухню включая свет, посмотрев на стену, где были часы: — Пол третьего, — в слух произнёс тот, поворачиваясь к раковине. Взяв не спеша стакан, набрал холодной воды и тут же стал жадно пить. Допив, поставил стакан на место, он закрыл глаза будто засыпая на ровном месте. Внезапно, теодор почувствовал будто его кто-то обнимает: руки; тепло; чьё-то лицо утыкается ему в затылок, нежно целуя. Стало так приятно… Распахнув свои глаза, Эль резко обернулся, но никого не было. Он помотал головой, думая, что из-за сонного состояния ему это кажется. Он с некой опаской из-за своего же состояния, выключил свет и пошёл обратно, поднимаясь по ступеням на второй этаж, идя прямо по коридору, где по бокам было множество других комнат. Дошёл испанец без происшествий, стараясь быть тихим и никого не беспокоить, лёг обратно на кушетку, укрываясь тёплым, но уже остывшим одеялом. Он лёг на бок к стене, у которого было прямо напротив Эля —окно. Лунный свет падал на его одеяло и лицо, однако испанцу это вовсе не мешало, а даже наоборот успокаивало. Что-то всё же его беспокоило, будто кто-то смотрит на него, иногда взаправду обнимает по ночам, отдавая своё тепло и доброту. Шёл пятый час, а Хельсинг всё наблюдал, возможно исследовал. Снова шаги в сторону испанца, на этот раз вампир забрался коленом на его «кровать», опираясь ладонями на кушетку около груди испанца. — Я все ещё здесь, каждую ночь прихожу к тебе… Я не возвращаюсь под утро, просто дай мне ответ, — негромко шептал вампир, внимательно смотря на спокойное и спящее лицо испанца. — Ты играешь со мной или чувства не взаимны? Могу ли я добиться тебя, милый?.. Твоего внимания, — взгляд опустился на плечи. — Внимание твоего тела. — Хельсинг, не ведая, что творит, стал стягивать одеяло с теодора. — Всего тебя, — одеяло медленно спало, оголяя только половину тела Эля. Хельсинг медленно дотронулся левой рукой до бёдер любимца, а правую так и оставил. Медленно забираясь рукой под белоснежную футболку парня, проходя по бинтам и больной пояснице того. Сдержанно выдохнул: —Ты не представляешь, как я хочу тебя. Хочу тебя всего, чтобы ты был только моим, — вампир тихо примкнул к щеке того, все так же дыша холодом. Нежно прижавшись лицом к щеке испанца, а после скользнув к шее, не удержав на этот раз себя, аккуратно целовал и облизывал. Хельсинг осторожно повернул того на спину, начиная жадно покусывать шею. Рука быстро пробралась к груди, а после резко опустилась на пах кучерявого, сжав его достоинство. Послышалось мычание со стороны спящего. Вампир, спуская свои брюки с нижним бельем, раздвинул ноги уже голого клона. Медленно соприкасаясь своим достоинством с дружком Эля, вздыхая, проскулил. Охватив ладонью два достоинства, медленно, аккуратно и осторожно стал водить крепкой хваткой сверху вниз. Дыхание участилось, а румянец подступил к щекам. У вампира был всего час, чтобы удовлетворить себя и затем прибрать всё за собой. Движения руки стали увереннее, Хельсинг нагнулся к лицу теодора, которое просило своим спящим видом о пощаде. Испанец чуть скулил, из-за чего Хельсингу хотелось сразу ускорить темп до предела, чтобы услышать его прекрасные стоны, но нельзя. Иногда он чувствовал себя одержимым, который жить не может без него, ведь Эль — его кислород. Резко сжав ладонью два достоинства, увидел прозрачную жидкость, что шла именно из органа испанца. Пальцем прикоснувшись к головке члена Эля, смотрел на эту жидкость, что липнет к его пальцу и медленно растягивается, если отдалить палец. Выровнявшись, он стал неспешно растирать прозрачную смазку хлопца, терясь об него своим достоинством. Ведь так движения станут намного плавнее и мягче, а благодаря смазке, чувствуя влагу, будет намного легче водить ладонью. Снова взяв достоинства в ладонь, стал уже не с аккуратностью и быстротой надрачивать. Испанец открыл рот, глубоко застонав, хмуря брови, тот чуть шире раздвинул ноги, а руки пытались нащупать одеяло, которое вампир давно скинул на пол, чтобы не мешалось. Наблюдатель расплылся в блаженной улыбке, закрывая глаза и учащённо дыша. Даже он Сам не мог сдерживать стоны, хотя старался больше всего, получалось в итоге пыхтение со сбитым дыханием. Темп стал быстрым, Хельсинг стал стонать чуть ли не громче Эля, наверняка позабыв, что они не одни. Приоткрыв свои глаза, увидел, как испанец цепляется в простынь «кровати», слегка выгибаясь, вертя головой в разные стороны и сдержанно, но столь сладко и горячо сдерживая свои стоны. Последнее движение, и Хельсинг кончает на живот и достоинство Эля, а испанец в свою очередь на свой живот. Вампир не мог перестать улыбаться, омакнув два пальца в их смешанную белую жидкость, провёл по животу собирая на свои два пальца. Эль в этот момент с открытым ртом, пытался взять как можно больше воздуха в свои лёгкие, чуть постанывая. Хельс медленно преподнёс два пальца с угощением ко рту любимого, засунув их тому в рот: — М-м-м-м!— Послышалось сладкое мычание со стороны теодора, а Хельсинг в свою очередь шевелил пальцами внутри, пытаясь оставить угощение и вкус у него во рту. Выдернув пальцы из-за рта того, был приятно удивлён, как тот ещё не проснулся. На мгновение, ему хотелось побыть на месте Эля в таком плане. Нагнувшись к животу того, высунув язык, он без торопливости провёл языком вверх. Пробуя смешанный вкус сладкого и молёного, с улыбкой облизнулся. Если бы он только знал, что малец давно не спит... Восемь утра, послышались шаги к кабинету лидера. Дверь распахнулась и в комнату зашёл Агент с подносом еды в руках. Все было как обычно. Спящий с улыбкой Эль, всё тот же кабинет. Поставив поднос на рабочий стол, Джеймс подошёл, садясь на кушетку Эля. Агенту всегда было интересно, почему каждый раз когда он приходит к Элю утром, видит его спящим, но с улыбкой на лице? После того инцидента, прошло всего две ночи без улыбки или скулежа от боли. Джеймс аккуратно погладил спящего по волосам, чуть треся его. Отвернувшись на другой бок, Эль не желал просыпаться: — Плохо спал? — спросил Агент смотря на того. — Угу..... — ответил курносый. Джеймс улыбнулся, снова погладив его по волосам. — Отдыхай, — агент медленно поднялся и вышел из кабинета, оставляя испанца в покое. Эль, тут же обнимая угол одеяла, провалился обратно в сон. Хельсинг аккуратно поцеловал испанца в висок, подняв глаза на окно, где уже всё расцветало. Времени становилось все меньше, но хотелось побыть намного больше со своим любовником. Превращаясь в летучую мышь, вылетел через полу-открытую форточку, летя на свою базу, пока совсем не стало поздно и Диктор не заметил, что его нет целые сутки на пролёт.